Неотправленные письма

Соня стояла в прихожей, наблюдая, как последний гость усиленно впихивал свое тело в легкую курточку. То ли от того, что он торопился, то ли по какой другой причине, но он никак не мог попасть в рукав, словно намеренно ускользавшей от него куртки. Соня осторожно, чтобы не обидеть одевающегося, помогла ему. Гость покраснел, извиняющимся голосом выразил благодарность и, не поднимая глаз, поспешно вышел. Соня несколько минут постояла в прихожей, прислушиваясь к тишине, затем проследовала в кабинет мужа. Она присела в мягкое кресло и печально оглядела комнату. Сорок дней прошло с тех пор, как его не стало, но ей казалось, что ушел он на время и вот-вот откроется входная дверь, и она услышит сиплый кашель мужа, и он, припадая на правую ногу, войдет в комнату. Она же привычно прижмется к нему, а он нежно погладит ее по плечу. Но чуда не произошло, и от этой безысходности стало невыносимо грустно. Соня поежилась от нахлынувших воспоминаний и поплакала по привычке. Спать не хотелось и, чтобы занять себя чем-нибудь, она решительно направилась к письменному столу, все еще заваленному бумагами, и  начала неторопливо разбирать их. Она прекрасно понимала, что особой ценности многие из них уже не представляли, и заботливо раскладывала их на две стопки. В правую она помещала те, которые уже никогда не пригодятся, в левую попадали те, которые вдруг когда-нибудь смогут понадобиться.
Через час два ящика стола были разобраны. Стопка ненужных бумаг значительно выросла, и Соня уверенно потянула за ручку нижний ящик. Тот слегка дернулся, но остался стоять на прежнем месте. Ни со второй, ни  с третьей попытки ей не удалось сдвинуть его с места, и она, довольно улыбнувшись своей находчивости, легко вынула ящик, находящийся прямо над ним, и содержимое упрямца тут же обнажилось. Соня с удивлением смотрела на две старые поблекшие фотографии, аккуратно уложенные в конверт, и на пачку писем, тщательно перевязанных полинявшей ленточкой.
Она взяла в руки фотографии и с недоумением стала рассматривать их. Там была изображена совершенно незнакомая женщина с тонкой талией и маленький мальчик.  Соня повертела фотографии в руках, но никаких надписей на них не обнаружила. Она  отложила их в сторону и потянулась за письмами. Странный холодок пробежал у нее в груди, когда она увидела на конверте четкий почерк своего мужа. Все письма были написаны им, но ни одно не было отправлено. Адрес, куда должны были уйти письма, был совершенно ей незнаком, и она вдруг испугалась чего-то необъяснимого. Ей не хотелось верить ни в какие тайны мужа, не хотелось знать их, но любопытство взяло верх, и Соня осторожно развязала ленточку.
Писем было ровно 25, столько же, сколь лет она прожила с мужем. На каждом конверте стояла дата, и Соня поняла, что писал их муж один раз в год в одно и то же время.  Первое было написано через полгода после их свадьбы, последнее – за два месяца до смерти.
Она взяла первый конверт и осторожно достала из него письмо.
«Любимая, - начиналось оно, - прости, что я оказался трусом и предал тебя. Прости, что у меня не хватило решимости взять тебя за руку и увести вместе с нашим сыном. Тот мужчина оказался сильнее и решительнее. Он просто не позволил сделать это, а я, как последний трус, убежал. Мне казалось, что я смогу забыть тебя, выкинуть из своего сердца, но оказывается сделать это не так просто. Не так просто забыть твои прикосновения, поцелуи, твою улыбку. Даже твои слезы я вспоминаю сейчас, как самое дорогое, что было у меня. Мне жаль, что проливать их тебе приходилось по моей вине.
Я решил спрятаться от опостылевшей пустоты без вас, мои родные, и создать новую семью. Я не думал, что замены в таком деле просто не существует. Я думал, что смогу решить все сам за тебя и за себя. Но оказывается, что это далеко не так. Если бы мы могла решать все сами, то решали бы и не страдали. Почему же многие решения приносят столько боли? Сейчас я понял это. Решая за других, мы наказываем себя.
Так случилось и со мной. Сначала я ненавидел тебя, но потом понял, что ненавидит не тот, кого обидели, а тот, кто обидел! Но признать себя подлецом значительно труднее, чем признать себя виновным.
Ни то, ни другое мне не подходило, и я решил спрятаться за новый брак, ожидая от него счастья. Увы! Брак есть, а счастья нет!
Да и разве могу я быть счастливым без тебя и сынишки. Не получается. Рядом со мной вроде бы и хорошая женщина, но она не ты. И смеется не так, и готовит не так, и все не так!
