Промысел 2 2 4

Начало:
http://www.proza.ru/2014/04/28/602

Предыдущая страница:
http://www.proza.ru/2015/06/14/1260

 «Жаль, не во что набрать воды».
Пробормотала Ида, не надеясь на ответ.

Майт вынула и подала три больших горшка, пару плошек, объяснила:
«Нокк в круге прихватил, эти не досчитаются».

 «Запасливый ты у меня, охотник, с таким не пропадёшь».
Женщина показалась возмущённой.
«Что тебе не нравится, скажи?»
«Наломали мы с тобой дров, вот что».

«А ты как хотела! влезть и не ободраться?»
На Земле говорят примерно так же, отметила Ида. Усталость велела замереть, но трое понимали: не расставив точки на цветочки спать нельзя.

Вода согрелась, взяла целебные свойства у невесть где добытых корешков. Майт смогла вполне разглядеть жену первого охотника приречья и сделала вывод: Эта больше подходит, по крайней мере, внушает большее доверие.

«Дождёмся рассвета здесь».
Кин обошёл виток, убедился: кругом чисто.
«Утром отведём тебя к костру отца».

«Вы найдёте стойбище?»
«Конечно найдём. Нашли же логово Треугольноголовых».

«Я хочу, - сказала Майт, - ночевать на дереве. Если эти выследят, не смогут достать».
Памятуя о том, как Майт защищала Чернобрюхих, кин глянул недоуменно.
 «Ты боишься погони?»

 «Там другие. На промысел, как я понимаю, выходят отъявленные».
«Правильно понимаешь, да, - сказала Ида, - но и самые отъявленные не столь кровожадны, чтобы убить тебя».

«А этого?»
«Достаточно крика. Будем по очереди сторожить».

Кин знал: стволик с движка ограждает пространство от проникновений. Объяснить принцип защиты не мог. Для себя же понял: любое привычное занятие благотворно, и стал устраивать ночлег.

Родоначальник племени Синих Камней переплёл прутьями крепкие ветви, уложил мох, сухую траву, расстелил вынутое из мешка одеяло.

«Ешь, полезай наверх, Майт».
Сказал хозяин круга.
«Вы тоже будете спать там?»
«Конечно. После того, как прогорит костёр».

 Живого огня Майт не видела давно, соскучилась. Девочка легла на живот, прокопала дырку, смотрела, что делается внизу, слушала, о чём говорят. Двое не возражали, то и дело поднимали глаза, чтобы встретиться взглядом.

«На грызунёнка похоже».
Сказала Ида.
«Мне напоминает птенца. Мать прикрыла от хищников, а он высовывается».

«Тебе тепло на подлоге?»
Майт мигнула в знак утвердительного ответа, притихла.

Вечер загустел, придвинулся к огню, но холодом не веяло. Намёк на близость осени здесь обычно являлся перед рассветом. Можно было, поужинав, растянуться на траве без риска простуды.

Первый охотник приречья сидел, прислонившись к стволу старого дерева, голова жены лежала у него на коленях. Усталые, до невозможности родные глаза смотрели из-под полуприкрытых век, невесомые, точно ветер, волосы, казалось, сами наматываются на пальцы.

Создатель мира не настолько глуп, подумал Кин, чтобы велеть мне при жизни отказаться от этой. И без таких лишений существование трудно, устоять можно лишь на двух ногах, вот и будем двое, пока не сольёмся в одно. Так надёжней.

Кин поймал себя на мысли: Ида никуда не денется, даже если смерть заберёт. Охотник вспомнил. Генк Эйи рассказывал: умершая жена вернулась, как только взял Тадд. Оставившая тело женщина утратила зависть к плотским наслаждениям, но не потеряла знаний. Мать сыновей стоит рядом, по ней сверяется каждый поступок. Любовь двоих стала хранительницей круга, сердцем новой семьи.

«Теперь понимаю, - сказал Кин. - Мой отец говорил: любовь выше неба, всегда над плотью и здравым смыслом. Я уцелел, потому что любил тебя в Излучине».

«Твари из пещер тоже способны любить. -Ида повернула запястье Кина, ткнулась лицом в ладонь. - Предки Чернобрюхих, если б знал, были людьми».

«Ты что-то путаешь, женщина!»
Ида почувствовала: лёгшие на щёки кончики пальцев леденеют.

«Люди, охотник! Жили в нашем стойбище сотни лет назад. Видел смуту у Синих камней? Такую же, только успешнее, устроили буйные и гордые мужчины, взяли власть и не удержали. Место, где мы находимся, стало для тех людей островом Жёлтого Песка с небольшой разницей: обратной дороги не оказалось».

