XII. Переписка Императрицы с дочерью Марией

Избранные письма Императрицы Александры Феодоровны и ее дочери, Великой княжны Марии Николаевны.



Перевод с английского.
Составитель монахиня Нектария (Мак Лиз).
Русский текст Вячеслава Марченко.
Консультант перевода Ричард (Фома) Бэттс.




Наименее известная из всех сестер, Великая княжна Мария Николаевна, в истории Семьи была затенена большой общественной деятельностью двух своих старших сестер и загадочной личностью младшей сестры, Великой княжны Анастасии Николаевны. Софи Буксгевден, фрейлина Императрицы и подруга всех четырех девушек, вспоминает:

“Мария Николаевна, подобно Ольге Николаевне, была живой, с такою же, как у сестры, улыбкой, овалом лица, цветом глаз и волос, но все у нее было более яркое, а ее глаза – “Мариины блюдца“, как говорили ее кузины, были изумительны, глубокого темно-синего цвета... Мария Николаевна, одна из всех сестер, обладала талантом рисования, наброски ее были весьма хороши. “Машка,“ – как звали ее сестры, – была в полном подчинении у младшей, Анастасии Николаевны, “постреленка”, как звала ее мать”.

Сидней Гиббс добавляет, что Великая княжна Мария Николаевна в 18 лет (в 1917 г.) “была плотной и очень сильной, легко могла меня поднять. Приятной внешности, после болезни (корь) очень сильно похудела. Она рисовала карандашом и красками и неплохо играла на пианино, но хуже, чем Ольга или Татьяна. Мария была простая, любила детей, немножко склонна была к лени; возможно, из нее бы получилась прекрасная жена и мать”. Таким образом, из нескольких фрагментов мы можем сложить портрет простой и скромной молодой девушки, с художественными наклонностями, безусловно, с твердыми убеждениями и развитым материнским чувством. Интересно отметить, что в последнюю ужасную поездку в Екатеринбург, когда детей временно оставили в Тобольске, потому что Алексей Николаевич был слишком болен, чтобы ехать, Николай Александрович и Александра Феодоровна взяли с собой именно Марию Николаевну, с тем чтобы она помогала Матери.

Следующие отрывки из переписки между Императрицей Александрой Феодоровной и Великой княжной Марией Николаевной немного проясняют образ этой наименее известной из всех сестер. Ее нежность и душевность просматриваются во всем богатстве сердечном молодой девушки, и до самого конца, видно, как растет ее вера, видна ее любовь к Богу.



[В 1903 году Марии было четыре года. Следующую записку написала, возможно, одна из ее старших сестер с тем, чтобы она ее скопировала.]



Без даты, 1903 год.

Моя дорогая Мама,
Я тебя целую. Когда ты приедешь? Здоров ли Папа? Целую дядю Мишу. Как ты спала?

Мария.



30 декабря 1907 года.

Моя дорогая малышка,
Я надеюсь, что ты сама сможешь прочитать это письмо, хотя оно написано по-английски. Большое тебе спасибо за твое милое письмо.

Я рада, что вам всем намного лучше. Бог даст, я скоро вас всех снова увижу. У меня в спальне во время обеда будет много гостей – Папа, Ольга и Анастасия. Правда, настоящий прием? Головная боль у меня совсем прошла, но чувствуется еще усталость. Я сейчас должна почитать Библию и молитвы, так как не хожу в церковь. Я надеюсь, что ты и Татьяна тоже так сделаете.

Нежно целую мою милую малышку, твоя любящая старушка Мама.

Да благословит тебя Бог.



Без даты, 1909 год.

Милая Мама,

Крепко тебя целую. Мы придем завтра к тебе с твоим братом. Думаю, что совсем ненадолго... Мне ужасно жаль, что ты не с нами, но надеюсь, это скоро пройдет.

Скажи Евгению Сергеевичу (доктору Государыни – Боткину – ред.), чтобы он тебя совсем вылечил. Желаю тебе счастливого дня.

Твоя любящая дочь,
Мария.



