День первый или о практике регулярного обжорства

Тоска-тоска, жаль, выть не умею: уже полдень, а мы всё завтракаем. Хозяйка, чтоб ей с жиру лопнуть, как  куриному окороку на вертеле, как села утром к столу, так и не отходит до сих пор. На столе газета поверх всяких вкусностей-пахучестей, один запах нарезки чего стоит. Явно добавили какой-то искусственной гадости: натуральное не может так откровенно,  нагло и призывно пахнуть. Нет не может. Просто историческое какое-то благовоние, чую, зрачки сами собой расширяются, нос автоматически подёргивается, усы шевелятся, как лапки раздавленных пауков, сами по себе, опять же слюна выделяется, просачиваясь между клыками, и капает на пушистую шёрстку. Точно, отрава.

А эти дураки одамашненные явно не в курсе: инстинкты утрачены у кого вместе со свободой, у кого, как следствие кастрации, ну а у некоторых уже и нюх сдал, но по привычке к отраве тянутся. Нет, не может настоящее мясо так благоухать, оно же как :  пока свежее  -кровью воняет, а после -падалью. И вдруг убиенное животное начинает ни с того, ни сего испарять такие благовония, да от него-то и при жизни, как от лошади или от коровы разило, да оно может и питалось всякой дрянью, и пило из какой попало лужи, короче, было плебейского сословия. И вдруг после смерти такое перевоплощение.

 Да, умеют люди себе подобных травить, вон как ловко добычу мумифицируют, благовониями-солями изнутри-снаружи натирают, какой-то дрянью опрыскивают, а потом на стол. Бр. Не хочу, не буду. Тем более, что живот ещё от вискаса болит- навернула-таки от жадности две банки за компанию с тремя толстыми проглотами.

Есть у нас, животных, такая слабость- ну никак не можем в коллективе голодать: если один ест, то и остальным нужно присоединиться, язык, так сказать по привычке лакательные движения совершает  и глотательный рефлекс сам собой проявляется. Обожралась в общем, аж к глотке подступает, того гляди опять опозорюсь. В общем бежать сегодня никак- лапы набрякли, живот отвис, будто слова талия мы и не знали, глаза закрываются, организм пытается соснуть, чтобы освободившиеся силы для пищеварения использовать. Как вывод, сегодня не бежим, сегодня спим. С трудом влажу на подоконник, маскируюсь за занавеской. Засыпаю.

Часом позже. Как я понимаю, завтрак плавно перешёл в обед, или перерывчик был, но я его пропустила. На столе всё то же, плюс сладости, кофейный автомат бубнит свою бодрую песню в который раз, коты неотрывно следят за хозяйкой ( а вдруг снова отравы перепадёт) толстуха всё листает свою газету, причём по-прежнему висит в разделе рекламы продуктов со скидками. Еда на столе, еда на картинках, не могу, тошнит. Снова закрываю глаза.

Часом позже. Так а это что? Кто это меня тут без спросу обнюхивает и за мягкие части мацает? На подобную наглость лапа, как всегда, реагирует быстрее глаз: те ещё не разлиплись, но по привычке навскидку не глядя отвешиваю когтистую затрещину. Громкий мявк протеста, звук падения, треск занавески. Глаза-таки со второй попытки раскрылись. Вижу агрессора. Лежит на полу, разбросанные мной кости до кучки собирает, пытается обиженную морду изобразить. Так, и кто это у нас? Всё понятно: старому и кастрированному жратвы хватило, а вот молодой решил за десертом ко мне сбегать. Ну-ну, вместо сладенького получил остренькими по наглой усатой морде, сидит, взвешивает все за и против, рассуждает, стоит ли вторую попытку делать  или лучше переждать. Судя по осмысленному выражению глаз ближе склоняется ко второму варианту.

Ну вот, приехали : на звуки падения обернулась хозяйка, всё так же приклеенная филейной частью к стулу, да ещё всё четверолапое сообщество вылупилось, как на врага народа.  Все уставились своими наглыми глазьями, даже сексуальный маньяк изобразил мордой полную непричастность. Вот твари. Так и знала, что ещё меня и виноватой сделают: занавеска-то порвана. Нда, права я была, нужно лапы рвать пока когти не вырвали.

Между тем мои худшие опасения оправдываются: толстуха подхватывается всем своим слоновьем весом, хватает меня, невинную, в охапку, волочёт в тёмную кладовку, запирает дверь снаружи, оставляет одну.

Ну и ладно, хоть отосплюсь спокойно без близости к хвостатым агрессорам, опять же поголодаю немного, приведу себя в боевое состояние и буду валить: нет жизни на этом острове лжи и засилья, нет.