3. 11. Сон Тигра и Сон Энор Со

       В тот момент, когда грузовой отсек начал наполняться водой, Тигру приснился сон про то, как он мочит лапы в протекающем ручье. На берегу сидела Тигрица, против течения ручья пытались плыть разноцветные рыбы, а на дне все так же неподвижно лежали камни. Казалось, что рыбы не столько пытаются плыть против течения ручья, сколько пытаются удержаться, чтобы их не увлекло течением дальше вниз по руслу, которое впадало в реку с бурным потоком, которая спустя пару километров заканчивалась водопадом и верной смертью в результате падения с двухсотпятидесятиметровой высоты.
      - Мочи не только лапы, - произнесла Тигрица. - Ты не обезьяна. Ты и целиком в ручей встать можешь. Тебя ручей не унесет. Зато чище станешь.
      - Для чего мне становится чище? - спрашивал во сне Тигр.
      - Для того, чтобы мухи и паразиты, обосновавшиеся в твоей шкуре, пока ты носился по джунглям,  - сдохли, - отвечала Тигрица. - Ты не слишком аккуратен, а они не слишком разборчивы. Поэтому мой тебе совет — утопить сразу всех. Или хотя бы максимально тех, кого возможно. Остальных уже потом повыкусываешь. А в тех местах, где не достанешь, я на тебе повыкусываю.
      Тигр залез целиком в ручей и лег на все четыре лапы.
      Животом он чувствовал дно, Тигр полностью опустил голову в воду.
      Шум, наполнявший джунгли, тут же исчез. Не стало слышно ни пения птиц, ни криков обезьян. Тигр смотрел на лежавшие на дне черный и белый камень, и сейчас ему казалось, что неподвижные доселе камни начали шевелиться. Они не двигались с места, но как будто вибрировали.
      Ему захотелось рассказать  об этом Тигрице, и он высунул голову из ручья, и замер от изумления.
      Ручья не было, и Тигрицы на берегу ручья тоже не было. И джунглей вокруг него тоже не было, вместо них был грузовой отсек, постепенно заполнявшийся водой. А из воды в противоположном углу отсека торчала макушка человеческой головы, остальное лицо было скрыто под водой.

      Энор Со в тот момент, когда грузовой отсек стал заполняться водой приснился один из самых неприятных моментов в его жизни. Тот момент, когда он решил на прощание помахать рукой с борта очередного украденного им звездолета всем тем, у кого он этот звездолет украл. В тот раз Энор Со вылез прямо на борт звездолета, зависшего над королевским бассейном и начал махать рукой, выкрикивая при этом все обидные слова, которые он знал. Его нельзя было достать выстрелами, и Энор Со потерял бдительность. Ему нравилось смотреть, как они внизу беснуются, а он стоит на борту звездолета и посылает их от души во все концы вселенной. Но в этот момент  звездолет слегка накренило, и Энор Со полетел вниз, попав прямо в бассейн, к огромной радости собравшихся внизу.
      Он точно не помнил, сколько именно времени его били, но вода с тех пор вызывала у него несколько негативное чувство. Особенно та, в которую он попадал непроизвольно.
      Спасло его тогда лишь личное вмешательств местной принцессы, которая его все-таки любила, и не могла допустить, чтобы он был казнен на главной площади.   Она помогла ему бежать, хотя предварительно и заставила отрезать кусок от руки и съесть. И от своей, и от ее. Это было что-то вроде местного свадебного обряда. Энор Со был до сих пор благодарен ей за свое спасение, хотя не помнил не только, как ее звали, и не только название планеты, на которой это происходило, но и как выглядели оба звездолета: и тот, с которого он упал, и тот на котором он улетел. Тот период своей жизни Энор Со вообще помнил лишь урывками, но отношение к воде впечаталось в него навсегда.
       По воде вокруг его головы пошли пузыри, и над водой показалось его крайне недовольное лицо. Энор Со выплюнул изо рта воду и мрачно посмотрел на не менее мрачного Тигра.
      - Они нас закрыли. Они нас утопить хотят. Выбраться сможем?
      - Не сможем. Я уже пробовал. Сестра с той стороны закрыла и заклятья наложила. Я конечно могу здесь все разнести, но тогда, кроме меня и сестры никого не останется. Мы-то бессмертные.

      Грэта и Вероника сидели перед пультом и смотрели на экран.
      - Вероника, затыкай уши, сейчас они начнут на нас ругаться. Язык, на котором будет ругаться Тигр, понимаю только я, поэтому тебе это не грозит. А вот твой принц станет ругаться на языке, который тебе вполне доступен, и насколько мне известно крайне обиден.
      - Я понимаю, - Вероника достала блокнот и ручку. - Я специально записываю их слова ручкой, а не на компьютере, потому что мне кажется, что однажды они могут стать священными письменами, и этим словам станет поклоняться вся Вселенная, а этнографы станут их собирать и расшифровывать, и находить в них все новые и новые смыслы, и защищать диссертации по обоюдному желанию смерти, жизни, секса и пожрать.
      Грэта посмотрела на Веронику:
      - Я тебе уже говорила, что в таком случае, ты выбрала себе правильного принца. Он точно научит.
      - А не научит я его убью.
      - Это еще, б*я, кто-кого убьет! - закричала громкоговорящая связь.
      - Началось, - констатировала Грэта. - Ближайшие две недели они будут не петь. Намокли. Громкоговорящую связь выключать будем? Спать ведь не дадут.
      - Не будем, тетя Грэта, когда еще такое услышишь?
      - Согласна, не будем.
      После этого и впрямь началось.

      Следующие две недели звездолет оглашался непрерывным потоком ругательств сразу на всех языках трех вселенных, включая древний изначальный язык, на котором изъяснялся Тигр.
      Энор Со изъяснялся проще. Он ругался на всех известных ему языках (а учитывая, что из всех языков он знал лишь ругательства и как признаваться в любви, и еще фразу — а где у вас звездолет?) это производило впечатление.

      Грэта все это время курила и потягивала какую-то смесь местных напитков,   Вероника курила, потягивала смесь местных напитков и записывала в блокнот.

      К концу второй недели ругань стала затихать.

      Грэта посмотрела на экран.

      Тигр и Энор Со сидели в холодной воде и молчали.

      - Хитрят, - констатировала Грэта. - Пускай посидят еще неделю.
      После этого последовала новая порция ругани в два голоса на всех языках и одном изначальном.

      - А теперь можно неделю и поспать, - сказала Грэта. - Через неделю пустим им средство для мытья.
      - Тетя Грэта, можно, я все время стану за ними наблюдать?
      - Наблюдай, Вероника, но я бы тебе не советовала. За неделю в грузовом отсеке ничего нового не произойдет. Лучше потрать это время, чтобы проверить, кто нас ожидает на границе при переходе из мира с обратной гравитацией.
      По громкоговорящей связи до них донеслась новая порция ругани.
      - И так будет всю неделю.
      - А кто нас станет ждать на границе?
      - Все, и их цель нас убить. А твоя задача вместо того, чтобы записывать этнофольклорные песни наших певунов(хорошо, что эти двое хотя бы не пляшут)  выяснить — сколько тех, кто нас ждет на границе. Спокойной ночи.

     Грэта дошла до своей каюты и легла на кровать.
     Заснуть она не могла — с тех пор, как в ней пробудилась Богиня Камня она не могла закрыть глаза, которые были белыми камнями.

     Она могла лишь погружаться вглубь них, и отдаваться тем видениям, которые камни, ставшие ее глазами, ей навевали.