П-11, 12... Во 2-ударной

П-11     10мая  42г

ПОЯСНЕНИЕ.

Боевые  действия   идут   в  прорыве   от  Мясного  бора  до  Любани  (станции  на  Ж/Д  Новгород – Ленинград), созданным  2й  ударной  армией  в  попытке  окружить  группировку (или  часть  её)  немецких  армий  NORD,  под  Ленинградом.  Ввиду  недостаточности  сил,  узкий прорыв(нет  это  было  прогрызание  обороны,  а  не  прорыв)  в  районе  Мясного  бора,  сделанный   за  2  недели  боёв  7- 24  января   будет  6  июня   42 г.  перекрыт немцами  и   2-я  Ударная   армия  с  конницей  во  главе  вместо  танков,  59  и  52  армии  окажутся  в  окружении,  т.е.  без  снабжения  с  перерезанными  коммуникациями. В  небе  безраздельно господствует  немецкая  авиация.



Здравствуй  Надежда!
Позавчера  получил  твою  открытку  с фрицем,  написанную  тобой  ещё   10.4.42, а  вчера  письмо,  написанное  тобой ещё  2.4.42.  За  них  тебе  большое  спасибо.  Но…..
И  об  этом  «но»  сегодня  стоит  всерьёз  поговорить.
На  Украине  была  такая  пословица: «Поперёд  батьки  в пэтлю  ни  лез».  А  вот  ты  то  её  и  не  знаешь.  Да, да -  не  знаешь.
Ведь  случайно  или не  случайно,  но  ты  назойливо  твердишь  и  вынашиваешь  в  себе  мысль  о  поездке  на  фронт.   А  подумавши: во  имя  чего  и  для  какой  цели?
Я,  конечно, не  сомневаюсь,  что  ты  от  всей  души  хочешь  послужить  России.
Но  твоя  служба  в  тылу  и  самоотверженная,  кипучая  работа -  вот  твой  долг.
Ведь  если  все пойдут  на  фронт,  то  кто  же  будет  материально  нас  обеспечивать?  Никто.  А  здесь  у  нас  людей  и  так  хоть  отбавляй.  Правда  значительно  меньше  качественных  воинов-богатырей,  но  зато  масса  едаков,  которые  любят  обвешиваться  оружием,  а  жить  подальше  от  передовой.  Конечно,  окончится  война,  и  эти  едоки,  стуча  себе  в  грудь,  заявят:  «  Мы  кровь  лили!». 
Ну  а  что  касается  баб,  то  если  бы  я  был  большой  начальник,  то  я  бы  их  всех  с…. метлой  попёр  бы  с  фронта.  Правда  среди  них  есть  отдельные  герои-воины,  но  основная  масса  … «ни  рыба  ни  мясо».  Сами  не  воюют  и  других  отвлекают. 
Даже  я,  кое  что  могущий  оценить  критически  и  то  с  презрением  и  злобой  смотрю  на  тех,  кто  по  фронтам  таскает  за  собою  «юбки».  Сволочи!  Христопродавцы!  Иуды!
Война – это  суровое  испытание  воли,  терпения,  выдержки.  И  победит  тот,  кто  пришел  на  фронт  воином- спартанцем,  а  не  лирической  попкой.
Победит  тот,  кто  готов  пожертвовать  всем,  готов  в  любую  минуту  драться  и  умереть, презирая  смерть  как  подобает  солдату,  а  тот который  ищет  приключений и  страстных  романов -  тот  жалкий  выродок,  негодяй.  Напряжённая  работа  в  тылу  -  это дело  достойно  любого  честного  гражданина – патриота   и  она  необходима  как  подвиг  героя.

