Красный гигант, от предисловия - до главы 4-ой

Наблюдения
Раскаленное облако пыли и газа медленно двигалось вокруг огромного черного шара, неизбежно приближая встречу с абсолютной темнотой. Хрупкие звезды, планеты и осколки астероидов исчезали в бездне черной дыры, не имея никакой возможности вернуться.
За предсмертными агониями небесных тел наблюдал небольшой исследовательский эсминец, остановившийся здесь несколько часов назад, на вполне безопасном расстоянии от космического монстра. Корабль засек необычное движение возле самого горизонта событий.
-Капитан эсминца СОММП-2 Центру Управления. – Повторял капитан, окруженный взволнованными подчиненными.
Центр Управления не отвечал. Капитана обычно не трясло, однако после опустошения нескольких чашек кофе, сложенных башней возле панели управления, внутренности крутила дрожь. Он вцепился в наушник вспотевшими пальцами, повторяя одно и то же: «Капитан корабля СОММП-2 Центру Управления».
Молодой парень, отвечающий за качество связи, сидел в кресле рядышком, судя по его виду, нервничал он не меньше капитана. Водил ногтями по бледной коже другой руки, от чего на ней оставались белые полоски.
-Это просто не возможно… - вздохнул капитан, наконец, убрав отвердевшие пальцы от наушника, и уперся руками в панель управления. – Сколько же будет идти этот чертов сигнал?
-Все дело в расстоянии, я полагаю. – Голос парня-связиста дрогнул. – Скоро они должны нам ответить…
-Эй, Бэкс, как счетчики движения? – Крикнул капитан, не поднимая головы.
-Объект движется прямо в нескольких километрах от горизонта событий черной дыры. Около девяти! – Крикнул кто-то из другого конца помещения.
-А в последний раз было сколько?
-Семь с половиной!
-Черт. – Пробубнил капитан. – Это может быть что угодно. Но, получается, что что-то, имеющее свою направленность движение вырвалось из горизонта событий и теперь направляется в открытый космос. А вдруг это гемленские шпионы? – Он громко выдохнул и почесал потную лысину.
-Я не думаю. Планета Гемлен находится в двухстах световых годах от сюда. Их шпионам здесь попросту нечего делать. – Рассуждал парень, покусывая побелевшие от напряжения костяшки пальцев.
Капитан молча закивал и уставился на крошечный экранчик возле панели управления. Сейчас он изображал лишь красную горизонтальную линию. Когда поступит сигнал, там появится синяя точка.
Капитан, бросив попытки загипнотизировать экранчик, перевел хмурый взгляд на черную дыру. Как же он не хотел пролетать рядом с ней. Когда появилась серьезная причина остановиться, капитан думал отправиться дальше, но в мыслях замаячила премия, или, того лучше, медаль за предупреждение об опасности. Делать нечего, лишь послать сигнал на базу, развернуться и убраться куда подальше, а уж власти пусть сами решают, что с этим делать.  Эсминец исследовательский, оружия в нем, по птицам пулять маловато будет. И если вдруг что, лучшей обороной станет покинуть это место.
Упрямая красная нить на экране терзала сердце капитана, но не смотреть на нее он не мог. И вдруг синяя точка.
Капитан снова обхватил наушник и забормотал свое сообщение, как заколдованный. Ему ответили:
-Это Центр Управления эсминцу СОМПП-2. Что у вас случилось?
Все присутствующие замерли.
-Капитан эсминца Центру Управления. Наши радары засекли необычное движение возле горизонта событий черной дыры «Монжер». Мы предполагаем, что это крейсер, или линкор. Точно описать размеры объекта затрудняюсь. За три часа наших наблюдений он отклонился от горизонта событий на девять километров!
-Опишите движение объекта.
-Равноускоренное. Больше ничего сказать не мо…
  -Капитан? – обратился механический голос.
Капитан разинул рот, прижимая наушник к уху. Округлил глаза. Корабль, движение которого они засекли, стал принимать какие-то очертания и форму. Сначала растянутую, искривленную притяжением черной дыры.
Кто-то, судя по звуку, выронил чашку.
Вскоре стали выделятся огромные черные пики и горизонтальные башни, образующие конструкцию, отчетливо напоминающую трезубец.
Капитан оцепенел. Не отрывая взгляда он следил за выплывшем из темноты кораблем. Судя по размеру, это - межгалактический боевой крейсер.
-Это не возможно. – Буркнул он, едва шевеля губами.
-Что у вас там происходит?! – Кричал механический голос.
-Волнорез…
-Что?! – Возмутился голос.
-Я глазам своим не верю.


        I
                Ори

Колизей
-Ори, твой отчим убьет тебя! – Закричал парень, глотая встречный ветер, бивший в лицо.
Девушка, сидевшая на месте водителя, крепко обхватила руль и надавила на педаль газа. Хоть машина и была на магнитной подушке, все выбоины в дороге, покрытой серым песком и белыми камушками, чувствовались лучше некуда.
Машина подпрыгнула и сотряслась.
-Эта пьяная сволочь, - ответила Ори. – Ничего не заметит. Пока он протрезвеет, я уже буду дома.
-Ты помнишь, что было в прошлый раз?! – Вопил парень, хватаясь за что угодно, лишь бы не вывалиться «за борт». Крыши у ветхой машины не было, так что этот страх вполне оправдан.
На двух задних сиденьях устроились парень и девушка, радостно вопя и протягивая руки в сторону встречного ветра.
-Мы уже должны быть у Колизея! – кричала девушка на заднем сиденье.
-Как будто в первый раз прогуливаем! – Отмахнулась Ори и крутанула руль. Машину занесло и она чуть не впечаталась в валун.
Дорога чем-то напоминала серпантины  - кругом крутые склоны и повороты, огороженные корявыми гигантскими камнями самых разных цветов.
Ори не в первый раз брала машину отчима. Она провела все утро гуляя с друзьями, но до «Колизея» нужно добраться ровно в полдень. Дойти туда вовремя точно не получилось бы, дай бог доехать.
Сегодня важный день. Выпускные экзамены сданы еще пару недель назад, и сегодня в Колизее должны объявить результаты. Ори не появлялась в училище несколько последних дней, не считая регулярных пропусков до экзаменов, но сегодня показаться на глаза учителям стоило бы.
Снова крутой поворот. На горизонте замаячил черный силуэт конструкции, выстроенной точь-в-точь, как древнеримский амфитеатр, за что и была прозвана его именем. Вокруг него кучковались и тянулись вдоль дорог дома, выстроенные из белых бетонных блоков, похожи на скромненькие коттеджи. Где-то справа высилось трехэтажное училище – самое высокое здание в этом городке. Других училищ тут не было, поэтому все дети города, начиная с восьми и до шестнадцати, проходили полный курс общего обучения именно там. Для Ори он завершился – ей пару месяцев назад исполнилось шестнадцать.
