Бродяги Дикого Запада. Одиссея Бонневиля Ч. II

День за днем горцы то приходили в форт, то уходили обратно к Фонтенелю. Постепенно они освоили в форту настолько, что стали задирать людей Бонневиля, хвастаясь перед ними своими достоинствами и достижениями. Трапперы из команды капитана не хотели уступать свободным горцам и напротив, доказывали последним, что и они чего-то стоят  в жизни, и  знают Запад не хуже их. Как само собой разумеющееся возникла ссора, за которой последовала грандиозная драка. «…Они дубасили друг друга во всю, – писал Бонневиль, –  пинки, подзатыльники, сухие затрещины, оплеухи – все это смешалось на глазах и выглядело как второе Ватерлоо (битва у бельгийской деревни Ватерлоо 18 июня 1815 между союзными войсками Великобритании, Голландии и Пруссии против армии французского императора Наполеона Бонапарта – И.К.). …мордобой закончился нерушимой дружбой скрепленной очередной порцией грога».
Несмотря на необузданность свободных горцев, Бонневилю за время общения с ними удалось собрать бесценный этнографический и географический материал и обзавестись услугами некоторых из них  в следующем охотничьем сезоне. Укрепив свою команду такими ценными новобранцами, какими были свободные горцы, Бонневиль стал чувствовать себя увереннее.
Горцы посоветовали Бонневилю на зиму не оставаться в форту, поскольку в этом месте из-за обильных снегопадов трудно раздобыть себе пищу, поэтому часть команды  отправилась  к Лососевой реке для обустройства зимовья и ведения там охоты на бобра. Сентябрь, октябрь и  половину ноября Бонневиль провел у Лососевой реки в разбитом трапперами временном охотничьем лагере, в то время как отряд численностью 20 человек во главе с Уолкером отправился к притоку реки Миссури реке Мэдисон.
Находясь у Лососевой реки, Бонневиль наслаждался всей прелестью жизни горца. Он установил дружеские отношения с охотниками из племени неперсе, которые сновали в этой местности, покрывая своим лагерями и многочисленными табунами  все близлежащие  холмы. «Самая совершенная гармония царила между нами и индейцами, – писал Бонневиль. – Дикари были приветливы, хотя и назойливы в своем любопытстве. Они следили за каждым телодвижением белых мужчин, разглядывая все,  что они делают с большим интересом».
Но вскоре соседство с индейцами стало сказываться на состоянии жизнеобеспечения людей животных. Огромное количество индейских лошадей  поедало всю траву в округе. Бизонов время от времени, появлявшихся здесь, для охоты на всех не хватало.  Поэтому Бонневиль разделил свою партию на три группы, одних отправил на зимовку на реку Снэйк, других  обратно на Грин-Ривер в форт Бонневиль, а третьих оставил у Лососевой реки. Мелким отрядом было проще выжить и прокормить себя на период зимы. Все три партии должны были соединиться в июле следующего года у Лошадиного ручья, то есть в форту Бонневиль в долине Грин-Ривер.
С 21 ноября по 9 декабря Бонневиль с частью своих людей в лице свободных горцев находился в лагере неперсе. Это место было безопасным,  для зимнего выпаса лошадей, принадлежавших экспедиции. Здесь лошади могли спокойно пастись на вершинах холмов под присмотром бдительных союзников Бонневиля флэтхэдов и неперсе, и капитан мог не опасаться, что они будут похищены враждебными черноногими.
Проживая среди индейцев, Бонневиль лечил их от пневмонии, которая забрала жизни четырех индейских мужчин. Средства лечения, применяемые Бонневилем, оказались на удивление индейцев более эффективными, чем магические средства индейских знахарей.  Устанавливая очаг заболевания Бонневиль пришел к выводу, что  инфекция была занесена не его  горцами, как утверждали потерпевшие фиаско индейские знахари, а контактами неперсе и флэтхэдов (плоскоголовые) с черноногими. Бонневиль предложил вождям своих союзников на время ликвидации очага заболевания установить мирные отношения с черноногими, к которым он собирался отправиться, чтобы предложить свой метод лечения пневмонии. Однако, вожди, посовещавшись, отклонили его предложение, сказав в заключении: «Сердца черноногих – это ложь. Их язык – капкан. Если они приходят к нам и говорят, что хотят курить трубку (имеется ввиду трубка мира – И.К.), то делают это только лишь по тому, что желают выяснить в каком состоянии мы находимся. Если они считают нас сегодня слабыми, то завтра нападают на нас, воруют, убивают… Не будет у нас с ними такого мира, да будет война»!
