Три

Когда я зажмурился, словно разорванные кадры киноленты, перед внутренним взором пролетели фрагменты прожитых дней. Я часто слышал фразу, мол, за мгновение до смерти, вся жизнь проносится перед глазами. Сознание подкинуло, наверное, самые дорогие сердцу воспоминания. Это дало мне понять, что я умираю вполне счастливым человеком, жаль правда, что я так и не влюбился ни разу.

Наверное, ребят бы тронуло, что последние секунды своей недолговечной жизни, я думал именно о них. Что они - это самое важное, что у меня было и есть... Интересно, эти два монстра будут по мне скучать? Конечно же будут... Хёк, наверняка разрыдается, как школьница перед выпускным. А Кен... он просто не сможет поверить, и, как обычно, начнет во всем винить себя. Глупый, все еще, ребенок.

<i>Я шел из магазина домой и увидел, как посреди тротуара стоит мальчик и заливисто плачет, надрывно всхлипывая и озираясь по сторонам. Наверное потерялся, малыш. Я подбежал к нему в надежде, что смогу хоть как-то помочь и успокоить:
— Привет, ты чего плачешь? Вот держи, — я протянул ему только что купленное мороженое и улыбнулся. Мальчик повернулся ко мне и забавно шмыгнул носом. — Ты потерялся?
— Д-да... — он стал тереть глаза, вытирая слезы, и протянул руку к угощению. — С-спасибо.
— А кого потерял, маму?
— Н-нет... Д-джехван-хёна, — по его щекам снова покатились слезы, а из горла вырвался очередной запал рыданий.
— А как тебя зовут? — так хотелось обнять его и хоть немного отвлечь. Мороженое на жаре стало таять и стекать по его руке, капая на асфальт. Эта картина непроизвольно вызывала умиление.
— Хё-о-о-к... — сквозь шквал всхлипов протянул он.
— Санни!!! — малыш стал вращать головой в поисках источника звука. К нам подбегал мальчик, приблизительно моего возраста, может чуть младше. — Ох, вот ты где... — запыхавшись, он остановился возле крохи и крепко его обнял, притянув голову к плечу. — Не убегай так больше, глупый, — мелкий разрыдался пуще прежнего, размазывая мороженое по спине своего хёна:
— Я та-а-ак испуга-а-ался-а-а....
— Ну-ну... тише. Вот он я. Все уже хорошо, — он ласково потрепал его волосы и поднял взгляд на меня. — Спасибо.
Я немного смутился, потупив взгляд под ноги. Все-таки я-то ничего так и не сделал, даже и успокоить мальчишку не смог толком.
— Меня зовут Джехван, — он оторвался от малыша и протянул мне руку, заразительно улыбаясь.
— Хагён, — я пожал протянутую мягкую ладошку и улыбнулся в ответ.

Мы ночевали у нас во дворе в палатке. Июль выдался жарким, так что родители были не против. Сев в круг лицом друг к другу, мы по очереди рассказывали страшилки. Хёк всегда пугался больше всех и прятался за Джехваном, что заливисто смеялся над реакцией младшего.
— Да ладно тебе, это же выдуманные истории, чего ты так боишься? — он развернулся к нему лицом, пытаясь отодрать макнэ от своей руки, который вцепился в нее мертвой хваткой и уткнулся носом в плечо.
— Тебе смешно, а мне потом кошмары сниться будут... — донесся глухой голос Хёка. Мы снова рассмеялись, а макнэ оторвавшись от плеча Джехвана надул губы и обиженно засопел, скрепив руки на груди в замок, чем вызвал еще большую волну смеха.
— Прости-прости, — отсмеявшись Хван прижал к себе за плечо мелкого и улыбнулся, — просто ты такой милый, когда так делаешь.
— И почему мне достались такие зловредные хёны? - уже улыбнувшись, ответил Хёк, вырываясь из объятий Джехвана и садясь на свое привычное место. — А давайте пойдем на звезды смотреть?
— А ты темноты не испугаешься? — засмеялся Хван, выбегая из палатки, уворачиваясь от летящего ему в лоб тапка. — Хе-е-ей! Ты как со старшими обращаешься?

— Смотри, вот это - большая медведица, а правее - малая, — мы лежали на спине, утопая в густой траве, и смотрели в необъятное полотно неба, усыпанного звездами, которые завораживали своей красотой. Джехван подпирал голову одной рукой, а второй указывал пальцем в небо, показывая младшему созвездия.
— Люди такие странные, логичнее было назвать большой и маленький ковшик, а то "медве-е-едица"... — Хёк смотрел в небо и глупо улыбался, похихикивая. — А это что за звезда, прямо под "маленьким тазиком"? Яркая такая...
— Сам ты тазик, балда, — я потрепал младшего по голове, еще сильнее взъерошив его спутанные волосы. — Это Полярная звезда. Ее еще называют "путеводной".
— А вот это созвездие называется "Дракон", его хвост находится между двумя медведицами, видишь? — Хван провел пальчиком изображая изогнутую линию. — А вот тут его якобы ножки, — Хёк снова захихикал, следуя взглядом за рукой хёна. — А это его голова, на дли-и-инной шее, — Джехван улыбался, наблюдая за весельем макнэ.
— Знаете, у меня только что появилась мечта. Мне хочется создать место, где мы всегда сможем собираться вместе и смотреть, вот также, на звездное небо, несмотря ни на что. И не важно сколько пройдет времени, может всего через пару лет, или же когда мы все повзрослеем, а может станем стариками с седыми головами. Чтобы мы всегда смогли найти друг друга и, задрав головы вверх, смотреть на одно и тоже небо все вместе, как сейчас, — Хёк завороженно всматривался в синеву перед глазами и улыбался, хватая ладошками наши руки, переплетая пальцы.
— Мне иногда кажется, что ты старше нас всех вместе взятых, — Джехван задумчиво смотрел перед собой, крепче сжимая ладонь Хёка. — Это очень достойная мечта. Я бы тоже хотел, чтобы она обязательно сбылась...
— Быть всегда вместе, несмотря ни на что, спустя многие годы... это было бы волшебно. Обещаю, что так и будет. Вот увидишь... — я посмотрел на ребят рядом с собой и, смаргивая накатившие слезы, улыбнулся им. — Я обещаю.

