Письмо из ада

«Я по-прежнему уверен, что дважды два —
четыре, все остальное же вычислению не поддается
 и принадлежит к миру призрачной относительности»
Джон Рэндольф Шейн Лесли « Как бы в тусклом стекле».
1
- Вот полюбуйся, - бросил передо мной на стол газету шеф, как только я переступил порог кабинета.
Передо мной лежал один из образчиков жёлтой прессы, где красовался заголовок - « Кошмар на столичном почтамте».
– Да, просто и со вкусом, знают, как привлечь читателей, - заметил я. – Это тот случай, когда в почтовом отделении обнаружили труп служащего?
 - Так и есть, - ответил шеф, - плохо, что всё это попало в газеты. – В общем, так, Андрей, съезди туда, посмотри что там и как, допроси свидетеля.
 - А там ещё и свидетель есть? - поинтересовался я.
- Тот самый, который труп обнаружил, заметь, именно свидетель, а не подозреваемый, смерть ненасильственная, хотя что произошло- до сих пор непонятно, патологоанатомы наши разбираются. Я туда Сергеича отправил.
Дело швах, понял я, раз вызвали Сергеича, он один из лучших « королей смерти».
 - Со свидетелем там тоже хрень какая - то, - неохотно добавил шеф.
 - Так, давайте - ка « О Петровых начистоту». Что значит « хрень какая – то»?
- Да в дурку его забрали, нёс ересь какую – то, говорил, что – то типа « они до меня доберутся».
 - Ага, и просил посадить в бронированную камеру…
 - Не ёрничай, дело серьёзное, Андрей. У нас имеется труп, невменяемый свидетель, идиотские газетные публикации, короче, съезди и разберись, у тебя хорошо в прошлый раз получилось с паранормальщиной.

Таким выбитым из колеи я его давно не видел, даже цветы на подоконнике казались какими- то привядшими и старомодные « будёновские», как мы их в шутку прозвали, усы, торчали не так бодро как обычно. Под руководством Остапа Алексеевича я проработал уже шесть лет, и надо сказать, что именно благодаря ему я стал хорошим следователем. Самому важному ведь в институте не научат. К тому же, как говорил кто – то из классиков - « теория без практики мертва и суха».

- Ага, я типа крупный специалист по отлову привидений из Вазастана, маленьких и диких. Да я уже устал объяснять, что не было никакой мистики.
Так называемая «паранормальщина» наделала шума в прошлом году и тоже попала в газеты. Пожилая и небедная дама свела знакомство с «медиумом», который якобы получал сообщения с того света от её супруга. Сначала спиритические сеансы проходили достаточно гладко, так как усопший призывал безутешную вдову делать добрые дела и жертвовать на благотворительность. Затем, завоевав доверие суеверной дамы ( которая всю жизнь была атеисткой, или, в лучшем случае, умеренным агностиком) стал внушать ей странные идеи, что он человек « святой», « не от мира сего» и надо бы о нём кому – то позаботиться, отписав, например, всё имущество, нажитое « неправедным путем» ( покойный всю жизнь подвизался в торговле). Тут уже вмешались родственники. Оказалось, что немало желающих всё это « неправедно нажитое» унаследовать в законном порядке. В общем, пришлось задействовать правоохранительным органам, в лице меня и доказать Варваре Михайловне, что светлый образ её мужа представал перед ней не в силу сверхъестественных способностей новоявленного Распутина, а благодаря сложной системе зеркал и фотографии покойного. Хорошо, что « Занимательная физика» Перельмана была одной из любимых книг моего детства.

- Вот именно, Андрей, что ты – то как раз и взялся за дело с нужного конца, разоблачил афериста. Он теперь срок мотает за мошенничество…
 - Бабушка помирилась с внучатами, все танцуют…
- Мне нравится твой оптимизм, Андрей, но есть еще одна причина…
 - Шеф, вы извините, что перебиваю, но на мне ещё ограбление ювелирки висит, а в паранормальщину никакую я не верю, я даже некрещёный и гороскопы из принципа не читаю…
- Вот именно, Андрей, вот именно… Ты посмотри время сейчас какое – колдуны, экстрасенсы, гадалки, всякие новые секты как на дрожжах растут. У меня опер; ходят, обвешавшись всякими « оберегами». С прокурором нашим ездили прошлым летом на шашлыки, полез он купаться, а на шее у него какая – то бабская цацка с голубыми камешкам болтается. Из Турции, говорит, привёз, от сглаза, представляешь? Мужику под шестьдесят лет, внуки подрастают, а он … - тут шеф махнул рукой, видимо, не мог вынести такого разочарования в людях.
- А Полежаев ещё у нас « Астрологичекий вестник» читает в рабочее время, - наябедничал я. - Короче, я понял, что я последний бастион здравомыслия в болоте невежества и гнилых суеверий.
 - Вот именно, так что займись – ка ты этим « кошмаром на почте», а к ювелирке мы вот пусть Полежаева припахаем , раз делать ему всё равно нечего, - мстительно резюмировал шеф.

2
 - Что значит, умер от страха? – возмущался я, - это не объяснение причин смерти.
- Извини, Андрей, но другого у меня нет. Могу тебе выдать официальное медицинское заключение …
- Да, и ещё на латыни написать всю эту тарабарщину, для закрепления материала, так сказать, спасибо.
Впрочем, злиться на Сергеича не имела смысла, он работал уже двадцать лет, и, думаете, сколько раз ошибался? А ни разу! Специально как – то провёл опрос « старших товарищей». А ещё говорят, нет идеальных людей. Людей, может, и нет, а идеальные патологоанатомы – пожалуйста. Прошу любить и жаловать.

При нашей работе я, конечно, насмотрелся на всякие трупы: утопленники, удавленники, ножевые, огнестрелы и так далее. Этот же выглядел как – то особенно жутко: посиневшее лицо, выкатившиеся из орбит глаза, как будто , в последний момент он увидел нечто страшное, пальцы правой руки плотно сжаты в щепоть, как будто, он держал в них какой – то тонкий предмет, лист бумаги, например.
Я обвёл взглядом помещение морга: тусклое освещение, цинковые столы, холод; всё- таки с людьми, которые выбирают такую профессию явно что – то не так. Это надо же добровольно просиживать в таком помещении сутками и ещё удовольствие получать о т этого. А судя по горящим глазам Сегеича, всё происходящее здесь было ему небезынтересно. Он вообще представлял собой классический типаж « чокнутого профессора», растиражированного в фильмах: огромные очки, клочковатые седые волосы, в бороде какие – то крошки, зато халат безупречно чистый.