Бонневиль не стал разубеждать вождей и посоветовал им в таком случае быть бдительными. Для себя сделал вывод, что не может до конца быть уверенным  ни в своей безопасности, ни в безопасности своих лошадей.
 Вожди пренебрегли советами белого капитана и в одну из ночей черноногие увели 86 лошадей у неперсе и флэтхэдов. Оставив на месте преступления в качестве символа насмешки веревку и арапник, указывающие  на племенную принадлежность конокрадов.
Бонневилю повезло, его лошади оставались на месте. Разъяренные неперсе и флэтхэды спешно организовали преследование мародеров, которое не дало никаких положительных результатов, после чего эти индейцы смирились с потерей, и в их лагерях вновь воцарилось умиротворение.
28 февраля 1833 года охотничий отряд капитана Бонневиль прибыл к реке Годин. Этот ручей протекал на юго-восток, попадая на большую равнину, где паслось множество бизонов, охота на которых была весьма удачной для Бонневиля и его людей. Добыв большой количество мяса и шкур  6 марта отряд Бонневиля, сопровождаемые сильным ветром сквозь снежные заносы двинулся дальше и исследовал местность вдоль всей реки Снэйк в Айдахо.
В это время отряд под руководством Джозефа Уолкера, охотившийся у Медвежье реки и реки Солт в Вайоминге, по поручению Бонневиля был направлен к Большому Соленому озеру, для того, чтобы найти сухопутный путь в Калифорнию. Некоторые исследователи сегодня утверждают, что Бонневиль не давал Уолкеру указаний относительно  похода в Калифорнию, а всего лишь обязал его исследовать окрестности Большого Соленого озера. Но, тем не менее, Уолкер всеже пошел туда и открыл новый маршрут,  пролегающий вдоль современной реки Гумбольт в Северной Неваде.
Далее Уолкер двинулся через крутой подъем в горах Сьерра-Невада начинающийся близ  нынешнего город Бриджпорта в Калифорнии и дошел до Монтерея (залив в Центральной Калифоринии – И.К.). Потом, 14 февраля 1834 года, партия Уолкера, наняв двух индейских проводников, двинулась на юг через южную Сьерру. Проход в южной Сьерре потом был назван в честь Уолкера, а позднее стал называться Калифорнийской тропой, который использовали переселенцы, следуя в Калифорнию в период «Золотой лихорадки».
 Во  время перехода отряд Уолкера  испытывал невообразимые тяготы и лишения. Пробираясь через пустыню, под палящими лучами солнца из-за отсутствия воды отряд потерял 64 лошади, 10 голов скота. Чтобы не погибнуть от обезвоживания людям пришлось пить кровь умирающего скота.
Прибыв 8 июня к реке Гумбольт в район Большого Бассейна, отряд столкнулся с индейцами, которые занимались собирательством, выкапывая дикие коренья.
«Туземцы, которых мы встретили на пути, были самыми нищими из всех встречаемых на континенте, – писал Уолкер, – совершенно голые и грязные. Сколько бы мы не находились среди них они  оттачивали на нас свое воровское мастерство, что в итоге достало моих людей. Как-то раз мои люди совместно охотились с этими индейцами и намеренно из мести убили троих туземцем, ничего не сообщив мне об этом. На следующий день они попытались сделать тоже самое, но неудачно, после чего индейцы отреагировали в своей манере так, что мы едва успели унести ноги».
В результате стычки люди Уолкера убили 14 индейцев. Об этом инциденте Уолкер позже сожалел, объясняя  тем, что индейцев, якобы тогда было много и у него просто не выдержали нервы, поэтому он и отдал распоряжение стрелять в невинных копателей.
Отряду Уолкера удалось впервые  сделать первое топографическое описание региона Большого Бассейна. Это описание было впоследствии использовано  военной экспедицией Джона Фримонта в 1843 году, который искал выход к реке Буэнавентура, чтобы попасть по ней в Большое Соленое озеро.
