Имя твое мне ласково

В жизни мужчины наступает однажды женщина, после которой невозможно ни жить, ни умереть. У Геннадия в молодости случилась Оля. Оля сделала все, что полагается роковой даме: очаровала, околдовала, насытилась, поиграла еще немного и  — отчалила. А Геннадий — запил. Пил сначала по выходным, потом по будням, и в промежутках между, и, кажется, пил бы еще, если б кроме выходных и будней было пространство и время. Геннадий на тот момент заполучил в свою жизнь два высших образования, экономиста и социолога, высокооплачиваемую работу в банке, квартиру в Москве и пару-тройку хороших друзей. Все это отобрала Оля. Она поселилась в его квартире и, родив дочь, объявила, что не желает далее жить совместной судьбой. Геннадий не поверил: как же ведь, судьба, любовь, и голуби, и дочь...  Оля плевала на судьбу, а дочь разрешила навещать и забирать на выходных, когда подрастет — теперь в его съемную квартиру.  Геннадия едва не уволили из банка, друзья поддерживали, как могли, жалели, потом уговаривали, потом твердили, бранили, и, наконец, оставили Гену наедине с его вселенским горем. Ужаснее всего для Гены, однако, были не потери: даже после того, как он убедился в откровенной корысти своей прекраснобедрой femme, терзания по ней не оставляли его сердце: и днем, и ночью, и наедине с собой, и в толпе сладостной болью колотило внутри: Оля-Оля-Оля. Он запомнил один из последних разговоров по телефону, когда, сидя в суровом одиночестве в прокуренном сумраке бара, тянул виски:
— Алло, — услышал он недовольный голос своей мучительницы.
— Оль... нам надо поговорить... — как можно спокойнее и четче произнес он.
— О чем? Нажрался небось опять?!
— Оля... я не могу без тебя...
— А я — могу! Я тебе уже все сказала — все закончилось, хватит!
— Оля, подожди!.. не бросай трубку... послушай... Оль... ну хочешь — уедем за границу, как ты хотела... будем там жить... Оль...
— Да иди ты!
В телефоне послышались гудки. Геннадий молча допил до дна, выкурил сигарету и вышел на улицу ночного города с твердым решением: выбросить из жизни все, что связано с Олей, повесить на сердце амбарный замок и никогда больше ни одну женщину внутрь не впускать.

