Такая история

 Картинка из Интернет         


          Лидочка просыпается рано. Еще бы спать да спать: и тишина сладкая, и сны самые интересные... Но такая уж у нее работа.
          - Мне, мамочка, фабричная столовая наша театром представляется, - рассказывает она. - На кухне - репетиции, а на раздаче обедов - само представление. «Здравствуйте, Антон Кузьмич. Вот ваш любимый борщ. И о вас, Матвей Григорьевич, мы позаботились: приготовили азу по-татарски… И так в течении всего обеда на фабрике. Интересно. И, главное, чувствую, как я нужна людям.
          - Все это так, - вздыхает Вера Антоновна. - Но ты же мечтала о настоящем театре. Был бы отец.
          - И не говори о нем, мама! - бледнеет Лидочка.
          При напоминании об отце в ее памяти всякий раз возникает хмурый и непонятный великан. Вот он рубит березку под окном на топорище, вот зло высмеивает мать, что она опять потратила деньги на книги... Из жадности отца к деньгам мать и дочь даже отказались от его алиментов. Перебивались на одной зарплате. А уж когда совсем разболелась мать, Лидочка пошла работать.
           - А как твой Горемычный поживает? - переводит разговор Вера Антоновна.
- Хорошо поживает. Такой, мама, милый песик! Просто прелесть!
Лидочка подобрала щенка в сквере. Принесла в свою коммуналку, но соседи не разрешили держать собаку в квартире. Горемычный «переселился» в фабричный гараж. Девушка ухаживала за ним, кормила отходами с кухни.
           - Горемычный такой пушистый, мягкий! Вовка однажды сказал, что из него хорошая шапка получится, все равно, мол, ничейная собака. Пошутил, конечно. И всё равно я с ним после этого недели две не разговаривала.
           «Добрая!» — теплом разлилась радость по больному сердцу матери.   Глядя на дочь, Вера Антоновна не жалеет вовсе, что не получилось жизни с мужем. Нет у них с Лидочкой автомобиля, как у отца, нет дачи, да и мебель самая скромная. Но зато они спокойно покупают книги. И вообще «шикуют» на все свои оставшиеся!
           - Мама, я кусочек торта возьму. Горемычный так любит сладкое!
            Лидочка выбегает на улицу. Еще совсем темно, еще горят фонари. Снег порошит сахарными хрусталиками. На деревьях густой иней. И кажется Лидочке, что не по городу вовсе, а по дну призрачного молочного озера  идет она.  В душе  вспыхивает и разгорается радость. Лидочка всецело отдается этому чувству. Ведь у нее все так прекрасно в жизни! Сегодня Антон Кузьмич снова назовет ее Любчиком. Володя, наверно, пригласит в кино.
          - Милый ты мой Горемычный! - с особой теплотой вспоминается её пёс из гаража.
          И снова радость. Сейчас Горемычный бросится к ней и начнет повизгивать от любви и счастья встречи. Ни одного слова не скажет, а все так понятно!
          - Пёсик! — окликает Лидочка
          Но не слышит знакомого нетерпеливого беспокойства за дверью.
- Горемычный! — окликает еще.
           У ворот беспорядочная канитель следов. Чуть дальше засыпанная снегом кровь.
            Из-за угла гаража вышел Владимир.
            - Порешил! - с нелепым восторгом воскликнул он.
            - Ты?!! — задохнулась Лидочка.
            - Ну, и что? - приблизился слесарь. — Ничейный пес, а зимой - мех добрый.
            Девушка не могла говорить и только до боли стискивала свои виски.
            - Хищник же, — лепетал «охотник», — зверь же.
            Звонкая пощечина в промерзшем дворе завершила разговор.
            Такая история.
            Лидочка теперь не работает у нас. И напрасно вчера Антон Кузьмич устроил скандал в столовой.
           - Где Лидочка? – подступил он к растерянной заведующей. - Не ко двору что ли пришлась? Книгу жалобную...
           Страшно было в эту минуту назвать ему истинного виновника увольнения Лидочки из фабричной столовки…


Из «застойных» времён.
Переработано в июне 2015года.