Бонневиль и его люди провели лето и осень 1833 года в Вайоминге, торгуя с шошонами.
 В январе 1834 года они покинули форт Бонневиль и отправились в Орегон. По пути в долине Уолоуа Бонневиль и его люди нашли радушный прием у индейцев неперсе проживавших по реке Иммаха (приток реки Снэйк в Орегоне – И.К.).
Среди этих индейцев Бонневиль чувствовал себя как дома. Ему был уже знаком их язык, и многое узнал о неперсе, проживая среди их соплеменников у Лососевой реки. Неперсе реки Иммаха также были наслышаны о Бонневиле, и каково было его удивление, когда он узнал, что неперсе даже дали ему имя Лысый Вождь. Когда Бонневиль снимал шапку, то индейцы, раскуривавшие с ним трубку, слегка начинали улыбаться и переглядываться между собой. Оказалось, что их забавляла лысина капитана. Первоначально индейцы решили, что у капитана просто отсутствует скальп, но потом, когда он разрешил их сомнения, дозволив руками потрогать лысину, неперсе удовлетворились, но прозвище  к Бонневилю Лысый Вождь прилипло навсегда.
4 марта  отряд Бонневиля достиг форта Неперсе (или Уолоуа-Уолоуа) основанного в 1818 году трапперами, работавшими на «Северо-западную меховую компанию». Это форт в 1821 году перешел под начало «Компании Гудзонового залива» и располагался в месте слияние рек Уолоуа-Уолоуа и Колумбии.
 Командир форта Пьер Памбран приветствовал американских путешественников, но от предложения о торговом сотрудничестве с  сними отказался, вследствие чего Бонневиль вынужден был уйти в Айдахо, где разбил лагерь на одном из притоков реки Снэйк.
Причина отказа Памбрана объясняется прежде всего тем, что губернатор округа Колумбия Джон Маклахлин, был  неплохо осведомлен о целях и задачах экспедиции Бонневиля и имел указание всячески воспрепятствовать американцам в их стремлении укрепиться на Западе. Маклахлин запретил всем торговым постам «Компании» расположенным в бассейне реки Колумбия проведение каких-либо торговых сделок с американцами. Распоряжение Маклахлина касалось не только трейдеров, работавших на Компанию, но также и индейцев, поставлявших меха этой Компании.
Бонневиль пояснял в своем письме генералу Макомбу: «Наши конкуренты всячески препятствуют  нам в налаживании торговых контактов с местными племенами. Однако индейцы реки Снэйк, насколько я понимаю, недовольны трейдерами «Компании Гудзонового залив», поскольку те ущемляют их возможности в реализации пушнины именно нам.  Сэр, прошу вас разрешить мне еще раз обследовать бассейн реки Колумбия до моего возвращения».
12 июня 1834 года партия Уолкера воссоединилась с отрядом капитана Бонневиля у Медвежьей реки, но через некоторое время в июле отряд Уолкера направился  в экспедицию в страну кроу, в верховья Миссури к рекам Йеллоустон и Бигхорн. Отряды Уолкера и Бонневиля вновь соединились лишь спустя год у реки Папо.
Десять дней спустя, после встречи с Уолкером 12 июня 1834 года,  капитан Бонневиль отправил в Сент-Луис группу из десяти человек под руководством Майкла Керре  с целью доставки туда крупной партий меха, а также отчетов, подготовленных им за время экспедиции.
В июле 1834 Бонневиль совершил второе путешествие на Запад.
 Отряд Бонневиля численностью 23 человека должен был двигаться от Медвежьей реки  к  нижнему течению реки Колумбия, и встать на зимовку в долине Малтнома (штат Орегон). После зимовки и охоты в этот период, Бонневиль намеревался закрепить установленные им в ходе первой экспедиции контакты с местными племенами индейцев, и затем отправиться в форт Ванкувер, где необходимо было закрепиться американцам, и положить тем самым начало в возращении этого региона США.
 Далее весной 1835 года Бонневиль планировал отправиться на Восток,  пересечь Скалистые горы в обратном направлении, и посетить рандеву в Арканзасе. На рандеву Бонневиль рассчитывал собрать всю добытую его командой за год пушнину для отправки ее в США, а также воссоединиться с одним из своих отрядов под руководством Монтеро.
