6 лет с техасскими рейнджерами Глава 4

Глава 4.
Моя первая стычка с индейцами.
В августе 1875 года рядовой Л. П.  Сейкер был отправлен в увольнение  в Форт Мэйсон, примерно в пятидесяти милях от нашего лагеря. Туда же прибыл гонец из Хани Крик, сообщивший о нападении индейцев на ранчо Джона Гейбла и краже табуна лошадей. Индейцы отправились в рейд ранним вечером, так что гонец достиг Мейсона лишь с приходом темноты.
Лэм Сейкер уже поужинал и сидел в холле отеля, когда получил это сообщение. Он немедленно похватал сбрую, оружие и побежал в конюшню. Ему предстояло скакать всю ночь напролет и, хотя ночи в августе короткие, в восемь утра он уже примчался в лагерь и доложил о нападении краснокожих.
Лошади роты были в табуне, капитан Робертс приказал срочно привести их. Сержанту Мюррею было приказано отобрать пятнадцать человек, выдать рацион на десять дней и сотню патронов на каждого бойца. Второй сержант Джим Хоукинс, рядовые Пол Дюрхем, Ник Доннели, Том Джилеспи, Майк Линч, Энди Уилсон, Генри Мальтимер, Джим Траут, Уильям Кимброт, Силас Крамп, Эд Сейкер, Джим Дэй, Джон Купс и я под командованием лично капитана Робертса отправились на разведку. Как вы понимаете, я был просто счастлив от подобной удачи и с нетерпением смотрел вперед в ожидании своей первой схватки с индейцами.
Мулы вскоре были навьючены, когда лошадей привели в лагерь, разведывательный отряд был готов. Сержант Хоукинс, выждав, пока мы оседлаем коней, подошел к капитану, отсалютовал и доложил о готовности. Перед выездом капитан Робертс подозвал сержанта Мюррея и сказал, что если индейцы хотят удрать с таким количеством лошадей, то наверняка пересекут реку Сан Саба возле Скальп Крик и отправятся на равнины по проходу между протоками. Если же краснокожие не пойдут этим путем, то попробуют пробраться через Большие Солончаки, проследуют между реками Северная Лиано и Сан Саба и сбегут, но он уверен, что они проедут севернее Менардвилля. Капитан также приказал отправить двух рейнджеров к верховьям Беар Крик и проверить индейские тропы. В случае обнаружения свежих следов Мюррей должен был собрать второй отряд и немедленно отправиться в погоню.
Изложив  план, капитан дал приказ к отправлению и мы выехали в сторону Менардвилля, строя предположения насчет индейцев. Все было тихо в этом маленьком городке и мы пересекли Сан Саба сразу за городской чертой. Оставив позади развалины старого испанского форта, капитан Робертс взбодрил своих людей и приготовился отправить дозорных. Двум лучшим следопытам роты было приказано следовать в четырех сотнях ярдов впереди и выискивать индейские следы. Ядро отряда и капитан должны были следовать в арьергарде.
Мы проехали миль восемь или девять, когда зоркие глаза капитана Робертса углядели одинокого пони, который стоял с опущенной головой впереди нас. Капитан заметил животное прежде дозорных и сказал, что мы на верном пути. Следопыты остановились у этого пони и ждали нас. Таким образом, мы обнаружили индейскую тропу шириной около двадцати пяти ярдов. Капитан Робертс спешился и лично исследовал каждый след, травинку и упавший лист. Он осмотрел и старого пони. Животное было ранено копьем, его круп и задние копыта оказались стерты. Было около полудня, капитан сказал, что индейцы прошли этим путем на рассвете – кровь и пот животного успели высохнуть. Судя по всему,  скотокрады двигались довольно быстро и находились в тридцати пяти-сорока милях от нас. Капитан сказал, что это будет долгая погоня и нам нужно отправляться, если мы вообще хотим их поймать.
Возражений не последовало,  мы пустились в путь, даже не остановившись перекусить. У капитана был отличный конь, старина Рок, мы не отставали, покрывая пять или шесть миль за час. К закату мы добрались до старой правительственной дороги из Форта Мак-Каветт к Форту Кончо. Мы были милях в двенадцати-пятнадцати южнее Кикапу Спрингс, так что поехали по дороге и добрались до родников поздно ночью. Кони не получили и капли воды с тех пор, как утром мы покинули Сан Саба, учитывая жаркие августовские дни, люди тоже очень устали и. разбив лагерь, наскоро поужинали и отправились спать. Мы подсчитали, что оставили за спиной шестьдесят миль. В пути конь капитана потерял подкову, Том Джилеспи перековал его при свете костра – с первыми лучами солнца капитан намеревался продолжить погоню.