4 февраля 1910 года

Милая маленькая Мария,
Твое письмецо меня очень тронуло. Конечно, ты можешь повесить колечко на образ. Я сохраню его для тебя, а потом мы сможем обдумать, как и когда это сделать. Спи спокойно. Да благословит тебя Бог. Старайся всегда больше всего любить Его и быть хорошей терпеливой маленькой девочкой и старайся всегда быть послушной.

Очень нежно тебя целую,
Твоя Мама †.



7 марта 1910 года.

Дорогая Мария,
С любовью благодарю тебя за несколько твоих милых писем. Наш Друг пришел на очень короткое время. Старайся всегда быть хорошей и послушной маленькой девочкой, тогда все будут любить тебя. У меня с Анастасией нет никаких секретов, я не люблю секреты. Да благословит тебя Бог.

Много поцелуев от твоей,
Мамы †.



11 марта 1910 года.

Моя дорогая Машенька,
Твое письмо меня очень опечалило. Милое дитя, ты должна пообещать мне никогда впредь не думать, что тебя никто не любит. Как в твою голову пришла такая необычная мысль? Быстро прогони ее оттуда. Мы все очень нежно любим тебя, и только, когда ты чересчур расшалишься, раскапризничаешься и не слушаешься, тебя бранят, но бранить не значит не любить. Наоборот, это делают для того, чтобы ты могла исправить свои недостатки и стать лучше!

Ты обычно держишься в стороне от других, думаешь, что ты им мешаешь, и остаешься одна с Триной вместо того, чтобы быть с ними. Они воображают, что ты не хочешь с ними быть. Сейчас ты становишься большой девочкой – и тебе лучше следовало бы быть больше с ними.

Ну, не думай больше об этом и помни, что ты точно так же нам дорога, как и остальные четверо, и что мы любим тебя всем сердцем.

Да благословит тебя Бог, дорогое дитя. Нежно тебя целую.

Очень тебя любящая, старая Мама †.



14 марта 1910 года.

Дорогая Машенька,
Много раз тебя благодарю за твою прелестную открытку. Я надеюсь, что сегодня тебе разрешат спускаться вниз. Сейчас я не буду подниматься наверх, а пойду в церковь – да, сегодня придти не могла. Приду позднее.

Нежно целую и благословляю.

Твоя старушка Мама †.



15 марта 1910 года.

Дорогая Мария,
Я надеюсь, что ночь у тебя пройдет спокойно, без болей – знать, что ты так страдаешь, для меня очень тяжело. Я хорошо знаю, как это ужасно, когда болят уши. Утром постараюсь подняться к тебе.

Благословляю и целую.

Твоя старушка Мама †.

Хочешь какие-нибудь наши головоломки?



15 февраля 1911 года.

С любовью целую, дорогая Мария, за твое милое письмо. Да, я тоже очень опечалена тем, что наш любимый Друг сейчас уезжает. Но пока он в отъезде, нужно стараться жить так, как он нам этого желает. Тогда мы будем чувствовать, что он с нами в молитвах и мыслях. Спи хорошо.

1000 поцелуев от твоей старой
Мамы †.

На следующей неделе я возьму тебя в церковь.



Ошибки в твоем письме:

ofoul - awful

ofoon - often

too diner - to dinner

awey - away

sech - such

taem - time

I wood - I would

no - know

wat - what

angele - angel

we - wee

suit - sweet

rite - write

Communion



25 февраля 1911 года.

Мария, дорогая,
Не забудь перед исповедью и Причастием почитать книгу, которую тебе дал Батюшка. Аня и я делаем то же самое.

Благословение от твоей старушки Мамы †.



Без даты [возможно, весна 1912 года].

Дорогая Мама,
Я надеюсь, ты не забыла, что на Пасху в России принято “троекратно лобызаться”. Анастасия целует тебя и Папу. Я тоже вас всех целую.

Ваша любящая,
Казанка.

[Отец и Сестры иногда называли Марию “Казанкой”, так как она была почетной покровительницей Казанского полка.]



5 апреля 1912 года, Ливадия.

