Мальчик

  Я лежал и ждал, я знал что дождусь. Дождусь, а что дальше? В палатке темень непроглядная, огромная палатка, взводная, тридцать шесть человек вмещает,два тамбура... тьфу ты, какая к черту палатка? Мысли путаются, давит сон, нет сил сопротивляться... Стоп! спать нельзя!

  Я лежу на нарах в огромной палатке, совсем один. В левой руке фонарь, в правой рукоятка "Сайги" . Спать нельзя, а-то по ниточке по ниточке, как Серега, как Лешка. Если он придет - фонарь не включится, при нем даже спичка не загорается. Я щелкаю фонарем иногда. Если горит значит нет его пока... Пока нет.

  Твою мать, а как все хорошо начиналось. Рыбалка, бригадир, бригада. Что ты? Севера, река Тигиль, да по фиг, хоть Амазонка. Нам все ни почем, мы же профи. Мы Браконьеры, именно так, с большой буквы. Карабин в руки, ремень через шею, так надежнее, так не упадет, если нет патронов - можно бить стволом, прикладом, можно ствол загнать в пасть и тогда даже медведь не сможет сжать челюсти, и тогда уже бить ножом. Ничего не страшно, никто не страшен. Да нас вся Камчатка знает и Чукотка вспоминает, да мы где только не были, да мы, да мы, да нам...

  А какой то, кто он там? Хрен его знает кто он вообще. В общем нет бригады, двое сгинули, один сам себе башку снёс... ну почти снёс. Трое сбежали с первым вертолетом. И лежу я теперь, весь такой бригадир на нарах, со стволом в руке... чё лежу спрашивается? Чё хочу? Застрелить его наверное нельзя, хотя кто пробовал? Огонь при нем не горит, не знаю, может динамит помог бы, да где ж его взять? Зачем я остался? Надо было валить с пацанами. Ага валить. Потерял людей и свалил - класс. Маленького мальчика испугался, маааленького такого, весёлого такого, хохотунчика, смеется все.

  Помню первый раз этот смех услышал чуть не обделался, натурально. Тундра глухая,  до ближайшего села сто верст: медведи, росомахи, волки сука полярные... Да посмотришь на того волка, так и про медведя забудишь. В том волке килограмм сто будет, как блин оборотень здоровый. На Роберта попер, тот ему с "калаша" в передок дырявил, весь рожок выплюнул. Так этот волчара, с тридцатью пулями в передке полз, кровью харкал но полз, Роберт аж креститься начал, хотя кореец, они в Христа то не очень. Мы уже с пацанами на стрельбу прибежали, Славян тому волку с двенадцатого, дуплетом в башку в упор, тогда только проняло его. Западло и шкуры то не взять было, решето одно, да и череп в клочья. Так зубов да когтей надергали, на память. О чем я опять? Да, волчара...

  Я к тому что смех я услышал и подумал все пипец, погнал думаю. Какой там, подорвался фонарь щелкаю, не горит не хрена. Матом крою. Пацанов всех по разбудил. Не, не так. Сначала Серый сказал что у него ночью кто-то спальник тянул, мол на половину стянул, вот. А потом уже я смех услышал, дня через три наверное. Ору чтоб свет включили, думал фонарь сдох.

  Хрен там а не света, даже прикурить никто не смог. Не, потом включили. Серега фонарь включил, минут через пять. Хохма конечно, фонарь включил и орать давай, - чё за х...я, куда, суки, мой спальник дели? Н...я мол такое делать?

  Прикол? Он в том спальнике спал, а его сперли, ржём сидим, ага. А потом нашли тот спальник. Прям возле входа лежал, на нитки распушенный. Вот где ноги, вот там нормально, а дальше ниточка к ниточке, одна к одной. И потом, ведь это не свитер вязаный, это синтетика блин, ткань, как ее распустить можно-то? А где поперечные нитки? Нету их, как сперли, нитки сперли блин из спальника. Синтепон оставили, молния вон рядом лежит, а нитки сперли. Кому скажи -  засмеют. Не сказали конечно ни кому.

  А потом как в кино, одно к одному. Ну а если выстроить все события в цепочку то сначала погиб Роберт, глупо погиб, это даже случайностью не назовешь - это глупость. Он когда с волчарой-то облажался, мы его подкалывали помню, крещеным называли, стрёмно ему было. Ну и чтобы как-то в наших глазах подняться решил он волка в одиночку замочить. А так как на "калаш" у него надежды не было больше, то он у Славки егошнюю дудоргу выпросил. Говорил что мол волка добудет, шкуру ему отдаст, а череп себе возьмет. Славка то и не против был, да только патронов мало пулевых было. В общем Роберт сам патроны снаряжал, ну и все на этом. Стрельнул он раз по мишени, опробовать хотел, а ружье от мощи лютой переломилось и гильза аккурат Роберту в глаз зашла, даже не мучился.