На пути к реке Колумбия при переходе через Голубые горы (горный хребет на северо-востоке современного штата Орегон – И.К.), отряд  Бонневиля нагнала группа известного на западе в то время траппера и торговца Натаниэля Уайета, который чуть позже в июле 1834 года основал на Западе два торговых поста – Форт-Холл в Айдахо и Форт Уильям в Орегоне.
На момент этой, уже второй встречи Бонневиля с Уайетом, последний шел к реке Колумбия промышлять лососем.
После некоторого совместного время провождения, обмена информацией, провизией и прочими существенными для обеих экспедиций вещами. Уайет вернулся к своим людям, а Бонневиль продолжил идти вперед.
Август 1834 года выдался весьма засушливым в той местности, где проходили путешественники. По причине засухи и жары горели леса, и экспедиция в этой связи испытывала огромные трудности и неудобства. Огонь пожарища и клубы дыма объяли всю пустыню. Из-за дыма не было видно солнца. Индейские проводники раз от раза выводили команду Бонневиля из этого пекла на тропу, где люди могли вдохнуть немного кислорода.
26 августа они выбрались из ада пожарища, и вышли к водному потоку реки Гранд-Ронд (северо-восток штата Орегон и юго-восток штата Вашингтон), где было много пастбищ для скота. Здесь Бонневиль и его люди разбили лагерь, чтобы восстановить свои силы после перехода «сквозь ад». Разведчики отправились, на поиск тропу через горы и через 20 дней вернулись разочарованные и весьма утомленные.
Пока отряд ожидал известий от разведчиков, Бонневиль организовал торговлю с местными индейцами, с которыми установил полезные  связи. Индейцы приносили в лагерь Бонневиля для в обмена шкуры и еду. Кроме этого путешественники выторговали у индейцев с десяток весьма подготовленных для горного перехода лошадей-пони. В качестве развлечений горцы Бонневиля и индейцы соревновались в верховой езде наперегонки. «Во всех заездах, – отмечал Бонневиль – побеждали только индейцы».
Бонневиль заметил, что индейцы абсолютно далекие от христианства  почитают воскресенье. В этот день они ничего не делают, ни охотятся, ни ловят рыбу, ни торгуют, а проводят лишь свои религиозные церемонии.
«Их знахари в этот день, – писал Бонневиль, – подобно нашим падре, по окончании церемоний  проповедуют пастве о покорности божествам, соблюдении общепринятых у них правил поведения, заботе о ближних, не осквернении ложью и воровством, и учат прочим добродетелям. В конце молитвы все в унисон повторяют за знахарем нечто подобное христианскому «Аминь». Когда я спросил, будучи удивленным,  слышали ли они о Христе, знахари ответили, что не знают кто это. Когда я попросил, объяснить их как они видят Бога, то они ответили: «Он все и во всем».
Все же Бонневиль сомневался в том, что христианские миссионеры не приложили к этим индейцам свои руки. По его мнению, явно чувствовалось христианские веяния в культах и обрядах этих индейцев. «Находясь среди них, я ни разу ни услышал от них злобных, бранных речей по отношению друг к другу. При всем это спокойствии духа они проявляют завидную смелость, когда им ниспосылаются испытания в виде защиты от нападения врагов», – резюмировал Бонневиль.
Для того чтобы двигаться дальше, необходимо было пополнить провизию, и с этой целью Бонневиль направил посыльных в близлежащий форт Неперсе, находившийся в 30 милях от его лагеря. Но командир форта Памбран, вновь оставил не у дел людей Бонневиля, которые возвратились в лагерь ни с чем. В этой связи Бонневиль приказал немедленно сниматься с места и  выдвигаться в путь из-за угрозы голода.
Бонневиль направился вниз по реке Колумбия в направлении форта Ванкувер. Его маршрут пролегал через прекрасную изрезанную холмами территорию, на которой, куда не брось взгляд, можно было увидеть многочисленные табуны пасущихся индейских лошадей.
Двигаясь вдоль реки, Бонневиль намеревался организовать торговлю с индейцами, приобретать у них пушнину и сушеный лосось. Однако индейцы на всем протяжении пути отказывались осуществлять торговые сделки с людьми Бонневиля, и при подходах его отряда к их селениям, начинали скрываться. Как выяснилось позднее, прибрежные племена находились под влиянием «Компании Гудзонового залива», запрещавшей индейцам торговать с американцами.