Мария, дитя мое,
Ну, не будь слишком дикой, обязательно слушайся старших сестер и не простужайся. Я надеюсь, что ты отлично проведешь время на яхте. Спи спокойно.

Благословение от твоей старушки Мамы †.



18 июля 1912 года.

С любовью благодарю тебя, дорогая Мария, за твою записку. Сердце у меня в порядке. Я надеюсь, твой животик больше болеть не будет, мой болел и еще болит, не знаю от чего, возможно, от вишен. Прекрасно светит солнце после того, как всю ночь лил дождь... Когда будешь писать, поцелуй тетю Ольгу.

Благословляю,
целую, твоя старушка Мама †.



Без даты, 1913 год.

Моя дорогая-дорогая Мама,
Ты не представляешь, как мне жаль, что ты плохо себя чувствуешь. Так ужасно видеть, как ты страдаешь. Я не могу понять, как ты можешь [так] терпеть. Анастасия целует тебя и грустит, что ты не можешь спуститься, и желает тебе доброй ночи.

[к записке есть добавления от Анастасии или Алексея]

(Драгоценнейшая мадам, я боюсь идти домой (в спальню – ред.) в темноте, поэтому сижу в туалетной комнате, ковыряю в темноте палец на ноге).

Я надеюсь, ты скоро поправишься. Ложись спать и будь спокойна. Доброй ночи, хороших снов. Да благословит тебя Бог.

Твоя Мария.



1 октября 1914 года.

Моя дорогая Мария,
Ты прочитаешь это, когда мы уедем – очень печально оставлять вас, троих малышей, и я буду постоянно о вас думать. Ты в этой группе старшая и поэтому должна хорошо присматривать за младшими – я никогда не оставляла Бэби на двое суток.

Ходи в госпиталь... и в Большой Дворец навещать раненых. Показывала ли ты Грудно твой госпиталь? Сделай это, дорогая, доставь ей удовольствие. Загляни к Соне, когда будешь свободна. Пошли телеграмму... Когда вы утром встанете, напиши, как у вас, троих, дела, и вечером – о том, как вы провели день. В воскресенье, с утра пораньше – в церковь.

Не унывай, дорогая, мы скоро вернемся. Хорошенько делай уроки. Ты можешь пойти на всенощную, а если стесняешься, будь в моей маленькой (молельне – ред.)*, и в воскресенье тоже.

Да благословит, защитит и хранит тебя Бог. Не веди себя слишком шумно. Я тебя нежно целую, дорогое дитя, и остаюсь твоя вечно любящая старая,
Мама †.

Напиши тете Ольге, вечером в город должен ехать человек.

----------

* В нижнем храме Феодоровского Государева собора в Царском Селе есть особое помещение – “Царская комната” – молельня, в которой благочестивая Императрица проводила много времени в молитвах, часто приходя сюда тайно.



[Одна из молодых фрейлин Государыни, 23-летняя Соня Орбелиани серьезно заболела. Она была сиротой, и Александра Феодоровна ухаживала за ней, как за собственной дочерью, проводя с нею каждый час, свободный от дворцовых обязанностей. Она поместила Соню во Дворце рядом с комнатами дочерей. У Сони была медленно прогрессирующая болезнь позвоночника, и в течение 9 лет Императрица ежедневно навещала ее; она сидела ночами у постели Сони при сильных приступах боли, и когда девушка снова могла сесть в кресло-коляску, ее привлекали к активному участию в жизни Семьи и Двора. Александра Феодоровна не хотела, чтобы Соня чувствовала себя просто обузой, требующей августейшего внимания.

Пишет Софи Буксгевден:

“Огромное влияние имела на нее Императрица; несчастной девушке, которая знала, что ее ждет, именно она привила чувство христианского смирения, и та не только терпеливо переносила болезнь, но была бодра духом и проявляла горячий интерес к жизни“.