Прошло десять лет.
Частный мини-автобус наполнился людьми: утром никто не желал стоять в пробках, а водитель обещал везти пассажиров по маршруту безостановочно. Она села в среднем ряду, справа у окна чуть впереди по одному расположились крупная девушка с черными русальными волосами и крепкий, аккуратно стриженый мужчина в белоснежной рубашке и темных дорогих брюках. На вид ему было около сорока, в левом ухе сверкало серебряное кольцо-серьга. «Седеющая степенность с пивным животиком, — подумала она, рассеянно гляда на мужскую фигуру впереди. — Украшенная донжуанской серьгой». Мужчина достал айфон, на экране обозначился сайт с фотографиями женщин, пользователь крепким пальцем начал перелистывать портрет за портретом: огнедышащие брюнетки, романтические блондинки, отчаянные рыжие девы, глубокомысленные русоволосые богини проплывали перед взором Дон Жуана, не задерживаясь ни на секунду.
Некоторые лица, однако, были более удачливы, ибо кладоискатель проваливался в профиль нимфы, рассматривал иные ее портреты в полный рост, анфас и профиль, что занимало у него секунд пять, а затем  вновь возвращался к перелистыванию роскошных женских красот. Она заметила, что чаще мужчина обращал внимание на портреты в бикини, но и они привлекали его не дольше вдоха-выдоха. Предпочтений мужчина не обнаруживал: лица мелькали перед глазами, время от времени пользователь делал паузу, глядел в окно, улыбался едва заметно и вновь возвращался к просмотру.
«Интересно, что это за сайт знакомств, — думала она, наблюдая за соседом.  — Вряд ли это про путан, слишком интеллигентные фото».
Такси ехало уже двадцать минут, а мужчина все листал и листал. «И   не надоедает же ему, — думала она, удивляясь. — После такого просмотра начинает казаться, что все женщины — на одно лицо, и мало чем друг от друга отличаются. А его, похоже, торкает».
Мужчину действительно торкало, ибо лицо его приняло совсем карамельное, теплое и немного насмешливое выражение. Такси подъехало к конечной остановке, пассажиры поспешили к выходу. Она поднялась за мужчиной, который, выключив айфон, положил его в карман брюк. Приблизившись со спины к его широкому плечу, она тихо, с улыбкой произнесла:
— Что, никто не понравился?
Мужчина чуть вздрогнул, обернулся в удивлении — навстречу ему глядели насмешливо красивые голубые глаза. Отвел взгляд, улыбнулся    ребенком, пойманным на горячем, и ответил спокойно:
— Я искал женщину для съемки рекламы. Кстати, вы бы подошли. Не хотите попробовать?
Она улыбнулась в ответ, оба вышли из такси на улицу, ведущую к метро.
— Что рекламируете? — спросила она, шагая рядом с мужчиной.
—Банковские продукты, — ответил он. — Нам нужны разные типажи, никаких особенных умений не требуется, все расскажем, покажем. Меня зовут Геннадий, а вас?
— Евгения, — представилась она. — Никогда не снималась в рекламе.
— Есть шанс попробовать, — отвечал он. — Мы оплачиваем вам участие при условии, что вы подойдете нам и ролик с вами будет снят.
— Я подумаю, — согласилась она, когда они подошли к метро.
— Подумайте, — отвечал мужчина.
Остановившись, он достал из небольшого кожаного портфеля визитку и протянул Евгении.
— Позвоните мне, как надумаете. Даже если не надумаете — все равно позвоните, будем искать дальше.
— Хорошо, — согласилась она, улыбнувшись. Мужчина ответил тем же — в глазах его по-прежнему светилась тихая насмешливая радость.
—  Вам в метро, мне — дальше, —сказал он. —Удачного дня!
— И вам того же, — ответила   Евгения.

Прошло еще десять лет.

— Мам, а как вы с папой познакомились? — спросил семилетний темноволосый упитанный мальчик, сидя за обеденным столом с родителями.
— Твой папа пригласил меня сняться в рекламе, — улыбнулась мама и посмотрела на уже вполовину седого папу.
— Ух ты, тебя по телевизору показывали?? — искренне удивился и обрадовался мальчик.
— Увы, нет, твой папа меня обманул. Оставил мне свой телефон, я позвонила, он мне встречу назначил, якобы для съемки. Я приехала туда — а он меня с букетом встретил, повел в ресторан...
— Па,  ты зачем маму обманул? — спросил мальчик.
— А вдруг бы она не согласилась просто так ко мне приехать? — ехидно заметил папа.
— Она бы — согласилась, — улыбнулась женщина.
— Да, но я же тогда не знал, — запротестовал папа. — А так у меня был  шанс еще раз тебя увидеть, даже если бы ты потом не согласилась...
— Ма, а когда ты согласилась жениться на папе? — спросил мальчик.
— Не жениться, а выйти замуж, — поправила мама.
— Ну... когда ты замуж за него согласилась выйти?
Женщина задумалась, помешивая  сахар в чайной чашке. Потом подняла голову и посмотрела на мужчину.
— Ну и... когда?.. — вкрадчиво произнес он в ответ.
— Когда ты эсэмэску прислал.
— Эсэмэску?  Какую эсэмэску? — потребовал мальчик.
— Помнишь, после отдыха на море... ты написал: «Имя твое мне ласково». Я поняла тогда, что это надолго...
— А ты ему в ответ что написала? — не унимался ее сын.
— Я ему написала... а впрочем, не помню, что я написала, — ответила женщина поспешно и слегка покраснела.
— Ай-яй-яй, врать не хорошо, — заулыбался мужчина.
— Не помню! — решительно заявила женщина.
Папа слегка наклонился к сыну  и заговорщически произнес:
— Мама написала: «Люблю тебя, Геночка».
На лице мальчика выразилось крайнее недоумение и он спросил:
— А что в этом такого, мам? Папа, наверное, очень обрадовался, когда ее прочел?
Мама улыбнулась и тихо сказала:
— Надеюсь.