Эвен Кахоль и Ковеш. Глава 1

Вновь эпическая драма
Начинает путь к экрану:
Эйма, бедная девица
Подло брошена в темницу,
И со страхом пытки ждёт.
Вот палач уже идёт...
Хоть не част счастливый случай,
Эйма, видно, из везучих...

Борис Готман. 


Я забилась в угол, стараясь быть как можно менее заметной. Впрочем, прятаться в абсолютно пустой комнате было совершенно бесполезно. Каменные стены, потолок и пол, узкие зарешёченные окошки у самого потолка, дверь, через которую стражники в антимагических доспехах втащили меня внутрь, толстая, дубовая, обитая стальными листами. Даже обладай я какими-нибудь полезными способностями, как другие эймаро, всё равно вряд ли смогла бы выбраться.


Сказать, что мне было страшно, значило не сказать ничего, я буквально умирала от ужаса, и есть от чего. Ещё ни один эймаро не вернулся живым из лабораторий инквизиции, чтобы рассказать товарищам о своей печальной судьбе. Откуда-то извне, из окошек, раздался истошный, нечеловеческий вопль боли. Я пискнула, зажала уши руками. Напрасный труд, даже так я слышала эти крики, или они мерещились мне? А ведь мой слух был самым обыкновенным! Дорого бы я отдала, чтобы превратиться в настоящую эйма, желательно, какого-нибудь монстра, умеющего просачиваться сквозь стены, даже специальные, защищённые антимагические рунами. Увы, мечты – мечты. Как же страшно в этом мире быть эймаро с невыясненными способностями, полу монстром, выглядящем как человек, этакая недонечисть. Достаточно не человек, чтобы псы охотников эйманов смогли почуять мою истинную суть, отыскать и утащить в застенки инквизиции, но не настолько эйма, чтобы оказать хоть какую-то видимость сопротивления. Моё тело не умеет быстро восстанавливаться и залечивать раны, колдовать я так же не способна. Настолько бесполезное и безвредное существо, что на меня даже ошейник не стали надевать, не посчитали нужным.


Интересно, сколько уже кричит мой несчастный сосед, минуту, час, день, седмицу или целый год? Как это невыносимо. Мне кажется, что если бы пытали меня, было и то не так страшно. По крайней мере, некогда думать. Что со мной сделают? Скормят другим монстрам, хищным и безмозглым, превратят в очередное оружие или просто порежут на мелкие кусочки, чтобы выяснить, что со мной не так и почему даже самые опытные эксперты не могут понять, что за способности я скрываю. Небось убили бы давно, но у всех на памяти недавняя мини война с Мэушаром, эйма, вроде меня, с неопределёнными способностями, который оказался сверхудачливым вампиром. Причём, в прямом смысле слова – похищал удачу других и, оттого ему самому всегда везло, абсолютно неуязвимый засчёт своего дара, находчивый и смелый, не то, что я. Я-то как раз вечная неудачница, даже другие эймаро в тюрьме сторонились, считая меня слишком уж человекообразной.



Я так глубоко задумалась, что и не заметила, как насупила абсолютная тишина. Холодный пот выступил у меня на лбу. Оказывается так ещё страшнее, ведь если предыдущая жертва смолкла – умерла или потеряла сознание, значит, теперь и моя очередь. Я думала, что уже выплакала все слёзы, но вот опять они потекли. Я жалела себя, и того несчастного за стеной, чьи муки, скорей всего, уже закончились.



Раздались гулкие шаги обутых в окованные сапоги ног, отзывались они в моей голове ударами погребального колокола, вот загремели оковы, я постаралась стать ещё меньше, срастись со стеной, слиться с ней, стать одним целым. Вот дверь с ужасающим скрипом отворилась, и в комнату втолкнули нечто. Я завизжала бы от ужаса, но горло как-то сразу пересохло, поэтому издала я какой-то писк, как кролик, узревший удава. И было от чего испугаться!