  Эх, говорил же я дурню этому, - на фига ты этот "калаш" берешь? Ну 5.45 калибр! Ну смех! С него только куропаток стрелять, так нет, кореец шибко умный однако. А послушал бы меня-был бы жив.

  Вот такие дела.Ну а дальше что?Места дикие,прокуроров и ментов нету,похоронили как пологается,помянули,хороший человек был,царствие небесное.Патроны то,им заряженные,раскурочили значит,а там пороху три навески,видно судьба такая дурнем помереть.

  Вот, а потом уже и спальник и все остальное. Хотя нет, после спальника Саня то и приехал, со своими. Пожарники они с Тигиля, что в ста километрах. Уток били, сабака у Сани - бомба просто, курхарц какой-то, порода такая. Говорит он псине своей мол сходил бы хоть пивка принес. Так тот бегом в лодку, пива полторашку цепляет и тащит, Сане прям в руки несет. Пива попили а он ему говорит, - снеси пустую на мусорку и еще принеси свеженького. Так псина та, пустой пузырь на помойку тащит, а потом новый несет, вот так и сидели.

  Про Роберта рассказали. Тут уже Саня сам в лодку сходил, литр белой принес, помянули. Потом язык понес, про рыбалку, то-се, про спальник. Тут-то Саня и поперхнулся, кашляет, думали помрет. Он меня рукой так, выйдем мол. Ну и начал он мне такой бред нести, ну это тогда бред, а сейчас...

  Короче есть у местных, у коряков, у ительменов такой толи бог, толи демон, в образе пацана, мелкого такого. Этот пацан, он голый, босой, ему по фигу дождь, снег, непогода разная. Он типа связной с тем с каким-то миром. Дорогу к нам он находит через смерть человека, какое-то время бродит вокруг, рыщет чтобы живого найти. Если находит то ворует у него одежду, белье, без разницы, главное чтобы нитки были. Из этих ниток он вяжет нить необходимой длинны, от места смерти к живым людям. Это чтобы потом их снова найти, ночью разумеется, днем ему нельзя, свет ему противопоказан. Потом он приходит снова, и забирает живых туда к себе, они сами за ним идут, по ниточке, как по струночке, как овечки на убой, даже не пикают, после пропадают и никто их не видит больше.

  Я стою смех давлю, а он дальше разговаривает. Мол ехал вездеход по ночи, а тут раз и встал, ни свету ни вони. И так и эдак - не заводится сволочь. Ну парни бывалые, на ночевку встали, пацанов двоих в зимовье послали на схрон, спиртяги набрать. Все-то не пошли, в вездеходе икра была, тонна почти, приглядывать надо было. В общем пацанов отправили а сами баиньки,пока те гуляют.

  Тьма кромешная, парни со спиртом идут, фонарь жгут, подходят ближе - кирдык фонарь. Чё делать? Давай звать, кричат, - где вы мол, отзовитесь, спирт поспел. Кружили, кружили, тут луна показалась, в общем добрались до ГТТ а там никого. Орали, стреляли, тишина, - ну и хрен с ними, - думают, тушенку открыли, спирту тяпнули и увалились спать. Вот так. А утром проснулись - тишь да гладь, пять человек как в воду кануло. Пошли искать. И нашли таки одного. Тот сидит на обочине, голову руками обхватил, весь комарами облепленный, волос седой весь. Давай его спрашать чё да как, а он воет тихонечко и плачет,как дитя малое.

  Завели вездеход и в деревню, рассказали как дело было, ну и все на этом. Тех пропавших больше не видели. Мужик, тот у кого крыша поехала, до сих пор не в себе, слова от него не добьешься. Вот только темка одна проскочила. Были в том вездеходе нитки капроновые, которыми сетку латают. Так вот, одна бобина от вездехода была размотана до места где медведь человека пожрал, до этого не давно, там еще и похоронили его, Семенычем звали, охотник лютый был, как он так оплошал?Ну, в обшем в аккурат до холмика кто-то нитку протянул.

- Вот такие дела, так что, Мишаня, хош верь, хош не верь а я тебе что знал рассказал. А теперь помчались мы домой, вечер уже. Так и убежали, хотя ночевать собирались, как от прокаженных каких-то. Я парням ничего не сказал,ну чё за бред? А зря, может не было бы всего этого.

  Серега пропал в эту же ночь. Просто утром встали а его нет, вещи все на месте, спальник новый на месте. Если бы вешей не было можно было бы подумать что он сбежал, но вот так, в трусах на ветер, в октябрь месяц?