— Ну, и как я выгляжу? — Джехван крутился перед нами в парадно-выходном костюме, вставая в разные позы, что у нас с Хёком вызвало волну смеха.
— Ты похож на куклу, хён, — заметил макнэ. — Такой намарафеченный. Будто только что достали из упаковки. Красавчик Кен. — Джехвана от такого сравнения перекосило и он, уперев руки в бока, топнул ногой:
— Йаа!!! Что ты сказал?! Я убью тебя, маленький засранец! Хагён, держи его, — Хван метнул свирепый взгляд в мелкого и, чуть ли не воспламенившись от возмущения, грациозно направился в сторону Хёка для реализации своей угрозы. Макнэ же это нисколько не напугало, а как раз таки наоборот, явно раззадорило.
— Кен, красавчик Кен, где же твоя Барби? — младший вырвался и начал бегать по комнате, заливисто смеясь, уворачиваясь от цепких лап разъяренного хёна. — Омо, я сейчас умру от смеха!
— Уж лучше бы это оказалось правдой, иначе ты погибнешь в страшных муках от моей руки, — Кен схватил мелкого, зажав в углу, и начал щекотать бедолагу, который уже рыдал от смеха, вымаливая у старшего пощады. Мне оставалось только наблюдать за этой умилительной картиной.</i>

Ничего не произошло. Не было удара, не было боли, не было смерти. Не было абсолютно ничего. Я распахнул глаза и увидел перед собой капот грузовика. Медленно повернув голову в сторону дороги, я обомлел. Весь мир замер. Я видел лица направленные в свою сторону, пропитанные ужасом; птицы в небе, облака. Все будто заморозилось. Все... кроме меня.

Неожиданно, позади послышались еле слышные шуршащие шаги. Я резко развернулся, дернув наушники вниз, и чуть не врезался в широкую грудь молодого человека. Черные волосы до плеч обрамляли белое мраморное лицо с черными жгучими глазами. Высокий рост, стройная фигура и хищный оскал на пару с прожигающим меня взглядом, заставляли трястись поджилки. Я сделал неуверенный шаг назад и впечатался в машину. Идти было некуда.
— П-привет, — наверное, ничего тупее этого я не смог бы сказать, но от шока я вообще не очень-то соображал.
— Привет... — парень остался на месте и лишь смотрел на меня сверху вниз оценивающим взглядом. — Тебе нравится жизнь?
— Что? — я недоуменно хлопал глазами. — Мне? Что за глупые вопросы. Конечно, нравится. — Абсурдность происходящего заставляла злиться. Что происходит вообще?
— Сегодня, пятнадцатого июня, в двенадцать часов и тридцать четыре минуты, ты должен быть сбит машиной перед этим пешеходным переходом, — незнакомец дернул подбородком в сторону дороги. Голос был очень тихим, спокойным и холодным, отчего по телу бежали мурашки. Как можно говорить о таких вещах со столь отрешенным выражением лица. — Я тот, кто способен изменить твою Судьбу. Я смогу договориться со Смертью, если ты заключишь со мной контракт, — в глазах парня загорелся огонь, лицо стало еще более пугающим. Он был похож на демона, а может и самого Дьявола.
— К-какой контракт? — тело не слушалось: язык прилипал к небу, ноги стали ватные, перед глазами заплясали цветные пятна. Казалось, еще немного и я просто рухну вниз.
— Ничего сложного. Я тебе жизнь - ты мне свою душу, — демон, и вправду демон. Колючая улыбка коснулась его губ. — Так тебе нравится жизнь?
— Д-да, — слова сорвались раньше чем я успел о чем-либо подумать. — Я согласен, — сознание медленно ускользало от меня, оставаться на ногах становилось все сложнее. — Где мне что подписать?...
— Нужно только скрепить договор печатью, — прежде чем мое обессиленное тело встретилось с асфальтом под ногами, сильные руки ловко подхватили меня, а слова, наряду с дыханием, обожгли похолодевшую кожу. Ничего больше не сказав, демон внезапно притянул меня к себе и впился в губы требовательным поцелуем. От неожиданности я распахнул слипающиеся глаза и открыл рот в возмущении. Горячий язык, воспользовавшись моментом, проскользнул внутрь и сплелся с моим собственным, обдавая жаром. Сил вырываться не было: я словно тряпичная кукла повис в его руках, поддаваясь этому странному демоническому созданию. Поцелуй был жадным, страстным и сводящим с ума. Казалось, что меня все-таки сбил тот грузовик, а это, ничто иное, как предсмертная агония. Болезненно сладкая, невыносимая, терпкая. Хотелось вырваться из ее цепких лап, но, в тоже время, все мое нутро стремилось навстречу этому неведомому ощущению огня и жажды. Дыхание сорвалось, пальцы неосознанно зарылись в жесткие пряди черных, как смоль, волос. Глаза постепенно закрылись, а тело расслабилось окончательно. Поцелуй закончился также неожиданно, как и начался, заставляя ловить распухшими губами воздух. Медленно отстранившись от моего лица, демон посмотрел мне прямо в глаза, заставляя перевернуться все внутренности, а сердце пропустить удар. — Теперь ты мой...