Наутро капитан взял направление на юго-запад, параллельно индейской тропе, которую мы потеряли прошлым вечером. Уже днем мы снова взяли след, многие парни к тому времени думал, что мы совсем упустили его, но капитан не сомневался в успехе и развеял их опасения. Индейцы, которых мы преследовали, добрались до сносных для передвижения земель, так что теперь мы настигали их медленнее. После полудня мы нашли немного дождевой воды и остановились, чтобы пообедать и дать передохнуть лошадям.
Когда парни отправились седлать коней, мы обнаружили, что сделали привал в логове гремучих змей. Две лошади были укушены. Голова Чико, коня Джима Дея, стала как бочка, а конь капитана, Рок, был укушен в переднюю ногу чуть выше ступни, она распухла до туловища. Они не могли продолжать путь. Чтобы не оставлять Джима одного на территории индейцев, капитан приказал рядовому Купсу остаться с ним до тех пор, пока кони умрут или смогут продолжать путь. В любом случае, они должны были вернуться в роту. К счастью, кони скоро поправились, и Купс с Деем благополучно добрались до лагеря.
Поклажа была переброшена на одного мула, капитан отправился в путь на другом. Уменьшившийся до тринадцати человек отряд преследовал индейцев до ночи. День был трудный и для людей, и для животных, так что мы с радостью разбили лагерь у мелкого ручья, одного из притоков реки Южная Кончо. Несмотря на проблемы, капитан считал, что мы покрыли еще шестьдесят миль за дневной переход. В отряде было двое довольно пожилых разведчиков, Майк Линч и Энди Уилсон, они почти выдохлись. Я разбудил Энди в два часа – был его черед заступать в дозор. Бедняга был так вымотан, что едва мог стоять и я отправил его обратно в постель, сказав, что сам отстою его смену, но он был бойцом и через несколько минут, хромая, подошел к лошадям и сменил меня.
Утром мы снова отправились в путь. Мул капитана не мог скакать так быстро, как его конь Рок, так что нам было проще угнаться за ним. В полдень мы сделали привал у источника дождевой воды, собираясь передохнуть и снова взяли след после обеда. Следопыты вдруг остановились, капитан подъехал и спросил, то случилось. Они сказали, что индейцы по какой-то причине останавливались здесь и долго держали лошадей во временном загоне.
Капитан спешился и осмотрел окрестности в бинокль. Он прошелся вокруг и нашел место, где один индеец ушел в сторону от животных. Следы вели к упавшему дубу. Теперь причина остановки стала очевидной. Индейцы увидели табун мустангов за этим деревом, один краснокожий отделил и убил большую коричневую кобылку. Капитан Робертс извлек пулю, которой воспользовался «храбрец» и узнал в ней заряд от ружья для охоты на буйволов, пятидесятого калибра. Мы осмотрели мустанга, из которого индейцы вырезали самые лакомые куски.
Капитан Робертс был доволен. «Парни», сказал он с улыбкой, «У нас шансы девяносто пять из ста поймать этих индейцев. Они не будут долго тащить сырое мясо и остановятся его приготовить. Мы преследовали их около ста пятидесяти миль, но они нигде не остановились, чтобы развести огонь. Они устали и голодны, наверняка устроят привал у ближайшего источника».
Он говорил так уверенно, что я мог лишь удивляться его знанию индейских привычек.
Мы находились у крайнего западного притока реки Кончо, немного выше точки, где поток вливается в основное русло. След вел дальше на запад, между реками Южная Кончо и Пекос, свернул на север и мы оказались у каменных колодцев с дождевой водой. Здесь краснокожие развели три костра, приготовили куски мустанга и начисто их обглодали. С этого плато они могли видеть свои следы миль на пятнадцать назад. Капитан сказал, что индейцы были тут утром – кострища успели остыть. Мы не стали терять время и отправились дальше по следу, пока не наступил вечер. Следопыты снова остановились. След, который двести миль вел почти всегда на запад, вдруг свернул на север.
Даже капитан Робертс был озадачен этим маневром конокрадов. Примерно в одной миле к северу была небольшая роща кустарника меските. Капитан осмотрел ее в бинокль, затем отправил меня проверить каждый куст. Тропа уходила прямо в эту рощу, пришлось нам последовать за ней. В зарослях меските мы нашли сломанные индейцами ветки, здесь они готовили остатки того мустанга, нарезав мясо кусками и поджаривая на палочках над костром. Должен сказать, краснокожие соорудили лучшие жаровни из тех, что я видел. Мы застали кострища едва теплыми, капитан был уверен, что уже завтра нам предстоит сразиться с индейцами.
