***

ВНИМАНИЮ  ЧИТАТЕЛЯ:
Цифры в скобках после слов и выражений в тексте помещённой здесь статьи, помеченных  звёздочкой*, означают отсылку к соответствующему примечанию под всем текстом. - Публикатор.

НА СНИМКЕ: Борис Алексеевич Чичибабинг - на одном из мероприятий Мкждународного конгресса антифашистских сил в Иерусалиме в октябре 1994 года., где он читал свою поэму "Крымские прогулки" - о сталинской депортации крымских татар, осуществлённой в 1944 году по огульному обвинению всего этогот народа (включая инвалидов, стариков и младенцев, в Узмене родине. Присутствовал как делегат конгресса лидер крымских татар Мустафа Джамилёв."А новые крАдутся, честь растеряв, к власти  и к радости через тела..."
Фотографировал я - и прошу прощения за то, что снимок такой бледный. Моё место - между Борисом и Лилей, потому и пустое, что я снимал...То была моя последняя с ним встреча- месяца через полтора он скончался.


А "матерь Смерть" бывает мудрой

16 декабря в передаче «Прогулки фрайеров» по РЭКА* (1) в мастерском исполнении Игоря и Людмилы Мушкатиных* (2) прозвучали стихи Бориса Чичибабина. В Цфате и Маале Адумим, в Беэр-Шеве и Нетании живут сегодня те, кто слушал эти тихи с особым чувством, кому, как и мне, посчастливилось встречаться с живым поэтом, кто узнавал написанное им ещё до прочтения в самиздате из уст автора.
Так отчётливо вижу: вот он сидит на углу большого раздвижного стола (в комнате не протиснуться из-за большого числа собравшихся); прикрыв глаза, дирижируя себе лёгким взмахом руки, глуховатым голосом, совсем не «в поэтической манере» он просит: «Сними с меня усталость, матерь Смерть … Мне книгу зла читать невмоготу, а книга блага вся перелисталась. О Матерь Смерть, сними с меня усталость…»
Последняя строчка. На лице Бориса смущённая улыбка. А в комнате оглушающая тишина.. Так бывает, когда все испытывают одинаковое чувство - сейчас это потрясение перед чудом поэзии.
Слушая в исполнении Игоря Мушкатина уже знакомые мне стихи об Израиле, я снова думаю об удивительном человеке, в котором поэтический дар сочетался с красотой души. «Мы уничтожили лучший народ свой наполовину». Это он о еврейском народе, о погромах, гетто, освенцимах. Подумайте: не «чёрная сотня», не нацисты, - «мы»! Будучи современником злодейства, «чистый» русский, Чичибабин испытывает чувство вины за совершённые преступления. Может ли быть более высокий критерий порядочности! Эта обострённая совестливость проходит через всё творчество поэта. Мне очень жаль, что в передаче не прозвучало одно стихотворение Бориса, написанное им в конце 50-х годов – оно может служить эпиграфом ко всему им созданному:
Пока хоть один безутешен влюблённый, –   
Не изнать до седин мне любви разделённой

Пока не на всех заготовлен уют –
пусть ветер и снег мне уснуть не дают.

И голод пока смотрит в хаты недобро –
пусть будут бока мои – кожа да рёбра.



Покуда я молод, пока я в долгу –
другие пусть могут, а я – не могу…

Он был в Израиле десять дней. Яд ва-Шем, Стена Плача, древние камни, ожившая история, экзотическая природа, многоцветье Тель-Авива, девушки с автоматами, могучие еврейские парни, золото апельсинов. И среди этого вихря впечатлений – встречи, объятия друзей. Я думаю, что проведённые в Израиле дни – остались самым ярким, самым незабываемым праздником в жизни Бориса.
Сколько их, поэтов, актёров, музыкантов, бывших наших соотечественников, повидав Святую землю, оставляют восторженные строчки. Почему же Борис Чичибабин, с юности потрясённый судьбой еврейского народа, в которую он теперь как бы окунулся среди камней Иерусалима, пишет, прощаясь с Землёй Обетованной: «Так и не понял я, что за земля ты – добрая, злая ль?» Не успел понять за десять дней, но не мог не почувствовать того, о чём промолчали обнимавшие его земляки. Почувствовал, потому что «другие пусть могут, а я не могу».
Чичибабин не хотел уезжать из России, но допускал мысль, что, возможно, придётся. И, конечно, тогда – только в Израиль. «Не в Америку  ж» (его восклицание)* (3). И это вполне могло произойти, если учесть, что, женатый на еврейке, он имел право приехать по Закону о Возвращении*(4).  Воображаю… Борис Чичибабин – и мисрад-клита*(5), Битуах Леуми*(6), амидаровские крысмы, «вонючий русский». Кошмар… Я так реально это вижу, как он, высокий, сутулый, со своей немного смущённой улыбкой подходит  к русскому дворнику на набережной Нетании, к скрипачу в хайфском подземном переходе. Ак он появляется в моём амидаровском раю… а между прочим, именно здесь, в Афуле, он мог бы прописаться навсегда. Погтому что именно недалеко от Афулы  похоронены новые граждане Израиля – лица нееврейской национальности. Им было разрешено умереть за Израиль, но лежать рядом с евреями =-. Но лежать рядом с евреями – такой  чести они не удостоены. Их закопали не на кладбище,  у обочины дороги. Такая же участь ожидала бы гоя – поэта Бориса Чичибабина, если бы он задержался в Израиле чуть дольше в свой второй и последний приезд. Поистине, матерь Смерть проявила мудрость и милосердие, дав ему время возвратиться.
                Инна ФРЕЙДИНА, Афула
(Опубликовано в еженедельнике «Досуг», прилагавшемся к газете «Новости недели»  10 января 1997 г.


ПРИМЕЧАНИЯ ПУБЛИКАТОРА:
1. РЭКА – ивритская аббревиатура:  Рэшет Клитат ха-Алия, т.е. Сеть абсорбции алии – израильская радиостанция в рамках Кол Исраэл – Голоса Израиля, вещающая на разных языках стран Исхода. В ТОМ ЧИСЛЕ НА РУССКОМ.
2. Чета Мушкатиных – актёры, мастера художественного слова, репатрианты из Ленинграда. Сотрудники  радиостанции РЭКА.
3. Автор имеет в виду письмо, которое Б. А.Чичибабин прислал нам в Афулу – восклицание, в контексте предполагаемой как крайний случай эмиграции, -выдержка из этого письма, хранящегося в моём личном архиве.
4. Закон о Возвращении – один из т.н. Основных законов Израиля, предполагающий, что любой еврей, а также его/её супруг/супруга, родители и дети, независимо от национальности, могут приехать в страну и немедленно получить её гражданство и вид на жительство.
5. Мисрад-клита – министерство абсорбции алии (т.е. ведающее устройством и натурализацией репатриантов).
6. Битуах Леуми – название института социального обеспечения Израиля, организация, аналогичная советскому «собесу»).
7. Амидар – жилищно-эксплуатационная компания, располагающая фондом социальных квартир – дешёвых и большей частью плохо устроенных.