Разрушенная система общества 2 глава

Грейс почти не спала этой ночью. Тяжелое дыхание, учащенное сердцебиение, тревога - все это в одном флаконе сопровождало ее уже несколько дней. Сейчас же это состояние переросло в апатию и ненависть ко всему живому. 

Будильник прозвенел в семь сорок пять, но желания двигаться было погружено далеко в недры сознания, а единственная мысль, которая мелькала в голове, - эфедрон. Она его не выбросила. Оставила на всякий случай, а то вдруг когда-нибудь еще понадобится. Нужно было только встать, открыть шкаф, отодрать нижнее пластиковое покрытие и достать заветную мечту.

Она никак не реагирует на звонок телефона. Первый. Второй. Третий. Четвертый. На пятый она не выдерживает и поднимает.

- Да.

- Детка, вставай с кроватки и иди одевайся, - голос звучит слишком жизнерадостно для человека, у которого сейчас отходняк.

- Иди к чёрту, - хрипло отвечает Грейс.

- Мы будем у тебя через двадцать минут, - звучит голос Скотта.

Она кидает телефон куда-то в угол. Чувство, будто она умирает по частям, не пропадает уже третий день. Разваливается; черви, поселившиеся в ее теле, выедают ее изнутри, морозит. Нервная система, разболтанная к чертям психотропными, дает о себе знать порванными подушками в приступе гнева и несколькими сломанными ногтями, когда Мориган пыталась оторвать от стен ненавистные ей обои. Как все было хорошо до этих уколов, от которых теперь гематомы по всей руке.

Грейс встает с кровати, но тут же заваливается обратно. Лучше лежать и не двигаться, тогда, возможно, это пройдет, но пачка эфедрина, которая в ее свободном доступе, не дает покоя.

Настойчивые шаги по лестнице. Затем без стука в дверь к ней в комнату 10 м в квадрате заваливаются трое человек и на вид весьма счастливых.

- Вот дерьмо, - в голос провозглашают все троя, когда видят еле живую девушку на кровати.

Она и правда ужасно выглядит. За то время, пока они сидели, она похудела, а точнее даже стала истощённой. Ее 56 кг превратились в 47, вечный недосып, отображающийся на лице мешками под глазами, красные белки глаз из-за высокого давления, которое ее почти не оставляло. Она превратилась в живой труп, и если кто-то считает это сексуальным, то слишком ошибается.

- Идите к чёрту, - зарываясь под одеяло и закрывая глаза, ответила Грейс. Ей не нужна их поддержка и помощь. Ее характер стал слишком невыносимым, с ней нереально было разговаривать или проводить время. Сарказмы, обидные шутки и крики из-за ерунды долбили мозг всем ее знакомым.

- Солнце, вставай. Если ты выйдешь на улицу, то тебе станет лучше, - Крис села на кровать к подруге и погладила ту через одеяло. - А еще мы достали денег.
Сходим в кафе, поедим, ты ведь ничего не ела за эти три дня...

- Отвали. Мне плохо, - огрызнулась Мориган. Как хорошо, что ее друзья через это прошли и прекрасно понимают, что она сейчас чувствует.

Она слышала, как открывается дверь шкафа, как нижняя половица поднимается. Тут она сорвалась с места.

- Не смей трогать, сукин ты сын! - этот крик можно было услышать за милю от ее дома. В глазах была одна злоба, желание и ненависть. Она готова была броситься на Скотта. Если бы у нее в руке был бы нож, то парню оставалось бы жить меньше пяти секунд. Рассудок затуманен, во всем мире нет ничего кроме этого флакона. Все внимание на нем. В глазах плывет.

Руки Джека обвивают девушку за талию и не дают ей расцарапать лицо Скотту. На руках друга остаются красные полосы, на некоторых выступает кровь.

Флакон летит с десятого этажа на асфальт подъездной дороги. Всплеск - и жидкость растекается по серому покрытию. В этот момент в мозгах Грейс что-то щелкает, и она начинает реветь. Она уже не вырывается. Она воет как животное, которое отбилось от стаи. Она понимает, что это конец.

Джек отпускает ее. Девушка падает на пол и начинает еще сильнее выть.

- Прости, прости, прости... - шепчет Скотт, гладя ее по волосам и прижимая к себе.
В комнату заходит мать, но тут же закрывает дверь. Она знала, что ее дочь сидит на наркоте. Она ничего не делала. Ей была интересней ее собственная личная жизнь.