 - Что у него с рукой? – поинтересовался я, - что там было?
 - В том - то и дело, что ничего, точнее, когда его привезли сюда уже ничего. Но он определенно в момент смерти он что – то сжимал в пальцах какой – то мелкий предмет и вынули это, когда труп уже окоченел.
 - Приблизительное время смерти?
 - От восьми до девяти часов вечера, пролежал он там всю ночь, утром его обнаружил директор почтамта…
 - И « словил кукушку»…
 - Да, - тут Сергеич нахмурился, - не нравится мне это, Андрей, что – то тут не так…
 - Понятное дело, когда кто – то умер при невыясненных обстоятельствах, всегда что – то не так…
 - Да нет, не об этом я, - знаешь, как – то сердце у меня не на месте, не должен был этот парень так умереть…
- Совершенно согласен с вами, и ещё дюжина ваших других «клиентов», - тут я обвел рукой «прозекторскую» - тоже не должны были, жили бы себе долго и счастливо, сажали картошку, пели песни, растили крепких и улыбчивых малышей …
Признаться, настроение у меня было неподходящее для философских экзерсисов, рассуждений на тему « где стол был яств, там гроб стоит» и всё в таком роде. Обычно, такие темы мы в студенческие времена мы на кухне за бутылочкой чего – нибудь красивого, слушая песни « Короля и шута». Творчество этой группы как раз подробно освещает эти животрепещущие темы.
- Ты парень молодой ещё и глупый, о смерти ничего не знаешь, - глубокомысленно продолжал Сергеич.

Тут крыть мне было нечем, кому ещё знать о смерти ну если не всё, то хотя бы максимально много, как не патологоанатому. – Этот парень взял себе чужую смерть.
 Да, приплыли, сушите вёсла…
 - А какая она ещё- то бывает? – поинтересовался я, так, на всякий случай. – Лично я всегда думал, что смерть это всегда какая – то роковая случайность, ну или кем – то хорошо спланированная пакость, но за исключением тех, кому перевалило за девяносто.
 - Как в народе говорят – кому суждено быть повешенным, тот не утонет. Сергеич сурово взглянул на меня из – под , и как – то и мне стало нехорошо от его пристального взгляда. - Смерть у каждого своя, Андрей. И приходит она вовремя, а не из-за каких – то «роковых случайностей», но бывают и осечки, редко, но бывают, я уже долго работаю, когда начинал, не знал этого, а потом стал чувствовать …
 - Смерть? – мой голос сорвался на предательский фальцет. Тут мне показалось, что откуда - то потянуло холодком, хотя морг он и есть морг, какое уж тут тепло.
 - Ну да, когда она пришла и забрала того кого надо, она, как бы тебе сказать – довольна, а когда человек взял себе чужую смерть, она голодна, ходит вокруг да около и ищет ещё бы кого прибрать, так и будет ходить пока не найдёт того, кто ей нужен.
 - Это прям фильм ужасов, просто « Пункт назначения» какой – то, - ошарашено выпалил я.
 - Ну, на самом деле всё страшнее, чем там. Там костлявая просто забирала тех, кто ускользнул, а чужая смерть это ещё хлеще … она как будто злиться начинает и забирать всех кто оказался рядом. Так что, нашёл бы ты поскорее того, кто заварил всю эту кашу, Андрей, а то ведь это будет не последний труп в этом деле…

На этой оптимистической ноте мы и расстались с нашим «королём мёртвых». Он вернулся в своё «царство Аида», а я вышел навстречу солнечному июньскому полдню. Мне надо было срочно покурить, а ещё почему – то срочно захотелось очутиться на чердаке у своего дедушки и почитать какие - нибудь атеистические издания, завалявшиеся там, например « Безбожник у станка» или « Антирелигиозник», чтобы убедиться лишний раз в том, что мир ясен и прост как офсетная печать. Я как раз задумчиво разглядывал бычок, пытаясь переварить обрушившуюся на меня информацию о « зловещих тайнах бытия», когда позвонил шеф.
- Как дела? - поинтересовался он бодро.
 - Мрак сгущается, - отвечал ему я.
 - Это ещё что значит? - Только не говори, что ты тоже на это повёлся…
- Только что осмотрел труп и выяснил, что тот скончался от страха, то есть не труп конечно, а … - тут я совсем запутался. Всё – таки философские беседы не стоит вести на трезвую голову.
 - Да, бывает, - заметил шеф
 - Что значит, бывает?! - возмутился я. – У нас ведь двадцать первый век на дворе, люди умирают ещё пока от рака, старости, в ДТП погибают, а еще они убивают друг друга, грубо т жестоко, но умереть от страха?! Это ни в какие ворота не лезет, что у нас разгул инквизиции какой, чтобы людей насмерть пугать.
 - Молодой ещё, послужишь с моё, насмотришься на всякое, - напутствовал меня он.
Что за день сегодня такой! Все мне напоминают, что, мол, ещё молодой и лекции всякие читают жутковатого содержания, учат жить.
 - И Сергеич туда же, - не удержался я – тоже мне какую – то мрачную готику пытался впарить, вместо нормальных объяснений, дескать, парень умер «чужой смертью» и нам надо побыстрее найти виновного иначе, мол, костлявая разгуляется и мир погрузится в бездну.
 Ответом мне был раскатистый хохот.
 - Любит он молодежь пугать, всякие такие истории рассказывать.
- У него получилось, мне, например, как – то жутковато.
- Да ладно, не бери в голову эти «Байки из склепа», ты скажи лучше, ты Зарубина допросил? Свидетеля нашего?
 - Нет пока, в морге закончил работу теперь еду в дурдом, веселая у нас работёнка, однако.
 - Да, обхохочешься, как допросишь его - позвони, не нравится мне это дело, давай, до связи.

Сговорились они что ли? Заладили оба « не нравится, не нравится», а мне прямо нравится. У меня тут дискотека с аниматорами и конкурс мокрых маек. Но делать было нечего, есть как – то не хотелось, так что я прихватил какой – то бутерброд в киоске неподалёку и отправился допрашивать свидетеля, пока эта самая « чужая смерть» ещё до кого не добралась, кто её знает.

