Как я изучала украинский язык

Продолжение рассказа "Таки да,Одесса!"

Несколько дней мы ещё прожили в спортзале, а затем нас поселили в общежитие по ул.Комсомольской 71. Теперь она называется Портофранковская. В  комнате было 5 девочек из разных групп. Старшекусница Шура Сытник  оказалась  тоже в нашей комнате. Трое :я, Римма Косолапова, Вера Баранник- из одной группы , Люда Водопьянова -из другой. Все 5 лет  мы так и прожили одной семьёй. И опять мне повезло: девочки  были просто чудесные. Мы никогда не ссорились, помогали друг другу, вскладчину готовили по очереди обеды. Это нас  спасало от  голодухи, особенно под конец месяца, когда деньги были уже на исходе. Тогда  мы  нарезали  тарелку лука, поливали  подсолнечным  маслом (Люда привозила из дома)  и накладывали на кусок хлеба, получалось вроде бутерброда. Как только начали учить старославянский язык, повесили на дверь таблицу "аз зде  гладом гибнон"(я тут с голоду умираю). Конечно же, это был не настоящий старославянский язык.

Позже нашу комнату называли "41- я гвардейская, образцово показательная." Мы часто занимали первые места в соц.соревнованиях по чистоте и порядку. Тогда же  во всех областях "науки и техники " проводились соц.соревнования. В общежитии тоже. На этаже жили  только девочки и один единственный парень  Богдан (фамилию уже не помню ),который однажды пожаловался на собрании курса:"Вони мене за хлопця не вважають, бігають по этажу усі у ліфтиках". (Они меня за парня не считают , бегают все в лифчиках). Это мы потом осмелели, а поначалу были все скромняги.


Начинались  мои очередные, хотя и более сложные, но очень интересные "университеты". Руководство института  решило  в учебный план  ввести изучение украинского языка и литературы наряду с немецким. Мы все ждали второй  иностранный язык, а нам дают украинский. Печали нашей не было предела. Хотя лично для меня -"це була теж иноземна мова".

 Не знаю, зачем нас , русских по национальности , собрали в одну аудиторию , раздали чистые листы и продиктовали  диктант на украинском языке. Многие сделали по 100-150 ошибок, я всего 12, но так же , как и все, получила "двойку". Мне , конечно, помогли "напутствия"  капитановской молодёжи, которые я хорошо усвоила. Знала , когда пишется  і,ї ,и. Синтаксис  абсолютно такой же, как  и в русском языке. Вердикт был окончательный  и бесповоротный : будете вивчати українську мову.Сопротивление бессмысленно.

 А когда на нас свалилось  множество предметов сразу:історична граматика української мови, усна народна творчість,сучасна граматика укр.мови, масса писателей  почти всех столетий, ми  часто ревели и проклинали свою судьбу. Это был волюнтаризм руководства. Многие из русскоязычных , в том числе и я, знали  бы такое, не поступали бы точно. Теперь же я об этом не жалею. На нашем курсе был  один  интересный парень по фамилии Шкарупа, который  успешно писал эпиграммы на преподавателей, за что однажды и был исключён из числа студентов.

Поскольку  грамматику  укр.языка читал Гриценко, то он написал  так:"Історична граматика  української мови-це таке тлумачення Гриценка, яке аж ніяк нікому не потрібне, але йому воно дає кусок хліба". "Усну творчість" читал преподаватель по фамилии Заяц, и потому она у нас сразу называлась "заячья творчість". А в сатире на  симпатичную, но чересчур изящную преподавательницу современного укр.языка Чоботар,  Шкарупа вообще превзошёл себя: "Чоботарка я сама, звуть мене Маруся. В мене геть цицьок нема, та я не журюся",-пели мы часто хором. За это и ещё одно четверостишье его и исключили из института. "Спутник, спутник ,ты могуч, ты летаешь выше туч, прославляешь до небес  мать твою КПСС". Без него было скучно и нудно высиживать на лекциях, иногда целый день,слушать речь, которую с трудом понимали. Он хотя бы на переменах нас развлекал своими "творениями".

