Сказка о Художнике

Жил давным-давно в одной далекой и красивой стране бедный, но замечательнейший художник. Он умел рисовать чем угодно и на чем угодно: на бумаге, холсте, на камне и даже на песке. Кроме этого, листья и лепестки на его натюрмортах явственно дрожали и шелестели под ветром. Птицы парили или чистили перышки прекрасней, чем в жизни. Звери ни на кого не охотились, а только ласкались друг с другом иль с человеком.

Даже люди на его портретах выходили чище и прекраснее, чем на самом деле. Толстый торговец, считающий бессчетные барыши и выбивающий у бедных бедняков их долги, казался едва ли не изящнейшим покровителем искусств. Надменный вельможа, ежедневно отправляющий десятки людей на пытки и казни, как будто благословлял кого-то для чистейшей молитвы.

А какой-нибудь оборванный и чумазый каменотес или крестьянин выглядел у него принцем крови. И, несмотря на это, сходство портрета с оригиналом было таким поразительным, что все вокруг моментально узнавали изображенного.

***
Заказов у художника всегда была тьма-тьмущая, даже выстраивалась длинная очередь, несмотря на то, что работал он легко и быстро: несколько мазков, несколько штрихов, несколько точек – портрет готов.

Кто-то, глядя на его шедевры, возмущенно отходил прочь, браня художника за то, что в каждом тот находил его светлые и как будто бы не существующие черты… Кто-то, наоборот, долго и зачарованно любовался, неторопливо отходил и растворялся в толпе, неся в сердце восхищенную память о встреченном чуде и немного ином взгляде на мир.

Сам же художник, будучи молодым и веселым, даже немного насмешливым, воспринимал все на свете с улыбкой, включая себя самого, ни на кого не затаивал обиды и продолжал заниматься предназначенным ему делом.

А слава о нем гремела на всю округу. Желающие полюбоваться на его творения и испытать силу его таланта на себе начали приезжать и приходить со всех концов света, тем более, что с богатых он брал за свой труд плату умеренную, а с бедняков – вообще никакой.

***
В конце концов, прослышала о нем даже принцесса той далекой страны – столь же жестокая и бездушная, сколь прекрасная внешне. Она послала нарочных за художником, и те привели его во дворец.

Вскорости портрет был окончен. Подойдя к нему, принцесса долго смотрела на свое изображение с ничего не выражающим лицом, затем гневно топнула ножкой, прокричав притом страже, чтобы та схватила художника и привела с собой ее отца – престарелого короля…

Король тоже долго смотрел на портрет, с которого ему отвечали полурадостная-полупечальная улыбка и прекрасные глаза совсем юной и доброй девушки, молящие о нежности, тепле и красоте… И тем не менее, это была его дочь…

– Что же тебе не нравится в этой картине, доченька? – спросил старый король, наконец.

– Это неправда, папа! Разве это я – властная и гордая правительница страны?! Это же какая-то глупая пастушка из самого отдаленного от столицы села!!! Он оскорбил меня и должен умереть! – воскликнула принцесса.

– Что ты можешь сказать в свое оправдание? – спросил у художника король, который сам побаивался принцессы и исполнял любой ее каприз.

– Я полюбил ее с первого взгляда и нарисовал любимый образ так, как вижу его я… – еле слышно ответил художник.

– Смерть ему! – закричала принцесса так, что в некоторых окнах дворца повылетали стекла, и разрыдалась…

Казним его утром, а сейчас отведите в темницу, – раздосадовано прошептал король, – Ну а портрет я возьму к себе и сам его уничтожу…

***
Художник умер легко, как и жил. Освободить его никто не пытался. А стража тут же схоронила его тело в укромном тихом месте.

Но когда она пришла убирать камеру, в которой художник провел последнюю ночь, ужасу конвоиров не было предела. В трепете они пригласили короля и принцессу навестить эту камеру…

И страх стражников был не напрасным: во всю стену от пола до потолка красовалось лицо принцессы, гораздо более жестокое и надменное, чем в жизни, из каждой черточки которого проглядывали нечеловеческая злоба и ненависть ко всему прекрасному и живому – истинное лицо ее души…

Даже король, прекрасно знавший свою дочь, содрогнулся от увиденного, а сама она была просто в ярости.

***
Стража мгновенно бросилась исполнять прозвучавший приказ и приволокла в камеру всех лучших художников и маляров страны, чтобы те закрасили и забелили ненавистное всем изображение. Но, как ни старались художники и маляры, портрет от каждого их движения становился только четче и жестче, отчего всех присутствующих, включая неотлучно наблюдавших за работой короля и принцессу, бросало в холодный пот.

Тогда привели каменщиков, приказав им разобрать и раздробить в порошок стены этой темницы. Каменщики захватили с собою все лучшие инструменты для этой работы – не каждый же день исполняешь приказы самого короля и в его же присутствии! Но все стены, кроме этой, заклятой, были обрушены и измельчены, а от нее не откололась даже крошка…

Тогда привели солдат с пушками, но ядра отскакивали от последнего шедевра художника, не причиняя ему никакого вреда…

Вызвали землекопов и саперов, чтобы сделать глубокий подкоп, заложить самый мощный заряд и взорвать ненавистную стену. Но, чем дальше копали землекопы, тем глубже в землю уходило основание стены, и до конца его добраться так и не удалось.

Взрыв же был такой силы, что близлежащие дома и даже королевский дворец развалились наполовину, ров под стеной засыпало землей и щебнем до прежнего уровня, но сама стена даже не шелохнулась, и никто уже не смел к ней подойти.
Только принцесса подбежала и начала яростно колотить свой портрет руками и ногами, но она не в силах была уничтожить созданное для вечности. Тогда злоба и бессилие переполнили ее, и принцесса умерла прямо под стеной…

***
И тут произошло чудо: портрет на стене изменился. На нем сначала едва ясно, а потом все заметнее и заметнее проступили черты лица, которые бедный художник увидел и полюбил. И когда превращение завершилось, все склонились перед волшебной красотой…

Опомнившись, король бросился в свою спальню, где в тайнике лежал первый портрет – к ужасу короля он также остался прежним: прекрасным и чистым…
Принцессу похоронили с закрытым лицом, потому что ужасный портрет со стены перешел на нее… А король сложил с себя свои королевские полномочия, ушел в монастырь, принял добровольное заточение и оставил себе лишь портрет…

Он и сейчас хранится в сокровищнице того монастыря, неподалеку от которого высится не тронутый ни временем, ни непогодой, ни людьми портрет на каменной стене бывшей темницы, созданный великим и вечным союзом творчества, красоты и любви…

(Из книги "Листая Путь")