Ну  ладно.  Короче  говоря,  я  агитировать  тебя  далеко  не  намерен.  Ты  взрослый  и  очень  рассудительный  человек.  Ведь  фронт,  это  далеко    не  то,  что  ты  себе  представляешь.  Это  ………
Мой  тебе  совет  и  если  угодно  даже  требование:  оставайся  дома  и  ни  о  каких  фронтах  не  мечтай.  И  если  ты  хоть  один  шаг  сделаешь  в  направлении  поездки…  тогда  между  нами  абсолютно  ничего  общего  не  будет.  Ты  для  меня  будешь  чужим  и  далёким  человеком.
Моё  отношение  к  тебе  ты  знаешь,  знаешь  также  что  я  тебя  люблю  и  высоко  ценю.
Но  это  не  будет  преградой  к  разрыву.  Пойми  только  одно:  что  я  не  зла  тебе  хочу  и  совсем  не  собираюсь  сказать,  что  ты  где то  в  тайниках  души  носишь  чёрные  мысли,  а  именно  наоборот.  Но  я  трезво  и  практически  сужу  о  теперяшней  обстановке  и  даю  тебе  совет  на  основании  её  требований.
Крепко  уверен  в  том,  что  ты  меня  послушаешь  и  все  неизбежные  неприятности,  вытекающие  из  глупости  твоего  решения  будут  рассеяны.  Мы  останемся  друзьями  намного  раз  крепче,  чем  хотя  бы  год  назад.
Теперь  несколько  слов  в  отношении  себя.  Да  у  меня  пока  без  перемен.  Здоровье  хорошо.  Плоховато  лишь  с  зубами  -  болят  проклятые. Работаю, как  я  тебе  уже  писал,  начальником  штаба  дивизиона. Командир  дивизиона  у  меня  молодец -  дважды  орденоносец. Страшно  быстро  он  ко  мне  привык.  Теперь говорит,  что  дескать  я  буду  делать,  если тебя  заберут  куда  нибудь.  Я  его  уверяю,  что  этого  не  случится,  но  по  всей  вероятности  это  независимо  от  нашего  желания,  скоро  случится. Вчера  слыхал,  что  где  то  в  верхах  проектируется  приказ  о  моём  новом  назначении.  Ну  и  чёрт  с  ним.  Только  бы  не  в  большие  штабы.  Уйти  в  большой  штаб  у  меня  на  днях  была  возможность,  но  я  от  неё  оттолкнулся.  Упорно  не  хочу  быть  концеляристом.  Это  может  случится  лишь  в  том  случае,  если не  спросят  моего  желания.  А  в  общем  придется  работать  не  там, где  любишь,  а  там,  где  в  данный  момент  нужнее.  Сейчас  не  до  выборов  работы.
Возможно,  что  когда  ты будешь  читать  это  письмо,  меня  уже  в 839  ГАП  и  в  помине  не  будет. А  ты  вот  хочешь  попасть  в  нашу  часть.  Да  ведь  в  моей  службе  приближается  тот  период,  когда  люди  беспрестанно  кочуют.  Я  и  так  ветеран  в  этом  полку.  Людей,  которые  все  бои  прошли  с  этим  полком  уже  осталось  немного.
Ну  пожалуй  о  себе  и  кончу.  Писать  больше  нечего.  5.5.42г  я  послал  тебе  письмо.    Этот  период  ты,  видимо,  часто получаешь  мои  письма.  А  в  отношении  письма  3.3.42г.,  так  оно  уже  10  дней  уже  готовое  валялось  у  меня.  Это  был  период «ада»  в  нашей  жизни.  Там,  дорогая  моя,  было  не  до  писем.  За  это  извини.
Еще  прошу  извинения  за  то,  что  в  начале  этого  вот  письма  я,  может  быть,  немного  нагрубил  тебе.  Но…иначе  нельзя.
Да,  Надюша!  Хорошо  бы  поскорее  окончить  это  побоище.  Ведь  если  ты  слышишь  из  утреннего  сообщения: «ничего  существенного..» то  пойми,  что  это  несущественное  скрывает  под  своей  вуалью  тысячи  погибших,  еще  больше  искалеченных  и  море  крови.  И  вы  бросаете  нам  упрёк  в  вялости.  Да. Но  кто  это  говорит,   тот  никогда  не  был  солдатом,  никогда  не  ночевал  в  походных  шатрах,  не  хлебал  щи  из  солдатского  котелка. Мы  делаем  то,  что  должны  делать  люди  на  нашем  месте.
Плохо  ли, хорошо  ли -  об  этом  впоследствии  расскажет  история.  Ну  на  этом  пожалуй и  кончаю.
Недавно  получил  письмо  от  Кости  Снеткова (помнишь  к  нам  заходил).  Он  живет  в  пригороде, работает  в  Москве.  О  нашем  крае  и  родных  ничего  не  знает.
Итак  кончаю.  Пиши  как  можно  чаще.  Если  даже  и  уйду  из  части,  то  мне  письма  перешлёт  быв.  мой  заместитель  ст.л-т  Куликов.  За  это  не  беспокойся.  Привет  мамаше.
Крепко,  крепко  целую тебя,  моя  дорогая,  твой  Андрей.



