Промысел 2 1 5

Начало:
http://www.proza.ru/2014/04/28/602

Предыдущая страница:
http://www.proza.ru/2015/06/10/1518


 «Почему, - спросил Кин, - избранная стать матерью Слова жила с мужем и не знала объятий? Как может нарушение закона продолжения рода вменяться в праведность? Осквернение женщины за кругом не угодно Подателю жизни, - я понимаю. Получается: освящённая продолжением связь двоих порочна в глазах Предвечного Отца? Зачем тогда люди созданы такими?»

Чтобы ответить, понадобилось пару раз промотать вопрос в повторе.

«Ты произнёс слово осквернение, охотник, - сказала Ида, - осквернение причиной всему. Ты привык к тому, что в родах и болезнях гибнут женщины, на охоте мужчины, примерно одинаковое число. Так не везде, лишь там, где принятые правила запрещают войну, и люди подчиняются.

Первое осквернение - убийство человека. Гибель мужчин на войне порождает избыток женщин. Живой брат, чтобы не оставлять бесплодной, берёт жену убитого. Женщина становится военной добычей, входит в круг. Такая, кажущаяся правильной с точки зрения сохранения численности племени семья разрушает освящённую Предвечным связь двоих».

«Дальше можешь не рассказывать. Понятно».
«Что тебе понятно, охотник?»

«Страшно сказать! Связь ради удовольствия становится законом, дети помехой, лишними ртами, да! Убийство ребёнка в утробе матери завершает виток. Люди из сообщества Ант рассказывали о таком».

«Федеральный суд США обязал управление по контролю лекарственных препаратов сделать посткоитальные противозачаточные таблетки общедоступными. Отныне все женщины репродуктивного возраста имеют право приобретать в аптеке таблетки так называемой экстренной контрацепции, которые эффективны не только до, но и после полового акта. По сравнению с обычными противозачаточными таблетками в этих препаратах увеличена дозировка гормонального компонента, и поэтому до сих пор девочкам до 16 лет их продавали исключительно по рецепту врача. Центр защиты репродуктивных прав, который добился отмены ограничений, назвал решение суда победой женщин. В управлении по контролю лекарственных препаратов не исключают, что правительство обжалует постановление».

Такую  информацию по историческим фактам выдал поисковик! Один из этапов защиты прав человека отмахнули давно. Теперь гораздо проще. О женщинах заботятся, не допуская химических воздействий на организм. Желающий совокупляться мужчина прикладывает куда надо стимулирующий эрекцию пластырь, и вместе с оргазмом  парализуются сперматозоиды.

Как ещё жива планета Земля! Какими молитвами родится достаточное для обеспечения деятельности популяции количество здоровых детей! Можно лишь догадываться и предполагать.

«Помнишь, охотник, в Излучине ты спросил, как разрывать круги?»

«Помню, да, и понимаю теперь. Посвятившая себя создателю Семья отказывается от телесной связи во искупление скверны. Уверенность, что Предвечный не оставит женщину без материнства, а мужчину без наследника, похожа на поступок Волта. Охотник подставился, потому что Минту не за чем убивать. Я так понял. Иосиф и Мария нелицемерно отказались совокупляться. В награду был дан вставший за весь мир Сын!»

«Что ты сказал, охотник? Сын, которого мучили и убили! Мария изначально знала, будет так. Ответь, зачем дан: в награду или на страдание?»

«Итога, женщина, человеку при жизни не следует различать. Такие картинки лучше разглядывать сверху, оттуда, где нет разлук».

«И тем не менее, охотник, каждый постоянно сталкивается с подобной задачей. От того, как мы отвечаем на вопрос, зависит жизнь. Можно благодарить или возмущаться».

«Я понял! Ребёнок родится для того, чтобы, прожив век, умереть. Значит: дан для радости. Радость и благодарность, вот чему следует учиться в жизни. Страдания, Смерти всё равно не минуешь. Заслонённую страданием радость можно упустить, не заметить».

«Почему тебя, охотник, так возмутило, что удовольствие становится законом?»

«Удовольствие не радость. Довольствоваться можно теплом отхожего места. Бывает конечно, замерзающий человек благодарен соплеменникам и за такое тепло. Благодарность и удовольствие редко стоят рядом, женщина. Отсутствие привычного удовольствия вызывает раздражение. Гнев убивает время и силы. Вспомни сегодняшний завтрак. Я даже удивительной рыбе не обрадовался».