Где бы ни оказывался в этом регионе отряд Бонневиля, результат общения с индейцами был одним и тем же – индейцы отказывали американцам не только в обмене товара, но и в снабжении их продовольствием.
Чтобы поддерживать свои силы и не умереть от голода, путешественники забили двух своих лошадей.
Широкая и величественная Колумбия распростерлась перед ними зеркальной невозмутимой ровной гладью, но по словам Бонневиля  и на сей раз ресурсы этой реки были заперты для него. Для того, чтобы добраться до долины Виламмет (Орегон), рассуждал Бонневиль, и встать там на зимовку, понадобиться много усилий, и то не факт, что им удастся перезимовать в этом месте и отыскать необходимый для выживания ресурс. Если задержаться здесь до снегопадов, то обратный путь, пролегающий через горы, будет отрезан им до весны.
Бонневиль принял решение  не задерживаться и возвращаться обратно, в надежде достичь Голубых гор, где еще можно было в эту пору года обеспечить себя провизией, путем ловли лосося и охоты на оленя. Придерживаясь этих соображений, Бонневиль в очередной раз отказался идти к устью реки Колумбия, и повернул обратно, дойдя до Голубых гор 1 октября 1834 года.
В Голубых горах надежды голодных людей Бонневиля не совсем оправдались, охота не задалась, и пополнить провизию лососем в достаточном для пропитания количестве, также не удалось, поскольку возвращавшиеся с лососевого промысла индейские рыбаки в основной массе к этому времени  уже разбрелись по своим селениям.
К 20-му октября команда кое-как добралась до реки Снэйк  на территории шошонов. Прибыв в одно из селений этих индейцев, путники увидели большое количество лосося, сушившегося на берегу реки. С этого момента Бонневиль и его люди были уверены, что спасены от голодной смерти. Они пополнили свою провизию лососем и двинулись дальше к Медвежьей реке, где встали на зимовку, из-за обилия пасущихся там стад бизонов.
Здесь путешественники удачно поохотились и запаслись большим количеством сушеного мяса, запахи которого всю зиму разносились далеко за пределы лагеря.
 На протяжении осени и зимы Бонневиль вел торговлю с шошонами и ютами, выступая посредником-миротворцем в конфликте между этими враждующими племенами.
Свободные горцы из команды Бонневиля утомленные долгим отсутствием общения с женщинами, не преминули «посвататься» к ряду симпатичных девушек из племени шошонов и ютов, сделав их своими скво. Отцы и братья этих девушек с удовольствием выдавали своих дочерей и сестер за белых охотников, не забывая при этом содрать с тех хороший куш в виде выкупа.
 Быть женой белого охотника считалось весьма престижным среди племен Большого Бассейна. В глазах индеанок белый охотник был героем, потому что вел жизнь свободную, вне племени, и такой статус весьма поднимал его в глазах индейской женщины. Кроме этого, если не кривить душой, то можно отметить, что для шошонок, например, брак с белым был гораздо привлекательнее, чем с соплеменником. Мужчины шошонов пренебрежительно относились к своим женщинам, почитая их почти за рабынь, не имевших в шошонской среде абсолютно никаких прав. Женщина с утра до ночи работала не покладая рук и вынуждена была смиренно терпеть все прихоти и издевательства мужа вплоть до побоев. Но впрочем, и такая оценка, по сути, крайность.
 Шошоны как мужчины, так женщины были подвержены стрелам Амура, и в их сердцах также как и у белых кипели любовные страсти.
Бонневиль отмечает, что был свидетелем  сцены в период зимы 1834-1835 года, когда одна из жен воина шошонов, пренебрегала своим невыносимым мужем, влюбилась в одного из молодых горцев из команды Бонневиля и сбежала с ним.   Ревнивый муж организовал погоню за беглецами по их следам. Через некоторое время он потерял след и отказался от погони, будучи уверенным, что любовники не смогут долго скитаться среди заснеженных гор, и будут вынуждены вернуться в селение, либо погибнуть. Так и произошло, через неделю двое измученных «голубков», оборванные и изможденные прибыли в лагерь шошонов. Ревнивец встретил,  так как подобает оскорбленному воину. Он вскочил на лошадь, и на полном скаку бросился на неверную жену, чтобы вонзить в ее сердце нож. Но храбрый горец вступился за свою пассию, и преградил путь  разгневанному воину шошонов, готовый вступить с ним в смертельную схватку. Горец понимал, что он задел честь индейского воина и должен был ответить по «всем правилам и канонам, установленным в обществе дикарей».