Только теперь я понял, что терять легко и просто, а вернуть – нет! Да и разве хватило бы у меня сил и смелости сделать хотя бы один шаг к тебе. А вдруг я уже не нужен! А вдруг ты счастлива без меня! А вдруг не захочешь видеть меня! Трусость, действительно, один из самых больших пороков.
Когда я уходил от вас, то считал себя незаслуженно обиженным, забывая, что обижал сам. Видел только ваши недостатки и не замечал своих. Тогда я был героем в глазах многих. Теперь понимаю, что именно это состояние не дало мне время подумать. Сейчас я жертва тех же самых обстоятельств. Но у меня уже нет сил подумать.
 Мне всегда казалось, что если я буду жить для себя, то непременно стану счастливым. Ерунда. Жить надо для других! Но тех, для кого мне сейчас хотелось бы жить, нет рядом со мной. А это самое большое несчастье в моей жизни – отсутствие вас!».
Соня отложила письмо в сторону. Она не сомневалась в том, что оно было написано ее мужем, но не могла взять в толк, кому оно было адресовано. Ни имен, ни каких-либо  намеков, кому и о ком написано письмо ей в голову не приходило. Муж никогда ничего не рассказывал ей о прошлой жизни, резко прекращая разговор каждый раз, когда она хотела что-либо узнать о том, как он жил до нее.
Соня понимала, что ей сейчас ни в чем не разобраться, мысли ее путались, решения никакого не приходило, и она решительно направилась к себе в комнату и легла спать.
-Утро вечера мудренее,- звучало у нее в голове, и Соня попыталась поскорее уснуть, чтобы во что бы то ни стало дождаться утренней мудрости.
Но утро не принесло ответов на ее вопросы, и она, наскоро умывшись и позавтракав, снова принялась за чтение очередного письма.
« Милая моя, вот уже больше года, как я изображаю из себя примерного супруга и делаю это лишь потому, что надеюсь со временем привыкнуть и к нелюбимой женщине, и к твоему отсутствию. Узнал, что у тебя все хорошо. Не скажу, что обрадовался. Мне казалось, что хорошо тебе может быть только со мной, остальные в расчет не шли. Но все оказалось до банальности простым: тебе стало хорошо с другим. Интересно, ты хотя бы изредка вспоминаешь меня?
Моя жена уверена, что я без памяти влюблен в нее, а мне просто не хочется ее разочаровывать. Мне кажется, что на этот раз у меня непременно должно получиться, и бумеранг предательства и подлости, который я когда-то запустил, улетит прочь и не вернется назад. У меня даже стало неплохо получаться уделять внимание своей жене. Не хочется обижать женщину, которая полностью доверилась мне.
Но, с другой стороны, до сих пор не могу понять, почему же я так долго и умело обманывал тебя. Когда мы расставались, был уверен, что проживу спокойно без вас. Но прошлое иногда пребольно бьет. Не избежал и я его ударов.
Знаешь, со временем все пройдет, все забудется, и я снова смогу стать счастливым. Не у всех же получается дойти до конца жизни с тем человеком, с которым ее начал. Желаю тебе счастья и постараюсь сам стать счастливым».
Соня повертела письмо в руках. Она была уверена, что муж был счастлив с ней, что она сумела стать для него той единственной, которая только одним своим присутствием могла затмить всех остальных. Второе и третье письма были написаны, как ей показалось, наспех, ничего необычного в них не было, и она уже было успокоилась, если бы среди конвертов ей на глаза не попался один, скомканный и какой-то неухоженный. Она достала его из пачки писем и осторожно, двумя пальчиками, вынула содержимое.
«Проклятый бумеранг, - начиналось оно, - вот он и прилетел ко мне. У моей жены не может быть детей. Значит, мой единственный ребенок, который у меня есть – это наш сын".
Соня отложила письмо в сторону и вспомнила, как она рыдала на диване в этой самой комнате, когда узнала приговор врачей, а муж гладил ее по голове и что-то шептал. Она всю жизнь жалела о том, что не смогла подарить ему ребенка, не подозревая, что это до нее сделала совершенно незнакомая женщина. Ей вдруг захотелось уничтожить все эти письма, и она даже принесла спички и большой металлический поднос, но что-то заставило ее передумать. Целый день она чистила, убирала, время от времени посматривая на стопку писем на столе, но не решалась возобновить их чтение. Только к вечеру Соня присела около стола и достала тонкий листочек очередного послания.
«Вчера видел тебя, удивился, что ты хорошо выглядишь.  К счастью ты не заметила меня, даже не подумала, что я смогу появиться в городе, в котором ты живешь. Жена уверена, что я уехал в командировку, а я ехал к тебе. Сейчас я понимаю, что человек, видящий недостатки в других, всегда проигрывает. Почему я не понял этого раньше? Почему среди тысячи достоинств я разглядел с десяток недостатков? Провоцировал тебя на неблаговидные поступки, а затем сам же обвинял тебя в них. Я потерял в жизни самое дорогое -  тебя! Пословица "что имеем не храним, потерявши плачем» стала мне понятна.