Постепенно мы начали что-то соображать и уже пытаться говорить по-украински. Конечно, путали слова. Помню, как я на экзамене писателя  Сковороду назвала Сорокою, вся аудитория легла от смеха. На изучение украинского языка отводилось больше часов по плану, чем на основной язык-немецкий. Совершенно не согласна с тем мнением, что в советское время "гнобили "українську мову Были и украинские школы, кстати, мой муж окончил такую школу в Мариуполе. 10 лет учил все предметы на украинском языке. Правда, это часто мешало абитуриентам при поступлении. Например, успешно сдать математику и физику  на русском  языке было уже проблематично: термины другие. А перестроиться  без подготовки было очень тяжело.

Первые  два года у нас по украинскому языку и литературе  проводились  зачёты, и потому я умудрилась  получать повышенную стипендию -аж 23 рубля! Потом  было сложнее: писали диктанты и сочинения, "переворачивали  горы" литературы . Подумать только(! ): Иван Котляревський, Пётр Гулак-Артемовский, Евгений Гребінка, Квітка-Основьяненко, Тарас Шевченко ( 18 век), Иван Нечуй-Левицький, Марко Вовчок, Панас Мирный, Михайло Коцюбинський, Ольга Кобилянська, Иван Франко, Леся Украинка( 19 век), Максим Рильський, Остап Вишня, Павло Тичина, Володимир Сосюра, Олександр Довженко, Олесь Гончар,Юрий Яновський,Михайло Стельмах.. .Сознаюсь, что   творчество не всех писателей мне нравилось. Какая -то безнадёга чувствовалась в романе "Хіба ревуть воли, як ясла повні" Панаса Мирного, да и  практически  в произведениях почти  всех  украинских писателей  18-19  веков.

 Позже , когда самой пришлось преподавать украинскую литературу, я сочувствовала моим ученикам, потому как не хотели они погружаться в 18 век и учить напамять отрывок из "Fata Morgana"  М.Коцюбинского, который  погружал читателя в депрессию. "Холодні, осінні тумани клубочаться у горі і спускають на землю мокрі коси. Пливе у сірі безввсті нудьга, пливе безнадія, і стиха хлипає сум..." Я задавала вопрос составителям программ: "Ну зачем современному школьнику  изучать эти "Хіба ревуть воли..." и им подобные. Кажется, сейчас уже не изучают. 

Однако  с удовольствием читала "Энеиду" Коляревського, "Кайдашеву сімью" Нечуя -Левицького. Учила напамять вірши Тараса Шевченко и понимала уже, что это гений украинского народа. А "Прапороносці "Олеся Гончара  перечитывала и после окончания университета. Непреодолимое преодолела. Сдала  выпускные экзамены и получила по украинскому языку "відмінно", а по литературе "добре", бо
 "розмовляла  з курським акцентом", как прокомментировал экзаменатор поставленные мне отметки. Получила диплом , в котором записано: присвоена  квалификация: філолога і учителя німецької мови, української мови  і літератури середньої школи. Вышла с дипломом в руках на ступеньки университета и сказала сама себе:"Никогда я не смогу и не буду преподавать украинский язык".

Однако неисповедимы пути Господни:через 13 лет после получения диплома и той произнесённой фразы мне пришлось преподавать украинскую литературу в мед.училище. Уговорила меня врач-педиатр, Ольга Алексеевна Вершинина. Узнав, что я по диплому вчителька укр.мови и литературы ( а я всегда добавляла -  з Курської губернії!), она  просто затащила меня в своё училище и убедила, что без меня   они "ну просто пропадут". Им срочно нужен был учитель украинской литературы.