В 1915 году Соня умерла, и Александра Феодоровна пишет Государю:

“Вот и еще одно верное сердце ушло в страну неведомую! Я рада, что здесь для нее все кончилось, потому что в дальнейшем ей суждены были тяжкие страдания. Да упокоит Господь ее душу с миром и да благословит ее за великую любовь ко мне во все эти долгие годы. Никогда это дитя не жаловалось на здоровье – даже парализованная, она до конца умела радоваться жизни. Что за великая тайна – жизнь. Вот все ждут рождения маленького существа, а вот уже ждут расставания души с телом. Что-то великое во всем этом, и чувствуешь, как малы и ничтожны мы, смертные, и как велик наш Отец Небесный. Трудно выразить на бумаге все мысли и чувства, я ощущаю себя как человек, который весь вверил себя лишь попечению Божию, ожидая от него счастья души своей; охватывает благоговейный страх и чувство святости момента – такое тайное можно постичь только т а м“.]



1 декабря 1914 года.

Моя любимая Мама,
Я так рада за тебя, рада, что ты скоро увидишь дорогого Папу. Я или Анастасия будем читать молитвы с Бэби. Я надеюсь, что ты будешь спать хорошо и совсем поправишься... Надеюсь, что в церкви увижу кого-нибудь интересного, но боюсь, что этого не будет, так как мы будем стоять в маленькой (молельне – ред.).

Нежно целую тебя и сестер. Любящая
Мария †.



1 декабря 1914 года.

Мария, моя дорогая,
Хотя я очень рада, что скоро увижу дорогого Папу, все же я чувствую себя несчастной от того, что со мной нет трех моих сокровищ. Да благословит тебя Бог – пусть все у тебя будет хорошо, не ссорься ни с кем. Возьми с собой в госпиталь мадемуазель Лизи... пригласи ее на обед. Пригласи как-нибудь Настеньку, ей так одиноко. Ежедневно телеграфируй.

1000 поцелуев от твоей Мамы †.



3 декабря 1914 года, Москва.

Дорогая Мария,
Пожалуйста, раздай всем офицерам в Большом Дворце (во время Первой Мировой войны Государыня превратила Екатерининский Дворец в военный госпиталь – ред.) эти образа от меня. Разверни их... Если будет слишком много, то остаток отдай мне обратно. Потом, я посылаю хлеб; освященную просфору и неосвященную – они должны это разогреть и съесть. Я также посылаю образа для наших раненых офицеров, но я не знаю, сколько их у нас лежит, и некоторые не православные. Лишние передай офицерам в вашем госпитале. Надеялась, что ты принесешь мне письмо.

Да благословит и да хранит тебя Бог.

1000 поцелуев от твоей старушки Мамы †,
которая очень по тебе скучает.



25 декабря 1914 года.

Мама, моя дорогая,
Желаю тебе счастливого Рождества и надеюсь, что Бог пошлет тебе силы снова ходить в госпиталь. Спи спокойно.

Твоя любящая дочь,
Мария †.

Я тебя люблю и нежно целую.



Без даты, весна 1915 года.

Моя дорогая Мама!

Ты говорила мне, что хотела бы пойти причаститься Святых Христовых Таин – знаешь, я тоже хотела пойти в начале поста.

Надеюсь, у тебя будет хорошая поездка.

Много раз целую тебя и Папу. Анастасия тоже вас целует. Как бы мне хотелось пойти на исповедь 14-го. Да благословит вас Бог.

Твоя Мария †.



Без даты, 1915 год.

Дорогая Мама,
Я ужасно тебе благодарна за то, что ты так часто приглашаешь меня к обеду... Мама, дорогая, ты не представляешь, какое прекрасное чувство я испытывала, когда причастилась. Прежде я никогда такого не испытывала.

Я целую тебя 1000000 раз. Да пребудет с тобой Бог, мой ангел, Мама.

Твоя маленькая Мария.

Пожалуйста, напиши мне письмецо.



Без даты, 1915 год.

Моя дорогая Мама,
Желаю тебе доброй ночи.

Знаешь, это очень странно, но когда я вышла из комнаты Алексея после молитвы, у меня было такое чувство, как будто я пришла с исповеди... такое приятное небесное ощущение.

Нежно целую тебя и Аню.

Твоя любящая,
Мария.

Да благословит тебя Бог. Спи спокойно.