Ярослав 18. Слободка

Вверху фрагмент карты Евпатории. Слободка

После знакомства с домом и двором бабушки я продолжил осваивать улицы города Евпатории. Слободка имела чёткую планировку. От главной уличной артерии, улицы Немичевых, отходили параллельные улицы, в названиях которых запечатлены имена террористов начала 20 века: Халтурина, Желябова, Перовской и пр.
С Севера улица Немичевых упиралась в железнодорожную станцию с небольшим ободранным строением, служащим и вокзалом и железнодорожной кассой.
От станции на Запад в выгоревшей степной траве тянулась  разрушенная  железнодорожная колея с разбросанными рельсами и шпалами, под откосом насыпи опрокинутые вагоны и паровоз.
 В окопчиках, оставшихся от военных лет, нашли череп в немецкой каске.  Входное отверстие от пули по центру лба. Каска немецкая, но ведь и немца жалко. И сколько их, немцев и наших, лежало с дырками во лбу в таких заброшенных окопчиках
Одиноко  в поле стояло разрушенное двухэтажное здание, а рядом гора гипсовых рук и ног. Назначение их мы так и не придумали. Верно, тут занимались протезированием.
А севернее железнодорожной станции - аэродром. И опять поле, где в разных местах ржавели останки сбитых самолётов.
И опрокинутые вагоны с паровозом и сбитые самолёты - всё это было обследовано, облажено и в какой-то мере обгажено мальчишками. Приборы, которые можно было вывернуть из гнёзд в приборной доске, выворачивались и шли на обмен. И кому нужны были все эти монометры, спидометры? Впрочем, кажется что-то использовали шофера.
Поле за аэродромом было местом, где почти ежедневно проводились учебные прыжки с парашютом, которые  вызывали интерес у всех слободских мальчишек.
Однажды я наблюдал, как отделившийся от самолёта парашют не раскрылся куполом, а полоскал по ветру белой свечой, и фигурка под парашютом стремительно приближалась к земле. К месту падения устремились автомашины. Был ли это несчастный случай или же, как мне говорили сведущие люди, одна из шуточек десантников, когда вместо человека с парашютом сбрасывали куклу, я так и не узнал.
Подобный же случай в другой раз я наблюдал при учебных прыжках в море. Только вместо санитарных машин к месту падения парашюта устремились катера.
Ночью над аэродромом скрещивали свои лучи прожекторы, взмывали ракеты, подчас ракета медленно опускалась парашютом.
Однажды искра от ракеты попала в люк склада с боеприпасами. Боеприпасы начали взрываться. Период между очередными взрывами составлял 1-2 минуты и продолжалось это в течение недели.

Но вернёмся на улицу Халтурина. Если улицей спускаться вниз в восточном направлении, то в конце улицы, пройдя открытую полянку и развалины кавалерийского училища, выходишь к кладбищам.
Слева татарское кладбище. Татар вывезли, кладбище заброшено, ограда кое-где обрушилась, образуя проломы для проходов. Все надгробия почти одинаковы: плиты с вязью магометанских надписей, все примерно одной высоты. Прочесть их никто не может. Здесь нет деревьев или кустов, только трава выгорает под жарким солнцем. Бывает, что кто-либо из окрестных хозяев загонит сюда пасти коз.
Справа европейское кладбище, тут покоятся и христиане, и иудеи, и люди прочих вероисповеданий. Евпатория давно слыла здравницей России. Сюда приезжали богатые люди и здесь находили последнее успокоение. Поэтому на кладбище много богатых могил, украшенных мраморными фигурами ангелов и плачущих матерей, затенённых тёмной зеленью кипарисов. Через несколько лет я вновь посетил это кладбище. Сколько же этих статуй было сбито и украдено. Какие же особняки они украсили?
Усыпальница бабушкиных родственников Бредихиных представляет склеп, над которым возвышается памятник. Мучило любопытство: а что там внизу в склепе.Но склеп полуразрушен, вход завален камнями,на памятнике кощунственно сбиты фотографии.
Могилы бабушкиных родителей и тётки довольно скромны. Прабабушка и её сестра похоронены в трудный 1942 год. Прадедушка в 1933 году.

За кладбищами колея железной дороги, а дальше тянется гладкая водная поверхность лиманов. Вода в них чуть повыше щиколотки, 15- 20 см., прогревается солнцем градусов до 30, гораздо солонее, чем в море. И так приятно бродить по этой тёплой воде без определённой цели.
Когда-то здесь добывали соль и кое-где сохранились разваливающиеся лотки и стойки старых соляных промыслов. Осталось и полуразрушенное кирпичное здание и стена, служившие бог знает для каких целей.