И это пригодилось под Кинбурном...

Это пригодилось и под Кинбурном.

1 октября 1787 года турки предприняли очередную попытку высадиться на косу. Вместо того, чтобы немедля пресечь ее, Суворов приказал не мешать неприятелю, пусть, мол, высаживается. Подчиненным же сказал:

- Сегодня день праздничный, Покров, - и отправился в крепостную церквушку на молебен.

Вот этот факт, нашедший отражение практически во всех книгах о Суворове, в прошлом вызывал у меня удивление. Как так? Враг захватывает плацдарм, укрепляет его, а Суворов молится в Церкви. Нашел время?! Более или менее понятное объяснение приходило лишь одно - Суворов хотел отвлечь наиболее горячих и ретивых подчиненных от преждевременного вступления в бой. Лишь со временем пришло понимание истины. Крепкая и нелицемерная вера заставляла Суворова смерять по Промыслу Божьему все поступки и помыслы свои. Слова: "Богатыри! С нами Бог!" "Бог нас водит! Он нам Генерал!" - были не просто словами, не просто призывами, для меткого словца. В них отражалась убеждённость Суворова, что всё в Божьей Воле, а солдаты верили, что Суворов "знал Божью планиду и по ней всегда поступал". Не случайно в составленном в феврале-марте "Каноне Спасителю и Господу нашему Иисусу Христу" Суворов написал:

 "Услыши, Господи, молитву мою, и вопль мой к Тебе да приидет, не отврати лица Твоего от мене, веси волю мою и немощь мою. Тебе Единому открыто сердце моё, виждь сокрушение моё, се дело рук Твоих к Тебе вопиет: хочу да спасеши мя, не забуди мене недостойного и воспомяни во Царствии Своём!"

Защита Отечества - Священная Брань, но война - брань кровопролитная. И Суворов с особым чувством молился перед каждым боем, испрашивая у Всемогущего Бога помощи в борьбе, помощи в достижении победы, а все победы Суворова были, как правило, кровопролитны для врага. Но врагами Суворова были стяжатели духа тёмного, сами подписавшие себе приговор.

Так и перед Кинбурнской Священной Бранью с агрессором (а каждый агрессор - слуга тёмных сил, слуга дьявола) Суворов молился не для убиения времени, а молился, испрашивая у Всемогущего Бога помощи в победе над численно превосходящим врагом, пришедшим полонить Русскую Землю и Русский народ.

Когда турки закончили высадку (как потом выяснилось, высадили они 5300 человек) и собирались уже начать атаку крепости, Суворов сам ударил на них. Завязалось ожесточённое сражение.

Неприятель нёс большие потери, но дрался отчаянно, чем заслужил похвалу Суворова ("каковы молодцы, век с такими не дирался"). Суворов был дважды ранен. В напряженный момент схватки оказался один против десятка неприятелей и был чудесно спасен гренадером Новиковым, сразившим нескольких турок, и подоспевшими русскими воинами. Борьба увенчалась победой. Лишь около 300 турок спаслось после этого дела, остальные погибли в бою или утонули в лимане. В войсках, предводимых Суворовым, погибло и умерло от ран 136 человек, легкие ранения получили 14 офицеров и 283 солдата.

 "Богатыри! С нами Бог!" - в этом боевом призыве Суворова сквозит уверенность, что Всемогущий Бог дает волю к победе, мужество, отвагу, стойкость и силу именно Русским, как Витязям Православия, как защитникам и хранителям Святой Руси - Дома Пресвятой Богородицы, Подножия Престола Божиего на Земле.

Мы знаем, что "шестою заповедью "Не убий" Бог запрещает: отнимать у людей жизнь насилием или хитростью и всяким образом нарушать безопасность и спокойствие ближнего, и потому этой заповедью запрещается также ссоры, гнев, ненависть, зависть, жестокость. Но против шестой заповеди не грешит тот, кто убивает неприятеля на войне, потому что войною мы Защищаем Веру, Государя и Отечество наше" (Молитвослов для воинов. Спб., Кормчий, 2001 г., с.16).

