О происхождении фамилии Дмитриев в Воронеже

Опубликовано:
Дмитриев В.Н. Книга Предков / В.Н. Дмитриев. - Воронеж, 2015. - С. 290-295.

На фото - фрагмент автографа Фрола Фёдоровича Дмитриева 1668 года:
"К сему списку Фрол Дмитреев вместа
отца своего Федора Мартинова сына
Дмитреева по ево велению руку при-
ложил".
(РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. Д. 207. Л. 47-об.)

Фамилия – это наследственное семейное именование, прибавляемое к личному имени и переходящее от мужа к жене, от отца к детям. Потомки по мужской линии, как знамя рода, из века в век несут свою фамилию в будущее.
Русские фамилии появились как отчества от личных имён или прозвищ. Фамилия “Дмитриев” происходит от греческого имени Деметрий, которое означает “посвящённый Деметре” - древнегреческой богине плодородия и покровительнице земледелия. Сегодня эта фамилия считается довольно распространённой, но в XVI-XVII вв. её нечасто можно было встретить в письменных источниках. Например, в “Дозорной книге 1615 года” упоминается только один служилый человек с такой фамилией – ендовищенский помещик сын боярский Иван Кондратьевич Дмитриев (“Дозорная книга 1615 года по городу Воронежу и Воронежскому уезду” хранится в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА): Ф. 1209. Оп. 1. Часть 1. Стр. 165. Д. 614. Нам доступно: Список с Воронежских книг письма и дозору Григорья Киреевскаго с товарыщи лета 7123 году // Материалы для истории Воронежской и соседних губерний. Т. 2 : Воронежские писцовые книги / Сост. Л.Б. Вейнберг, А.А. Полторацкая. – Воронеж, 1891. – С. 47).

Почти четыре столетия в близлежащих сёлах Ендовище, Терновое и Гудовка известна фамилия “Дмитриев”. Во множестве документов XVII века упоминаются представители рода Дмитриевых, самыми известными из которых были занимавшие высокие должности в Воронежском уезде Фёдор Мартинович и его сын Фрол Фёдорович. Их деятельность изучил и описал профессор ВГУ В.Н. Глазьев. Однако в статье “Воронежская антропонимия XVII века как исторический источник”, ссылаясь на роспись дворовладельцев 1648 г. и на переписные книги 1646 и 1678 годов, он предположил, что фамилия “Дмитриев” впервые в Воронежском крае возникла в XVII в. у терновских детей боярских Касьяновых:
“Вероятно, потомки сына боярского из села Терновое Дмитрия Касьянова (1646, 1648) стали Дмитриевыми. Предположение основано на том, что крестьянские дворы Яна Носова и Кузьмы Мызникова, принадлежавшие в 1646 г. Дмитрию Касьянову, в переписной книге 1678 г. обозначены во владении Федора Дмитриева” (Исторические записки: научн. труды ист. ф-та: Вып. I. – Воронеж, 1996. – С. 15).

Этим предположением В.Н. Глазьев доказывал версию о том, что в Воронежском крае в XVII веке продолжали возникать фамилии. Действительно, этот процесс имел место, но только в единичных случаях. В воинском сословии у “служилых людей по отечеству” к началу XVII века процесс возникновения фамилий завершился, и в 99 % случаев из поколения в поколение передавались давно устоявшиеся фамилии. В наше время часто встречаются древние фамилии, упомянутых ещё в “Дозорной книге 1615 года”, причём многие потомки старинных родов продолжают жить в тех населённых пунктах, где были записаны впервые их предки.

Вернёмся к тому, на чём основано предположение профессора. На первый взгляд, объяснение выглядит убедительно: раз семьи крестьян Яна Носова и Кузьмы Мызникова в 1646 г. работали на Дмитрия Касьянова, то в 1678 г. они стали принадлежать Фёдору, сыну Дмитрия. Если он сын Дмитрия, то и фамилия Фёдора – Дмитриев. Только мы не знаем самого главного: был ли у Дмитрия Касьянова сын и, если был, то звали ли его Фёдором.

“Переписная книга 1678 г.” находится в Российском государственном архиве древних актов в Москве и ещё ожидает моего исследования. Но доступны изданная самим В.Н. Глазьевым “Переписная книга Воронежского уезда 1646 года” и хранящаяся в Государственном архиве Воронежской области (ГАВО) “Роспись населения Борщевского стана (июнь 1648 г.)”, в которых описано хозяйство сына боярского Дмитрия Касьянова. В “Переписной книге 1646 года” читаем:
“22/ За Дмитрием Лаврентьевым сыном Касьяновым пом.: крестьянских дворов: во дв. Куземка Селиверстов сын Музников, у него детей: Якушко да Ивашко, во дв. Федька Данилов сын Носов, у него брат Якушко, во дв. Олексейка Александров сын Епифанцов” (Переписная книга Воронежского уезда 1646 года / Подгот. текста, вступ.ст. и примеч. В.Н. Глазьева. – Воронеж, 1998. – С. 43).
То есть, Дмитрий Касьянов владел тремя крестьянскими семьями: Кузьмы Музникова с детьми мужского пола Якушкой и Ивашкой, Фёдора Носова, с которым проживал его брат Яков, и Алексея Епифанова.