По мере приближения к Колизею, Ори и ее друзьям стало понятно, что собрание уже началось без них. Но, как им говорили учителя, сначала на сцене проведут небольшое цирковое представление, а уже потом начнется выдача номеров…
Подъехав к овальной конструкции амфитеатра, Ори остановила машину и друг, сидевший рядом, свесился через дверь. Судя по звуку, его стошнило. Ори отвернулась и фыркнула. Вскоре его подняли друзья и помогли добежать до входа. Ори подошла к дверям Колизея самая первая. Над ней возвышались огромные закрытые ворота, состоящие из достаточно редких реек, чтобы пролезть между ними. Рядом никого.
-Ну вот, - взвыл парень, утирая рот. – Мы опоздали.
-Да ладно. – Хмыкнула Ори и шагнула между реек.
Ее друзья нервно огляделись, прочистили горло и неуверенно последовали за ней. Сквозь реи, на сцене, уже различались фигуры тонких женщин-акрабаток, разодетых в пестрые костюмы, жонглеров, подбрасывающих в воздух горящие шарики.
В отличае от древнеримского амфитеатра, у этого была крыша. По углам, куда не доходило достаточно дневного света, горели лампы, отбрасывая желтый ореол тепла на лица зачарованных студентов. Некоторые из них обернулись на Ори.
Меньше всего она сейчас хотела выслушивать нотации от своих учителей, директоров, воспитателей. Но, как ни в чем не бывало, она зашла внутрь Колизея и, держась стенки, поплела на самый последний ряд, располагавшийся на высоте в несколько этажей.
Неожиданно на ее запястье сомкнулся браслет из чьих-то крепких пальцев. Ори обернулась – за ней стоял здоровый детина с пистолетом под ремнем. Местный охранник.
-И куда это ты собралась? Опоздала что ли? – Буркнул он, сильнее сжимая ее запястье.
-Ну, с кем не бывает? Пропустите провинившуюся бедную девушку…– Ответила Ори, провожая взглядом друзей, пробравшихся на второй ряд от сцены. К счастью, их не заметили.
-Ишь ты какая! – Хохотнул охранник. – А я тебя, кажется, видел. В училище. В последний раз месяц назад.
Ори засмеялась вместе с ним, пожимая плечами, но неожиданно выдернула руку и окинула охранника недовольным взглядом. Интересно, кто еще вспомнит о ее прогулах?
Она продолжила путь на последний ряд. Как правило, там не собирались учителя, а только самые жуткие хулиганы, болтовню которых от туда не слышно. Хоть Ори и не любила находиться в компании этих заносчивых выскочек, у которых родители работают в столице, другого выхода не было. Попасть в лапы обозленных воспитателей было много хуже.
Она быстро перескакивала с одной ступеньки на другую и уже через считанные секунды оказалась в тени, на самом последнем ряду. Ори встала за лампой так, что свет на нее почти не падал. Впереди маячили головы болтунов, изредка ребята разражались гомерическим хохотом, отвлекая на себя внимание учителей, стоявших рядком около стен; к счастью, достаточно далеко от Ори.
Она сложила руки на груди и от нечего делать стала рассматривать костюмы цирковых гимнастов. Необычные, блестящие, из некоторых торчали перья. Гимнасты кружились, вставали друг на друга, перебирались друг по другу. Ори даже показалось, будто сейчас кто-то снизу всей этой горы сломает себе спину.
Посередине сценки стоял высокий толстый столб, обвитый лестницей. На конце крепилась кафедра, за которой обычно собирались  директора училища, сообщая какую-нибудь важную информацию. Должно быть, сегодня туда снова выйдут.
Ори так загляделась и на акробатов, и на Колизей, что совершенно не заметила, как её друзья оказались рядом.
-Ты посмотри, как прыгают! – Воскликнула ее подружка. В голосе чувствовалась доля издевки. – Того гляди шеи себе сломают.
Ори не ответила.
-Ты вообще волнуешься перед выдачей номеров? – Спросила подружка.
- Да не особо. Дадут и дадут, проучусь пару лет в высшей школе. Это неизбежно, так зачем волноваться? – Беззаботно ответила Ори.
-Ну как же?! – Возмутился парень, которого недавно вырвало. Он положил свою руку на талию подружки Ори. Видимо, Ори не замечала, что между ними что-то есть. – Тебе дадут номер, и список подходящих тебе профессий. Ты уже сама выбираешь. Это определит всю твою дальнейшую жизнь.
-Да, да, да. Я слышала это сотни раз. – Сказала Ори, крутя ладонью в воздухе, как обычно делают, когда слышат одну и ту же всем надоевшую историю.
-Как думаешь, какой номер тебе дадут? – спросил парень.
-Не знаю, на основании чего выдают нам эти номера. Сейчас нам все расскажут, у нас будет пара минут, чтобы выстроить свои предположения.
Амфитеатр взорвался аплодисментами и одобрительными возгласами. Жонглеры поклонились и передали эстафету выступления «пожирателям огня». Молодые мужчины в темных костюмах плеснули себе в рот какую-то горючую смесь, дунули на горящие факелы, и в воздух вылетели пламенные струи.
Зал взревел, и вновь раздался грохот аплодисментов. Кто-то резво свистнул.
Вскоре все циркачи покинули сцену, раскланявшись зрителям.  Мало кто заметил, но во время последнего номера, по лестнице на вершину столба с кафедрой поднялись женщина в строгом костюме и двое мужчин с видом столь суровым, будто подростков отправляют не в высшие училища, а на войну. Они держали огромные стопки листков.
-Прошу минуточку внимания. – Объявила женщина. Ори узнала кто это – директриса. Голос ее, усиленный колонками, эхом разлетелся по всему Колизею. Гогот студентов стих.
Что-то в груди Ори сжалось. Вот теперь пора волноваться.
-Прежде всего, хочу вас поздравить с окончанием совместного обучения, - продолжила директриса. – Сегодня же, через считанные минуты будут объявлены ваши номера и вас тут же разделят на группы. Конечно, многие из вас не знают на основании чего, вам выдается номер. Я расскажу вам. Результаты итогового экзамена, что вы писали несколько недель назад, не учитываются.
Ори всплеснула руками. Зал снова зашумел. По толпе студентов прокалилась волна возмущения. Зачем тогда они вообще писали этот экзамен? Зачем их пугали его результатами весь этот год?
-Козлы. – Пробурчал парень, стоявший возле Ори. Он перевел взгляд на нее и добавил: - Правда ведь козлы!
Ори поджала губы и пожала плечами, В душе она не могла не согласиться с ним.
-Прошу тишины. – Гаркнула директриса, и зал успокоился. – Результаты итогового экзамена нужны были нам, чтобы оценить работу наших учителей. Если есть желание, можете ознакомиться с ними. Что касается номеров. Всего есть семь номеров. – Прямо за ее спиной в воздухе буквально из ниоткуда появилась белая доска. На ней высветились числа от одного до семи. Директриса обернулась на доску и протянула руку в сторону цифры один. – Номера даются вам на основании восьмилетнего анализа ваших интеллектуальных способностей, эмоциональных реакций на различные события, усваивание информации. Так же, самое важное, скорости развития вашего мышления. Первый номер – умственно отсталые.
Несколько десятков человек в зале скорчил булькающий смех.
