Новогоднее настроение

Пригласила Рая сантехника. Это традиция, бабушка положила. Даже, когда в доме все на отлично, перед отъездом сантехник должен прийти. Проверить краны, стыки, прокладки, колени, стояки горячего и, что важно, холодного водоснабжения.
Обычно заходил Николай Григорьевич. Из ЖЭКа, по знакомству, да за червонец. Потом стал Петр Григорьевич, брат его. Из ЖЭКа тоже, но уже за полтинник.
Дело нехитрое, трубы те же. А если под чай разговор с Раей заладится, она на дорожку и бутылочку даст.
В этот раз пришел Алексей Иванович. Он Григорьевичам родственником не был. Сам по себе. Устроился, закрепился. Ходил к Рае последнее время. Завел и другую свою клиентуру. Брал уже по сто. Да, и без бутылочки на дорожку обижался как-то. Не сильно, просто хмурился. Но так его Раисе, например, становилось жалко, что последние раз пять он точно с бутылкой уходил.
Талант что ли у него не это дело. Непонятно.
Осмотрелся. Проверил все. Разговорились потом под чай с вареньем.
Раиса вздыхала. Вздымалась грудью, нежно ковыряла в розеточке варенье. Все, как водится, вспоминала покойного мужа.
За окном шел мелкий декабрьский дождь. Один из тех, что завершают год. Как бы намекая, что еще вот-вот, и новогодний праздник уж точно превратит дождик в снег, запорошив им улицы, дома, окна. Придав всему вокруг новогоднее настроение.
Алексей Иванович понимающе кашлял, задумчиво разглядывал часы. Обещал в другой раз «подробнее поковыряться в умывальнике».
Так прошло два часа. Рая доела варенье, допила чай. Вздохнула грудью. Поднялась со стула, до и, что есть сил, с размаха ударила Алексея Ивановича сковородкой прямо по уху.
Тот неловко завалился набок. Закряхтел что-то неразборчивое, и испустил дух.
Раиса опустилась на стул. Долго разглядывала бездыханное тело. Молча, не говоря ни слова, ни произнося ни звука.
В дверь через час постучали. Пришли Григорьевичи проведать коллегу. Смена в разгаре. Его нет, думали, запили они с Райкой-то. Грех не присоединиться.
Раиса не сдвинулась с места, только негромко сказала: «Открыты у меня двери-то всегда».
Григорьевичи несмело вошли. Прошли на кухню, озираясь, дивясь тишине. Тут Николай Григорьевич первым увидел мертвого Алексея Ивановича. Отпрянул молча к двери, едва не сбив с ног Петра Григорьевича. Тот сначала не разглядел тела, а когда увидел, перекрестился. И Раису перекрестил.
«Чего это он?», - спросил Николай Григорьевич.
Рая молча поднялась, и, что есть сил ударила сантехника по голове. Тот охнул, схватился за рану, и стал вдруг заваливаться на Петра Григорьевича. А тот уже и сознание потихоньку терял от страха. Запричитал только: «Рая, что же, Рая, не надо, что же это?».
Раиса отерла кровь со сковородки о фартук. Посмотрела на Петра Григорьевича. Да, и, что есть сил, залепила ему прямо между глаз. Он упал тихо, без звука, мягко опустился на пол.
Раиса снова села на стул. И продолжила смотреть на мертвые тела сантехников.
За окном, потихоньку заполняя улицы, шел красивый праздничный снег.
Наступил, наконец, Новый год.