Освобождение. Глава 1. Когда откроются ворота...

Глава 1.
А. Б. Мариенгоф. "Когда откроются ворота наших книг"


В возрасте первых сознательных впечатлений родители одевали его самым оскорбительным образом в платьица голубенького и розового цвета. Волосы были длинными – ниже плеч.
– Девчонка! Девчонка!.. – визжал дворовый пацан Митька и чуть не перерезал пополам своим железным обручем мопса Неронку, с кряхтением несшего в зубах ребячий деревянный наган.
– Экой башибузук, – незлобно ворчала нянька.
–  Девчонка! Девчонка!.. – злопыхал Митька и вихрем проносился мимо. Его залатанные брючки из чёртовой кожи, громадные рыжие штиблеты, унаследованные от старшего брата, волосы, подстриженные в кружок, – всё это было пределом мечтаний по-девчачьи убранного мальчика.
По носу текли слёзы.
– И вдруг:

Рождение из ничего,
Дни сумрачного века моего,
Деритесь, сволочи, как львы:
– Иду на вы.

В одном четверостишии весь драматизм вечного и преходящего, весь тысячелетний опыт противостояния рождённой из ничего свободной личности и предопределённой развитием техники общественной истории.
Глупая мода одевать маленьких мальчиков в платьица весёлых расцветок, с которых обхохатывались ребята с заводских окраин, осталась в обидном прошлом, но длинные волосы поэт сохранил и в студенческой молодости, и в стихии революционного мятежа. В дворянском же институте нравы были строгие, как у дворового пацана с обручем, и о длинных поэтических волосах мечтать не приходилось.
– Древние греки носилы длынные вольосы дла красоты, – поучал его инспектор западнославянского образца,  – скифы – чтобы устрашать своих врагов, а ты дла чего, малчик, носишь длынные вольосы?
Смешной был чех: мягкое «л» он произносил как твёрдое, а твёрдое мягко, путал, стало быть, звуки, но попробуй ему возрази – санкциями обложит незамедлительно. И  бежал отпрыск обедневшего рода по мраморной розовой лестнице Дворянского института к куафёру.
Это 1914-й.
А в 1918-м много чего перепутают пленные белочехи в российской действительности, подняв мятеж от Волги почти до Владивостока. Что же, теперь, столетие спустя поэтам выговаривают скорее за короткие волосы и стрижку под Маяковского. И опять те же «чехи», наследственно, нарочито или по недомыслию своему, путающие мягкие и твёрдые «л» великого и могучего родственника своего.
– Трудно было в нашем институте, – резюмировал в назидание потомкам поэт, – растить в себе склонность к поэзии и быть баловнем муз.
Было трудно.
И вдруг – это странное рождение из ничего, когда дух человеческий облекается в латы и идёт на вы с сумрачными днями своего века.
Поэзия преображает душу.
Будучи рыцарски вооружён, поэт знает о присутствии Духа здесь и сейчас и потому на вопрос, что в жизни необходимее – хлеб, нефть, каменный уголь или литература, не колеблясь, отвечает – литература.
Поэзия освобождает душу.
Кто понимает и это?



Аудиокнига на https://youtu.be/eY0civu5LLU


http://www.ponimanie555.tora.ru/paladins/chapt_1.htm