***

Ребята сидят в какой-то уличной забегаловке и едят бургеры. Грейс стало немного лучше. На улице светит солнце, которое щиплет глаза. Счастливые подростки идут после школы, которую эта компания прогуляла. Они прогуливают уже третий день, ведь во время отходняка лучше быть вместе и никуда не высовываться.

Музыка в кафе била по мозгам, а официантки в маленьких платьях с низким декольте так и норовили наклониться как можно ниже к Скотту или Джеку, что очень бесило Кристи. Она выглядела сегодня более измученно, чем обычно. Взгляд уставший, вокруг глаз остатки косметики еще с понедельника, грязные волосы завязаны в пучек. Лучше всего как всегда выглядят мальчики. Их отходняк кончился еще в первый день. Сейчас они сияли и лучились энергией.

- Сколько у нас есть денег? - жуя свой бургер, спросил Скотт.
Все выгребли из карманов все, что было. Наркоманы никогда не оставляют деньги дома. Паранойя, что их могут забрать или украсть, ведь отсрочку оплаты делают только самые тупые наркодилеры.

- Десять, двадцать.... 543 доллара и 78 центов. Вы же понимаете, что нам нужно больше? - рассматривая кучку купюр и монеток, спросил Скотт.

Его полное имя - Скотт Крамер. Родители в разводе, отец пьет, а мать заботится о сыне одна, но и заботой-то это назвать трудно. Ей 54 года, а Скотт был поздним ребенком, что усугубляло ситуацию, да и залетела его мать от "последнего" секса с бывшим мужем. Родители развелись после смерти его брата. Статистика показывает, что большая часть браков держится только на детях. Как ни прискорбно это говорить, но примерно к тридцати годам любовь уходит в забытье, зато остаются кричащие ублюдки, которых надо одевать и кормить, чем и занимаются отец с матерью. А как только умирает их чадо, то и цепь, сковывающая их, исчезает. Примерно так и разрушился брак у предков Крамер.

С ним жила Крис. Ей некуда было деваться. Семья - то еще дерьмо. Она их ненавидит, а они ненавидят ее, и у них это было всегда. Жаль, что девочка иногда вспоминает семейные походы в кино или зоопарк. Это сильно калечит ее психику, а затем она калечит свое тело. Скотт пытается с этим бороться. Последний рекорд был - полгода.
 
- У нас еще есть четыре дня, мы все успеем, - думая о чем-то своем, ответил Джек.
 
Он жевал трубочку от стакана с коллой, а глаза смотрели куда-то сквозь пачку сигарет Кристи. Он так часто зависал и погружался в свои мысли. Джек Дейвидсон был сыном одного из крупнейших магнатов США, но, тем не менее, был слишком далек от денег. Единственное, куда он их тратил, - дорогие сигареты или же сигары, наркота и выпивка. Матери у Джека менялись как перчатки после смерти кровной. Грусть от утраты прошла примерно через месяц, из-за чего еще совсем маленький мальчишка злился на отца. Сейчас это прошло. Они общались только по вечерам и только на тему отцовского бизнеса, который потом должен был перейти Джеку, который терпеть не мог чертов кабинет отца на двадцать шестом этаже.

Скотт несколько раз кашлянул, пытаясь привлечь внимание своего друга, но ничего не вышло. Тогда он его пнул под столом, ожидая хоть какой-то реакции.

- Я завис? - переводя взгляд на Крамер, спросил Джек.

- Опять.

- Вот черт.

Грейс сидела около стенки, поджав ноги под себя и мечтая о том, что все можно было бы изменить. Изменить этот мир, эти законы и правила; все было бы куда проще, если бы взрослые прекратили ставить себя выше детей, если бы люди не причиняли людям боль, и страны бы не воевали.

Если бы они вчетвером могли бы перенестись куда-нибудь в другое измерение с лучшими людьми и лучшим отношением к себе, но каждый раз, когда она открывала глаза, то оказывалась там же, где и сейчас. В дешевой забегаловке за столиком около стены.

По щекам покатились слезы. Она была больна эскапизмом, да все они были больны, хотя это даже не является болезнью, но психическая неустойчивость после эфедрона давала знать.

- Детка, иди сюда, - Джек обнял свою подругу, а та начала плакать еще сильнее.

Ее мать спит с левым мужиком, ей наплевать на то, что за этот месяц пережила ее дочь, их отношения находятся на грани вымирания, ей было больно все это понимать и осознавать, а осознание пришло сразу же после ухода ненависти ко всем окружающим и наслаждения от уколов.