Друзья молодого горца пришли на выручку своему товарищу и решили держать ответ вместо него. Шошоны испросив согласие у оскорбленного ревнивца, согласились. Начались переговоры… Итог – две лошади за  женщину, потерявшую свое сердце. На этом и сошлись, ревнивец был удовлетворен, получив лошадей в обмен на женщину, чего нельзя было сказать о молодом горце. Он, по словам Бонневиля, вернулся в зимовье весьма приунывшим из-за потери лошадей. «Был ли он счастлив, что  таким образом приобрел себе жену, трудно сказать, ибо весной он ушел от нас снова на Запад…», – заключал Бонневиль.
1 апреля 1835 года люди Бонневиля сняли зимний лагерь и отправились домой на Восток. Они пробирались по территории враждебных индейцев в направлении долины Грин-Ривер. Без приключений переправившись через реку Колорадо, команда еще долго находилась в напряжении, поскольку повсюду ощущала присутствие рыскавших в окрестностях военных отрядов враждебных индейцев, которые искали подходящей возможности совершить налет на караван Бонневиля, но сдерживали себя, видимо опасаясь того, что путешественники проявляли бдительность и были  готовы вступить в бой.
10 июня экспедиция остановилась на привал к востоку от реки Уинд, чтобы дать возможность лошадям и мулам подкрепиться сочной травой на лугах в долине этой реки.
Здесь команда повстречала одинокого траппера, который покинул отряд горцев из-за того, что те жестоко обошлись с его друзьями:  таким же охотником, как и он и его женой индеанкой. Мужчина и женщина, по его словам, остались без лошадей в безлюдной прерии, и поэтому он, попросил у Бонневиля одолжить две лошади, чтобы спасти их от неминуемой смерти. Бонневиль не был тем, кто отказывает в помощи терпящему бедствие. Он отправил к месту эскорт и лошадей. Вскоре в лагере экспедиции появились смуглый изможденный белый мужчина и женщина, принадлежавшая к племени черноногих.
Эта женщина сообщила Бонневилю массу сведений касающихся  традиций, обычаев, верований и военного искусства черноногих и поистине была кладезю этнографических знаний.
Она рассказала Бонневилю о своей горькой жизни среди черноногих после замужества. Ее муж был сущим тираном, хотя она  всегда старалась угодить ему. Когда муж приходил с охоты, в ее палатке всегда была горячая вода и еда, но он вместо ласки и похвалы, одаривал ее тумаками.
«Я верой и правдой служила свое мужу, и каким было мое вознаграждение, – вопрошала она  в разговоре с Бонневилем? – Туман всегда был в его глазах, и молнии на языке. Я была его собакой, а не женой»!
В конце концов, по совету своего родного брата она покинула мужа, и сбежала к неперсе, которые приняли ее.
Однажды в селение неперсе пришли белые охотники и один из них взял ее в жены. Этим охотником был тот смуглый горец, который по словам женщины, относился к ней с добротой.
Несколько дней назад на супругов напали черноногие, которые захотели завладеть их лошадьми, но появившийся внезапно отряд горцев вступил с индейцами в схватку. В ходе боя черноногие отступили и дальше супруги продолжили путь в составе отряда горцев. Между мужем  индеанки и лидером горцев завязался спор из-за лошадей. Лидер горцев потребовал отдать ему лошадей принадлежавших мужу индеанки,  но тот отказался. Тогда горцы избили его, забрали лошадей силой, и надругались над женщиной, после чего прогнали их в прерию. Среди тех горцев был  друг мужа индейской женщины, который возвратившись с охоты в лагерь, обнаружил, что супружеская пара изгнана и обесчещена. «Этот хороший человек с большим сердцем, – рассказывала индеанка, указывая на друга своего мужа, – отправился в прерию, чтобы помочь нам, потом он нашел большого белого капитана (Бонневиля – И.К.) и спас нас от смерти».