Через два года в “Росписи населения Борщевского стана (июнь 1648 г.)” записали:
“Сына боярскова Дмитрея Косьянова крестьяне: Янко Носов, Алешка Епифанец” (ГАВО. Ф. И-182. Оп. 6. Д. 79. Л. 7).
Если исключить неверное прочтение в источнике имён и фамилий и перенесение ошибки в напечатанную в 1998 году “Переписную книгу Воронежского уезда 1646 года”, то увидим, что всего за два прошедших года Дмитрий Касьянов лишился одной крестьянской семьи из трёх (четырёх из шести работников мужского пола): Кузьмы Музникова с детьми Якушко и Ивашко и Федора Носова. Итак, по состоянию на июнь 1648 г. у сына боярского Дмитрия Косьянова уже нет крестьянина Кузьмы Музникова.

Думается, что через 30 лет после этого документа в “Переписной книге Воронежского уезда 1678 года” упоминаются не те же Яков (Янко) Носов и Кузьма Мызников, а возможно, их дети или другие родственники, которые могли принадлежать уже другим помещикам.

В 1646 г. в деревне М. Терновое крестьянин Ондрюшка Данилов сын Носов (видимо, брат Федьки Данилова сына Носова, в том же году упомянутого в хозяйстве Дмитрия Лаврентьева сына Касьянова) записан во дворе помещика сына боярского Филипа Ондреева сына Корабина (Переписная книга Воронежского уезда 1646 года. – С. 42). Но в 1648 г. Филип Коробин лишился трёх крестьянских семей из четырёх, в том числе Ондрюшки Носова, и приобрёл семью Сенки Фефелова (ГАВО. Ф. И-182. Оп. 6. Д. 79. Л. 6).

Представляется крайне ошибочным основанное на пережитках классового подхода к пониманию истории убеждение, что зависимые крестьяне уже в XVII в. были навечно закреплены за помещиками. Приведённые примеры обнаруживают имевшуюся у крестьян возможность уйти от помещика. На юге России крестьянское сословие (в том числе и зависимое крестьянство) представляло собой очень нестабильную и зыбкую массу. Известны случаи, когда при нехватке защитников границы на военную службу “прибирали” даже несвободных крестьян.

Приведённые факты заставляют весьма усомниться не только в убедительности, но и в правомерности доказательства очень близкого родства воронежских помещиков с разными фамилиями по схожести двух фамилий принадлежавших им в разное время крестьян.

Единственно верным является доказательство с использованием генеалогии. Обратившись к доступным источникам, выясним: действительно ли фамилия “Дмитриев” возникла у терновских детей боярских Касьяновых?

1. В 1615 г. Григорий Киреевский в “Дозорной книге” зафиксировал среди населявших село Большое Терновое детей боярских одну из семей:
“За вдовою за Оксиньею за Исаевою женою Микулина да за ее сыном за Ларкою, а ныне он деветь лет, да за Лукьяном, а ныне он черырех лет, мужа ее поместье <…> пашни и дикого поля тридцать четвертей в поле, а в дву потому ж; сена сто копен; а подлинно сено и лес и всякие угодья” (Список с Воронежских книг письма и дозору Григорья Киреевскаго. – С. 46).
То есть, сын боярский Исай Микулин жил в с. Большое Терновое и имел, как и остальные помещики-односельчане, 30 четвертей земли. У Исая и Оксиньи Микулиных в 1606 г. родился сын Ларка, а в 1611 г. – Лукьян.
Какое отношение к Касьяновым имеют Микулины? Они здесь главные герои.

2. В 1621/22 г. в числе воронежских дворян записан новик: “217. – Лаврушка Косьянов – пом. за ним 30 четв.” (Сторожев В.Н. Воронежское дворянство по десятням XVII в. – С. 91). На смотре он и его товарищи были “на меринках, в саадаках, в саблях” (Сторожев В.Н. Воронежское дворянство по десятням XVII в. – С. 90). Это тот самый Ларка Микулин. Ему в 1621 г. исполнилось 15 лет и, как было принято, он сразу пошёл на военную службу. Подтверждение этого факта мы обнаружим в следующем документе.