Узнав о Кинбурнской победе, Екатерина II писала Потемкину: "Старик поставил нас на колени, но жаль, что его ранило..." Этими словами Императрица выразила свое восхищение подвигом Суворова. Александр Васильевич был награжден орденом Святого Андрея Первозванного - высшей наградой России, по существу, царской наградой. Представление к ней сделал Потёмкин, и Суворов писал Потёмкину: "Светлейший Князь! Мой отец, вы то могли один совершить: великая душа Вашей Светлости освещает мне путь к вящей императорской службе".

В июне 1788 года турки повторили попытку прорыва к Николаеву и Херсону, правда, на этот раз морским путем. Потерпев неудачу в сражении, которое произошло с русскими кораблями в Днепровско-Бугском лимане 1 июня, они, спустя две недели, вновь атаковали русскую гребную флотилию и парусную эскадру, прикрывавшие подступы к Николаеву, Херсону и пристани Глубокой.

Тут и приготовил им Суворов своеобразный сюрприз. Наблюдая за движением неприятельских кораблей по лиману во время боевых действий 1 июня, Суворов заметил, что фарватер проходит на одном участке очень близко к берегу косы. Там он установил две мощные артиллерийские батареи и тщательно замаскировал их. И вот, когда турки 16 июня после боя начали отход из лимана и оказались перед фронтом батарей, подставив свои борта, он ударил по ним в упор с короткой дистанции зажигательными снарядами. Эффект был потрясающий. 7 больших турецких кораблей пошли на дно. Команды их насчитывали свыше 1500 человек, на вооружении состояло свыше 130 орудий.

Эта победа позволила Потёмкину начать действия против Очаковской крепости.

Ранение, полученное при осаде Очакова 28 июля 1788 года, помешало Суворову участвовать в блистательном штурме этой важной крепости - "Ключа от моря Русского", который состоялся под командованием Потёмкина 6 декабря 1788 года и длился всего "пять четвертей часа". Турки потеряли 8700 убитыми, 4000 пленными, 1440 умершими от ран. Урон русских составил 936 человек. И Суворов, и Потёмкин умели действовать по-румянцевски. Вспомним Кагул. Турки и татары имели вместе 230 тысяч. Румянцев - 23 тысячи. Несмотря на это, Румянцев атаковал и уничтожил свыше 20 тысяч неприятелей. То есть, по существу на каждого русского воина приходился один уничтоженный неприятель, что редко бывает в истории военного искусства.

Падение Очакова потрясло Порту, подорвало могущество Османской империи. А следующий год, 1789-й, был ознаменован блистательными победами Суворова при Фокшанах и Рымнике.

Об итогах сражения при Фокшанах 21 июля 1789 года Суворов докладывал Потёмкину: "Рассеянные турки побрели по дорогам - Браиловской и к Букарестам. Наши легкие войска, догоняя их, поражали и на обеих дорогах получили в добычу несколько сот повозок с военной амуницией и прочим багажом". И снова потери были несоизмеримыми. Известный исследователь екатерининских войн М. Богданович указывал: "Число убитых турок простиралось до 1500; в плен взято 100 человек; русские потеряли убитыми 15, а раненными 70 человек. Урон, понесённый австрийцами, был немного более".

В этом сражении, так же как и в следующем, Рымникском, русские войска действовали вместе с союзниками австрийцами. Желая взять реванш за поражение при Фокшанах, турецкое командование в конце августа 1789 года сосредоточило крупные силы перед 18-тысячным отрядом австрийского принца Кобургского. 100 тысяч против 18. Принц запросил помощи у русских. Суворов двинулся на выручку австрийцам, взяв с собой лишь небольшую часть подчиненных ему войск, всего 7 тысяч. Именно с таким отрядом можно было совершить стремительный марш, столь необходимый в создавшейся обстановке. Преодолев за двое с половиной суток свыше ста километров, он соединился с союзниками.