3
«Дурка» вопреки моим ожиданиям, оказалась весьма приличным заведением, окружённым зелёным садиком, а на некоторых окнах даже виднелись весёлого вида занавески. В садике прогуливались какие- то весьма приличного вида люди, никаких тебе буйных типов в смирительных рубашках, все – таки, похоже, со времён Кена Кизи психиатрия шагнула вперёд, что не могло не радовать. Зато старшая медсестра оказалась суровой тётей, которая вполне тянула на какую – нибудь сестру Рэтчет. Я, по всей видимости, тоже показался слишком молодым. Похоже, что таким как она все, все те, кому еще не стукнуло пятьдесят, кажутся слишком молодыми для разных серьезных дел, таких как, например, расследование преступлений. Она долго и кропотливо изучала моё удостоверение, но потом всё – таки проводила меня до нужной двери.
« Пациента не волновать, у него сильнейший стресс, повышенная нервная возбудимость, у вас тридцать минут», - сказала она и удалилась, чеканя шаг, как генерал прусской армии.

Палата тоже выглядела вполне прилично, даже, несмотря на удручающие решётки на окнах, а в углу железный кровати обнаружился лысоватый человек средних лет, который на первый взгляд, казался вполне вменяемым. Хотя, конечно, трясущиеся руки и блуждающий взгляд, несколько портили общее впечатление.
 - Здравствуйте, я Андрей Климов, сотрудник Московского Уголовного Розыска, мне нужно задать вам несколько вопросов.

 - Я ни в чём не виноват! Я не убивал его, я не убивал! Это все они!! Я не виноват!- истерично закричал пациент.
 - Послушайте, вас никто ни в чём не обвиняет, мы знаем, что вы невиновны, причины смерти вашего служащего уже установлены, - я старался говорить тихо отчётливо, похоже, это сработало.
 - Да, я невиновен, невиновен, это всё они…, - залопотал Алексей Львович Зарубин, забиваясь в угол кровати и натягивая на себя одеяло. И это единственный свидетель этого « тёмного» дела.
Похоже, что он не такой уж невменяемый, только напуганный чем – то. Что могло напугать до смерти, а другого лишить рассудка двух физически и психически здоровых мужчин?
 - Послушайте, я вам верю, - начал было я…
- Нет! Вы не верите! Никто не верит! Я не сумасшедший! Я видел их! Это они убили Петра! - Зарубин заметался по комнате.
 - Хотите сигарету? – я вытащил из кармана помятую пачку Мальборо.
 - Что ?, - ошарашено уставился он на меня.
- Хотите сигарету? – снова предложил я.
- Здесь нельзя курить, - каким – то внезапно сникшим голосом ответил он.
 - А мы никому не скажем, окно вот открыто и датчиков дыма нет, - сказал я, чувствуя себя совратителем – старшеклассником, предлагающим первоклашке первую в его жизни сигарету.
 - Тогда давайте, - ответил он, беря сигарету и с энтузиазмом входя в роль этого самого первоклашки.
Минуты полторы мы молча дымили.  – А у вас редкое отчество, - заметил я, - Львович, такое нечасто встретишь.
 - Да, бабушка очень любили Льва Толстого, у нас дома полное собрание сочинений, - вот и сына своего, моего папашу так назвала, но он не жаловался, красивое имя, да и недлинное, удобно, -
ответил он.
Я заметил, что хотя руки у него тряслись по - прежнему, но взгляд стал более осмысленным.
- Да повезло вам, что бабушка не была фанаткой Редьярда Киплинга, например, - заметил я.
 - И не назвала моего папу Маугли, - с энтузиазмом продолжил Алексей. Мы оба рассмеялись.
 - А вы мне, правда, верите? - спросил он, докуривая сигарету. Что бы там не говорили о вреде курения, но в данном случае от него была сплошная польза.
 - А ладно, расскажу как есть, чего уж там. Это проклятое письмо валялось у нас в отделении целый месяц, как оно дошло без индекса, вот что непонятно. Я бы его и выкинул просто, раз никому не нужно .
 - То есть как никому не нужно, а адрес? – поинтересовался я. Не то что бы мне было обидно за недобросовестную работу почтовых служащих, но как – то стало интересно, письмо без индекса дошло - таки до адресата.
 - Адрес был, но в графе получатель был вписан Артамонов Дмитрий, а по данному адресу проживает Антонина Сергеева, она - то и вернула письмо нам, так как отправитель не был указан. Она и подумала, что на почте произошла ошибка и принесла назад, будь оно неладно. Я и решил его выбросить, нечего писать письма « на деревню дедушке». А Петр он парень молодой…был, тут мой свидетель вдруг замолчал, уставившись в одну точку, и я забеспокоился, что ничего от него не добьюсь, но Алексей Львович вышел из ступора так же неожиданно, как и вошел в него.
- И пристал ко мне, давай, мол, откроем, там, на ощупь чувствовалось, лежал кусок плотной бумаги, вроде как фотография. Может, говорит, там что интересное. Я ему, дураку, ещё служебную инструкцию напомнил. Он вроде бы послушал, но потом ,как оказалось, вскрыл конверт после моего ухода.
 - А утром вы его нашли, - добавил я
 - Да, я сразу «скорую» вызвал, хотя какое там, он уже не то что холодный был, уже и окоченел, в руке эта поганая фотография, а лицо…. Господи, вы видели его лицо?
 - Да, видел, - до приезда к вам я был в морге.
- Это вы забрали фотографию? – тихо спросил я
 - Да, я же не знал, что там….
 - А что там? – спросил я, из всех сил стараясь выглядеть незаинтересованным
 - Там они - проговорил Алексей Львович хриплым шёпотом, - возьмите её, заберите…
Он бросился к кровати и вытащил измятый, вчетверо сложенный конверт и бросил его на пол.
- Возьмите её и сожгите, сожгите её! Не смотрите на неё! Я посмотрел, теперь они до меня доберутся, а вы не смотрите и никому не давайте! Сожгите, сожгите её!!! Я бы и сам! Но мне не дают зажигалку!
 Он упал на колени, и продолжал причитать. – Со мной всё кончено, меня уже не спасти, они доберутся до меня, каждый вечер я жду как они до меня доберутся…. Они всегда рядом, но не показываются…
Я поднял конверт с пола с спрятал в карман.
- Послушайте, здесь вы в безопасности, никто до вас не доберётся, ни один человек.
Но всё было бесполезно, человек, с которым мы беседовали об экзотических именах, исчез, а на смену ему пришёл воющий безумец.
Дверь открылась и на пороге показалась прежняя суровая дама и ещё одна со шприцем.
 - Я же просила вас, - не волновать пациента, - пойдём те, вам пора.
Я даже не стал с ней спорить, и мы пошли по длинному коридору к выходу.