Любимая, я не знаю, что мне делать. Ты единственная женщина, которую я любил. Единственная. Все остальные лишь попытка неудачной замены. Ты нужна мне, только ты! И самое страшное и тяжелое это то, что я тебе не нужен!
Если бы мы только могли начать все сначала. Почему жизнь, как река, течет только в одном направлении?!
Прости меня! Прости за все. Я слишком слаб и труслив, чтобы сказать тебе это напрямик, я даже письмо не могу тебе отправить. Боюсь! Только бумаге могу довериться, она выслушает спокойно и спокойно стерпит все мои признания».
- Подлец! Скотина! – стучало в висках Сони, но вслух она побоялась это сказать. Ее била мелкая дрожь от одной только мысли, что она всю жизнь прожила рядом с человеком, который любил и помнил другую женщину. Не соображая, что делает, Соня швырнула письма на пол и, обхватив голову руками, начала судорожно топтать их, время от времени выкрикивая обидные слова в адрес мужа. Затем подбежала к дивану, упала на него лицом вниз и забилась в рыданиях. В висках у нее стучало, сердечко готово было выскочить из груди от боли и обиды. Через некоторое время она уснула и проспала, не раздеваясь, до утра.
Когда она открыла глаза, часы весело отстукивали, отмеряя ход жизни. Время, не обращая внимания на все передряги, которые уготовала нам судьба, продолжало свой бег.
Соня, не умываясь и не приводя себя в порядок, старательно искала в разбросанных на полу письмах, последнее, написанное мужем ставшей ненавистной для нее женщине. Наконец оно было найдено.
« Любимая, вот и подходит конец моего существования на этой земле. Я спокойно расстаюсь со своей жизнью, потому что прекрасно понимаю, что без тебя у меня ее просто не было. Да и зачем она мне нужна, если в ней нет тебя. Мир потерял для меня все краски. Он мог быть прекрасен только тогда, когда в нем была ты, самое мое дорогое воспоминание, моя настоящая любовь! Нам не суждено было быть вместе на этом свете, но поверь, я буду ждать тебя там. И если Бог простит меня грешника, то я дождусь. Никто никогда не заменит мне тебя, не сделает меня счастливым. Если мне суждено вернуться снова на нашу грешную землю, я найду тебя, где бы ты ни была, и уже никогда ни за что не расстанусь с тобой.
Любимая, после моей смерти ты получишь пластиковую карточку, на которой лежит большая сумма денег. Отдай ее нашему сыну. Это все, что я могу сделать для него. Я был плохим отцом, плохим мужем, а теперь понял, что еще и плохим человеком. Всю жизнь я искал удовольствия для тела и только теперь понял, что удовольствия надо искать для души. Люблю тебя, любил всю жизнь и уношу эту любовь в вечность».
- Как же я жила? - думала Соня, бессильно опустившись на стул. - Меня не любили, со мной жили просто так, просто потому, что надо было с кем-то жить, получать заботу и думать постоянно о другой.
Ей казалось, что жизнь ее прошла впустую, в постоянном обмане. Только сейчас она поняла, что даже в  кровати между ними всегда находилась другая. Это не ее, Соню, он целовал, а ту, незнакомую и такую сейчас ненавистную женщину, это ей он писал письма полные любви, а Соне забывал их говорить.
- Да  и говорил ли он вообще мне о любви? – внезапно подумала она, но так и не вспомнила ни одного признания мужа. – Кем же я была в этой жизни? Игрушкой, иллюзией, подменой? Да всем, кем угодно, только не единственной. Он ту, другую, называет «любимая», он той, другой, говорит слова любви. Ту любили, а я только подбирала крохи его привязанности. Господи, зачем я полезла в этот проклятый ящик, почему он, зная о своем близком конце не позаботился и не уничтожил эти ненавистные письма?
Настойчивый звонок в дверь на какое-то время отвлек ее от грустных мыслей. Она судорожно застегнула халатик и осторожно приоткрыла дверь. Высокий молодой человек представился курьером и протянул ей небольшой желтый конверт, тщательно упакованный в полиэтилен. Соня расписалась за доставку. и взглянула на адрес отправителя. Она сразу узнала его, и неприятный холодок раздражения волной пробежал по сердцу и затих где-то внизу живота. несколько секунд она внимательно разглядывала конверт, затем решительно вскрыла его.  Из него выскользнула пластиковая карточка и бесшумно упала на груду неотправленных писем.