Вот такой был Лаврик. 5

За два месяца до окончания школы мы с Лавриком  так отличились в школе по знаниям многих предметов, что можно было  сказать – быть или не быть в числе выпускников школы.  Пропуски уроков, кроме физкультуры,  неуды по предметам, да и само поведение оставляло желать лучшего, особо можно было отметить так называемые диалоги с учителями. Короче, букет всех недостатков, которые можно было собрать в школе, до терроризма только не доходило, который в то время был не моде, даже телефонный.

И вот,  стоя в очередной раз на переменке за углом школы, за которым мы обычно курили, я сказал:
- Всё Лаврик, пора завязывать с нашими безобразиями и пора становиться примерными учениками, а то аттестата об окончания школы нам не видать.
- Что так?
- Вчера с отцом был крупный разговор по поводу школы. 
- Ругал или как?
- Да нет,  он мирный человек, просто спокойно поговорили минут пять по душам.
- И что?
- Что, что?! Дал слово отцу, что школу закончу и не буду ее бросать. А между нами не принято друг друга обманывать. Если не выполню обещание, то в глаза ему не смогу смотреть. Так что решай – мы вместе или разбежались.

Лаврик затянулся сигаретой, помолчал с минуту, раздумывая свое решение, и сказал:
- Вместе, Шапа, вместе.
- Тогда грызем науку, - сказал ему в ответ.

Весь апрель школа без пропусков уроков, положительные оценки и даже отличные по отдельным предметам, и если бы не старый багаж, то нас можно было назвать отличниками.  Надо! Надо! Слово отцу дал! Прошло больше пятидесяти лет, а тот разговор с отцом отпечатался в памяти, как фотография,  навсегда и не желтеет от времени. Какие-то пять минут, но они не стираются.
В классном журнале стали закрываться наши двойки, полностью исчезли пропуски  уроков.

В общем, стали примерными, хотя в поведении иногда нет-нет,  да и что-то неординарное проскочит. Однажды во дворе дома поймал скорпиона. Апрель, тепло, и эти «рачки» вылезли из своих нор. Вот я и поместил такого «рачка» в спичечный коробок, а на другой день принес в школу, как наглядное пособие по биологии, правда, не заспиртовал его, жалко стало. Не подумайте, что мне стало жалко спирта, его у нас не было, скорпиона стало жалко.
Все было хорошо, но во время одного из уроков, скорпион как-то умудрился вылезти  из спичечного коробка и пополз между партами. Я, конечно,  увидел это и громко всех предупредил, что в классе ползает скорпион.  Урок почему-то был сорван, так как многие девочки с визгом вскочили на парты,  зачем-то держась за юбки, как будто скорпион залезет под юбку. А скорпион тревожно ползал между рядами парт, пока кто-то из мужественных ребят не прихлопнул его учебником.  Класс успокоился только уже на следующем уроке.

Первого мая у нас, среди ребят, была традиция – открытие купального сезона на море и мы ее никогда не нарушали. Я тоже в этот день пошел на море и встретил там Лаврика.  Прыгали с обрыва в воду, плавали, ныряли, а потом легли на песке загорать.
- Слушай, Шапа, брошу я наверно школу, -  сказал мне Лаврик.
- Ты что?!
- Не могу уже, слишком много двоек закрывать, не осилю.
- Лаврик, не дури, половину уже закрыли, осталось чуть-чуть!
- Нет, не смогу.
- Жаль, а я слово дал отцу, ты знаешь. Не могу его нарушить.
- Знаю, я без претензий.  Просто решил предупредить тебя. После праздников ухожу из школы. 

И Лаврик ушел.  Мне его весь май и июнь не хватало, встречи наши можно сказать прекратились, только иногда разговоры по телефону. Я закрыл все двойки и успешно сдал экзамены, получил аттестат об окончании школы, как и обещал отцу. А Лаврик незаметно ушел, как незаметно пришел к нам класс из другой  школы. 

Вот такой был Лаврик.