 - Вы курили, - безапелляционным тоном заявила она у самой двери
- Да, но только в интересах следствия, - ответил я
Она строго разглядывала меня очевидно, думая, следует ли оставить меня без сладкого или просто поставить в угол.
 - До свидания, - наконец сказала она и захлопнула дверь.
 - И вам доброго вечера, - сердито буркнул я закрытой двери и отправился на парковку.

4
Вечером я сидел на подоконнике, курил и разглядывал загадочное письмо, а также с интересом наблюдал за внутренней борьбой между логическим мышлением и религиозно – магическим сознанием, неожиданно у меня обнаружившимся. Если честно, я просто не знал, как назвать некую «часть меня», которая решительно сопротивлялась открытию этого конверта. Отчитавшись о проделанной работе начальству, я получил разрешение оформить этот конверт как вещдок утром. Похоже, к загадочной истории никто не относился всерьёз. Да, случился сердечный приступ у человека, а у другого, обнаружившего его тело – нервный срыв. Мерзко, но случается. Тут – то меня и настиг звонок шефа.
 - Слушай, Андрей, конверт ещё у тебя?
 - Да, а где ему ещё быть.
 - Ты его открывал? – в голосе шефа послышались истеричные нотки, чего за ним не водилось.
 - Нет, а что?
 - Не трогай его, не открывай!
 - А что случилось – то?
 - Зарубин скончался, тридцать минут назад, остановка сердца.
 - Чёрт, но он как – то не был похож на сердечника,
 - В общем, мало ли что там в этом конверте, выезжай завтра в этот, как –его, откуда оно там отправлено?
- Егорьевск, это Кузбасс.
 - Возьми авиабилет до Новосибирска, оттуда поездом, командировочные тебе переведём на карту, оформим задним числом, не теряй времени. Андрей, найди этого шутника, который нам шлёт такие письма, местных я предупредил. Разберись с этой историей, Андрей! Я знаю, у тебя получится. Всё, до связи.
Я поглядел на полную луну, которая стояла прямо напротив окна, даже она выглядела какой – то ошарашенной, словно эта календарная фаза стала для неё самой неожиданностью. Я взял письмо, положил его в полиэтиленовый пакет для вещдоков, так на всякий пожарный, вдруг там вирус какой, надо будет сдать на экспертизу, быстро собрал дорожный чемодан, забронировал билет на утренний рейс и пошел спать.

Как ни странно, но в ту ночь мне не снились никакие кошмары, как, впрочем, и всегда. Не тревожили меня ни безвременно скончавшиеся почтовые служащие, ни всадник Понтий Пилат, ни другие персонажи.
 В славный город Егорьевск я прибыл совсем измочаленным: всё – таки четырёхчасовой перелёт и ещё поезд никому не идут на пользу. Добрался я уже к вечеру, но к счастью, мне забронировали номер в местной гостинице, которая оказалась на удивление приличной. Отель явно подвергся методичному евроремонту, ковровые дорожки были чистыми, при входе уютно журчал фонтанчик, пахло хвоей (запах был, конечно же, искусственным, но приятным).
 - Вы, наверное, удивлены? – спросил меня портье, или как сейчас говорят, ресепшенист.
 - Почему?
 - Ну, к нам все кто из Москвы или каких других городов приезжают, думают, что тут глухомань.
 - Ну, если честно, и я так думал, боялся, что тут железные кровати или ещё какой ужас с совковых времён притаился.
 - Так и было, шахты – то тут давно закрыли, старые выработки… городок так бы и сгинул, да вот построили завод напитков, работа появилась, молодежь приехала, гостиницу нашу отремонтировали, теперь у нас много командировочных.
Номер мне тоже понравился: телевизор, санузел по последнему слову техники, а главное - большая кровать, отосплюсь после всех этих перелётов – переездов.
Я включил кондиционер и решил спуститься в бар, чем чёрт не шутит, а вдруг у них есть мой любимый « Американо». Посмотрю, что тут за публика собирается, о чём люди говорят, и, может, придумаю с чего завтра лучше начать. Что – то мне подсказывало, что обычная проверка адреса ничего не даст. За выдуманным адресатом, мог скрываться выдуманный же отправитель, так что городские слухи и сплетни - это то, что надо, для начала.

5.
Бар оказался неожиданно уютным местом: приглушенное освещение, ненавязчивый и мелодичный блюз и столики, стоящие в хорошо продуманном беспорядке. Публика тоже подобралась вполне приличная, никаких пьяных скандалов, судя по всему, не намечалось.
 Я расположился у входа, отсюда помещение хорошо просматривалось. За соседним столиком сидела симпатичная пара, в правом углу расположился молодой человек в дорогом костюме, очевидно яппи из какого – нибудь ближайшего мегаполиса, даже в баре не мог оторваться от ноутбука; скучающая брюнетка у стойки бара, не поймешь, то ли профессионалка в поисках клиентов, то ли просто барышня, решившая поразвлечься. Моё внимание привлек странный тип, который как паук прятался в самом тёмном углу, попивая что – то из бокала и бормоча себе под нос. Что именно, я, конечно, не расслышал, но видел, как шевелятся его губы. Я решил сначала поговорить с барменом, который не совсем соответствовал представлению о том, как бы мог выглядеть бармен из провинциального городка. Я бы даже сказал, что совсем не соответствовал, так как оранжевый ирокез, кожаный жилет на голое мускулистое тело и пропирсингованные во многих местах уши не очень – то сочетались с местным пейзажам, зато вполне соответствовали интерьеру бара.
- Кто этот? Да так фрик какой – то, приходит сюда иногда, выпивает, потом сидит в углу и сам с собой разговаривает.
 - А раньше вы его встречали?
 - Нет, но я здесь недавно работаю, пару месяцев всего.
 - Понятно, спасибо.
 - Не за что.
Придётся действовать напрямую, опрос свидетеля ничего не дал. Я подошел к нему, по дороге чуть не опрокинув стул - освещение в этой части было так себе, таинственный полумрак всё – таки не должен переходить в банальную темноту в общественных местах.