3. В “Перечне имён помещиков, а также сел и деревень Воронежскаго уезда за 1629 г.” упомянут Лаврентий Исаев сын с двойной фамилией:
“2. Деревня, что было селцо Болшое Терновое, на реке на Ведоге, за рекою ж за Доном, за помещики: за Лавриком Исаевым сыном Микулина, Косьяков тож, з братом с Лучкою <…>” (Перечень имён помещиков, а также сел и деревень Воронежскаго уезда за 1629 г. // Материалы для истории Воронежской и соседних губерний. Т. 2: Воронежские писцовые книги / Сост. Л.Б. Вейнберг, А.А. Полторацкая. – Воронеж, 1891. – С. 249.). Видимо, правильно было бы прочитать не Косьяков, а Косьянов.

4. В “Переписной книге 1646 года” Дмитрий Лаврентьев сын записан только как Касьянов (Переписная книга Воронежского уезда 1646 года. – С. 43.), а не как обладатель двух фамилий (цитата в начале статьи).
Сведения из четырёх документов демонстрируют исключительный случай изменения одной фамилии на другую.

Далее выясним: является ли Фёдор Дмитриев сыном Дмитрия Касьянова-Микулина? При ориентировочных расчётах будем использовать заведомо самые невыгодные для  нас примерные данные.

1. Известно, что Фёдор Дмитриев начал служить в 1652/53 г. (РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. Д. 809. Л. 1.). Если он поступил на службу в 15 лет, то должен был  родиться в 1637 г., когда его отцу могло быть, допустим, 18 лет. Значит, Дмитрий Лаврентьев сын Касьянов-Микулин родился в 1619 г. Тогда получается, что Дмитрий родился у Лаврентия (1606 года рождения), когда ему (отцу) было 13 (!) лет. Это невозможно.

2. Когда Фёдор Дмитриев начал службу, его отец (допустим, это Дмитрий Лаврентьевич Касьянов) ушёл в отставку. Но в возрасте 33 лет никто не покидает службу. Если не погибают, то служат до 50 лет и далее.

3. Весьма сомнительно, что представители одного рода за 40 лет четыре раза сменили фамилию: Микулин (1615) – Касьянов (1621/1622) – Микулин-Касьянов (1629) – Касьянов (1646) – Дмитриев (1652). Подобные случаи не кажутся правдоподобными, т.к. вряд ли это чем-то было оправдано.

А вот самое главное доказательство. Отчества, в отличие от фамилий, не изменялись никогда. Известно, что Фёдор был сыном Мортемьяна, а не Дмитрия. И звался не Фёдором Дмитриевым сыном Дмитриевым, а Фёдором Мартиновым сыном Дмитриевым. Это подтверждает множество документов, например:
“183 году мая в 14 (24 мая 1675 г.) по Государеву Цареву и Великого Князя Алексея Михайловича всея Великия и Малыя и Белыя Росии Самодержца указу на Воронеже на Съезжем дворе <...> сын боярской Федор Мартинов сын Дмитреев скозал <...> Великого Государя городовую службу учел я служить со 161 (1652/53) году. Написан в дети боярские из детей боярских” (РГАДА. Ф. 210. Оп. 12. Д. 809. Л. 1).

В конце XV в. при дворе Рязанских князей видное место занимали крупные землевладельцы-вотчинники: Денисьевы, Вердеревские, Измайловы, Кобяковы, Селивановы, Глебовы, Шиловские, Коробьины и Дмитриевы (Рязанская десятня 1648 г.: примечания. Часть I. // История, культура и традиции Рязанского края. – URL: http://www.history-ryazan.ru/node/12185). Некоторые из этих фамилий в начале XVII в. зафиксированы в деревне Ендовище Воронежского уезда: братья Фёдор и Андрей Коробьины и Иван Кондратьевич Дмитриев (Список с Воронежских книг письма и дозору Григорья Киреевскаго – С. 47).

В конце XVI в., в период основания Воронежа и освоения края, эти фамилии звучали в Окологороднем стане Рязанского уезда. В сельце Ташково (Тешки) в 1594 г. упоминается вдова Марья Иванова жена Дмитриева с детьми Иваном и Фёдором, а Гаврил Васильев сын Коробьин – в селе Березники (Оленев М.Б. Рязанские землевладельцы кон. XVI – 1-й пол. XVIII вв. Справочник. (По данным писцовых и переписных книг Старорязанского и Окологороднего станов) // История, культура и традиции Рязанского края. – URL: http://www.history-ryazan.ru/node/2675). Люди с этими фамилиями жили на Рязанщине и до 1594, и в XVII веке, и позже.

Служилые люди, имевшие поместья в деревнях одного стана, без сомнений, очень хорошо знали друг друга и вместе сражались с врагами. Поэтому вполне естественно, что они, обосновавшись в Воронежском крае, стремились вместе служить и поблизости селиться.

Фамилия “Дмитриев” возникла, вероятно, на Рязанщине в XV веке. Предположение В.Н. Глазьева о том, что фамилию “Дмитриев” в Воронежском крае стали носить представители рода Микулиных/Касьяновых ошибочно. Причиной заблуждения является поверхностное исследование вопроса и привлечение критически не достаточного количества источников.