  Работа пошла на спад, рыбы почти не было, зато был спирт. Выпили посидели, я проболтался про разговор с Саней.Посмеялись. А потом Лёха подходит и нитку за собой тянет. Даже не нитка это была а шнур плетеный, я сразу понял с чего плетеный, тут и дураку понятно. Потом предьява пошла, типа я всю эту клоунаду устроил, чтобы парни свалили с рыбалки, а я бы себе всю икру оставил. Рыбы мол, мало было, икры всего три тонны напороли, в общем кидняк я затеял, что бы самому в шоколаде остаться. Закон у нас такой: кто в сезон с темы съзжает тот без навара остается, его доля между остальными делится. Слово за слово, вышиб я Лехе два передних зуба, потом спирту налил, потом толком не помню. И ни у кого мозгов не хватило нитку ту сжечь, или хотя бы убрать куда подальше, это я уже потом понял... Когда Лёха сгинул... Помню ночью встал, в сортир прижало сил нет, выскочил из палатки а там луна, почти светло. Как во сне кошмарном. Лёха идет от меня метров пятьдесят, идет медленно как в воде, я сразу понял что это он, его не спутаешь, швабра два метра, худющий как скелет. Идет ссутулился, руками машет - реально гиббон. Я пытаюсь позвать его, а не могу и слова сказать, мычу что-то. А он уходит. Я за ним бежать пытаюсь, а плетусь как слизняк. А потом только слышу, - Михааа!!!

  И пропал он,просто пропал. Меня как током ударило, подскочил аж. Наваждение как рукой сняло, я бегом туда, к Лехе. А нет его, ну нет и все. Вот здесь он стоял, вот эта кочка, тьфу, это же могила Роберта. Это все сон, это сон, я просто сплю...

  Хотя нет, погоди, разве может во сне так вонять? Блин, чё за вонь? А, это же рыба тухлая. Я стою по колено в тухлой рыбе, вся тундра до горизонта усеяна рыбьими трупами, рыба вспорота по брюху. Это самки, самки лосося, икру забрали а рыбу выбросили, у браконьеров всегда так было. А это что? Холм какой-то, метров пять в длину. А, да это же кит-белуха, вон и ребра торчат, пацаны подстрелили на мелководье, сала да мяса надрали, остальное бросили. Ее потом приливом в верх по реке унесло, так вот она где. А вон та куча, что это? Не понять. А понял... Это медведи ободранные, шкуры-то сняли, а туши... кому они нужны? Только желчь да лапы забрали. А вон волчара беззубой пастью скалится, тоже наша работа. А чуть поодаль гора битой нерпы, её просто так били, чтобы рыбу из сетки не воровала. Она-то здесь откуда? Ее же подстрелишь - тонет сразу. Кто ее сюда приволок? Твою мать! Неужели это мы все наворотили? Даже не верится. Да нет, нет, это бред какой-то.

  Может я умер? Умер и в ад попал? И демон этот и пацаны пропавшие, поле это гнилое, ну ведь не может же такого быть! Не может! Что со мной? Что блин вообще происходит?

  Я просыпаюсь от смеха, смеется тихонечко мальчик-демон, хихикает, меня зовет. Фонарь умер.
- Хрена тебе сука корякская!
Патрон в стволе, еще десять в магазине, скидываю предохранитель, жму на спуск. Вспышка озаряет палатку, выстрела почти не слышно, я жму на спуск и жму, и жму.
- Тварь поганая, почему же так тихо, что-то не то. Где я вообще?

  Туман, луна у горизонта, снег что ли выпал? Так светло. Могила Роберта, зарево на востоке. Утро уже. Сайга в правой руке, ремень через шею, так надежнее, так не упадет, даже если нет патронов можно бить стволом, можно вставить в зубы врагу, и он не сможет сжать челюсти. Ни кто не страшен, ничего не страшно. Нож, где нож? Вот он, все на месте.

  Уже рассвет. Я стою у могилы, детские босые следы по свежему снегу, они рядом с моими, они обрываются на холмике, просто дальше их нет. Позади меня догорает палатка, то последнее что осталось после нас. Последний мост сожжен, столб дыма уходит ввысь, в чистое утреннее небо, унося с собой ужас ночи. Приходит утро, а я ухожу.

  У этой земли есть хозяева, они не летают в космос, не играют в компьютер, про них не покажут в новостях, они просто есть. Они были до нас, они будут после нас. Они отпустили меня. Почему? Я не знаю. Может они сочли меня достойным жизни, может они захотели что бы я рассказал о них? В общем это не важно, они отпустили. Я не благодарю, я просто ухожу.

  Я иду по тундре, впереди сто километров, но это не страшно, я дойду. Меня отпустили, это главное. Эй, как вас там? Боги, демоны, духи. Я иду и повторяю как маленький мальчик.
- Я больше не буду. Я не буду больше. Слово даю.