- Извините, с вами всё в порядке?
 - А что, я похож на сумасшедшего?
Опять двадцать пять, странного вида гражданин, утверждающий, что он не сумасшедший.
- Я бы так не сказал, но мне кажется, что вас что – то тревожит. Тут странный незнакомец неожиданно расхохотался. А ещё говорит – не сумасшедший!
- Я бы вам рассказал, да вы мне всё равно не поверите, никто не поверит…
Снова что – то знакомое…
 - А вы попробуйте, - сказал я, и подтянул к себе ближайший стул. Моему собеседнику явно было не до соблюдения вежливых формальностей. Усевшись, я смог разглядеть его поближе. Судя по всему, ему было лет около сорока, может, чуть больше, тёмный деловой костюм, короткая стрижка. Может, бизнесмен средней руки, а может, сотрудник  местной компании, так сразу не поймёшь.
 - Я такой человек, который с некоторых пор во всё верит, - заверил я.
 - А ладно! Мой собеседник сделал размашистый жест рукой, мол, была не была…
- Хотите смеяться – смейтесь, но тут кое – что случилось со мной в этом городе, пару месяцев назад. - Скажите, вы верите в привидения? – спросил он меня, и в его голосе послышались какие- то умоляющие нотки.
 - Честно? Нет, - ответил я
 - Я тоже не верю, точнее раньше не верил, а теперь уже и не знаю…
Я подозвал официантку и попросил « повторить» наш заказ и что – нибудь сделать с освещением, так как не был готов выслушивать очередную душераздирающую историю во мраке. После того как перед нами поставили два позвякивающих льдом бокала, всё – таки бармен знал своё дело, и включили ещё одну лампу в углу мой собеседник начал свой рассказ.

6.
В этом городке я бывал наездами уже лет пять. Я занимаюсь в основном разными пищевыми добавками и довольно часто проводил презентации на местной фабрике «соды». Егорьевск я знаю плохо. В основном, мои поездки ограничивались маршрутом фабрика – гостиница и наоборот. Да и смотреть тут особо нечего, новая часть города ещё ничего, а старая просто откровенно заброшена, вот туда – то меня и занесло в тот вечер, будь он неладен.
Недалеко от старой части города есть воинская часть, и оказалось, что у моего друга там служит сын, вот он и попросил привезти ему передачу. Я приехал поздно, и на территорию уже не пускали, так что дежурный просто вызвал парня, и я и передал ему гостинцы, а потом отправился назад. Дело было в конце мая, смеркалось поздно, все дома вокруг казались « на одно лицо», типичные «хрущёвки», изрядно потрёпанные временем. Так что я и не сразу понял, что заблудился. Не сказать, чтобы я запаниковал, всё – таки не лес, рано или поздно выйдешь к какому-нибудь жилью, так что я присел на крыльцо какой – то местной развалины и решил покурить, а заодно и прикинуть - куда двинуться дальше.
 
И тут я заметил группу подростков. Они появились в конце улице и медленно приближались к дому, на крыльце которого я сидел. Я даже сначала обрадовался, думал, что спрошу у них дорогу. Но по мере их приближения моя радость постепенно сменилась страхом. Шли она какой – то расхлябанной походкой, громко разговаривали, я бы даже сказал, перекрикивались. Мне показалось, что все они пьяные, а встреча с незнакомой пьяной компанией в заброшенном городке не самое лучшее, что может случиться с человеком. Так что я решил, что фиг с ней с дорогой, лучше сам найду, чем связываться с этим сбродом. Так что я потихоньку встал и решил спрятаться в подъезде, дверь была сорвана с одной из петель и болталась, поскрипывая на ветру. Но стоило мне только подняться со ступеней, как кто – то из этой компании меня заметил, и они моментально оказались рядом. Я даже не успел понять, как это произошло, только что они были на середине улицы и вдруг прямо перед носом. Может быть, из – за этого, а может, ещё из - за чего – то, меня охватила паника. Я бы предпочел оказаться где угодно и с кем угодно, только не рядом с этими людьми. Да и были ли они людьми?

Я стоял на крыльце, а они окружили меня эти кривляясь и отпуская дурацкие шуточки, которые подростки почему – то считают остроумными.
 - Ты только погляди на этого баклана, буцы- то прям лаковые – ехидничал какой – то придурковатого вида парень в матросской тельняшке и с татуировкой в форме якоря на запястье.
 - Да уж, есть чего пощипать, а часики – то часики, импортные кажись – бубнил второй в заношенных до дыр джинсах и майке с Микки Маусом.
 - Сколько их было? – поинтересовался я
 - Не помню точно, но мне показалось , что целая толпа, хотя, скорее всего, там их было человек десять, и было даже несколько вульгарного вида девиц, в таких колготках в сеточку и размалёванных как индейцы.
 - Любите вы детей, как я погляжу – не удержался я.
 - Да какие это дети! – возмущенно возразил мой собеседник. – Упыри! Вурдалаки! Не знаю даже как назвать их … этих … существ…
Так они и толпились вокруг меня, правда, почему – то только отпускали издевательские ремарки, галдели, но никто из них не пытался до меня дотронуться. И вдруг они замолкли и расступились, кого – то пропуская вперёд , я понял, что наконец – то встречусь с главарём этой банды. И когда я увидел его, то кровь застыла у меня в жилах, это не просто выражение, я действительно окаменел от ужаса.
 - У него что, было три головы, огонь шёл из пасти, а из ноздрей дым? – не удержался я.
 - Если бы! На вид он был самый обыкновенный парень – среднего роста, рыжеватый, конопатый. И физиономия у него была самая непримечательная, не считая кривого шрама через всю щеку. Но от него исходило ощущение какой – то парализующей злобной силы, которая подчиняла себе буйство и необузданность всей этой шайки – лейки. К тому же в этот момент на небе показалась луна, и я понял, что имею дело с мертвецами, даже странно, что до этого я принимал их за живых людей.
 - Как вы это поняли? Они что начали превращаться в скелеты с лохмотьями, как пираты Карибского моря?
 - Хуже, они стали как бы это сказать … слегка прозрачными, я знаю, как идиотски это звучит, но это так, и что ещё хуже то они поняли, что я понял, что они не люди и стали угрожающе наступать на меня, в их лицах не было уже ничего человеческого, застывшие гримасы мертвецов.
- Лови его, - прошипел конопатый – поиграем в догонялки.  Звук его голоса - самое отвратительное что я слышал в своей жизни, но он заставил меня очнуться от ступора, и я бросился бежать. Единственный путь к отступлению оставался позади меня, заброшенный подъезд, туда я и направился. На первом этаже была квартира без двери. Я рванул туда, а на кухне выбрался через окно на задний двор. И там, к своему ужасу я уже обнаружил очередную глумливую рожу. Я понятия не имел, где я нахожусь и куда бежать, мною двигал в тот момент примитивный животный ужас, я бежал, как заяц из охваченного пламенем леса, сам не знаю куда. Я петлял какими – то дворами, ободрал руку о торчащий гвоздь, но так и не мог избавиться от отвратительной погони, от их мерзких голосов… они свистели и улюлюкали отовсюду. Временами мне удавалось спрятаться, один раз в развалившейся поленнице, другой раз в заброшенном сарае, но каждый раз кто – нибудь из них выслеживал меня и погоня возобновлялась.