В 20-х числах июня Бонневиль прибыл на рандеву в Форкс на реке Уинд, где воссоединился с отрядом Монтеро, который возвращался с пушниной из страны кроу.
Монтеро рассказал капитану о своих приключениях в стране кроу,  о том, что он и его люди невольно были свидетелями и отчасти участниками военного конфликта кроу и черноногих, подробности которого Бонневиль тщательно задокументировал в своем журнале.
Пробыв на рандеву до 4 июля, Бонневиль с остатками команды горцев направился дальше на Восток, а Монтеро с бригадой охотников было поручено  продолжать  проведение промысла до конца года.
22 августа1835 года одиссея капитана Бонневиля завершилась и его команда благополучно вернулась в Индепендес (Миссури). Здесь Бонневиль узнал, что его письмо, отправленное генералу Макомбу с просьбой о продлении экспедиции, не было доставлено адресату. Это означало, что полномочия Бонневиля в качестве руководителя правительственной экспедиции истекли еще год назад.
Немного передохнув, Бонневиль отправился в Вашингтон, и ходатайствовала о своем возвращении на военную службу. Затем он отправился в Нью-Йорк к своему покровителю Джейкобу Астору, который познакомил его там с писателем Вашингтоном Ирвингом. Рассказы Бонневиля о своих приключениях на Диком Западе весьма впечатлили романтическую натуру Ирвинга, который предложил выкупить у Бонневиля его походные дневники за 1000 долларов, в результате чего в 1837 годы была опубликована книга Ирвинга «Приключения капитана Бонневиля».
За год до издания этой книги Бонневиль был восстановлен на военной службе и был направлен для прохождения службы в Форт-Кирни в Небраске. Потом он  принимал участие в американо-мексиканской войне 1847–1848 года.
 В 1852 году мечта Бонневиля можно сказать осуществилась, и он вновь оказался на Дальнем Западе в устье реки Колумбия, где служил в форте Ванкувер. Через четыре года в 1856 году ему было присвоено звание полковника, и он  получил назначение командующего военным Департаментом Нью-Мексико, где принял участие в войне США против индейцев апачи.
 В 1860 году Бонневиля назначили командиров 3-го пехотного полка в Техасе, где он и встретил начало Гражданской войны в США. За годы этой войны он дослужился до звания бригадного генерала и после ее окончания уволился с военной службы и поселился на ферме близ форта Смит в Арканзасе.
 В возрасте 75 лет Бонневиль, как говориться получил «беса в ребро» и женился на двадцатидвухлетней Сюзан Нэйс. Скончался знаменитый путешественник в 1878 году в возрасте 82-х лет, похоронен на кладбище Бельфонтен в Сент-Луисе. Его именем названо высохшее соленое озеро площадью 412 км2, которое находится на северо-западе штата Юта, США.
  Основанный  Бонневилем в 1832 году в долине Грин-Ривер (Вайоминг) форт Бонневиль до 1839 года служил местом проведения рандеву горцев, и после упадка к этому времени спроса на пушнину был заброшен. Военные также не проявили интереса к этому форту, поскольку в местности, где он располагался, весьма рано начинали выпадать снега, что делало его непригодным для армии.
Что касается  возвращения американского флага в Орегон, то первая робкая и недолгая попытка его водружения была сделана Натаниэлем Уайетом в ходе двух параллельно компаниям Бонневиля его экспедициях на Северо-запад. Над основанными Уайетом  фортами Холл в Айдахо и Уильям   в Орегоне в июле 1834 года,  американский флаг развивался до 1837 года, потом в связи продажей этих фортов «Компании Гудзонового залива», с которыми американские аванпосты на дальне Западе в то время так и не смогли конкурировать, флаг был приспущен. Хотя Форт-Холл, навсегда стал маяком, для переселенцев, ехавших на запад по Орегонской тропе.
Сподвижник капитана Бонневиля траппер и первопроходец Джо Уолкер еще долго водил караваны на Запад. После того как Бонневиль отправился домой на Восток, Джо Уолкер с отрядом горцев продолжал оставаться на просторах Запада. В 1836 году он женился на женщине из племени шошонов, которая в течение последующих десяти лет была его надежной спутницей, разделяя с ним все тяготы бродячей жизни.
В начале 1840-х годов он возобновил торговлю лошадьми. Лошадей он приобретал в Калифорнии, а сбывал в форту Бент, а также на постах тракта Санта-Фе.