-А вот и первый номер сидит. – Усмехнулась Ори, показав пальцем на группку гогочущих студентов рядом с собой.
Её друзья покрутили пальцем у виска.
-Статистика показывает, что таких людей на долю населения приходится около трех процентов. - Рассказывала директриса, делая вид, что не слышит хохота. – Второй номер – люди с интеллектом ниже среднего. Третий номер, самый распостроненный – средний интеллект. Четвертый номер – развитие выше среднего, таких людей около двадцати процентов. Пятый номер – высокий уровень развития, таких около десяти процентов от всего населения. Шестой и седьмой уровни – одаренный и гениальный соответственно. Как правило, одаренных детей вычисляют уже на втором году обучения, поэтому вероятность встретить шестого или седьмого номера среди вас очень мала.
-Ну, теперь все понятно. – Облегченно вздохнул друг Ори. – Семь – это мое счастливое число.
-А не ты ли уверял нас в том, что ты первый во всем? – Усмехнулась Ори, пихнув его локтем.
Подружка расхохоталась. Кто-то даже дал парню ободрительного пинка. Тот всхлипнул и махом развернулся, показушно набрасываясь на обидчика, еле сдерживая смех. Чуть не повалил того с ног.
-Сейчас я продиктую имя каждого присутствующего здесь студента и его номер. – Сказала директриса, и внутри Ори все скрутило. Она грубо пнула борющихся парней, чтоб те успокоились. – Итак, Комка Блэниг, номер три. Лэми Блэниг, номер четыре…
Директриса диктовала имена не в алфавитном порядке, читая их с листочков, чем заставляла Ори волноваться еще сильнее, как и ее друзей. Все студенты замерли, затаив дыхание. Услышав свой номер, сбрасывали оцепенение. Вскоре, Ори посчитала, директриса объявляла номер двадцатого человека – номер пять. Его получил Каллет Бетель. Ори знала его, ему уже семнадцать, наверное, он поступил в училище на несколько месяцев позже остальных. У него русые кудрявые волосы, бледная кожа, скулы чуть заметны, карие глаза, бледные пухлые губы. Он, услышав свой результат, будто бы и не удивился. Ори прищурилась, что это с ним? Такая радость для семьи, а ему и дела нет.
Тем временем директриса продолжала: «…Третий номер…второй номер… четвертый...». Ори заметила, и впрямь третьих номеров чуть ли не ползала собрались. Наверное, она тоже третий. Ей особо не давались предметы в училище, как естественные науки, так и гуманитарные. Тем более за душой больше ста пропущенных дней и только в этом году. Почти все контрольные работы исчерчены низшими балами. Надо радоваться, если достанется третий номер.
Ори услышала свое имя: «Проциор Кельнбастер, - объявила директриса, и сердце Ори заколотилось еще чаще. Сейчас ее судьба определиться. Если она будет вторым номером, так и проторчит на этой планете всю жизнь, как ее вечно пьяный отчим. Будет третьим номером – лучше, но не намного. Кровь стучала в ушах. – Пятый номер».
Сердце ушло в пятки, и к горлу подступил ком. Ори округлила глаза и чуть ли не с открытым ртом просидела несколько минут. Ее друзья ошарашено смотрели на нее, не понимая, как ей могли присвоить пятый номер. Это, должно быть, какая-то ошибка.
Учителя говорили, что исправить этот номер не возможно, если ошибка и была, она уже записана в электронных базах, как высеченное на могильной плите имя.
Училище
Они все же добрались до Ори.
Сначала на ее левое плечо, а потом и на правое, опустились тяжелые ладони. Ори даже не вздрогнула. Только когда услышала мерзкое: «Так вот ты где, Ори! Пошли со мной!», смогла прогнать оцепенение. Сил встать на ноги не было, впрочем, здоровая тетка самая ее подняла и потащила к училищу. Воспитатель.
Воспитатель – женщина лет сорока, под обтягивающей льняной жилеткой красовался валик жира, она еле переставляла пухлые ноги, а острые длинные ногти впились в ухо дергающейся Ори.
Она вывела ее из Колизея, и Ори печальным взглядом окинула машину отчима. Держала воспитателя за предплечье и всхлипывала.
-Ау! Отстаньте от меня! Больно же! – Воскликнула Ори.
-Мне все это надоело, Кельнбастер! Сейчас же отправишься в кабинет директрисы! Твою мамашу уже вызвали.
-Да что я вам сделала!?
Ори затрепетала, когда услышала, что к директрисе приглашена ее мать. Она всячески старалась обходить конфликты с ней стороной, хоть и знала, что мать никогда не ругается, не бьет и не кричит. Что будет в этот раз – неизвестно. К тому же мать наверняка увидит у входа в Колизей машину отчима.
Ори рыкнула, и воспитатель, наконец, отпустила ее ухо. Бежать не имеет смысла. Не в этот раз. Ори одернула свой красно-каштановый шерстяной плащ и балахоны под ним цвета мешка из под картошки.
Воспитатель толкнула дверцы входа в училище, больше похожие на калитки при входе в салун. Ори прошагала следом. Пред ними раскинулся коридор из светло-серых бетонных плит, отделанный деревянными досками понизу. Подошва шлепала о белый кафель. Вокруг все увешано различными несочетающимися друг с другом вещами – на подоконнике стоял глобус, под ним плед, в некоторых местах кафель скрывали узорчатые тусклые ковры. В углу, в рыболовной сети запутаны снасти и весла. Все сделано для того, чтобы удовлетворить интерес маленьких детей – увидеть, пощупать.
Ори не отступала от воспитателя ни на шаг. Кабинет директрисы находился на третьем этаже. Туда надо было подняться по лестнице. Ори всегда это удивляло – лифты и платформы на магнитной подушке есть везде, только не в училище. Наверное, его создатели забыли, какой год на дворе.
Протопав по ступенькам до верхнего этажа, Ори остановилась и сказала: «Мне нужно носик припудрить». Воспитатель хищно посмотрела на нее и повела за руку в сторону туалета со словами: «Я постою рядом с входом. Так не убежишь, если, конечно, не захочешь выпрыгнуть из форточки».
«Однажды я уже пыталась сделать что-то подобное»
-Вы меня недооцениваете. – Буркнула Ори и скрылась в помещении уборной.
На стене висело огромное зеркало. По бокам помещения выстроились закрытые деревянными дверьми кабинки. Ори слышала лишь звук своих шагов ударявшийся о кафель пола и стен – тут больше никого не было. Она подошла к длинной стеклянной раковине, в которую свисали несколько кранов и уперлась о нее руками. Хмыкнула. Покачала опущенной головой и потянулась рукой под носик крана. Из него выстрелила шипящая вода. Ори набрала ее в ладонь и размазала по вспотевшему лицу.
Сейчас придет ее мать.
Ори смахнула капли с лица и подняла голову. Она увидела свое отражение: ничем не примечательное овальное лицо, светлые брови и ресницы едва заметны на белесой коже. Темно-синие глаза, в левом желтое пятнышко. Пожалуй, глаза были единственной запоминающейся чертой ее внешности, Ори никогда не видела похожие у других людей. Маленький рот с опущенными уголками и бледно-розовые губы. Тусклые пепельно-русые волосы длинной чуть ниже лопаток неаккуратно легли на плечи. Она отбросила их на правую сторону и пальцами расчесала пряди.
