Свобода
Стэн опустил глаза. Под ногами застыла почти тысяча метров манящей пустоты. Бездна притягивала взгляд. Иногда казалось, что пространство под Стэном всего лишь прозрачно-серебристое ничто, иногда оно заполнялось знойным маревом и превращалось в желеобразную массу. Это уже была без сомнения живая сущность. Она глядела на Стэна нежным и томным взглядом искусно преломленных солнечных лучей. Дышала, своенравно направляя потоки воздуха внутри себя. Пустота пыталась что-то сказать, звала к себе, непрестанно повторяя одно лишь только слово, почти проглатывая при этом все согласные звуки: «О – о – да – а!».
«Стоит сделать только шаг», - подумал Стэн, - «и все исчезнет: и земля и солнце и небо. Он сольется с бездной, станет единым целым с этой, пока пугающей его пустотой. Он сам превратится в ничто. Это продлится всего несколько секунд, но хотя бы на это время, на этот миг он станет по-настоящему свободным. Нужно сделать только один шаг…»
… Стэн – так называли друзья Станислава. Слово СВОБОДА, он всегда произносил с восторженно – юношеским выражением на лице. Внутри сразу появлялась необыкновенная легкость, как будто атмосферный столб снижал свое давление. Свобода была для Стэна священным словом – она ассоциировалась у него с полетом, с отрывом от земли. Особенно это ощущение стало актуальным в последнее время. На него вдруг напала странная апатия. Жизнь, не смотря на все внешнее благополучие, стала казаться ему какой–то липкой и бесполезной. Словно его тело поросло мхом, покрылось тиной. Словно огромный осьминог тысячами щупалец присосался к телу и крепко удерживает его. И каждая присоска – это знакомые, коллеги по работе, бизнес - партнеры, контракты, сделки, встречи, презентации. Дело дошло до абсурда – его семья, нет, не жена и Боже упаси не дети, а само понятие семья, как некое образование, заставляющее его покупать стройматериалы, бытовую технику, мебель и десятки других предметов – все это тоже теперь представлялось в форме огромного щупальца с присосками. Этот чудовищный спрут тащил его в свое логово. Что это было за место, Стэн не знал, но был уверен, что там его ждет смерть. Может быть не физическая, а какая-то иная…
…Один лишь шаг и все присоски разом оторвутся: Стэн знал это наверняка. Даже Земля, прилипшая к нему всем своим огромным телом, она тоже оставит его. Пусть не надолго, пусть на несколько секунд, но в этот момент он встретится с такой желанной, и так долго разыскиваемой СВОБОДОЙ. Последнее слово миллионами колокольчиков зазвенело в его голове. Сомнений больше не было. Он медленно перевел взгляд на небо, чуть согнул ноги в коленях, сделал глубокий вдох, и с силой оттолкнулся от края утеса…
…Пустота проглотила его. Первую секунду слышалась только тишина. Затем в ушах появился шум и свист. Встречные потоки воздуха нежно подхватили тело, и оно как будто замедлило свое движение. Ощущение было необыкновенным – он парил. Словно птица, словно пушинка, неспеша падая вниз. Вдруг и как-то сразу забылось все, что связывало с предыдущей жизнью. Он почти физически почувствовал, как его тело наполняется уже почти забытым ощущением свободы. Время изменило свой ход: каждая секунда растягивалась в сознании, и теперь его течение было почти незаметным.
…Одна тысяча шесть, одна тысяча семь…
Земля стремительно приближалась. Стэн разжал правую ладонь, кусочек очень тонкой и прочной ткани взметнулся вверх, выдернув из-за спины основной купол. Еще через мгновение парашют наполнился воздухом, его стропы натянулись и, подхватив тело Стэна, резко швырнули его вверх.
На этот утес Стэна впервые привезли друзья, они же и приучили к прыжкам со спортивным парашютом. Показавшееся вначале неразумным, это занятие впоследствии настолько захватило, что приобрело какие-то ритуальные формы. Не реже чем раз в месяц, с друзьями или один, он обязательно должен был вырваться сюда и прыгнуть. Пусть даже ради этого приходилось откладывать важные дела.