П12    23.5.42г.

Надя!
Здравствуй,  дорогая.  И  изволь  читать  эти  нудные,  но  долгожданные  строчки.  Хотя  за  последнее  время  я  писать  стал,  пожалуй,  регулярно,  так  что  ждать  особенно  не  заставляю.  Твои  письма  тоже  видимо  все  получаю.  Это  прекрасно,  так  как  большего  в  наши  дни  и  желать  нельзя.  Ну  что  я  еще  могу  сообщить  тебе?  Так  в  обычаи  вошли  боевые  будни  -  что  день  даже  кажется  похожим  на  день,  как  близнецы.  А  ведь  они  бывают  часто  полны  событий  и  переживаний,  а  иногда  и  потрясающих.  Ведь  сейчас  не  редки  случаи,  когда  жизнь  висит  на  волоске,  а  произойдут  они  и  всё  забудется,  ровно  как  ни  в  чем  и  не  бывало.
Вот  вчера  мы  с  командиром  дивизиона  сидели  на  сосне  и  наблюдали  за  результатом  работы  наших  миномётчиков (немцы  носили  раненых).    Но Вдруг  нас  заметили  немецкие  артиллеристы  и  открыли  огонь.  Сосну  пробило  в  нескольких  местах  осколками,  а  мы  как  ошпаренные соскочили (успели) вниз  в  блиндаж.  Через  пару  часов,  в  этот  же  день,  на  этой  же  сосне  дважды  ранило  начальника  разведки  нашего  дивизиона.  Когда  мы  с  командиром  дивизиона  стали  возвращаться  к  себе  в  штаб,   нас  по  дороге  снова  нагнали  вражеские  снаряды  тяжёлого  калибра  и заставили  лечь.  Этот  момент  трудно  рассказать  и  описать. Если  бы  его  заснять  на  киноплёнку   (как  мы  после  шутили)  то  никто  из  вас,  там,  в  далёких  тылах  больше  не  поверил  бы,  что  это  могло  быть  реально.  Представь  себе  маленькую  площадку  15х15  метров.  На  ней  лежат  2  капитана  и  разведчик.  Все  трое  истерически  смеются  и  кричат:  «Задай,  задай!»  А  вокруг  разрывы  тяжёлых  снарядов,  в  течение  3-4  мин.,  которые  показались  вечностью.  В  небо  летят  громадные  столбы  болотистой  земли  и  воют осколки.  Лежишь  и  ждёшь: «а  следующий,  видимо  твой,  но  пытаешься  шутить.  Счастливая  случайность  дала  нам  жизнь  и  здоровье.
Сегодня  тоже  был  случай  стоящий  вчерашнего.  Снова  втроём  -  я,  командир  и  комиссар  дивизиона  забрались  на  сосну (но  уже  другую). Они  наблюдали  в  бинокли,  а  я  вёл  огонь  по  немецким   блиндажам:  в  течение  1ч30  мин  мои «чемоданы» потрясали  землю  в  стане  врага.  Около  8  снарядов  «ворвались»  в  блиндажи  противника  и  вверх  метров  на  30  летели  земля  и  брёвна.  Несколько  снарядов  нырнули  под  церковь,  где  сидели  «гансы» .  Всё  было  прекрасно.  Затем  я  решил  проверить,  что  делается  в  деревне «К».  Пустил  туда  4  штуки – она  затянулась  дымом. Уже  собирались  слезать  на  землю, но  нас  заметили  немецкие  миномётчики  и  чуть  было  не  гробанули  нас:  но  случай  опять  улыбнулся  и  на  этот  раз  снова  повернулся  своей  счастливой  стороной.  И  так  изо  дня  в  день.  Вчера  гансы  пытались  перейти  в  наступление,  но  их  так  угостили,  что  вряд  ли  ещё  скоро  захотят  наступать.  Взяли  5  человек  пленных,  в  их  числе  капитан  командир  роты  484  пехотного  полка.  Он  был  тяжело  ранен.  