И опять  судьба кинула меня на преодоление "нових вершин". Студенты мед.училища изучали украинскую литературу "оглядово"( ознакомительно), то-есть, например, на одном уроке нужно было пройти творчество двух-трёх писателей.  За 13 лет забыто было почти всё... И  потому  муж и  сын  тоже получали задание : один читает  биографию Юрия Яновского и его "Вершники", ( Всадники) другой -Стельмаха  и его "Кров людська -не водиця", потом мне  пересказывают, а сама учу "вирши "напамять. Это было похлеще того буряка в Никитском. И эту каторгу я выбрала себе сама. Халтурить не умела, показаться  некомпетентной не могла, приходила на час раньше в училище ,закрывала дверь на ключ и " репетировала".


 А дома до ночи  готовила   ребятам индивидуальные карточки, таблицы с заданиями "выпиши из текста цитаты к образу... " и т.д. Это облегчало мою "каторгу", хотя своих будущих медсестёр я обожала и как учитель , и как классный руководитель. Представьте себе картинку: захожу в класс, встают 30 девочек в кристально белых халатах и косыночках, одна краше другой. Я любила их даже тогда , когда они писали сочинения на 20-25( ! ) страницах. 30 умножить на 20.Это приблизительно 600 страниц. И сколько их надо было проверять и писать комментарии к содержанию?...Где-то месяца через три   любовь у нас была уже обоюдная , и я  чуть ли не слёзно попросила их : "Девочки, дорогие мои, любимые,  очень прошу вас пишите сочинения  покороче". Однако ничего не изменилось, потому как девочки были сверх талантливы, их сочинения -это просто, можно сказать, романы. Сейчас можно было бы точно публиковать на Прозе.ру.  По-прежнему зачитывалась до ночи  и проверяла их шедевры (  без кавычек).

Стала захаживать ко мне на уроки завуч Дюжева Людмила Александровна, "отвесила" мне кучу  комплиментов  ( тоже мне психолог!), после чего  сказала:" Ну что ж , Марина Васильевна, я вижу , Вы подтвердили свой диплом учителя украинской литературы, давайте проведём открытый урок". Ошарашила сходу! Я бы согласилась сразу, если бы она предложила провести урок в моём  медсестринском классе. Но она  выбрала группу сан.фельдшеров, которая состояла из мальчиков и  девочек.Такие классы всегда были сложными. Сколько я ни сопротивлялась, урок пришлось  проводить.

 Благодатная тема  урока:"Кайдашева сімья" Нечуя -Левицького. Готовилась ночи напролёт. Какие я только  творческие задания   ребятам не придумывала. И вот вызываю к доске  высокого статного парня , обращаюсь к классу и говорю:" А тепер ,діти,ставте  питання до Петра". ( Задайте вопросы Петру). Поднимается один  будущий фельдшер  и спрашивает: " Скажи , будь ласка, а Лаврін був до дівчат охочий?" ( А Лаврин любил девчат?) . Лаврин -один из сыновей Кайдашихи. И Петро , как в КВН , не  долго думая, отвечает:" Так а хто ж до них не охочий ?".Вроде б то и не такая уж шутка, но минут 10 длился обоюдний смех : учащихся , и учителей, присутствовавших на уроке. Немного не уложилась во время урока, но мне это простили, а урок получил высокую оценку.

 Несмотря на  непредвиденный успех , я твёрдо решила, что я уйду из училища ,чтобы преподавать немецкий, предмет, где я "плавала , как рыба в воде".  И хотя Людмила Александровна пыталась меня образумить, уговаривала не делать глупостей, училище находилось через две остановки от дома, глупость я всё-таки сделала и перешла в ПТУ преподавать свой любимый немецкий язык, который  там никому не был нужен( такого я никак не предполагала), але" він мені, як тому Гриценко , давав кусок хліба". Но  мой   хлеб, оказался ещё  тяжелее украинской литературы.
Продолжение следует...