«Получается, охотник, благодарить следует за страдания тоже?»
«Зачем ты, женщина, спрашиваешь меня, если делаешь так?»
«Ты заметил?»
«Мы - одно. И я заметил, и ты знаешь, да».

Ида обняла живое в оболочке, прижалась лицом до невозможности дышать. Два человека с разных концов мироздания стали одной душой.

Освободиться от «тряпки» удастся лишь в земном терминале, по трижды подтверждённой команде с пульта оператора системы жизнеобеспечения пост полётного периода. Аппарат соединил на век. Но и без «тряпки», Ида понимала, двое - единица, объект Адвента.

Только расставляющая живых по непредсказуемым местам смерть может разделить соединённую в вечности плоть, на время конечно. Так думал Кин, так чувствовал, так хотел. Однако, состояние, которое оглушённые страстью любовники считают верхом блаженства, Кин понимал: по сути оборачивается страданием, бременем ответственности, не очень приятных решений.

Каждый до того, как соединиться, успел наследить осквернением. Кину не хотелось предполагать, чего натворила Ида, но своё знал и понимал: за связь с отступником женщине придётся расплачиваться не далее, как сегодня.

«Победную песнь поюще, вопиюще, взывающе и глаголюще».* [евхаристический канон] 
Октавный бас выкладывал возносящие над сиюминутным вздором слова, и стоголосый хор отвечал:
«Свят, Свят, Свят Господь Саваоф, исполнь небо и земля славы Твоея; осанна в вышних, благословен Грядый во имя Господне, осанна в вышних».

Литургия шла своим порядком. Единственный на свете «Муравей», счастливая данной минутой женщина первого охотника приречья, как минута, может быть последняя, принадлежала, была здесь, в руках: маленькая, родная, готовая отдать и взять.

Кин слушался маму и не любил за кругом. Сильный прежде лет самец привлекал внимание женщин, особенно в чужих стойбищах, когда застигнутые непогодой охотники прибивались туда.

Старшие говорили: Кин-Нокк первый, потому что может обуздывать даже такую немощь. Было невдомёк, какое пламя бушует внутри глядящего в огонь большого костра подростка, скольких мысленно прижал в чужом круге рядом с мешком ничего не подозревающего мужа или отца. Вот и вышло: ненасытно зарившийся на чужих женщин упустил свою.

То, что первый охотник приречья сделал с Тайк, дочерью Моти, заслуживало запрета брать жену. Дальше воли Нокка с Излучины не было, а куда-то влёк неведомый промысел. Зачем сейчас идёт, Кин тоже не понимал, хотя казалось бы: сам вызвался. Что делать с вызволенной женщиной? Чему радуется маленькая девочка! Чего ждёт, оказавшись там, где не живут люди её языка?

Про такую жизнь Ида говорила: приснись в страшном сне, не поверила бы. Испытанная у дерева с выжженной картой боль волнами пронизывала тело. Смерть казалась лучшим выходом, но «тряпка» вела себя спокойно.

Отзвучат слова, замрут, затихнут сохранённые умным изделием голоса, двое пойдут навстречу неведомому. Если Тайк жива, Кин заберёт домой. Какова окажется женщина?

Сколько и каких усилий нужно будет приложить, чтобы некогда отданная в руки первого охотника приречья жизнь стала полноценной? Страшнее всего, что для родоначальника племени Синих камней жизнь Тайк - отработанный продукт. Излишки необходимо выбросить. Так Вилл избавился от Ант. Вилл, ребёнок, взял груз не по силам. Кин-Нокк, первый охотник приречья, не имеет права допускать подобных мыслей.

Тайк - жена действительно не нужна. Значит: иметь женой Иду тоже нельзя. Такова расплата, и охотник до сих пор жив! Вдруг, точно поданная для опоры ладонь, явилось решение: Нельзя иметь Иду женой до тех пор, пока Тайк не будет иметь мужа.

Из чего родится радость! Где граница между полным восторгом и крайним отчаянием? Кин-Нокк не смог бы сказать, только понял: связывающее двоих несравнимо больше прикосновений и объятий. Пустяком не составит труда поступиться до срока.

Первый охотник приречья умел ждать, но слёзы брызнули. Женщина спросила, кивнула, согласилась. Где свой стоит, там ветер не дует, сказали бы на земле. Кин был счастлив отсутствием необходимости объяснять.

Чернобрюхие не обращали на «яйцо» ни какого внимания. Прозрачный предмет своевременно отклонялся от стен и движущихся обитателей подгорных лабиринтов. В том, что жилище Чернобрюхих лабиринты, Ида убедилась скоро.

