Отведи меня в церковь

Она безумно любила дождь. Могла часами стоять под холодными каплями дождя. Она любила черный шоколад. Ела его плитками. Любила слушать музыку. Любила не сладкий чай и теплый кофе. Но об этом никто не знал. Все знали её как школьную красавицу, у которой никогда не было подруги.
Я был бунтовщиком. Тогда это было не в моде. Учился плохо. Курил, когда не чем было заняться. Часто ходил по барам. Я не достоин её, но она рыдала, когда я уходил.

Она впервые заговорила со мной, когда миссис Хоуган – преподаватель по искусству – дала нам совместную работу.
- Стивен Тьерри, Аннет Брукс  – «Альтернативный рисунок».
Тогда Аннет тяжело вздохнула, то ли от темы, то ли от того, что её напарником оказался я. А я обрадовался. Аннет нравилась мне давно, но я был неуверенным придурком, к тому же не самым популярным в школе.

В этот же день она пришла ко мне домой, чтобы закончить картину. Мы поднялись в мою студию. Моё сердце пропускало удары, билось быстрее, когда она улыбалась, обнажая белоснежные зубы. Она заколола волосы, закатала рукава на своей рубашке и попросила меня научить её рисовать, как это делают в фильмах. Я смущался и заливался краской, а она смеялась. Я стал победителем в одиннадцать часов вечера, когда она поцеловала меня в щеку в знак благодарности.

Мы стали чаще общаться. Сидели в столовой вместе и на нас смотрели косыми взглядами, типа: «Что этот неудачник делает рядом с Аннет?». Я хотел сбежать от этих взглядов, спрятаться в тени, но Аннет, как будто назло, накрывала своей рукой мою и мило улыбалась. Как-то мы сидели под школьным деревом, и она призналась, что хочет избавиться от звания «Королевы школы», а я сказал, в шутку, что тогда ей нужно поцеловать меня у всех на виду. И она поцеловала. Прямо в губы.

Мы стали целоваться чаще, когда я признался ей в своих чувствах. Я так сильно нуждался в ней, что когда ее не было рядом, я не мог дышать. У меня было много проблем из-за неё: я часто дрался с ее бывшими, я поссорился с лучшим другом и родителями, я не поступил в Калифорнийский колледж искусства, вместо этого я подал документы в Йель, чтобы быть ближе к Аннет.
Я играл для нее на гитаре, а она громко подпевала мне – мы пели вместе. Я танцевал для нее рок-н-ролл, а она присоединялась – мы вместе танцевали. Я признавался ей в любви, а она улыбалась. Признавался снова, и она снова улыбалась. Вместо любви она улыбалась. Она не любила меня. Я злился, курил, целовал ее, кричал на нее. А она, черт подери, снова улыбалась!

Спустя три года наших отношений она призналась мне в любви. А я улыбнулся. Она признавалась мне в любви, а я улыбался. Я был привязан к ней, я привык к ней, но мое сердце больше не пропускало удары и не билось быстрее при виде Аннет. Я сказал ей об этом, но она продолжала твердить, что любит меня. Меня терзало и мучало чувство вины. Спустя три года наших отношений все поменялось. Я уходил от нее, но она рыдала и билась в истерике. Я не мог смотреть на нее в таком виде: красные глаза, потекшая тушь, красные пухлые губы. И я снова целовал ее. Я снова давал ей надежду. Зачем? Я ненавидел себя за это. Почему я разлюбил ее? Она была все та же: красавица, она не любила сладкий чай, она все так же мило танцевала под дождем. Любовь живет три года? Я ведь никогда не верил в это…

Дождь лил как из ведра. Мы сидели в кафе «Tiffany & Co». Это кафе было знаменито своей сценой под открытым небом. Мне вдруг вспомнились наши школьные годы. Кинув ей короткое «Подожди», я отправился на поиски администратора. Выпросив у него гитару и микрофон, я поднялся на сцену.
- Всем привет, - на меня смотрели десятки глаз. Одежда мгновенно промокла.  – Меня зовут Стив, и я хочу исполнить песню «Take Me To Church».
Послышались первые аккорды. Это была любимая песня Аннет. Я смотрел прямо ей в глаза и улыбался. Она засмеялась, а мое сердце пропускало удар за ударом.
Она поднялась ко мне на припеве, выхватила у меня микрофон, что, впрочем, было в ее стиле. Она пела, а я, как идиот, стоял и улыбался. Сердце больше не стучало. В голове даже слышался противный звук, говорящий об остановке сердца. Я снова влюбился.

                Единственный рай для меня —
                Оставаться наедине с тобой,
                Я родился больным, но мне это нравится,
                Вели же мне исцелиться.
                Аминь, аминь, аминь!