«Ей и так тяжело с этой сволочью, так еще и вызвали ко мне в училище».
Оказавшись в кабинете директрисы, с воспитателем, стоявшем за спиной, Ори стала терпеливо дожидаться, когда же ручка двери дернется и войдет мама. Директриса хранила молчание, усевшись в своем поистине гигантском кресле за не менее здоровым дубовым столом. Вся мебель была ни к чему. Тихонько светившие стены строго белого цвета, пол темный. Минимализм и резная мебель сочетались так же, как корова с седлом.
Прямо напротив кресла директрисы стояли два стула, такие же узорчатые. Ори предложили занять один из них, второй, скорее всего, дожидался ее мамы.
Дверь отклонилась, показалось светлое женское лицо. У Ори перехватило дыхание.
-Алиса Бэш, вы вызывали? – Голос ее матери был таким же светлым и тонким.
-Да, если вы – мать Проциор Кельнбастер. Лиз Кельнбастер, так?
-Да. – Кивнула мать и села рядом с Ори.
Директриса не пошевельнулась. Она надменно оглядела парочку, сидевшую напротив. У мамы Ори тоненький нос, узкое лицо, круглые зеленые глаза, в уголках которых уже появились морщинки. В скулах образовалась тень. Одета она примерно, как и все, как и Ори – балахоны спокойных цветов. Губы сухие и пухлые. Ори считала свою мать одной из самых красивых женщин во всем мире. Если бы не старость, которая седыми прядями пробила  длинные черные волосы Лиз, сейчас они бы жили совершенно с другим отчимом.
Лиз повернулась к Ори и мягко улыбнулась ей. Женщина положила ладонь ей на руку и перевела взгляд на директрису.
-Лиз, я позвала вас, чтобы рассказать о том, как ваша дочь любит посещать лекции. – Самодовольно произнесла директриса. – Она пропустила сто пятьдесят восемь дней из трехсот. И только за этот год.
-Понимаете, Ори часто отлучается на работу, она помогает мне содержать семью. Но чтобы так часто? – Она кинула робкий взгляд на дочь. – Я просила передавать вам заявления о предстоящих пропусках занятий. Она передала вам их?
-Да. У меня уже стопочка в другом кабинете стоит. То, что ваша дочь получила пятый номер, это просто какое-то чудо.
-Пятый номер?! – Трудно было оценить эмоцию Лиз. То ли радость, то ли животный ужас. Она уставилась на Ори, невинно сложившую руки на коленях.
Ори кивнула, не поднимая глаз.
-Но это же хорошо, насколько я знаю?
-Это слишком хорошо. – Поправила директриса.
Воспитательница слева от Ори грозно смотрелась, как охрана правителя. Вздернутый подбородок и глухой взгляд в никуда. Еще бы оружие ей в руки.
Директриса отодвинула один из ящиков своего стола и достала от туда ламинированный белый листочек. Она протянула его Лиз. Та приняла его и, прочтя, передала Ори.
Проциор Кельнбастер – номер 5.
Подходящие профессии: Военный инженер, Военный стратег, Капитан космического корабля, работник генной инженерии, лингвист.
-На основе оценок ее умственного развития, ей выдан номер пять. – Объяснила директриса. – Ниже список подходящих ей профессий. Анализ составлен не нами, а людьми оттуда, - она указала пальцем в потолок. – Так что, к сожалению, мы ничего не можем исправить. Анализ проводился исходя из ее способностей и склонностей. Вы видите результат? Да она не потянет ни одну из этих специальностей!
Ори прочистила горло, но почувствовала, что в словах директрисы есть доля правды. Лиз заерзала в кресле.
-А по каким предметам у нее хорошие оценки? – Спросила Лиз, наверное, заподозрив ошибку в расчете данных, как и сказала директриса.
-Речь, логика. И все! – Слово обрушилось на Ори, как удар молота. – Из десяти предметов низший бал по семи! Знаете, на что она экзамен написала? Низший бал. Чудес не бывает.
Ори подумала, что получить пятый номер – само по себе чудо. Поймала на себе взгляд матери – грустный, но встревоженный.
-Завра… - продолжила женщина. – Она должна придти ко входу в Колизей ровно в восемь утра и сказать, какую профессию она выбрала. Поскольку изменить номер мы не можем, выбрать она должна из предложенных. Но специальное обучение пятых номеров на нашей планете невозможно, за исключением тех профессий, что ей не подошли, так что ее вместе с еще двумя ребятами отправят сразу в космопорт. Куда ее отправят от туда, зависит от ее выбора.
Ори громко вздохнула, осознав, что завтра ей придется покинуть дом, а, значит, оставить мать вместе с вечно пьяным отчимом.
Лиз поджала губы, рассматривая ламинированный листок. Ее тонкие длинные пальцы побледнели.
-А что вам от меня надо? – Несвойственно для себя самой буркнула Лиз. – Она уезжает завтра, вы ее больше не увидите. Так зачем сейчас рассуждать о том, сколько занятий она пропустила?
Ори твердо кивнула. Воцарилась напряженная тишина.
-Просто я должна написать о ней рекомендацию и отправить послезавтра в высшее училище которое она выберет. – Сказала, наконец, директриса. – Она доставила нам своими прогулами и выходками на уроках слишком много хлопот. – Женщина внезапно расцвела улыбкой и обратилась к Ори. – Ори, оставь на с твоей мамой на пару минут.
Ори не хотелось оставлять маму наедине с директрисой и воспитателем. Тем более, что было очевидно, к чему двигается дело. Все же покинула кабинет. Перед тем, как беззвучно закрыть дверь, она услышала слова директрисы: «Вы же не хотите, чтобы в высшее училище о вашей дочери поступила плохая рекомендация».
В груди у Ори стянуло. Она закрыла дверь.
«Бэш. Ну и гадкая же змея».

Семейный ужин
Отчима, оказывается, дома не было. Работая в центре города, он часто задерживался, порой, приходил глубокой ночью. На улице уже темно. Должно быть, он скоро вернется.
Ори сидела на плоской крыше их двухэтажного домика из светлого бетона. Над головой повис гигантский звездный купол. Со всех сторон дом, стоявший в некотором отдалении от города, окружало поле мелких песчинок и камушек. На горизонте покоились валуны, возле них чернели фигурки домов и машин. Ближайшие соседи, жившие в таком же небольшом домишке, находились за несколько сотен метров.
Ори поставила возле себя небольшую металлическую коробочку. Она окунала в нее пальцы и доставала от туда золотые маленькие звенья будущей цепочки. На коленях она держала тоненькую белую доску – на ней уже находился хвостик цепочки. Ори потянулась за следующим звеном.