Я потерял счёт времени, но мне показалось, что стало светлеть, воздух стал влажным и я услышал шум воды, и я побежал на этот звук, подумал, что у воды всегда кто – нибудь живёт и в таких небольших городках частный сектор обычно располагается у воды. Но когда я, наконец, выбежал на берег, и, к своей радости, увидел небольшой мост и дома на соседнем берегу, то понял что путь туда мне отрезан, так как у моста уже толпились эти негодяи. Впереди всех стоял рыжий главарь, а у него на руке висела одна из вульгарных девиц с отвратительно чёрными, как будто вымазанными ваксой волосами.
 - Утопим его или ещё погоняем? – поинтересовался он, и мерзавцы снова загалдели, я не мог различить не слова, звуки их голосов напоминали скрежет гвоздя по стеклу.
 - Нет, мы пошлём ему письмо, - черноволосая отклеилась от своего конопатого дружка и приблизилась ко мне. Я невольно отшатнулся , и чуть было не свалился в воду, что вызвало хохот у всех остальных.  - Да! - Мысль! - Давненько мы не откалывали подобных штучек! - Давай! - раздавались крики со всех сторон.
 - Пиши адрес, - злобно прошипела мне мерзкая гарпия, указывая на торчащий из моего кармана « «Паркер». Всё перемешалось у меня в голове, перед глазами плыли разноцветные круги, и я совершенно не мог понять, что происходит, кто эти существа, какого чёрта им от меня надо, какой адрес…
- Пиши, пиши, - они наступали на меня и в им мёртвых глазах сверкала такая злоба и ненависть, а позади шумела река, я вытащил из кармана ручку и блокнот и написал им адрес.
 - Вы написали им свой домашний адрес? – тут я не выдержал и перебил рассказчика .
 - Конечно нет, я бы даже не вспомнил его в эту минуту, просто написал какой – то адрес, как говорят « от балды», типа Иванову Ивану, указал Москву, попробуй найди кого – нибудь в двадцатимиллионном мегаполисе…
 - И вы написали индекс? - поинтересовался я
 - Индекс? Не помню, кажется нет… Я просто написал что – то чтобы они от меня отстали, но пока я писал этот липовый адрес, я вдруг вспомнил, что в другом кармане, внутреннем, у меня лежал мобильник, я бы конечно выронил его во время всей этой сумасшедшей погони, обычно они легко выпадают из карманов, даже просто когда садишься в машину или вылезаешь из неё. После того как я «посеял» несколько телефонов подобным образом, завёл себе полезную привычку класть его во внутренний карман, с застежкой. И сейчас я вспомнил, что он при мне.
 - И что вы собирались делать в такой ситуации? Звонить в 911?
 - Ну, мне пришла в голову одна бредовая идея… У меня в звуковых настройках будильника был записан крик петуха, и я подумал, что … ну есть легенды всякие, что всякая нечисть исчезает с криком петуха…
 - И вы его включили?
 - Да! К счастью, мобильник уцелел, а звуковые настройки я нашёл быстро, так как часто меняю разные сигналы. Я нажал на кнопку, а громкость у меня всегда стоит максимальная, чтобы не пропустить важный звонок, и раздался пронзительный крик петуха. Я нажимал на кнопку снова и снова - злобные бестии шарахнулись врассыпную! А потом за рекой проснулся какой- то местный петух, который решил, что к него появился конкурент, поэтому он старался горланить ещё громче и я понял вдруг, что дорога к мосту свободна, туда я и бросился. Я бежал по шатким деревянным доскам, потом по какой- то грязной улице, за воротами заливались лаем собаки, и тогда я понял, что меня уже никто не преследует.
 - А адрес? Я имею в виду листок с адресом? Что случилось с ним?
 - Не знаю… не помню…Я, кажется, выронил его где- то по дороге. Теперь каждый раз как я приезжаю сюда, мне вспоминается эта история, никак не могу её забыть…
Мой собеседник ушёл в туалет, а я смотрел на недопитый « Американо» с полурастаявшим льдом и пытался найти хоть какое-нибудь рациональное объяснение его рассказу. Во – первых, мой собеседник явно не врал, кому надо придумывать такие небылицы, призраки, которые пишут письма, надо же… во – вторых, он был явно расстроен, но не походил на сумасшедшего. Мне почему – то совсем не хотелось показывать ему злосчастное письмо с Московского почтамта. Выглядел он совсем усталым и почти больным, так что напоследок мы обменялись визитками и разошлись по своим номерам.

Я курил на балконе и провинциальный городок уже не казался мне милым и уютным как раньше. В холмах, залитых лунным светом, казалось, таилось что – то зловещее, улицы казались какими – то странно безлюдными, как будто все жители нарочно спрятались в своих домах и не высовывались на улицу с приходом ночи. Конверт, завёрнутый в пластик, я спрятал в шкафу, почему – то мне не хотелось держать его в прикроватной тумбочке. Несмотря на всю нелепость услышанной мною истории, я понимал что то, что случилось здесь с менеджером среднего звена и смерть на почтамте определённо связаны друг с другом, но как? Привычный рациональный мир, в котором я жил вот уже более тридцати лет, рассыпался на куски, а я просто стоял и пытался собрать вместе обломки. Похоже, что шеф переоценил мои способности к борьбе со всякой «паранормальщиной».
Перед тем как задёрнуть шторы я ещё раз выглянул в окно. На далёком холме загорелись два огня, мне они показались похожими на глаза, а глубокий овраг чуть ниже - кривым ртом с глумливой ухмылкой.

7
Утром я первым делом решил отправиться в местное УВД, может там узнаю что по делу. Одно было ясно – письмо было отправлено из Егорьевска, непонятно только кем, с какой целью, и что там было внутри. И ещё одно я никак не мог выбросить из головы, - мой странный ночной собеседник дал довольно точное описание внешности «персонажей» его рассказа. Так что я решил проверить местную картотеку преступников. Скорее всего, никакие они не мертвецы, гарпии или ещё какие – то макабрические существа, а обычные подвыпившие местные хулиганы. Правда, с каких это пор хулиганы стали такими вежливыми? Вместо того чтобы лишать свои жертвы дорогих предметов материальной культуры они теперь подвизаются в эпистолярном жанре? К чему бы всё это?

