Долгожданный отпуск. Глава 13

ГЛАВА 13.

Дело помощи утопающим - дело рук самих утопающих.
Илья Ильф и Евгений Петров. 12 стульев.

Светлана вышла из машины и захлопнула дверь. Следом захлопнул дверь её спутник, и они посмотрели на лежавшее перед ними дерево.
- Очень интересно, - произнёс Михаил, - какие будут предложения?
- Выбор невелик. Идём вперёд, а там уже будет видно! - ответила та.

* * *

На заброшенном же кладбище в это время события развивались с невероятной быстротой.
Пётр, застыв в оцепенении, глядел на фигуру напротив, чувствуя, как по спине пробегает холодок. Стоял аккурат рядом с трупом Алексея Михайловича, держа в правой руке зажигалку. Оставалось всего-то навсего поджечь место захоронения, и если всё было сделано правильно, и ритуал был проведён подобающим образом, все несчастья должны были на этом закончиться.
Он заставил себя немного оглянуться назад и посмотреть, насколько он отдалился
от могилы.
«Примерно шагов пять» - подумал он про себя - «должен успеть!»
Пётр начал понемногу отступать. Когда же до могилы оставалось всего каких-то пару шагов, он услышал знакомый голос. Голос полный злобы и ненависти.
- Ты думаешь, я позволю тебе завершить задуманное? Как бы ни так!
Силуэт резко выбросил руку перед собой, и Пётр почувствовал, как его тело окоченело! Лишь невероятным усилием, граничащим с усилием боксёра, пытающегося подняться после сокрушительного нокаута, он заставил себя отойти назад ещё на каких-то несколько сантиметров. Ведьма же вытянула перед собой обе руки и затем развела их в стороны. В следующее мгновение то же самое произошло и с ним - в разные стороны вытянулись и его руки, в одной из которых он продолжал сжимать заветный предмет. Ведьма медленно развернула обе ладони вверх. Пётр не мог сопротивляться, и его руки сами собой повторили её движения. Тем не менее он потихоньку отступал, тяжело дыша. Сердце бешено колотилось от прилагаемых усилии и было готово выскочить из его груди, а пот струился градом по его лицу. Но он отступал ...
- Что там у тебя в руке, покажи-ка! - проговорила ведьма и стала медленно разжимать пальцы одной руки. Пальцы Петра начали повторять то же самое. Но то была левая рука, в то время как зажигалку он продолжал сжимать в кулаке правой. До могилы оставалось метра полтора, когда разогнулся сначала мизинец, потом безымянный, средний ...
«Ну же, давай! Давай, чёрт бы тебя побрал!» - вертелось в его голове! Разжался последний палец, и теперь раскрытая ладонь была обращена к небу.
- Что же ты там прячешь от меня? - произнесла Лидия Алексеевна и медленно стала разжимать вторую руку. Пётр поглядел на свою правую руку, продолжая шаркать ступнями по земле, приближаясь к заветной цели, и из - за поднятого мизинца вновь показалась, выгравированная на серебристом металле, надпись «Zippo»! Вот уже вытянулся следующий палец, когда Пётр поглядел вниз. Справа от него, прямо под вытянутой рукой была могила! В следующее мгновение разжался средний и указательный пальцы. Зажигалка с откинутой крышкой лежала на ладони. Предмет, словно фантастический мост из мира сказок, соединявший реальность и мир неведомого и только лишь он единственный способный разделить навсегда этот мир пополам. И всего одно движение, способное пробудить в этом куске металла стихию, древнюю как мироздание. Стихию, пусть и ничтожную в размерах, заточённую в рукотворную металлическую клетку, но способную подарить как тепло и радость всему живому, так и принести невероятные разрушения и горе всему на этой земле!
Одно движение ... лишь одно движение ...
Пётр стиснул зубы. «Боже, дай мне сил» - подумал он, закрыв глаза. Невероятным
усилием он сумел положить большой палец на колёсико зажигалки . .. . одно движение ... всего лишь одно движение ...
- А ну-ка БРОСЬ! - закричала ведьма.
Но Пётр уже чиркнул зажигалкой, и та полетела на землю.
Могилу охватило пламя, и вверх устремился чёрный, как сажа дым! - А-а-а-а-а!!! Что ты наделал!!! - закричала Лидия Алексеевна.
Откуда ни возьмись, налетел страшный ветер и капли дождя, застывшие ранее в воздухе, разом рухнули на землю. Но, ни ветер, ни вода уже не могли потушить разгоревшееся пламя костра! Земля под ногами заходила ходуном, всё вокруг померкло и деревья, яростно зашатались, роняя листву, которая посыпалась сверху, словно конфетти из огромной хлопушки.