Ори любила подниматься на крышу, делать она это могла прямо со своего балкона на втором этаже. Свесив ноги, она занималась скреплением звеньев. Это успокаивало. Часто в раннем детстве у нее рвались украшения, Ори вынуждена была их чинить сама. У мамы плохое зрение. Наверное, с тех пор и появилась привычка к кропотливой работе.
Запястья Ори украшали золотые цепочки, скрепленные браслетом, на шее висела одна тоненькая. Иногда цепочки выходили очень красивыми, и Ори относила их в ювелирные лавки в городе, получала с этого, порой, тоже не мало.
Цепочка извивалась на доске, словно детеныш змеи, когда Ори крепила новое звено. Она понимала, что до завтра не успеет закончить, если не просидит с ней всю ночь. Кинула поделку в просторный карман плаща и соединила коробочку с крышкой. Прихватив доску и коробочку, она прицепилась свободной рукой к краю крыши и рывком опустилась в открытое окно своей комнаты, даже перелетев узкий балкон. Она оставила доску и коробочку на письменном столе, освещенным  скромной допотопной лампой, и вышла на узкую деревянную лестницу.
Лестница вела на первый этаж, там, за столом, сидела Лиз и просматривала какие-то бумаги, исписанные чернилами, фотографии, пожелтевшие от времени. Мать не заметила, как Ори открыла дверь.
На кухне, коей был почти весь первый этаж, все аккуратно, красиво и убрано. Стеклянный стол овальный, на нем группками возле каждого места стояла посуда – зеленая, салатовая и блекло-рыжая, под цвет остальной мебели. Над столом в воздухе парила стеклянная доска.
-Мам? – Окликнула ее Ори, робко спускаясь по лестнице.
-М? – Она живо встрепенулась и стала сгребать раскиданные фотографии в кучу. – Да, я просто так решила посмотреть твои и свои старые фотографии. – Ее губы изогнулись в улыбке. Мать сложила руки на груди и перевела взгляд на ламинированный листок, что ей дала директриса.
Ори подцепила листок ногтем и, вновь рассматривая его, тяжело вздохнула. Она присела рядом с матерью и уголки ее губ опустились.
-Ори, - обратилась мать,  потянувшись рукой к плечу дочери. – Я пойму, если тебе придется улететь с этой планеты. Я обязательно прибуду навестить тебя через месяц. – Ладонь ее проскользила по щеке Ори и опустилась на стол. – К сожалению, директриса права, номера не исправляются, но, знай, что пятый номер – это лучшее, что мы могли бы тебе дать. Тебя ждет большое будущее, если ты справишься с обучением.
-Вот это меня и беспокоит. Я, правда, не смогу, мне кажется. Что мне выбрать из всего этого? – Она ударила ногтями по гладкой поверхности листа.
-Она сказала, что тебе хорошо даются речь и логика. Это уже не мало, поверь. Это самые важные предметы для пятого номера.
-Но я же не пятый номер. Это была ошибка. Сто процентов. – Она виновато опустила глаза.
-А что, если нет? – Она взяла листок с номером «пять» у нее из рук и отложила его на стол. – Ты не глупая девочка, да и не в кого.
Ори усмехнулась.
-Я не помню своего отца, не могу сказать. – Ответила Ори, поджав губы.
-Твой отец был умным человеком. Поэтому ты и родилась от него. Когда он устраивался на работу, еще не ввели номера, но, думаю, если он был работником Центра Управления межгалактическими полетами, то четвертый минимум. Ты справишься с любой профессией из этого списка. Они не так сложны, как кажутся.
Ори придвинула листочек к себе и пробежалась глазами по списку еще раз. Она пожала плечами и сказала на выдохе: «Я не знаю, что мне больше из этого нравится».
-В тебе сокрыты лидерские качества. Генная инженерия… не думаю, что тебе понравится часами сидеть в лаборатории и перебирать пробирки. Согласна? – Ори кивнула. – Лингвистика – это вообще штука тонкая. От одного переведенного слова, порой зависит судьба страны. Если лингвист знает больше десяти языков – у него есть будущее. Ты знаешь только свой, не думаю, что за несколько месяцев обучения ты сможешь освоить еще девять или десять. Эти варианты я помогла тебе отсеять.
-Да, я согласна с тобой. Спасибо. – Ори улыбнулась своей самой милой улыбкой.
За дверью послышались тяжелые шаги и шуршание камешков под грубой подошвой. Ручка дернулась, и вошел отчим. Вид у него уставший и голодный, как обычно. Под рабочими штанами и протертой кофтой бугрились тонкие мышцы.
-Ори, приготовь ужин, пожалуйста. – Сказала мать и двинулась к отчиму, смахнув разбросанные бумаги на свободный край стола. Она усадила его за стол и разложила тарелки. – Как прошел день?
-Эш не смог починить станок, поэтому детали пришлось изготавливать почти вручную. Боже, вы себе и представить не можете такого дерьма!
Ори умыла руки в раковине и взяла с плиты горячую картошку на сковородке. Мать приготовила ее, когда Ори была в Колизее. Рядом, под стеклянной крышкой сковородки поменьше, томились блинчики, искусно свернутые в рулеты. Ори накрыла на стол и сама уселась напротив матери, разливая из графина апельсиновый сок по стаканам.
-Как дела в училище? – Гаркнул отчим, кромсая зубами картошку.
-У нее сегодня был день присваивания номеров. – Сказала мать.
-Ну и как? – Он поднял глаза и уставился на Ори. – До третьего добралась-то? – И скорчил улыбочку.
Мать взяла лист с Ориным номером и показала его отчиму. Он небрежно выхватил его и стал изучать самым внимательным образом. Потом вложил ей в руку и хмыкнул.
Ори опустила глаза, увидела тарелку, полную теплой картошки. Она взяла вилку и проколола один кусок. Она ожидала от отчима чего угодно только не презрительного хмыканья.
-Завтра она улетает с Гелеса. На другую планету, или на космическую станцию. – Сказала Лиз и принялась ужинать. Голос ее чуть дрогнул, но выглядела она уверенно и непоколебимо.
-И что она выбрала? – Он перевел взгляд с мамы на Ори. – И что ты выбрала?
-Я еще не определилась, Трэв. – Буркнула Ори, не отвлекаясь от еды. Картошка стала понемногу исчезать с тарелки. – У меня еще ночь впереди. Подумать, выспаться и собрать вещи.
Мать бросила вилку, и она со звоном треснулась о тарелку. Ори вздрогнула.
-У меня нет аппетита. Извините. – Сказала она и направилась на второй этаж.
-Лиз! – Крикнул отчим ей в след, но она не остановилась.
Внутри у Ори все стянуло. Как она может оставить мать вместе с отчимом? Однажды он уже напился до того, что поднял на Лиз руку. Но тогда Ори была рядом. Все равно выхода нет, покинуть его дом придется рано или поздно. Лиз это понимает.
Трэв снова зачавкал, будто ничего и не произошло. Ори не хотела смотреть на него, хоть и делала это, надеялась, в последний раз. Думала может, небеса смилостивятся и к возвращению Ори подарят отчиму легкую смерть от цирроза печени, например. Она глотнула соку. Взгляды с отчимом пересеклись.