Вертикальные каналы прокалывают пещеры от поддона до поднебесья, позволяют связаться с движком и вылететь в трубу без надежды на погоню. Строгой планировки или определённого количества уровней в одном стволе нет. Рукотворные пустоты имеют разновысокие залы и коридоры, с круглыми сводами, гладкими полами.

Средствами автономблока можно двигаться с переменной скоростью, регулировать расстояние между поверхностью оболочки и препятствиями с точностью до нескольких микрометров. Ида и Кин разъединились, условились без нужды не выходить из «яйца».

Оказалось: связь не прерывается, вне зависимости от количества, толщины и плотности перегородок. Ида очередной раз поблагодарила совокупный гений человечества за безотказность техники.

«Ты, охотник, не будешь слышать, что происходит вокруг меня. Так лучше. Наша задача: пройти как можно больше троп и кругов. Помни, твоими датчиками движок собирает сведения о Чернобрюхих. Можешь задержаться там, где покажется интересно, только не открывай своего присутствия. Иначе придётся немедленно уйти. Второй раз нас могут ждать и не пустить».

«Если найду людей, что делать?»
Кин почувствовал: сердце затекло, стало похоже на переливающийся под рёбрами холодный нарыв.

«Ничего, охотник. Желательно найти, обозначить. Тогда с помощью движка сможем забрать одновременно всех. Треугольные и пикнуть не успеют. Если же почуют неладное, дело осложнится».

Базу Чернобрюхих назвать техногенной системой можно было весьма условно. Предшественники бионтов воспользовались Естественными пустотами , обработали залы для своих нужд, сформировали структуру ходов, вентиляционных каскадов, укрепили кровлю.

В пещерах было темно. Аборигены видели, чувствовали, ориентировались, будто рукокрылые. Звуковые частоты голосов живых существ ниже порогов слышимости человеческого уха. Гласные звуки сравнимы с рыбьими.

Как удалось выяснить, разумные создания по голосам в толще воды находят пригодные в пищу виды рыб, зазывают стайки в специально приготовленные помещения, отсекают выход. Крупных забирают, мелочь докармливают отбросами, в частности, останками умерших соплеменников. Промысел существует давно. Есть отсеки, куда рыба из года в год возвращается метать икру, отнерестившись, идёт на корм стерегущим молодь.

В общении цивилизованных людей только двадцать процентов информации передаётся вербально. Остальная идёт  посредством пауз, интонаций, жеста, взгляда, понятийных рядов, интуиции домысла. У пещерников слова сведены к минимуму. Согласные звуки речи формируются так же, как у людей, поэтому человек предположил бы: создания щёлкают, пришепётывают и пристукивают.

Очнувшаяся в стойбище Излучины Ида пользовалась для перевода англоязычным синтезатором. Речь людей и пещерников не отличалась для восприятия, рознилась терминологическим рядом. Грамматикой можно было пренебречь. Минуло время. В общении с Кином ретранслятор перестал надобиться, а когда включился, запереводил на латынь. Ида задвинула синтез, оставила адаптер частот и от изумления полезла на стену «яйца». Твари употребляли земные слова и выражения. Имена отдалённо напоминали те, от которых произошли, но названия предметов указали на земное происхождение языка.

Электрический свет использовался там, где переодевались для выхода наружу. Помещение называлось претория. Имелись так же: виадуки, триклинии, кубикулы. Вертикальный канал звался почему-то атриумом, а в просторечии стволом. Друг для друга жители Галерей были сеньорами и сеньоритами. По имени звали имеющих надпись на спине. Если клеймо разглядеть не удавалось, кричали просто: «Эй ты!»

Осмотревшись, Ида сформировала пятнадцать капсул, маленьких клонов абешки, пустила по разным направлениям. Ушедший довольно далеко вперёд Кин то и дело слышал:
«Сюда не ходи, отсек проверен».
Голос принадлежал «яйцу», такой же, как в стойбище Излучины.

Кин быстро привык к виду пробегающих существ, хотя твари были не только без шапок, но и без какой бы то ни было одежды. Сверху казалось трудно определить половую принадлежность. Возникало предположение: различий нет. Ида сказала: женщины почти не ходят по тропам. Носящим и кормящим трудно двигаться. Чтобы увидеть самок, надо заглядывать в боковые норы, что не совсем безопасно. Кин подумал: когда-нибудь, если выберется отсюда, посмотрит женщин в повторе, и на том успокоился.

Продолжение:
http://www.proza.ru/2015/06/12/1016