Ведьма продолжала страшно кричать, когда оцепенение, охватившее Петра, разом куда¬то пропало, и он, с трудом передвигая ногами, пошёл быстрым шагом по направлению к деревне. Пройдя шагов сорок, он почувствовал невероятную усталость. Словно он про шагал весь день с рюкзаком, доверху набитым кирпичами. Ноги его подкосились, он рухнул на землю. И потерял сознание.

* * *

Ванная комната. Он лежит в пустой ванне, закрыв глаза. Свет не горит. Тишина, словно вокруг него вакуум.
Вот он видит себя со стороны.
Пустое черное пространство, окружает его, лежащего в ванне, которая настолько белоснежна, что это выглядит так, будто невидимый прожектор осветил именно этот предмет с человеком внутри из непроглядной темноты. Ванна держится будто скворечник, прибитый к шесту, на ржавой железной трубе, конец которой уходит вниз в пространство настолько, что теряется где-то далеко-далеко, и нет даже малейшей возможности разглядеть начало этой трубы. Словно в кинофильме камера, наведённая на объект съёмки, медленно вращается по часовой стрелке, и он видит себя с разных сторон. Но вот камера начинает приближаться, фокусируясь непосредственно на нём. Всё ближе и ближе. Вот он уже может разглядеть своё лицо.
Ещё ближе ... ещё ...
Камера, словно комфортабельный автобус, мягко высаживает его сознание в собственное тело и вот он уже внутри. Теперь он может услышать своё дыхание - чистое и размеренное. Он слышит ровный стук сердца. Но вот ванная начинает наполняться теплой водой, увеличиваясь, как ему кажется в размерах, потому что теперь он может вытянуть ноги. Теплые волны подхватывают его бережно под поясницу и за плечи и несут в открытое пространство, l10качивая на волнах. Он чувствует брызги воды на своём лице. Откуда-то из темноты вдруг к нему подлетает небольшая разноцветная птица, похожая на попугая. Да, точно, это небольшой волнистый попугай с желто-зелёным оперением. Попугай садится ему на грудь и пристально смотрит в глаза, наклоняя свою небольшую голову то в один, то в другой бок, словно изучая своего нового знакомого. «А ведь, насколько я знаю, попугаи умеют разговаривать, » - думает Пётр, и в этот момент, птица, будто про читав его мысли, раскрывает клюв и выкрикивает пронзительным женским голосом: «Петя! Петя, очнись!»

* * *

Пётр медленно открыл глаза и увидел перед собой Светлану. Не сразу врубился, почему всё вокруг вверх ногами, но потом понял, что его просто несут на руках. Он поднял голову и увидел встревоженное лицо своего друга Михаила.
- Очнулся, наконец. Ну, слава Богу! - воскликнул тот и бережно положил его на землю.
- Петя! Петечка! - крикнула Светлана и крепко обняла Петра.
-Г-где я? - только и сумел проговорить Пётр в ответ.
- В Тимофеевке, будь она неладна! - отозвался Михаил
- А вы-то как здесь оказались?
Михаил тут же выложил ему историю про телефонный звонок Светлане, про долгий путь на автомобиле и про поваленное дерево.
« Ну а когда мы пешком добрались до деревни», - продолжал Михаил, - «то увидели, что вдали, в лесу на самой окраине, совершенно странным образом сгустились тучи, а когда увидели чёрный дым, то непременно решили, что бежать нам стоит именно сюда. Здесь уже увидели тебя, лежавшего без сознания на земле.
Пётр С трудом поднялся, опираясь на плечо Михаила. Потом оглянулся по сторонам, узнавая знакомый деревенский пейзаж.
- Ой, смотрите! - внезапно воскликнула Светлана, - там кто - то идёт.
Из лесу к ним навстречу, слегка пошатываясь, шёл Дима. Подойдя к ним, он сначала
отдышался, затем, посмотрев в глаза Петру. протянул ему руку. - Ты всё сделал правильно.
Тот сухо пожав её, ответил:
- Тебе нужно помочь похоронить твоих.
- Нет, не стоит, - ответил тот - далеко нести их не придётся, ведь они уже на кладбище.
И опустил глаза ...
- Во всём случившемся только моя вина. - продолжил, спустя некоторое время, Дмитрий
- вот мне и расхлёбывать.
- Уверен?
- Уверен. Прощай!
Пётр вздохнул, затем поглядел на своих друзей, лица которых сейчас выражали немые вопросы. Затем кивнул в сторону дороги и сказал:
- Пошли.
И они, неспеша, двинулись в путь. Разговор в пути был очень долгим.