-Новый браслет? – он указал масляной вилкой на ее руку. – Опять выклянчила золото у своего химика?
-Я подрабатывала его ассистенткой не только для того, чтобы добывать золото. И дело не в нем. Я сама купила звенья.
-Ну, сама, так сама. Дела мне нет с тобой разбираться, и с твоими тратами. Своих дел навалом.
«Ну, вот и заткнись»
Мать сидела на кровати Ори и складывала ее чистые вещи стопочкой. Их было не так много, вообще одежды дома было не много. Лиз стряхивала слезы со щек и продолжала собирать вещи дочери. Ори наблюдала за ней некоторое время, сквозь щелочку между дверью и стеной.
-Мам, - сказала, наконец, Ори, войдя в комнату. Закрыла дверь, толчком ноги. – Мне правда, жаль, я сама не…
-Нет, нет, нет. Ты не должна винить себя.
-Я не виню, просто я виню ситуацию. Если бы я могла что-то сделать.
-Ори, главное- это твое обучение. Я тут уж как-нибудь справлюсь с Трэвом. Ладно… - выдохнула она. – Я поставлю стирать твои вещи, а ты, пока, собирай все, что нужно. Я уже начала…
Ори закивала и проводила мать взглядом. Дверь снова закрылась, и Ори осталась наедине со стопкой вещей, книжек и со всем тем привычным, что ей предстояло оставить завтра утром.
Отправка
Дверь комнаты распахнулась и спящую Ори окатил студеный утренний воздух. Она спала в одежде, но почувствовала холод как нельзя лучше. Ори лишь сонно промычала, но когда чьи-то костлявые пальцы схватили ее за руку, потрясла головой и заморгала.
-Просыпайся, чертова воровка! – Кричал кто-то.
Глаза застлала пелена, веки еще были тяжелыми, но Ори поняла, что на нее кричит отчим. Тут же в комнату влетела мать, пытаясь ухватить Трэва за руку.
-Трэв! Она уже уезжает! С чего ты вдруг взял, что ей нужно было тебя грабить?!
«Вот это новости. Я еще кого-то ограбила».
-А на что она покупает свои побрякушки?! – Отчим ткнул указательным пальцем ей на браслет. Удивительно, как он попал в него, судя по голосу и по запаху изо рта, он был подвыпившим.
-Ты с ума сошел! – Воскликнула Ори. – Я все покупаю на свои деньги! Ты уже допился до чертиков!
Лиз, тем временем, оттащила за дверь сумку с вещами Ори. Она была не очень большой и довольно легкой.
Ори вырвала руку из его объятий и бросилась на лестницу. Теперь уже мать схватила ее за запястье и потянула вниз, на первый этаж. Отчим почему-то остался на верхнем пролете, кричал что-то невнятное, Ори заметила в его левой руке открытую бутылку.
-Пусть это наглое ворье убирается из моего дома! – Ори, наконец, расслышала, что он кричал.
-Я правда ничего у него не брала. – Сказала она, кинув взгляд на мать.
-Я знаю. – Ответила та.
Ори и Лиз оказались на улице. Едва светало. По земле хлестал холодный ветер. Возле дома в воздухе висела машина отчима. Мать бросила сумку на заднее сиденье, сама села на место водителя. Ори приземлилась на соседнем. Она провела ладонью по горячему лбу и вздохнула: «Доброе утро…».
Двигатель машины заревел, и мать развернула ее в сторону скалистых валунов. Между ними просачивались оранжевые лучи утреннего света, ударяя по глазам. Ори чуть прищурилась.
Сердце билось так сильно, что его стук отдавался в ушах. Не успела Ори проснуться, как ее уже обвиняют в чем-то. Это был уже не первый раз, с похмелья в голову к отчиму может придти всякая чушь.
Ори ощутила на своей ладони ладонь матери. Лиз улыбнулась ей и сжала пальцы. Ори от этого легче не стало. Она не может ее оставить. Не должна.
По краям дороги выстроились дома самых разных форм и размеров, некоторые такие же маленькие, как и домик Ори. Она наблюдала этот пейзаж почти каждый день на протяжении восьми лет. Никакого интереса он не вызывал.
На высоком холме, куда вело главное шоссе, величественно возвышался Колизей. На сей раз возле его входа выстроилась оживленная толпа людей. Вереница машин припаркованных по краям дороги, мешала идти и ехать вновь прибывшим. Люди галдели. Кто-то радостно махал руками, кто-то шатался без дела. Родители провожали детей – обычная картина. Это происходило каждый год.
Мать приметила свободное место, остановила машину. Ори спрыгнула на землю и схватила сумку. Она перекинула лямку через плечо и последовала за Лиз сквозь народ.
Около входа в Колизей стояли четыре скромные кафедры, над каждой из которых возвышалась парящая в воздухе цифра – от двух до пяти. Очереди невелики, в этом году обучение оканчивало около ста человек, многие из которых уже отметились.
-Нам туда. – Сказала мама и направилась в сторону цифры «пять».
Очереди там вообще не было, только рядом на скамеечке, у стены Колизея, сидел Каллет Бетель со своей семьей. Чуть подальше еще один юноша, которого Ори не знала.
За кафедрой пятого номера стояла молоденькая девушка, судя по одежде и макияжу, из столицы. Она светло улыбалась Ори и ее матери.
-Здравствуйте. Должно быть, вы – Проциор Кельнбастер. – Она посмотрела на Ори. Мало кто обращался с ней на «вы», Ори на секунду смутилась, не зная, как на это реагировать.
-Да. – Ответила Ори, сделав свое самое важное лицо.
-Вам нужно расписаться вот здесь. – Девушка указала на стеклянную доску, что лежала перед ней. На доске светилась вся информация об Ори, ее личное дело. Свободное место внизу предназначалось видимо, именно для подписи.
Ори вывела там пальцем корявую загогулину. Она никогда не замарачивалась по поводу красоты автографа.
-Спасибо, ваш электронный паспорт готов. – Ответила девушка и тыкнула пальцем по доске. На ней отобразилась заставка. – Поздравляю вас, номер пять. В этом году из вашего города только три человека с таким номером. А со всей планеты только сто семнадцать человек.
-Да, спасибо… - Неуверенно протянула Ори.
Лиз гордо подняла голову, глядя на девушку за стойкой.
-Скоро подъедет автобус с номером «пять» на лобовом стекле. Он идет до космопорта в столице. Путь займет около двух часов. Все остальное я, как проводник, расскажу в автобусе. У вас есть время проститься с родителями. – Добавила девушка.
Проститься прозвучало, как «потерять навсегда». Ори усмехнулась, сама не зная почему, и отошла в сторону, к свободной скамейке у стены Колизея. На соседней сидел Каллет вместе с отцом и матерью. Лиз подсела к Ори и, положив руку ей на плечо, прижала к себе.
-Ну, вот, этот день настал. – Выдохнула мать, глядя куда-то вдаль. – Ты стала взрослой. Уже шестнадцать.
-Не смеши меня, мам. – Ори подняла голову и чуть отстранилась, чтобы лучше разглядеть лицо Лиз. – Не «уже», а «только» шестнадцать. Впереди год обучения.