Самым привлекательным было то, что спортивный парашют можно было раскрыть уже перед самой землей, будто в насмешку над земным притяжением. Весь прыжок был рассчитан до секунды, и таких секунд было ровно семь. Семь секунд до момента выброса «медузы» (малого купола). Целых семь секунд абсолютной свободы. Полет нельзя было сравнить ни с чем. Это было сродни наркотическому опьянению, только мозг работал четко и ясно. Вся жизнь оставалась за спиной: волнения, страхи. Стэн словно отделялся от всего мира…
…Ящерица на дне ущелья, услышав хлопок раскрывшегося парашюта, подняла голову вверх и стремительно бросилась под камень. Стэн погасил купол и посмотрел на то место, где он находился всего несколько секунд назад. Ему предстояло самое трудное и неприятное – необходимо было взобраться на гору, к машине.
Он сложил парашют и часа через три был почти у самой вершины. Всю дорогу ему не давала покоя одна и та же мысль: «Я раскрыл парашют слишком рано. Еще минимум секунду можно было парить в воздухе, наслаждаясь свободой. Целую секунду можно было не думать ни о чем». Приближаясь к машине Стэн понял, что уехать домой он не сможет, пока не прыгнет еще раз…
…Одна за другой подошвы прорезиненных ботинок уверенно впечатались в край отвесной скалы. От обычной эйфории остался лишь азарт - еще одна секунда. Она стала для него смыслом и целью. Не существовало больше ничего. Это и была сама жизнь. Свобода.
Прыжок. Пожирающая пустота. Отсчет:
Одна тысяча один…
Перед глазами - застывшая красота окружающего ландшафта. Шум встречных потоков воздуха и тишина.
Одна тысяча два…
Как всегда это бывало, появилось, неограниченное ничем чувство свободы. Грудь раздалась по всему периметру.
Одна тысяча три…
Он никогда и ни где не испытывал столько эмоций.
Одна тысяча четыре…
Сотни мыслей проносились в голове, но на них можно было не обращать внимания. Свобода…
Одна тысяча пять…
Голова стала пустой, он слился с окружающим его пространством. Все безразлично. Свобода…Свобода…Свобода…
Одна тысяча шесть…
На десятую долю секунды вспомнился парашют, машина, дом, семья, почему-то удивленное лицо жены. И вязкая сущность, которая находилась наверху и нетерпеливо ожидала его возвращения.
Одна тысяча семь…
Земля. Наконец-то он обратил внимание на землю. Как он и ожидал - это было новое ощущение, в миллионы раз сильнее обычного. Он, словно не спускался вниз, а задержался на одном месте. Он не чувствовал ветра, ничто не сковывало движения.
Одна тысяча восемь…
Рука разжалась автоматически, но Стэн почему-то не услышал столь привычного хлопка купола парашюта. Удивление, страх, равнодушие, непонимание - все это за одно мгновение проскочило в его сознании. И вдруг тело взмыло вверх. Такого раньше не бывало. Потоки воздуха подбросили его сильнее, чем обычно. Тело словно потеряло массу. Не успел Стэн подумать, как оказался у самого края утеса, бросил взгляд на машину. Никаких эмоций. Молния - мысль сорвала его с места, и Стэн с огромной скоростью понесся к облакам. На мгновение остановился, бросил взгляд вниз и, уже больше не задерживаясь, рванулся дальше. Сначала исчезло ущелье, затем река превратилась в тонкую венку на теле земли. Земля стала округляться, приобрела форму шара, шарика, и исчезла вовсе.
Стэн уже не видел всего этого. Он несся к солнцу, а вернее к яркому белому свету, манящему и ласкающему. Свету, от которого нельзя было отвести глаз… Свету, который полностью соответствовал его представлению о СВОБОДЕ…
…Буро-зеленая ящерка выглянула из расщелины и бросила опасливый взгляд на недвижимое тело, лежавшее рядом с так и не раскрывшимся куполом парашюта. Выработанное за миллионы лет чувство самосохранения подсказало, что опасности никакой. Она резко вбежала на абсолютно лысую макушку камня и еще раз взглянула на тело человека с неестественно вывернутыми руками и ногами. Затем перевела взгляд на солнце и прищурилась, толи в ухмылке, то ли в блаженной улыбке. Всем своим видом маленькая рептилия показывала: «Жизнь прекрасна!»
И г о р ь К р и в о в
Свидетельство о публикации №215061401303