Почему – то мне вспомнился легендарный Джек Потрошитель. Тот ведь тоже любил писать письма в полицию, их даже прозвали « письма из ада», в переносном, конечно же, смысле. А тут у нас, если верить расскажу Алексея Зайцева, этакое вот письмо… из ада, в смысле самом прямом, откуда ещё могут писать мертвецы? Если принять в расчёт христианскую мифологию, рай или даже этот, как его там, лимб, кажется, навряд ли светил подобным асоциальным личностям.

Меня поприветствовал майор Куравлёв, начальник местного УВД. Внешность у него была самая подходящая для этой должности: суровый мужчина средних лет с колючим взглядом. Мне почему - то сразу подумалось, что уж такому - то местная шпана не осмелилась бы отправлять романтических посланий или прокалывать шины. Вкратце обрисовал ситуацию с загадочным письмом, о рассказе незнакомца я дипломатично умолчал и выразил желание ознакомиться с местной картотекой неблагонадёжных типов. Лицо его оставалось непроницаемым на протяжении всего моего рассказа. Невозможно было понять, то ли он считает меня каким – то заезжим чудилой, то ли всё – таки заподозрил что – то неладное. Тем не менее, он воздержался от каких – либо комментариев и заявил, что готов всячески содействовать проведению следствия. Куравлёв передал меня на попечение местного секретаря - очаровательной светловолосой девушки, которую форма отнюдь не портила, а кажется наоборот, чрезвычайно шла к синим глазам. Кроме очаровательной внешности, Елена Сергеевна обладала приятными манерами. Предоставив в моё распоряжение картотеку и архивы, она даже принесла мне совсем неплохой кофе. Я просматривал досье уже больше часа, когда она появилась снова, забрала кофейную чашку.
 - Вы ищите кого – то конкретного или это просто сбор статистики?
 - Скорее кого – то конкретного, скажите мне, Елена Сергеевна, нет ли среди местных хулиганов такого рыжего веснушчатого парня со шрамом?
 - Сейчас такого нет, но я помню одного такого, я ещё маленькая была, но такое не забудешь. У него целая шайка была и весь город они года три терроризировали.
 - Местные бандиты значит…
 - Да не сказать, что бандиты, скорее просто шпана, которой заняться было нечем, мелкие кражи, несколько ограблений, вымогательство…
 - Ничего себе шпана…
 - Время тогда было дикое, шахты закрыли, завода тогда ещё не было, учиться у тоже было негде, вот молодёжь и болталась без дела, занимаясь чем попало. Этого рыжего звали Петром, но кличка у него была – Рваный…
-- Из – за шрама?
 - Ну да, это они на местной дискотеке с заезжими байкерами чего – то не поделили. Он считал себя крутым парнем, полез в драку, но, а те тоже оказались не промах, - нашла, как говорится, коса на камень.
 - И где же он сейчас, этот десперадо Егорьевского разлива? В местах не столь отдалённых?
 - Скорее в местах совсем отдалённых - нехорошо усмехнулась очаровательная Елена Сергеевна.
 - То есть? – недоумённо поинтересовался я.
 - Умер он, повесился.
 - Недавно? – спросил я, цепляясь за последний мостик, связывающий меня с реальностью.
 - Да нет, давно, лет двадцать так назад.