В 1843 году в форту Ларами он из-за жалости подписался провести караван переселенцев в Калифорнию, по той простой причине, что  караван составляли преимущественно женщины и дети. Уолкер понял, что без него они пропадут в пути, поэтому вызвался возглавить их караван.
В 1845 –1846 годах он принимал участие третьей экспедиции Джона Фримонта. В один из моментов, когда экспедиция находилась в долине Сакраменто (Калифорния) Уолкер рассорившись с Фримонтом, назвав его «трусом и женщиной», забрал своих людей, и покинул стан «Следопыта» (таково было прозвище Фримонта из-за его страсти к путешествиям).
В Калифорнию Уолкер вернулся во времена «Золотой лихорадки», но  не был заинтересован в том, чтобы день и ночь мыть речной песок на приисках в надежде отыскать хотя бы крупицу золота. Он предпочел водить в Калифорнию караваны шахтеров.
 В 1862–1863 годы он продолжал сопровождать экспедиции золотодобытчиков, но уже в Аризону, где несколько основанных поселений названы его именем. На склоне лет он поселился в Калифорнии в городке Уолнэт-Крик, где скончался в 1876 году и похоронен на кладбище пионеров Калифорнии в городе Мартинес, округ Контра-Коста.
В ходе экспедиций Бонневиля, Уолкера и Уайта в период 1832-1836 годы американская нация впервые после 1812 года громко заявила о своих правах на территорию Дальнего Запада и в большей степени праве эксплуатировать ресурсы этого региона. Хотя американцам в полной мере и  не удалось закрепиться в Орегоне, они довольно-таки успешно стали развивать торговлю с индейским племенами, проживавшими на западе  от Скалистых гор, и более нагло вторгаться в мексиканские владения.
В научном плане вышеописанные вояжи американцев также имели огромное значение. Бонневилем за три года «одиссеи» была собрана исчерпывающая разведывательная информация об экономическом положении Дальнего Запада, а также о состоянии населявших его индейских племен, их военной стратегии, перспективах и возможностях сопротивления американской экспансии. Бонневиль оставил науке  неоценимый этнографический и географический материал, который впоследствии лег в основу формирования американской антропологии.
 В ходе второй экспедиции Уайета были основаны не только форты – флагманы торговли на Дальнем Западе, но и описано 113 неизвестных ранее науке видов растений.
Уолкеру удалось проложить Калифорнийскую тропу и стать первооткрывателем долины Йосемити с ее долинами, водопадами и лугами, гигантским секвойям, которая сегодня является Национальным парком США.
Таким образом, экспедиции первой половины 30-х годов, осуществленные  мехоторговцами и трапперами являлись «золотым руном» в истории американского Дикого Запада.

Библиография

Ferris, W. A. Life in the Rocky Mountains. – Paul C. Phillips, Old West Publishing Company. – Denver, Colorado, 1940 – 217р.
Gilbert, Bil. Westering Man. The Life of Joseph Walker. – Norman University of Oklahoma Press, 1985, – 300р.
Gowans, Fred. Rocky Mountain Rendezvous. – Perrigrine Smith Books Layton, Utah, 1985 – 365р.
Horst, Bill,  Miller, G. Andrew. Joseph R. Walker New Trails to Coso & Mono Mines. Frontier Adventure Series.  – Silver Spur Publishing. Camarillo, CA., 2003 –  456р.
Leonard, Zenas. Adventures of a Mountain Man.  – Bison Books. University of  Nebraska Press, Lincoln, 1978 – 329 р.
Miller, G. Andrew. Joseph R. Walker California Expedition 1833-34. Frontier Adventure Series.  – Silver Spur Publishing. Camarillo, CA., 2004 – 455р.
Miller, G. Andrew. Joseph R. Walker Expedition against Mohave Indians. Frontier Adventure Series. – Silver Spur Publishing. Camarillo, CA. 2003 – 234р.
Miller, G. Andrew. Joseph R. Walker In Search of Arizona Gold. Frontier Adventure Series. – Silver Spur Publishing. Camarillo, CA. 2003 – 256р.
Washington, Irving. Adventures of Captain Bonneville. – Binfords & Mort, Publishers. Portland, Oregon. – 1837.