За рощей тропа снова повернула на запад. Теперь индейцы двигались медленнее, уверенные, что теперь они вне опасности. После заката разведчики остановились, нам было приказано не дымить кострами, чтобы не вспугнуть краснокожих. После ужина капитан проследил, чтобы наши маленькие костерки были тщательно погашены. В тот сезон на плоскогорьях стояла хорошая погода, в каменных выемках собралось достаточно воды, один из таких «колодцев» находился  в сотне ярдов от нас. Мы разбили лагерь возле него, но вода была еще мутной после индейцев. Мы старались не шуметь в эту ночь – краснокожие были совсем рядом. За день мы оставили за спиной сорок-пятьдесят миль.
Лагерь был поднят с первыми лучами солнца. Огонь мы не разводили, так что остались без завтрака, просто взобрались на коней и поехали дальше по тропе. Старушка Дженни, наш вьючный мул, была навьючена в последний раз – она была убита в последовавшем бою. Как только стало достаточно светло, чтобы видеть след, мы ускорили шаг коней – всем не терпелось наконец настичь конокрадов. Мы проехали пять или шесть миль, когда дозорный сообщил капитану, что видит вдалеке движущееся пятно. Капитан воспользовался биноклем и сказал, что это индейцы.
Он распорядился, чтобы мы спешились, проверили подпруги, сняли куртки  и приготовились к бою. Когда мы выполнили этот приказ, воцарилась тишина. Капитан Робертс и сержант Хоукинс были единственными из нас, кому уже доводилось сходиться в бою с индейцами, и, я думаю, наши сердца застучали быстрее от перспективы нюхнуть пороху. Капитан Робертс в воодушевляющих интонациях сказал не покидать строй и не применять оружие без приказа, и вообще постараться избежать ошибок хотя бы в начале боя.  Кроме того, он распорядился поймать  и привязать вьючного мула на время схватки, чтобы потом его было легко найти.
Индейцы находились на открытой прерии, усеянной лишь островками кустарника меските, капитан приказал построиться двойной колонной и надеяться, что краснокожие заметят ее как можно позже. Мы взяли с места галопом, конокрады увидели нас лишь когда между нами было пятьсот-шестьсот ярдов.
Случился ужасный переполох. У равнинных индейцев был обычай, когда они воровали много лошадей, каждый выбирал себе одну в качестве запасной и обвязывал веревку вокруг ее шеи, чтобы она волочилась по земле. В случае опасности краснокожий спрыгивал с той, на которой он ехал, хватал веревку запасной  и мог спастись на ней. Увидев нас, они исполнили этот трюк в мгновение ока. Затем, со старым вождем во главе, они заняли позицию на возвышенности, в двух сотнях рядов от украденных лошадей. Они расположились на линии в сотню ярдов, спешились, прикрывшись лошадями, достали оружие, готовясь стрелять по сигналу.
Капитан с улыбкой повернулся к нам и сказал:
«Парни, они хотят с нами драться. Посмотрите, как красиво вождь расставил свою линию обороны».
Когда я был мальчишкой,  я хотел стать рейнджером и драться с индейцами. Теперь, когда это случилось, у меня не было даже зонтика, чтобы за ним спрятаться.
Я нервничал. Я очень нервничал.
Мы оказались в сотне шагов от краснокожих. Последовал приказ спешиться, стрелять и убить столько лошадей индейцев, сколько получится. Капитан сказал, что каждый индеец, ступивший на территорию округа, должен быть уверен, что мы убьем его. После первого выстрела палить начали все, индейцы и рейнджеры схлестнулись с криками ярости и боли.
В течение минуты мы подстрелили двух пони, и один индеец был тяжело ранен. Другие краснокожие попытались спастись верхом,  прыснув во все стороны, как тараканы. Капитан Робертс приказал нам сесть на лошадей и преследовать беглецов. Грохот перестрелки взбудоражил моего  коня, он бегал кругами. Я потратил немного времени, но взобрался в седло и сразу увидел бегущего индейца. В руках у него был «Винчестер», он отчаянно махал другим индейцам, что ехали верхом. Один из них остановился и усадил пешего позади себя. Когда они начали отрываться от меня, я подумал, что никакой жрущий траву индейский пони с двумя конокрадами на спине не сбежит от меня и моего Коли. У индейцев было неплохое животное, но я повис на хвосте, как клещ, сидевший сзади начал стрелять, держа оружие одной рукой. Я палил в ответ всякий раз, как удавалось дослать патрон в патронник моего старого карабина Шарпса. Оглянувшись, я увидел, что Эд Сейкер спешит мне на помощь. Он ободряюще помахал рукой.
Наконец, индеец перестал стрелять и, когда я начал догонять, бросил оружие на землю, надеясь, очевидно, что я остановлюсь поднять его. Я промчался мимо, но успел заметить в руках краснокожего веревку из сыромятной кожи, которую он набросил бы, если бы я клюнул на приманку. Я помчался дальше. Теперь он натянул лук, в меня полетели стрелы. Когда же индейцы поняли, что я скоро настигну их, то   свернули в небольшую рощу меските. Я считался неплохим наездником и, промчавшись двадцать шагов среди кустарника, спрыгнул из седла, выстрелив наудачу в сторону индейской лошади. Тяжелая пуля пятидесятого калибра попала лошади в то место, где шея переходит в голову, прошла сквозь череп и вышла через левый глаз. Животное погибло мгновенно, рухнув в двадцати футах.