Он  знаками  попросил  пить,  я  дал  ему  несколько  глотков.  Когда  он  пил, я  смотрел  на  этого  прожженного  нациста,  который  за  плечами  имел  38  лет  и  думал: «  Он  враг  и  нёс  нам  смерть,  но  он  же  хоть  омерзительный,  но  всё  же  человек:  его  то же   где  либо  будут  ждать  и  вероятно  уже  больше  никогда  не  дождутся». А  потом  выяснилось  у  него  в  Гамбурге  жена  и  двое  детей.  Он  охотно  о  них  вспоминал  и  ничего  не  говорил  о  военных  делах.
Ну  ладно  хватит.  А  то  ведь  ещё  под  впечатлением  только  пережитого  и  невольно  с  карандаша  срываются  строки,  которые  заставят  тебя  морщиться  и  скучать.  В  этом  случае  извини.  Ничего  другого  более  умного  в  голову  не  идёт.  Ведь  я  же  сейчас  простой  русский  солдат  с  его  вкусом. 
Надюша!  Пиши  больше  о  себе.  Что  нового  в  твоей  жизни  и  работе.  Или  ничего.  Я  страшно  был  обижен  твоим  письмом  и  открыткой,  которые  ты  писала  в  начале  апреля.  Ты  в  них  опять  назойливо  твердила  о  поездке  на  фронт.  В  ответном  письме  я  крепко  тебя  поругал,  но  ты,  надеюсь,  не  обиделась.  Ты  лучше  всё  таки  сиди  там   и  занимайся  своим  делом.  Это  лучше  отвечает  моменту.  Здесь  хватит  меня  и  одного.  Ведь  я,  пожалуй,  потерпеливее  тебя  и  то  иногда  мне  отказывает  моя  психика.  Стараешься  в  бою  казаться  солдатом  для  которого  отожествлено  понятия  жизнь  и  смерть.  Но  внутренне  тяжело  бороться  с  собою.  Тяжело,  но  надо.  Меня  же  к  этому  готовили  9  лет.
В   последних  своих  письмах  ты  уже  не  настаиваешь  (как  ранее)  о  поездке  на  фронт.  Эти  письма  мне  очень  понравились.  В  них  я  вижу  тебя  такой,  какой  ты  есть  на  самом  деле.  Молодец.
Я  часто  любуюсь  твоей  фотокарточкой.  Ведь  их  у  меня  теперь  3:  две  маленькие  и  одна  большая.  Особенно  мне  нравится  это  та,  где  ты  сфотографирована  в  пуховом  платке.  Там  ты  такая  простая, добрая  и  в  то  же  время  гордая, моя  дорогая  Белочка.  Как  я  часто  на  неё  смотрю.  Наступит  ли  такое  время,  когда  мы  снова  будем  вместе. Мне  кажется,  что  оно наступит и  непременно.  О  какое  оно  будет  счастливое  и  в  то  же  время  приятное.  Сейчас  оно  кажется  несколько  сказочным.  Будто  в  прошлом  его  и  не  было.
Надюша!  Если  это  возможно,  то  пришли  мне  одну  общую  тетрадь  для  ведения  дневника.  Ведь  сейчас  я  ничего  не  делаю.  А  сколько  весёлого  и  печального  иногда  хочется  записать.  Хоть  ради  развлечения.  На  этом  писать  заканчиваю.  Через  дней    5-6  напишу  ещё,  даже  если  ничего  нового  не  будет.
Передай  привет  матери.  Иннокентию  еще  ничего  не  писал.  Завтра,  если  ничего  не  стрясётся  напишу.  Пиши,   как  встретила  весну.  Только  не  скучай  особенно.  Всё  пройдет. А  как  только  приеду, то  за  всё  тебя  крепко  крепко  обниму  и  много  раз  поцелую.  Пиши.  Я  жду  от  тебя,  моя  дорогая.
Крепко  обнимаю  и  целую
тебя,  твой  Андрей.


Вперёд  http://www.proza.ru/2015/06/21/280

Начало  http://www.proza.ru/2015/06/14/386