Принц Кобургский сообщил о силах противника и предложил немедля организовать оборону. Но мы уже знаем, как Суворов относился к обороне. Суворов предложил атаковать турок. Принц наотрез отказался, ссылаясь на огромное численное превосходство неприятеля.

Суворов переспросил:

- Численное превосходство неприятеля? Его укреплённые позиции? - И тут же твердо заключил: - Потому-то, именно, мы и должны атаковать его, чтобы не дать ему времени укрепиться еще сильнее. Впрочем, - прибавил он, видя нерешительность принца, - делайте, что хотите, а я один с моими малыми силами
 намерен атаковать турок и тоже один намерен разбить их...

Кобургский вынужден был повиноваться Суворову. Уверенность непобедимого полководца завораживала, она словно бы вселялась в австрийцев.

И снова победа, баснословная, блистательная. Потери турок превысили 15 тысяч (а у Суворова в отряде всего было семь!). Урон русских и австрийцев составил 700 человек.

В Рымникском сражении Суворов продемонстрировал высочайшее полководческое мастерство, показал образец боя со сложным маневрированием. Его победа повлияла на весь ход кампании, ибо турецкая армия Юсуфа-паши практически перестала существовать.

Оставшиеся в живых свыше 80 тысяч человек, потрясенные разгромом и беспримерной отвагой русских, разбежались и собрать их до конца кампании не представлялось возможным.

Суворов писал: "Наивреднее неприятелю страшный ему наш штык, которым русские исправнее всех в свете владеют".

За эту победу Суворов по представлению Потёмкина был награжден орденом Святого Георгия 1-й степени. Восхищаясь подвигом своего любимца, Григорий Александрович сопроводил награду следующими словами: "Вы, конечно, во всякое время равно приобрели славу и победы, но не всякий начальник с равным мне удовольствием сообщил бы вам воздаяние. Скажи, граф Александр Васильевич, что я добрый человек: таким буду всегда!"

Императрица возвела Суворова в графское достоинство с почетным титулом "Рымникский".

Суворов был осыпан почестями, щедро наградил его и австрийский император Иосиф II.

На искренность и добросердечие отношений между Суворовым и Потёмкиным указывает письмо Александра Васильевича, адресованное личному секретарю Светлейшего Князя Василию Степановичу Попову: "Долгий век Князю Григорию Александровичу! Увенчай его Господь Бог лаврами, славой. Великой Екатерины верноподданные, да питаются от тука его милостей. Он честный человек, он добрый человек, он великий человек. Счастье мое за него умереть!"

Победа Суворова привела к всеобщему наступлению на турок. 7 сентября походный атаман войска Донского бригадир Василий Петрович Орлов разбил турецкий отряд при Сальче, 8 сентября сераскир-паша, бросив лагерь и все в нем орудия, бежал под натиском русских войск в Измаил, 12 сентября там же укрылся Гассан-паша.

13 сентября донцы под командованием Матвея Ивановича Платова разбили турок и пленили их пашу в Каушанах. 14 сентября генерал-майор Рибас овладел Гаджибейским замком.

Докладывая об этих победах Императрице, Потёмкин сообщил, что отправляется "обозревать Бендеры со всею… конницею…" Императрица отвечала ему: "Кампания твоя нонешняя щёгольская".

Аккерман и Бендеры пали без выстрела, Потемкин взял их, как тогда говорили, первую - одним своим появлением, вторую - ударом кулака по столу. Это тоже было своеобразным итогом Рымникской победы. Венцом блистательных побед Суворова в годы русско-турецкой войны (1787-1791) был штурм Измаила 11 декабря 1790 года.

Главной целью действий против Измаила было нанесение решительного поражения основным силам Османской империи и принуждение Порты к миру.

Императрица писала князю Потёмкину: "Мир скорее делается, когда Бог даст, что наступишь… им на горло".

Наступить им на горло значило покорить Измаил.