Старый индейский вояка тоже успел спрыгнуть на землю и теперь сверкал пятками. Я вернулся в седло и погнался за ним. Проезжая мимо убитой лошади, я увидел, что второй седок тщетно старается выбраться из-под нее. К моему удивлению, это был белый мальчик лет пятнадцати-шестнадцати с длинными рыжими волосами.
В этот момент Эд Сейкер приблизился и спешился. Индейский беглец как раз выглянул  из-за дерева и я получил отличный шанс всадить пулю ему в лицо, но промахнулся, срезав ветку в нескольких дюймах над его головой. Он снова бросился бежать, но, едва оказался в поле зрения, пуля Эда угодила ему между лопаток. Он умер в течение минуты. Когда мы подошли к трупу, то увидели, что он был ранен еще и в ногу, а лук на спине поврежден пулями в двух местах. В колчане осталось всего три стрелы.
Мы направились к мертвой лошади, чтобы помочь белому мальчику, но он уже выбрался и сбежал. Тогда мы вернулись к мертвому воину и Эд его скальпировал. С собой мы прихватили его лук, щит и отличную пару мокасин. Кроме того, я нашел отличное копье возле мертвой лошади, думаю, оно принадлежало белому мальчику. У краснокожего не оказалось патронов для «Винчестера», очевидно, поэтому он  бросил винтовку и взялся за лук. Мы поехали обратно к табуну, задержавшись лишь для поиска брошенного индейцем оружия.
К полудню все наши парни вернулись к месту схватки, где бродили оставленные индейцами лошади. Джим Хоукинс и Пол Дюрам поймали мексиканского мальчишку лет пятнадцати. Он был похож на индейца – носил длинные волосы, ходил с непокрытой головой, был одет в мокасины и набедренную повязку. Если бы я наткнулся на него в бою, то убил бы, приняв за краснокожего. Капитан Робертс владел испанским и  с его помощью мы узнали от мальчишки, что индейцы были апачами. Мы забрали его в лагерь, потом за ним приехал его дядя. Выяснилось, что его похитили, когда он пас волов возле старого форта Кларк, Техас, его старшего брата индейцы убили.
Капитан Робертс отправил несколько парней разыскать второго белого, того, то был вместе с убитым Эдом индейцем, однако, как мы не старались, поиски не увенчались успехом. Сорок девять лет спустя я встретил этого мальчика, тогда уже старика, в Сан-Антонио, где узнал, что его зовут Ф. Х. Леман. Индейцы похитили его в округе Леман за много лет до нашей встречи, и постепенно  он стал одним из них. Он прятался в траве, пока рейнджеры его искали, а потом пошел по следам индейцев, пока не вернулся к ним.
Когда рейнджеры были в сборе, обнаружилось, то наш вьючный мул Дженни исчезла. Мы решили, то она сбежала и досталась индейцам. Полгода спустя Эд Сейкер был прикреплен к отряду солдат Соединенных Штатов, чтобы показать дорогу к реке Пекос. Он посетил наше поле боя и обнаружил останки Дженни. Она получила пулю в лоб, очевидно, это был случайный выстрел краснокожих, когда они палили нам навстречу. Поклажа по-прежнему была привязана к ее спине, хотя все съестное растащили волки. Пятьсот патронов и прочая амуниция остались при ней, значит, никто не находил ее со дня смерти.
 Потеряв Дженни, мы остались без провизии, пришлось жарить барбекю из индейских пони. Соли не было и я не мог проглотить даже кусок. В перестрелке мы убил трех лошадей  и одного индейца, взяли в плен мексиканца. Еще двое краснокожих были тяжело ранены, мы поймали пятьдесят восемь лошадей и мулов, нашли несколько индейских седел и уздечек, а также кое-что из местных безделушек. У нас же не пострадали ни люди, ни лошади, вьючный мул был единственной потерей. Капитан Робертс сказал, что, если бы наши уставшие кони могли тягаться со свежими лошадями индейцев, ни одна душа от нас бы не сбежала.
Мы повернули домой, голодные, уставшие, но довольные своим успехом. На второй день после стычки мы достигли ранчо Уоша Делонга на берегу реки Южная Кончо. Мистер Делонг, бывалый человек фронтира, убил корову и отдал ее нам вместе с мукой и кофе,  не потребовав никакой  платы. Тремя днями позже мы вернулись в наш лагерь в Лас Морас. Украденные животные вернулись к владельцам, так и закончилась моя первая вылазка против индейцев.