8
Повесился, как я и догадывался, вышеупомянутый хулиган вовсе не из – за несчастной любви, а по причине вполне банальной. Родители, устав от всех «художеств» своего чада, не купили ему обещанный мотоцикл ко дню рождения, вожделённый предмет всех подростков.
 - Может, он и не хотел вешаться, хотел попугать родителей, но они в тот день задержались на работе, а у них был свой бизнес – несколько киосков. В тот день случился какой – то форс – мажор, пожар небольшой или что – то в этом роде. Короче, когда они пришли, он уже окоченел. Я всё это хорошо помню, городок у нас небольшой, такое нечасто случается.
 - Да уж, сразу не подумаешь, в тихом омуте…
 - Черти водятся, - как то смущенно проговорила девушка, - чертовщины тоже хватало в этом деле
 - Ну уж нет, - возмутился я, - повесился подросток, такое всегда происходило, тем более как я понял, никто особо не огорчился из – за его безвременной кончины…
 - Да, всё это после его смерти уже и началось, - неожиданно тихим голосом проговорила Елена Сергеевна.
 - Что началось?
 - Ну, не знаю, как это назвать, мистика что ли….
 - Паранормальщина? – обречённо подсказал я, похоже, это слово уже стало неотъемлемой частью моего лексикона.
 - Какое странное слово, скорее так.. городские легенды…После того как Петра похоронили его подружка из окна выбросилась...
 - Да уж, - не выдержал я – это конечно мистика! Не выдержала неокрепшая подростковая психика стресса…
 - Так - то оно так, но вот только прежде чем выпасть из окна седьмого или восьмого этажа, точно не помню, но высоко было, она ещё минут десять цеплялась за подоконник и звала на помощь, обычно самоубийцы так не делают…
 - Почему нет? Бывали и такие случаи, испугалась и в последний момент передумала, а было уже поздно.
 - Но это ещё не всё, - не унималась Елена, - те, кто стоял на улице, говорят, что в квартире кто – то был. К окну он, конечно, не подходил … но видели, что в комнате как – будто кто - то двигался, какая – то тень…
 - Вот и вся мистика, выкинул её в окошко кто – нибудь из этой компании башибузуков…
 - Потом уже, когда скорая уехала, полиция, то есть тогда ещё милиция, взломала дверь - в квартире никого не было, хотя вещи были разбросаны, мебель перевёрнута, как будто девушка боролась с кем- то …
 - Пожарная лестница?
 - Проверили. Она, как и у многих, была завалена барахлом и там явно ничего не трогали, поэтому официальная версия – самоубийство.
 - Да уж, прямо тайна жёлтой комнаты какая – то…
 - Дальше хуже, не прошло и года, как и других членов этой шайки не стало…
 - То есть как? Они что тоже руки на себя наложили?
 - Нет, у одного вдруг лейкемия обнаружилась, сколько не возили его родители по врачам - бесполезно, и года не протянул. Другой попал под призыв, а тогда война шла в Чечне и через несколько месяцев прислали его назад, - в цинковом гробу. Ещё один в доме жил на берегу, так весной паводок случился, берег размыло, и ночью дом под воду ушёл, не спасли никого. А подружку его на переезде поездом сбило. ..
- Послушайте, Елена Сергеевна, извините, что перебываю, но такого просто не бывает…
 - Это у вас в Москве не бывает, а у нас здесь в глубинке ещё не такое бывает,  - назидательно проговорила девушка и решительно тряхнула чёлкой. - Эту историю про Проклятых у нас каждый знает.
 Тут – то я и вспомнил про злополучное письмо.
 - У нас в Москве тоже всякое бывает, невероятности вероятны. Шайка Проклятых, надо же, прямо название для фильма ужасов.
 - Говорят, что это старуха – ворожея их прокляла. Жила когда – то на деревне такая бабка, наверное, в каждой деревне такая есть - лечила, гадала, приворот, отворот делала, переполох снимала, порчу и всё такое. Так вот, говорят, что Рваный и его дружки убили её внучку. Бабка очень её любила, внучку свою, дочка её родила без мужа, когда совсем была молоденькая, потом в город уехала учиться, там замуж вышла, родились другие дети, а девочка так и выросла с бабушкой. Говорят, что кто – то из шайки Рваного на неё глаз положил, но она на него даже и не смотрела – серьёзная была девушка – по танцплощадкам не шаталась, училась в техникуме, да бабушке по хозяйству помогала.
 - Постойте, - перебил я девушку, - убийство это уже дело серьёзное, неужели никого за это не посадили?
 - Так ведь ещё доказать надо, а так… Ушла девушка на день рожденья к подружке и не вернулась, потом уже тело река на берег вынесла, только она не утонула, а задушили её, а тело потом в реку бросили, думали не найдут, а оно вон как повернулось.
- Городок маленький, все на виду, неужели никто ничего не видел и не слышал?
- Если кто что и видел, то промолчал, с шайкой Рваного никто связываться не хотел, а улик против них никаких не было.
 - Да, туговато обстоят дела в провинции с программой защиты свидетелей.
 - Да уж, не столица, - грустно проговорила девушка, - а бабка, говорят, горевала ужас как, она её к подружке в тот вечер не отпускала, как предчувствовала беду, но девчонка всё равно ушла, не послушалась. А потом, когда отгоревала – разозлилась , и тут такое началось. Весь вечер на крыльце какие- то проклятия убийцам выкрикивала! Все попрятались по домам, так страшно она кричала, а ночью ещё и гроза разразилась жуткая такая с градом. Люди говорят, что всю ночь как будто не только гром гремел, а ещё какой – то вой слышался на улице, а по крышам и ставням не только град стучал, а как будто когтями кто – то скрёб.
 - Елена Сергеевна, вы сами – то, что? Тоже в проклятия верите? – недоумённо спросил я.
 - Не знаю, трудно сказать, но согласитесь, когда молодые люди вдруг умирают один за другим в результате всяких нелепых случайностей, тут задумаешься. А мама мне рассказывала, что бабка эта мою тётку вылечила.
 - Так уж и вылечила, сила самовнушения чудеса творит, вот я помню…
 - Не знаю, что там было самовнушение или гипноз или ещё что, но тётка в большом городе жила, приехала в гости грустная такая, может, говорит, в последний раз видимся. Врачи у неё какую – то опухоль нашли, хотели грудь отрезать. Мать её и уговорила к бабке сходить, хуже то, говорит, не будет. Та ей болезнь на яйцо выкатывала, тётка уехала, а потом звонила радостная. Врачи ещё раз делали снимки, а там всё чисто, как и не было ничего. Вот так.
Тут зазвонил телефон, Елена извинилась и вышла, а я остался сидеть, весь такой озадаченный.

Порылся ещё в архиве, нашёл досье самоубийц, утопленников, жертв ДТП, всё сходилось с рассказом Елены. У утопленника среди особых примет действительно числилась татуировка - якорь на руке, а девушка, выпавшая или уж выброшенная из окна, была жгучей брюнеткой, хотя и явно ненатуральной. А из папки Петра Жихарева смотрел на меня рыжий парень со злым лицом и шрамом не щеке.

9
По дороге в гостиницу я зашел в местный супермаркет и в хозяйственном отделе купил небольшую фаянсовую миску. Зайдя в свой номер, я позвонил Алексею Зайцеву, специалисту по пищевым добавкам и своему ночному собеседнику.
 - Послушайте, Алексей, вы не сумасшедший, но лучше вам больше не приезжать в этот город.
 - Вы что – то накопали?
 - Не совсем, точнее я сам пока ещё не разобрался до конца, но мой вам совет – забудьте дорогу в этот город, скажем, местная экология вам не подходит.
 - Я тоже так думаю, - согласился мой собеседник, - тем более, мне вчера позвонили и предложили должность регионала, правда по Монголии и Бурятии.
 - Вот и отлично, попьёте кумыса, здоровье поправите.
 - Спасибо вам, Андрей.
 - Мне – то за что, я вам должность не предлагаю.
 - Да за то, что выслушали … я как вам рассказал, мне сразу легче стало, сам не знаю почему.
 - Ну, так если попрут меня со службы, подамся в психоаналитики, - пошутил я.
 Напоследок я поздравил Алексея с новой должностью и обещал позвонить, если выяснится ещё что – то новое.
Я вышел на балкон, выкурил сигарету, а потом вытащил и поставил на пол недавно купленную миску, вынул из кармана письмо, отправленное из города Егорьевска несуществующему адресату в Москве, поджёг его со всех четырёх сторон, и бросил в миску, а потом зашёл в комнату и закрыл дверь, чтобы не сработал датчик дыма, только поэтому.
Мне почему – то вспомнилось, как в детстве мы с отцом запускали воздушного змея. Мне было лет пять, а змей достаточно большой, папа не давал мне бечёвку, боялся, что я его не удержу. Но я долго упрашивал отца, наконец, он уступил мне, и, кончено же, с первым порывом осеннего ветра змей вырвался из моих ручонок и унёсся ввысь, к самым тучам. Сейчас мне казалось, что вся окружающая меня действительность стала этим самым змеем, который мчится где – то в небесах, а я не могу ни уследить за ним, ни вернуть его обратно.
Я понимал, что уничтожение вещдока грозит мне серьёзными служебными неприятностями, понятия не имел, как буду писать отчёт обо всей этой пресловутой « паранормальщине». Не то что бы я вдруг поверил в проклятия, злобных призраков и ненасытную «чужую смерть», но я был твёрдо уверен, что никто не должен больше увидеть то, что находилось внутри этого конверта.
Через десять минут я открыл балконную дверь - письмо превратилось в пепел, и я развеял его по ветру. Над холмом кружились птицы, светило солнце, в воздухе пахло гарью.