«Остров Жёлтого Песка - часть стойбища, угодья племени».

«Ты правильно понимаешь, охотник. Понка и других не изгнали, не позволили убежать. Отступники остались равными среди равных, и будут такими после того, как согласятся выполнять принятые у Синих Камней правила.

Те люди решили жить по своим правилам, на пятнадцати движках ушли не известно куда. Довольно скоро сбросившие власть безумия насельники стойбища поняли: никто не вернётся, и оставили всё, как есть».

Кин поднял жену, усадил меж колен лицом к себе.
«Надо было догнать, женщина!»

«Не на чем оказалось. Беглецы, как я понимаю, забрали все носители».
«Если имели оружие, о котором ты говорила, могли бы напасть,
навредить?»
«Не могли, охотник».
«Почему?»

 «Там, где произошла смута, не предполагалось войны. Изготовленное в незапамятные времена оружие за ненадобностью собирались уничтожить, решили вывести подальше от населённого места, разместили на движках. Вокруг стойбища поставили серьёзную защиту. Но главная причина, как я понимаю, в самих беглецах.

Движок, даже слабенький, сложное орудие. Ушедшие не были способны в совершенстве управлять изделием. Задача оторваться от преследования завела слишком далеко. Следящие за перемещением люди сделали вывод: беглецы двигаются, как попало, запутались, потерялись в пространстве. Сколько погибло, сколько добралось сюда, предстоит выяснить, но я не буду».

«Почему, женщина?»
«Много других забот».
«Пренебрегать подобным опытом опрометчиво».
«Можно, охотник, изучить со временем дела давно минувших дней.
«Как же сталось, что потомки людей превратились в чудищ?»

«Возмездие, охотник. Нарушение закона продолжения рода ведёт к таким последствиям».
«Под корнем коряга, на облаке пень, женщина!»

«Пень тут не причём. Люди умели владеть орудиями и не имели полного набора знаний, утратили навыки добывать новые, только пользовались тем, что привезли. Брали женщин, бездумно плодили детей, которые и выродились до теперешнего состояния. Обратил ты внимание, охотник: там почти никто не работает?»

«Обратил. Если так, что эти едят кроме рыбы?»

«Из недр идёт тепло, преобразуется орудиями в свет. В многоярусных пещерах вызревают плоды, растут съедобные коренья и зелёные побеги. Почва подпитывается отходами живущих. Видел горшок с сиденьем?»
«Видел, да».

«там молния, вроде тех, что несли плавучие воины. Нечистоты становятся порошком, усваиваются растениями. Нужно собрать отбросы по кругам, доставить, куда требуется. Простая работа. Живности делают от крайней скуки».

«Моя мать пробовала бросать семена злаков у стойбища. Через несколько лет трава становится низкорослой, зёрен ничтожно мало».

«Да, разумеется. Чернобрюхие знают правила, берут семена с берега, подсаживают вместе с коренными растениями, чтобы опылялись и приносили стабильный урожай».

«Любое орудие, я думал, имеет свойство ломаться, изнашиваться, стареть».

«Есть группа не совсем утративших способность управлять и восстанавливать. Именно такие существа живут в освещённых кругах, пользуются лучшим, что осталось».

«Вот путь погибели, женщина. Страшно жить в подобном племени, если хоть что-то понимаешь».

«Самое страшное, охотник, что создания отказались от связи с Создателем, Надеются лишь на себя и привезённые издалека орудия».
«Ты думаешь, возмездие за отказ?»

«Точнее сказать, оно - следствие отказа. Сын разрывает связь с отцом, становится уязвим. В племенах бассейна Великой реки глиняный Тейладз, символ первопредка, неприкосновенен. Если порвать связь с Отцом мироздания, негде брать силы, особенно силу разумения.

Больше всего знаешь что потрясает? Похороны! Когда увидела ваши, испытала ужас. Действительно, отрыв души от плоти болезненен по факту, жуток по сути. Здесь же иное – гадливость и граничащее с гневом омерзение.

У этих безотходное производство. Любого члена сообщества, вне зависимости от прижизненного положения, относят, как добычу, для разделки. Ничего не пропадает: мякоть отдают прикормленным рыбам, жёсткие хрящи перемалывают и обжигают огнём для подпитки плодовых растений. «Пусть мёртвые сами хоронят своих мертвецов», * [Евангелие от Матфея глава 8, стих 22]
 Вертят наизнанку и буквально выполняют».

