Невеста в чёрном

 





Мы с Аннушкой выходили замуж.
Знали за кого, но не знали зачем.
Мы с подружкой  жили «в гордом одиночестве» я - пять лет, она -  десять.
Я была разведёнкой, она одиночкой, у обеих было по сыну; моему было одиннадцать лет, её – десять.
Мы не любили своих женихов и хорошо не знали их, просто надоело одиночество, захотелось какой-то стабильности и чувства собственного дома.

Мы с Аней жили на квартире, работали в строительстве : я дорожно-строительным мастером, она маляром-штукатуром.Мы были здесь(в Калужской области)на заработках по вербовке.
Тут мы познакомились, я – с Андреем, а Анна – с Сашей.
Мой Андрюшка был покладистым и добрым человеком, а её Санёк – ревнивым и недоброжелательным. Оба были симпатичные и неглупые.

Вся компания собралась возле автобуса, не  было только Аннушки.
Санёк заметно нервничал.
Когда Анна вышла из дому, по толпе пронёсся волною ропот : Аннушка была в прекрасном  длинном чёрном платье,одно плечо было открыто, талия отлично подчёркнута.
Казалось, прекрасная дама из прошлого направлялась на вечерний бал…но с образом невесты этот наряд как-то не вязался.
Когда она успела переодеться?  Когда купила это очень красивое платье?
Выходя из дому,  я видела на ней  другое платье, розовое.
Я обняла Аню за талию и отвела в сторонку.
 - Ты не могла что-то похлеще придумать?
 - Чёрный цвет не хуже любого другого.
 - Так ты не переоденешься?
 - Нет!!!
Мы вошли в автобус, сели на первые места.За нами ввалились остальные.
Автобус потихоньку тронулся.
Аннушка вроде бы даже задремала, но вот она встрепенулась и с тоской спросила меня :
 - А может всё-таки не поедем?
 - Не знаю. – так же тоскливо ответила я.
Но тут тётушка моего Андрюшки так разоралась, что мы примолкли и молчали до самого ЗАГСа.
В ЗАГСе никого не было на регистрацию.Почему? – спросите вы.Да потому, что всё это происходило 22 июня, в  день начала Великой Отечественной войны.Одни мы решились зарегистрировать свой брак в такой день.

И началась наша война с мужьями.
Правда, в нашей семье военные действия были только с моей стороны,  мой муж всегда боялся чем-то обидеть меня, он носил бы меня на руках, если бы я только позволила, а вот у Аннушки…
Через месяц после свадьбы, придя в гости к подруге, я услышала её крик.
Резко распахнув двери, я увидела страшную картину : избитая Аня  кричала,
забившись в угол, а Сашка грозно размахивал намотанным на руку солдатским ремнём.
 - Уйди! Пошла вон! - заорал  он, увидев меня.
Потом подскочил и с силой толкнул меня. Не удержавшись на ногах, я упала и сильно стукнулась головой об двери.
Из ранки на голове текла кровь.Я вся измазалась и разозлилась так, что дальше уже некуда было.
Меня никто и никогда в жизни не бил, а тут такое.

Я подошла к Сашке, обхватила его руками, а зубами изо всех сил впилась ему в бок. Боль отрезвила его и привела в чувство, он лишь слегка оттолкнул меня и глядя изумлёнными глазами прохрипел :
 -  Прости!
 - У неё проси прощения. – я показала пальцем на Аню.
Он подошёл к ней, упал на колени, обнял её за ноги и стал их целовать.
Аннушка оттолкнула его, и мы с ней ушли в другую комнату.
 - За что он тебя…так.
 - В постели…назвала его Денисом, да ещё говорит…так нежно.
 - Анька! Что мы с тобой натворили? Спим с одними, думаем о других…
 - Тань, мы с тобой однолюбки: ты любишь одного Витьку, я люблю Дениса -
это проверено многими годами одиночества, но мы знаем, что нам никогда не быть с ними вместе.
Надо постараться стать хорошими жёнами нашим мужьям, или, опять одиночество.
 - То есть, ты простишь Сашке эти побои???
- Придётся. Здесь есть и моя вина. Ты уже отомстила за меня, выгрызла ему половину бока.
Вскинув на меня васильковые глаза, Аннушка вдруг весело рассмеялась.
Я засмеялась в ответ.
Вошёл Сашка.Он тоже улыбался. Приподняв рубашку, он показал нам шишку-синяк-кровоподтёк на боку.Зрелище было впечатляющее.
 - Ну ты даёшь стране угля! Как тебя Андрей терпит?
 - Андрюшка даже голос на меня не повышает.
 - Я попытался тебя толкнуть – и  синячище на полбока, а его ты бы уже насмерть загрызть успела, еслиб чо не так…
Мы расхохотались все трое.

Мы с Аней и нашими мужьями вернулись домой, на Кубань.
Аня и Сашка уехали в совхоз, неподалёку от станицы, а мы с Андреем купили маленький домик в самой станице. Наши с Аней пути надолго разошлись.

Как – то в лихие 90-е, торгуя на рынке, я увидела медленно бредущую вдоль прилавков, довольно полную женщину.Я с трудом узнала в ней мою красавицу-подружку, Аннушку.
Казалось, она не слишком обрадовалась нашей встрече.
 - Аня! Ну, рассказывай, как семья, как делишки, как детишки?
 - Материально – хорошо. Держим бычков, свиней, кучу птицы всякой.
А ты?
 - У меня – не очень хорошо.
Андрюшка пьёт, вот приходится торговать на рынке.
Сын в армии…а твой?
 - Я своего сыночка «откупила» от армии, теперь жалею, он выпивать начал, гуляет дни и ночи, не работает, с Сашкой ссорятся до драки.
Потом безо всякого перехода она вдруг спросила :
 - Помнишь тот день, когда мы с тобой выходили замуж? Моё чёрное платье?
Не зря я его тогда надела.
В тот день Денис приезжал ко мне.
Помнишь, я говорила, что однажды встретила его  на станции с другом.
Его друг сказал, что мальчик –  копия Дениса и убедил, что это его сын.
Денис застал дома мою маму и своего сынишку, Андрюшку.
Андрей сразу же сбежал, не желая общаться с папашей. Сын привык, что мужики через него всегда искали путь ко мне и ему это надоело до чёртиков.
Денис прождал Андрюшку три часа, но так и не дождался, потому что Андрюшка караулил, когда тот уйдёт.
Денис рассказал, что в личной жизни он несчастлив, детей нет.
Он очень хотел увидеть меня и поговорить со мной.

А мама сказала, что у меня сегодня свадьба, и чтобы он больше не лез в мою жизнь.Представляешь! – не лез! Да я бы со свадьбы сбежала, лишь бы с ним побыть вместе хоть какое-то время.
 День моей свадьбы – самый чёрный день в моей жизни.
 Рассказала всё это мама только перед смертью и попросила прощения.
Я её простила, чего уж там, сама во всём виновата.
 - Да-а-а, даже не знаю, что сказать…
 - У меня ещё новость для тебя : у меня есть трёхлетняя дочурка, Полиночка.
 - Ну, хоть одна хорошая новость! Я так рада за тебя.
 - Радоваться нечему. Я неизлечимо больна, и скоро моя девочка будет сиротой. Ну, прощай, подружка, не поминай лихом.
 - Нет! Только не «прощай».До свидания.
 - Прощай! Я знаю, что говорю. Больше мы не увидимся в этой жизни.
Через два месяца Аннушка умерла.Было ей сорок два года.