Фотографии

  Моя бабушка Зоя Михайловна была прекрасным фотографом. Она была женой врача- диетолога и курортолога и они часто переезжали с одного курорта на другой вместе с детьми, чемоданами и мебелью, главной из которых было старинное черное пианино с подсвечниками и сундук. Где бы ни работал дедушка, бабушка была фотографом при санатории, а по совместительству медсестрой и даже секретарем-машинисткой. Но фотографом - в любом случае. Она в совершенстве владела искусством ретуши, и  фотографии, сделанные ею, отличались какой-то душевностью и теплотой. В своей работе она руководствовалась внутренним ощущением красоты и гармонии и поэтому ее фотоработы могут считаться зеркалом эпохи.
Когда она была уже далеко на пенсии и ее фотоаппаратура пришла в негодность (а это были старинные, светлые, деревянные,лакированные  ящики со штативами и окулярами,а я перешла из стадии ребенка в состояние подростка, бабушка потащила нас с мамой в фотосалон, сделать фотографию на память. Тогда фотосалон выглядел как в фильме "Зигзаг удачи", и аппаратура была приблизительно такая же, как и у моей бабушки, и пока мы долго сидели в очереди, бабушка долго рассказывала об особенностях фотосъемки, все время критикуя фотографа за то, что те снимки, которые висели на стенах, он то передержал, то недодержал, там композиция выбрана неправильно, а здесь неправильно поставлен свет. И все в таком роде. Мне это все в то время было совершенно неинтересно, я хотела побыстрее смыться домой, да к тому же меня все время одергивали:"Сядь прямо!", "Не сутулься!", а сидеть приходилось на жестком деревянном стуле и я совсем измучилась от ожидания. В конце концов даже бабушка стала возмущаться, что очередь движется так медленно. А поскольку она была дамой с характером и могла очень метко припечатать в раздражении острым словцом, то пошла высказывать свое недовольство и фотографу и кассирше. Где-то часа через три мне совсем стало невтерпежь и я стала проситься домой. Но мама обвинила меня в невыдержанности и пришлось остаться, хотя слезы стали уже набухать и переливаться через край.Тут и бабушка на меня перевела стрелку и стала требовать прекратить плакать, а то нос распухнет и фотография будет неудачной. Так оно и вышло. На фотографии нос действительно был в три раза больше, чем обычно, глаза опухли и превратились в щелочки, а губы стали как башмаки. И вот эту-то красоту и запечатлел фотограф. Мои мама и бабушка, прошедшие хорошую жизненную школу во время войны и закаленные ею, вышли прекрасно, и только я портила вид, напоминая медведя, которого покусали пчелы, о чем мне и попеняла моя бабушка, получив на руки фотографии. Тут уж опять фотографу досталось за его неправильные действия. И, к моему позору, эту фотографию отправили родственникам в другой город. Тетя Люба, прислав обратное письмо, посетовала, что, мол, какая Наташа некрасивая стала. Ну да,мол, ничего, в подростковом возрасте такое с девочками случается. Через полгода они приехали в гости, и тетя Люба была очень удивлена, что я выгляжу в жизни совершенно иначе, чем на фото. И все ходила и возмущалась, как это фотограф умудрился такую красивую девочку снять такой уродиной. "Нельзя фотографии доверять!" - говорила она, а мне, конечно, было приятно, но и тот мой вид тоже был правдив и отражал мое тогдашнее состояние.
  Мои папа и брат тоже увлекались фотографией и особенно хорошо я получалась на снимках папы. То ли потому, что он меня очень любил, то ли у него, действительно, был дар фотохудожника.
  А брат мой любил снимать какие-нибудь интересные жизненные моменты, как теперь говорят, приколы, и его снимки мне тоже очень нравились. Все мое детство связано с этим искусством фотографии, потому что снимали папа и брат много и часто и чуть ли не каждое воскресенье ванна превращалась в проявочную лабораторию. А затем все они сушились на глянцевателе, обрезались фигурной рамкой и даже я помогала, освоив эту нехитрую науку. Как же сейчас приятно перебирать эти старые фото! Как быстро течет время! Вроде бы только что все это было, а как далеко это время!
  И ничего не вернуть...