***

- Ребят, нам нужен план.

Они сидели на заднем сидении машины Скотта. Это был черный Хаммер, который достался ему от отца, когда тот купил себе новую машину. Сидения они разобрали, так что места было достаточно много.

Запах сигарет пропитал сидения, а виски еще много раз будет проникать в ткань обивки.

- Я предлагаю... - начал было Джек, но его перебили сразу три голоса.

- Заткнись! Мы не поедем в Вегас сразу после отбытия!

Он недовольно закатил глаза и закурил косяк.

- Помните ту книгу... "В дороге". И первым по списку пунктом назначения был Денвер. Так может повторим их путешествие? - тихо спросила Крис, гладя Скотта по ладони.

Все переглянулись и пожали плечами. Они ведь хотели почувствовать себя героями книг, они ведь хотели убежать от этой реальности, да и других идей ни у кого не возникало. Они остановились на Денвере, желая заболеть Денверской Хандрой и походить по местным пабам. Они отправились на поиски лучшей жизни, начиная менять мир с самих себя. Им нужно было выбраться из этого города и доказать всем, что каждый может так сделать - начать жизнь с чистого листа, где родители не могут решать судьбу детей. Они хотели революции, перемен, и они готовы были на все ради этого.

Ребята лежали в машине и курили, курили, курили, вся их жизнь давно была превращена в роман сороковых, пятидесятых годов. Они любили Аллена Гинзберга, Джека Керуака и Уильяма Берроуза. Все Бит-поколение являлось кумирами. Такие фильмы, как "Убей своих любимых" и "На дороге" были пересмотрены в этой машине больше чем по двадцать раз, они знали каждую реплику, ведь это то, чего им не хватало сейчас, да и не только им, но и обществу в целом - революции нравов.

- Правда или действие, Джек? - спросила Крис.

- Правда, - затягиваясь высококлассной травой, ответил парень.

- Почему ты хочешь бежать?

Джек был одним из тех людей, которые живут без проблем, а если они и есть, то их можно решить с помощью денег. У него не было причин покидать Нью-Йорк, не было причин бежать, у него было все, а он готов был разорвать все будущее и убить настоящее ради неизвестности. Крис считала это глупым поступком, ведь ее жизнь была куда хуже неизвестности, и нужно было начать все с чистого листа.

- Потому что мне не нужно будущее моего отца, потому что я заебался каждый день видеть его новых любовниц, заебался жить так, как велит мне положение отца в обществе. Меня все считают дауном из-за общения не с высшим обществом, а с вами, как бы обидно это не звучало. Я заебался.  Преодолеть страх. Отсечь лишнее. Отвергнуть всё, что не имеет подлинной ценности. И скользить. - Процитировал Дейвидсон "Бойцовский Клуб".

- Грейс, правда или действие? -продолжила Кристи.

- Правда, - Грейс перевернулась на живот и улыбнулась, надеясь на то, что они уже все о ней знают.

- Почему ты решила начать колоться?

Она не знала что ответить. То, что она испытывала, было похоже на глубокую депрессию. Апатию. Неприязнь ко всему живому. Она ненавидела себя и весь мир, и вместо того, чтобы покончить с собой, она села на иглу.

- Я чувствовала апатию, вечную усталость, ненависть и полный похуизм. Мне было плевать на все, и я не находила себе место. Я не могла читать, смотреть фильмы, разговаривать. Все это выводило меня из себя и бесило, становилось скучным, и я просто ничего не могла с этим поделать. С наркотиками все становилось легче, - Мориган пожала плечами, немного приуныв от воспоминаний.

Джек провел рукой по ее щеке и состроил что-то вроде сочувствующей полуулыбки.

- Скотт, что толкнуло тебя на продажу наркотиков? - Крис решила надавить на больное всех своих друзей для того, чтобы им было легче отпускать все, что они теряют. Ведь ей терять нечего.

- Моей матери нужно было что-то есть. Она не могла работать из-за депрессии. Она лежала в клинике, а это должен был кто-то оплачивать. Кроме меня у нее никого нет, - мальчишка ответил это совсем убитым голосом.

- Прости... Я... - начала было Кристи, но ее перебил настойчивый поцелуй.

- А теперь ты, Кристи Харпер, если мы уедем из этого города, ты прекратишь резать себе вены? - гладя девчонку по бедру, спросил Скотт.

- Нет, - не задумываясь, ответила она.