«Вырождение так работает, женщина. Где не уважают смерть, мало места для жизни».

«Удивляет, охотник, что каким то чудом уцелела память о родившихся порядка трёх десятков лет назад, есть остатки сказаний, похожие на скороговорки песни, Однако мудрости нет, лишь суемудрие.

Предки этих могли многое, только знания не вечны. Жизненный опыт племени теперь сводится к умению пользоваться орудиями, но и тут неувязочка. Детей ничему не учат.

Сначала было иначе. Жизнь безусловных потребителей наложила на образование жестокий отпечаток. Если мальчик или девочка проявляет любопытство, отсаживают в светлый круг к более старшим детям. Знания получают друг от друга или самостоятельно, добывая по крупицам.

Способы обучения: приставать к взрослым, ломать орудия, читать, что попадётся. Странный порядок ведёт к сникновению умственной способности, уменьшению числа мыслящих особей.

Старшие на симпозиуме говорили, что в нынешнем году хороший отбор интеллекта, то есть, много обучившихся детей. Очень похоже на рост, возрождение племени. Предложили организовать мастерскую знаний, составили список вызвавшихся обучать и обучаться. Я посмотрела записи хода прошлых совещаний: один в один! Много лет, от раза к разу! Такова сила привычки, но против горя нет беды.

Никому изначально в голову не пришло, что условия проживания в здешнем мире гибельны для людей с Земли. Помнишь, охотник, «тряпка» не выпускала меня?»
«Два дня, как забыл, женщина».

«Невидимые лучи рассеяны в воздухе. Если не защититься, выбивают у родившихся признаки родителей, заменяют другими. Появляются дети с непредсказуемыми изменениями. Умеющие только пользоваться не подумали ни о чём подобном, пока уродства не стали данностью.

Оказалось: там, где дневное светило высоко круглый год, лучи сильны. В местах господства дня и ночи тоже».

«Что значат твои слова?»
«Отдадим дочь родителям, покажу».
Первому охотнику, как всегда, не терпелось.
«Покажи сейчас».

Ида засмеялась, ладонями стиснула щёки мужа так, что губы утолстились хоботком.

«Ты заметил: чем дальше к югу, тем короче вечера и ярче звёзды?»
«Я, женщина, видимо не ходил так далеко, подобного не замечал».

«Есть места: крайний север и крайний юг. Ты спрашивал, помнишь? Там за весь год одна ночь и один день поочерёдно».

«Да, слышал: зима глотает светило, держит во рту, чтобы властвовать. Когда сожжёт живот, выплёвывает».

Ида снова засмеялась.
«Какая беспамятная зима!»
«Ты, женщина, знаешь другое?»

«Разное рассказывали, да. Знаю наверняка, что переродившие пришлецов лучи испускает дневное светило».
 «Я понял, почему твари избегают дня».

« В бассейне Великой реки наиболее здоровая среда. На симпозиуме говорили: последние пять десятков лет не появлялось новых изменений,
но и того довольно. Поздновато хватились, я бы сказала».
«Не знаю, женщина, можно ли переродиться во что-либо ужаснее нынешнего».
Кин потёр виски, заморгал глазами, отогнал наваждение.
«Зачем берут женщин, если влагалище и вкладыш не совпадают по размерам! Я видел, как совокупление выглядит, и кажется отравился зрелищем».

 Муж спрашивал, жена рассказывала, точно препод с кафедры.
« Пещерная женщина позволяет обнять себя на десятом году жизни. Беременность длится полгода. Всё время самец должен находиться при жене, кормить, убирать, ласкать, иначе, возможен выкидыш. Бережное отношение к самке, - пожалуй единственное, что осталось во исполнение закона. Беременность жены не повод отказываться от нехитрых общественных обязанностей, например: времени дозора. Тут надо кого-то просить, озаботиться, чтобы женщина содержалась в порядке. Нарушителя не прощают. Такой отец отправляется на дно общественного котла, изгоняется.

Родится, как правило, пятнадцать детёнышей. Кормящая мать умирает от истощения. Девочек появляется гораздо больше, но самок не хватает.

Самец живёт двадцать пять, тридцать лет, способен произвести и вырастить порядка пяти десятков отпрысков, следовательно: иметь три, четыре жены.

Особи мужского пола лезут в стойбища людей, гибнут, как мухи. Добытых женщин забирают те, кто поумней, содержат в сносных условиях, терпят капризы, но не терпят самоубийств. После подобных случаев условия содержания ужесточаются».


Продолжение:
http://www.proza.ru/2015/06/19/540