-Ты уже решила, что ты выберешь?
-Знаешь, я подумала, что мне удается принимать правильные решения по ходу дела, а не заранее. В космопорте отмечу галочку в нужном месте. – Она ощутила ноющую вину в груди. – Но я даже не знаю, как я далеко буду от дома. Как я могу тебя оставить одну?
-Не волнуйся за меня. Я обязательно узнаю, куда тебя отправили, и приду в день открытых дверей. Расскажу, как что.
Ори поджала губы и кивнула. Впереди на шоссе загудели моторы приближающихся автобусов. Они, как и машины, давно обзавелись магнитными подушками. Автобусы одинакового размера, Ори представила себе, как в один будут заталкивать пятьдесят человек третьего номера, а пятые будут спокойно сидеть втроем. В груди заклокотало. Этот момент страшил ее последние несколько недель.
-Ну, вот и автобусы. – С легкой улыбкой сказала мать. – Тебе пора.
-Да.
Автобусы остановились. На их лобовых стеклах, как и обещала девушка за кафедрой, загорелись цифры от двух до пяти. Ори и Лиз поспешили к нужному автобусу. Каллет и еще один парень прошли следом. Девушка, стоявшая за кафедрой, постучала кулаком в стеклянные двери автобуса, они разомкнулись.
В лицо ударил горячий воздух и запах топлива. Ори поморщилась.
Девушка – проводник сказала что-то водителю, и он покрутил рукой в ответ, наверное, имел ввиду «запускай». Проводник поднялась по небольшой лесенке и исчезла в салоне автобуса.
-Удачи тебе, Ори, я люблю тебя. –Сказала мать и поцеловала Ори в щеку.
-Пока мам, я тебя тоже. – Ответила Ори и шагнула на первую ступеньку. Мать махала рукой и мило улыбалась.
Ори заглянула в салон автобуса – там уже сидело человек семь, все на первых рядах. Наверное, автобусы собирали людей со всех небольших городков. В таком случае, третьим номерам не повезло больше, чем Ори думала.
Сзади Ори уже оказался Каллет и она двинулась вперед. Заняла ближайшее свободное место. Рядом было еще сиденье, она поставила туда сумку. Каллет уселся на соседнем ряду.
Ее друзья уже раскиданы по автобусам с третьим и вторым номерами. Даже думать не хотелось о том, какая там сейчас давка.
Ори приподнялась, положила руки на спинки следующих двух сидений, занятые парнем и девушкой и спросила: «Сколько городов вы уже объездили?».
-Не знаю, сколько объездил этот автобус, но когда приехали за нами, тут уже сидело три человека. Мы уже во второй город заезжаем. – Ответила девушка. Парень кивнул головой.
-Понятно. – Ори плюхнулась на кресло.
Неожиданно девушка-проводник встала в проходе. У нее на пиджачке возле воротника крепился микрофон, похожий на булавку.
-Итак, сейчас мы направляемся в космопорт, находящийся в столице. Поездка туда продлиться около двух часов. Сейчас я сообщу вам важную информа… - Автобус трясонуло, он тронулся.
Ори прильнула к окну в надежде разглядеть в толпе родителей свою мать. Она увидела ее узкое лицо. Лиз махала ей. Хорошо, что они друг друга увидели. Ори постучала пальцем по стеклу и улыбнулась. Теплое дыхание оседало на окне мутным пятном. Автобус резко развернулся, и перед глазами появились уже совершенно незнакомые и чужие лица. Ори откинулась в кресле, но все еще не отрывала взгляда от слегка запотевшего окна.
-Сейчас я сообщу вам важную информацию, - продолжила проводник. – Потом вы можете вставлять свои наушники. – Когда наш водитель остановит автобус возле входа в зал космопорта, я проведу вас к стойкам. Там будут работать четыре стойки. Для седьмых номеров, для шестых, пятых и четвертых. Вы пройдете через сканирование отпечатка пальцев, и там же отметите профессию, что вы выбрали. Там я передам вас в руки следующих проводников. В зависимости от выбранной профессии, вас отправят либо на Трансгалактическую учебную станцию Лиги Объединенных Миров, либо вас отправят в Туманность Андромеды, какая звездная система, точно сказать не могу, или в Солнечную Систему. Там вас ждет Марс.
Ори дернула визгливую молнию и вынула из сумки плеер, вместе с ним два наушника. Она всегда любила дорогу под музыку. Вставив наушники, выбрала, что повеселее и включила на полную громкость. Притоптывала в такт удару басов и стучала по дергающейся коленке пальцем.
При въезде в столицу таможенный контроль останавливал автобус два раза и простил предъявить документы на всех пассажиров.
В столице дома были выше и больше, чем в родном городке Ори. Она видела их лишь однажды несколько лет назад. Вскоре автобусы влились в общую магистраль. Она вела к огромному зданию из стекла и металла, сзади этого комплекса была забетонированная площадь, исчерченная красными, желтыми и белыми полосами. Должно быть, это космопорт.
-Итак, мы уже подъезжаем. – Сказала проводница, поднявшись со своего кресла.
Космопорт приближался и становился все больше и больше. Автобусы подобрались ко входу. Машины замерли.
Ори сунула плеер в карман и схватила лямку сумки. Люди в автобусе зашевелились, стали подниматься с кресел. Ори решила выйти первой и, пока никто не преградил ей путь, двинулась к уже открытым дверям автобуса. Она осторожно сошла с лестницы и за общей толпой поплела ко входу. Вышла проводница, держа над собой табличку с номером «пять». Ори пропустила ее вперед и направилась следом.
В огромном зале, рассчитанным, наверное, на тысячу человек, плюнуть было некуда. Гул переговаривающихся студентов заполнил собой все помещение, но иногда сквозь него вырывались крики проводников: «Сюда, номер пять (или номер шесть)». Тут было приятно тускло, светом с улицы ограничились.
Ори заметила над головами подростков еще две таблички с номером «пять». Рядом была табличка номер «семь», одна. Возле тамошнего проводника стояли двое юношей и одна девушка. Ори показалось, что им еще не было шестнадцати.
Проводница крикнула: «За мной, не отстаем» и повела толпу пятых номеров вместе с Ори сквозь разноцветную массу людей. Ори не отставала, следую ее призыву.
Группа Ори резко остановилась около высокой стойки.
-Итак, дети, сейчас вы пройдете регистрацию. Вам нужно будет указать из списка профессий ту, что вы выбрали. А я вас покидаю. Далее вас на борт шатла сопроводят другие люди. Желаю вам удачи! – Сказала она и поспешила удалиться из душного зала.
Впереди Ори стояли несколько ребят. У нее есть время подумать. Ори стала вспоминать, какие профессии были в списке на ламинированном листочке. Голова пустая, не хватает воздуха, слишком много людей. Ори машинально двигалась вперед, по мере того, как очередь перед ней иссякала.
-Назовите свое имя. – Сказал мужчина за стойкой. Он одет типично для столицы – ярко и пышно.
-А… - Ори задумалась и не заметила, как подошла к стойке. – Проциор Кельнбастер.
