Таинственная сила

     Поздней осенью 1969 года профессор психологии Нудельман сообщил нам, что на следующую лекцию пригласит своего самого успешного ученика, который продемонстрирует нам кое-какие способности. Происходило это в здании Педагогического института на Малой Пироговской, дом 1, в главной Ленинской аудитории, представлявшей собой классический амфитеатр.

     Ученик этот был студентом третьего курса. Он относился к известной категории русских интеллектуалов, которые вряд ли интересовались различием между деспотией и либерализмом, не заботились об имидже и популярности, не занимались собственной персоной больше, чем призванием. Имена такого рода интеллектуалов, очевидно, записаны в Книгу жизни, но не звучат с экранов телевизоров и не насилуют Интернет, тем более что такового еще не существовало.

     Он представился как Виктор и попросил семь или восемь смельчаков подойти к кафедре, где предусмотрительно были поставлены стулья. Меня среди них не оказалось, я наблюдал за действием сверху – ряда с пятого, может быть, с шестого. Необходимых добровольцев отыскали довольно быстро. Девушек, наверное, было больше. Всех рассадили по стульям, и Виктор объявил, что попытается ввести каждого из участников эксперимента в искусственный сон.

     Не заснул только Сергей Ганьковский. Это был смешливый парнишка – шутник, выдумщик и знаток множества анекдотов, которые он в любую свободную минуту охотно и умело рассказывал. Сегодня Сергей является протоиереем Русской православной церкви и может подтвердить или опровергнуть то, о чем я повествую. Его, кстати, первого отправили к зрителям как явного притворщика. Не взяла его магическая узда по причинам, которые мне не известны. Кого-то еще Виктор разбудил сам, поскольку счел непригодным для того, что собирался показать.

     На сцене осталось четыре сокурсника. С тремя из них, находившихся по ту сторону реальности, ученик Нудельмана общался, но не уделял им особого внимания. А с одной девушкой, которая из студентов тех лет выделялась, скорее всего, неприметностью и непривлекательностью, он отправился прямиком в детство. У нее оно было, как и у многих из нас, связано с пионерским лагерем.

     Виктор поднял девушку со стула, и они, взявшись за руки, «мысленно» пошли по лесной тропинке в направлении находившихся за деревьями и оградой корпусов и водокачки. Ее глаза были закрыты, но она ощущала движение, они стояли на одном месте справа от лекционной кафедры, но она видела каждый встречный листочек или травинку, бабочку или стрекозу, она видела проносящиеся по небу облака и солнце, которое было чуть меньше обычного. Ей было по заданному сюжету девять лет, и голос у нее соответственно изменился.

     Стали переходить ручей, и она пожаловалась, что глубоко. Виктор, который успевал следить и за аудиторией, и за тремя другими подопечными, возразил, что воды по колено, но неподалеку есть мостик… Да, нет, пойдем напрямки, сказала девушка-девочка, подняв юбку выше колен, чего по своей целомудренности и скромности перед аудиторией в реальной жизни не сделала бы никогда…

     А какая у вас отрядная песня, спросил Виктор… Как почти у всех пионеров «оттепели», ею оказалась «Бригантина» … Ну, спой, пожалуйста… Я не умею, у меня нет слуха, я только подпеваю тихонечко… А теперь сумеешь, уверенно настаивал Виктор… И она запела удивительно сильным, чистым и красивым голосом. И сама была удивительно прекрасна в тот миг. Как мы, дураки, не разглядели в ней этого чудесного обаяния?..

     Когда Виктор напомнил, что сегодня в пионерлагере родительский день, она вдруг заколебалась… Постой-постой, мне кажется, мама у меня умерла … Она даже как-то по-особенному передернула плечами, чтобы освободиться от пут. С чего ты взяла, запротестовал Виктор. Сейчас дойдем до линейки, и ты встретишь ее. Видишь, к воротам подъехал автобус с родителями, вот открылись двери…

     – Стоп-стоп! – прервал сеанс профессор Нудельман, сидевший у центрального прохода на первом ряду. Он решительно встал и замахал правой рукой, пытаясь стереть нарисованный творческой силой пейзаж десятилетней давности. – Всех разбудить! – приказал он.

     В аудитории будто кто-то зажег свет и «кинопоказ» прекратился. Все участники, кроме Виктора, имели вид изнуренный, словно на них воду возили, а наша «пионерка» превратилась в какую-то согбенную и безвкусно одетую старушку. У нее на глазах были очки в тонкой оправе, которые я поначалу и не разглядел… Прошло несколько минут, и заурядная действительность вновь окружила нас…