-Прислоните палец к экрану доски.
Перед мужчиной лежала такая же доска, что и в городе, на кафедре. На ней очерчен прямоугольник. Ори прислонила к нему большой палец и доска запищала. Экран позеленел и на нем появился список тех профессий, что были предложены Ори. Она подняла глаза на мужчину. Он претенциозно покосился на нее, терпеливо выжидая, когда же та поставит галочку. Ори поднесла кулак ко рту и нахмурилась: «Хм…».
Лингвиста и работника генной инженерии мама помогла отсеять. Так что, осталось только три варианта: Военный инженер, Военный стратег, Капитан космического корабля. В голове зазвучал голос матери: «В тебе сокрыты лидерские качества». «Гм…» -промычала Ори. Кто-то толкнул ее в бок.
-Эй, давай быстрее! – Буркнула девушка, стоящая сзади нее.
-Это сложный выбор. – Протянула Ори.
Вздохнула.
«Пусть будет… так».
С закрытыми глазами она ткнула наугад. Доска издала странный мурлыкающий звук и список исчез, Ори открыла глаза.
-Поздравляю вас. – Абсолютно без эмоций сказал мужчина за стойкой, протягивая ей билет..
Ори робко приняла его и рассмотрела: «Проциор Кельнбастер на Трансгалактическую учебную станцию ЛОМ, обучение на капитана космического корабля». В груди ударило адреналином.
Ори двинулась дальше, за стойку, освобождая место другим ребятам. Она подняла глаза и увидела шеренгу людей, одетых совершенно по-разному. Должно быть, это следующие проводники. Возле них уже собрались подростки небольшими группами. Проводники держали над собой таблички, судя по надписям на них, это пункты назначения. Ори увидела высокого крепкого мужчину с табличкой «Трансгалактическая учебная станция ЛОМ» и подошла к нему. Протянула свой билет, он одобрительно кивнул: «Стой рядом со мной».
Она оказалось в группе ребят из пяти человек, все они были парнями. В животе екнуло. Обычно девушки не выбирают такую профессию, в лучшем случае, в группе новичков будет еще пара девушек.
Ори терпеливо ждала, когда же проводник поведет их на шатл, вылет должен был состояться через полчаса.
К ней подошел Каллет Бетель, держа такой же билет, что и у нее. Он был выше ее почти на голову, поэтому, сначала она уткнулась в галстук у него на шее.
-Каллет? – Спросила она. – Ты тоже решил учиться на капитана?
-Да. А что в этом странного? – Удивился он.
Ори пожала плечами и отвернулась от него. По залу пронесся приятный уху звук, наверное, он означал, что отбыл какой-нибудь шатл. Возле стойки с номерами «шесть» и «семь» уже никого не было. У пятых номеров три стойки, вокруг них еще человек двадцать. Один из стоящих рядом проводников, с табличкой «Туманность Андромеды» повел за собой пару дюжин подростков. Они не выглядели особенно радостными.
Когда все пятые номера прошли регистрацию, проводник Ори повел за собой ребят, которым предстоял полет на Трансгалактическую учебную станцию. Они шли вдоль по белому коридору.
Ори была единственной девушкой среди двадцати парней. Некоторые из них косо поглядывали на нее и хмыкали. Но она старалась не обращать на это внимания.
Все подростки одеты совершенно по-разному. Некоторые, как и Ори – в бесформенных балахонах, некоторые в костюмах – столичные. У них были странные прически и цветастая обувь.
Вскоре коридор перешел в рукав шатла, стало темнее, стены вместо белых превратились в темно-серые. Под ногами шершавый пол.
Ори шла вместе со всеми. Не останавливаясь и не оглядываясь. Единственное, что ее сейчас заботило – то, как мать вернулась домой. Там ее поджидает Трэв, наверное, опять с бутылкой в руке. Внутренности окутала дрожь. Пальцы заледенели, как и кончик носа.
Вскоре под ногами оказался здоровый порог. Ори еле переступила его и оказалась на борту шатла. Салон с пассажирами был не очень большим, вмещал в себя около пятидесяти человек. Стены строго светлые, кресла темные. Игра на контрасте – не самое лучшее, для новичков, которые вот-вот покинут родную планету. Стюарды здесь проверяли билеты, Ори подала свой. Он глянул в него и отдал обратно. Он делал это отточенным движением, без эмоций, как и все работники космопорта.
Ори, как и остальных, попросили сдать сумки. Стюарды перенесли их в отсек, отделенный от пассажирского стальной дверью. Ори заставили сунуть плеер в сумку. Что в нем не так, она не понимала, но сделала, как велели. У нее не было сил и желания выяснять причины.
Заняла одно из кресел. Оно было жестким, но довольно удобным. Рядом с ней присел Каллет. Ори заметила ремни безопасности и сама себя спросила: «У нас что, не будут включать гравитацию?».
-Не-а. –Ухмыльнулся Каллет. – На таких лайнерах ее экономят.
-Хм, тогда, надеюсь, никого не затошнит.
Каллет хохотнул и перекрестил ремни безопасности у себя на груди. Они клацнули. Ори зажала крепления на концах своих ремней и подумала, как их следует соединить. Закинула ногу на ногу и тяжело вздохнула, рассматривая ремни. Она раньше никогда не летала на космических шатлах и не была знакома с такими застежками. Ори посмотрела на Каллета.
-Не поможешь? – Спросила она.
-Конечно. – Он потянулся к ее ремням. – Никогда раньше не летала в космос?
-Нет. А ты?
-Однажды вылетал на орбиту. – Ремни щелкнули, и Ори притянуло к креслу.
Самый грозный стюард вышел в проход между рядами и сказал: «До пункта назначения в пределах пятидесяти световых лет. Мы прибудем на место примерно через полчаса. Пристегните ремни безопасности. Пакеты для непредвиденных случаев на спинке сидений спереди от вас. Приятного полета».
Двигатели загрохотали, и Ори почувствовала, как корабль отрывается от земли. Она вцепилась в подлокотники и закрыла глаза. В салоне стоял гул турбин. Ори сидела возле стены с иллюминатором, она глянула в него – земля все больше и больше отдаляется от нее. Вскоре голубое небо стало превращаться в темно-синее, звезды засверкали еще ярче, чем ясной ночью. Окруженные облаками туманностей, они были похожи на рассыпанную мерцающую муку. Гелес, планета, где она родилась и выросла, стала казаться безжизненным сероватым камнем, укутанным в слой атмосферы.
Механический голос произнес: «Готовность к межпространственному скачку. Десять… девять…».
Ори снова закрыла глаза. Она почувствовала, как ее волосы поднимаются с плеч, ладони отпускают подлокотники и повисают в воздухе.
Пять…четыре…
Шатл завибрировал, двигатели затрещали еще сильнее.
Два…один…
Она успела мельком посмотреть на Гелес, но вдруг он исчез, а на его месте появилась чернота космоса, перемешанная с тянущимися нитями света. Красный, зеленый, синий, желтый и белый. Цвета мелькали и превращались в кашу.
«Сейчас бы плеер».