Тварь, что предстала передо мной, очень походила на человека, по крайней мере, фигурой, но в остальном. Тут и там из его плоти торчали какие-то железки, шипы, некоторые могли служить оружием, назначений других я не знала, за спиной имелось нечто вроде дорожной сумы, только железной, из неё тянулись прозрачные трубочки к затылку, плечам, локтям, кистям рук, подколенникам и ступням и циркулировали в них какие-то цветные жидкости. На голове, вместо рогов «росли» два фиолетовых кристалла, между ними торчала стальная острая пластина, похожая на петушиный гребень, волосы отсутствовали, их заменяли многочисленные стальные иглы, ещё парочка кристалликов торчали из груди. На очень небольших участки тела, свободных от стали, выжжены руны, от них ещё дымок шёл. Половину лица закрывала уродливая маска, изображавшая морду скалящегося демона, вторая, ещё меньше походила на лицо человека. Вместо глаза – белый кристалл, нос отрезан и чернел жуткой чёрной дырой, из безгубого рта вылезали редкие жёлтые зубы, два верхних и два нижних вырваны или выбиты, и вставлена очередная трубочка. На подбородке – узкая прядка седых волос.



Я не представляла, как можно выжить после того, что сотворили с несчастным. Неужели, неужели и я такой стану? От страха я едва не упала в обморок.



- Итак, бывший охотник Газлан, - послышался откуда-то хриплый голос, - ты провалил возложенные на тебя миссии, упустил худших из врагов нашего королевства и теперь понёс за это соответствующее наказание. По-хорошему, следовало бы казнить тебя, как преступника, но, увы, ты единственный обладаешь удивительной способностью призывать эйма и управлять ими,  потому наши великие лидеры в своей бесконечной милости даровали такому мерзкому негодяю жизнь и даже шанс исправить свои проступки и уничтожить, наконец, Эвен Кахоль, повелительницу эйма и хозяйку проклятого материка Агада, на котором обитает лишь мерзкая нечисть. С помощью наших эликсиров, особых металлических сплавов, энергетических кристаллов, рун и прочего, мы увеличили твою собственную магическую силу, наделили тебя способностью превращать мерзких эймаро в чудищ, коими они и являются изначально, они и станут твоей армией, кою ты поведёшь на Агаду. А для начала, потренируйся, покажи нам свою мощь, бывший охотник, на этой девчонке.



Я закрыла лицо руками, не в силах смотреть на ужасное чудовище, бывшее некогда прославленным эйманом Газланом. Охотником, изловившим больше эйма, чем все остальные псы инквизиции вместе взятые, но сломавшем зубы о Эвен Кахоль, могущественную волшебницу, королеву эйма, защитницу эймаро. И как этот оживший ночной кошмар станет менять мою плоть и насколько будет больно? Все эти мысли сводили меня с ума, об одном молила, чтобы быстрее всё кончилось. Может, я переживу все изменения и превращусь в хищного монстра, лишённого разума и воли? Как бы это было здорово. Ни мыслей, ни чувств, ни страхов, ни боли – бездушная марионетка, исполняющая волю хозяина.



Ужасный скрежет зубов резанул по ушам, я затряслась ещё больше, но вдруг руки мои, помимо воли, опустились вниз, я ещё и не поняла толком, что делаю, когда тело само, без команды медленно поднялось, выпрямилось. Даже если бы мне пришла в голову безумная мысль – сопротивляться, не смогла. Ну, всё, сейчас начнётся, обречённо подумала я и…. ужасная, нестерпимая боль пронзила моё тело, я завопила бы, но чужая воля подавила звуки, рвавшиеся наружу, сомкнула губы, мои глаза полезли из орбит, но я даже дёрнуться не могла. Только покачивалась и тряслась мелкой дрожью. Время, страх, окружающий мир перестали существовать, только боль, нестерпимая бесконечная, как океан! С каким бы удовольствием я сейчас потеряла сознание или умерла, но…. закончилось всё так же внезапно, как и началось, я даже почувствовала некоторое разочарование, как не глупо это звучит. Железная воля Газлана, наконец, ослабла и я мешком осела на землю. Честно говоря, я была в таком состоянии, что плохо что-либо понимала, но больших изменений в себе не ощущала.



- Что такое? – послышался всё тот же мерзкий голос невидимого инквизитора, - неужели ты, жалкое ничтожество, даже после всего не сумел справиться? Эта эймаро выглядит, так же как и раньше. Не сумел превратить её? Тьфу, ты абсолютно бесполезен!



- Ты просто слепец, Мастер Ибриксус, - раздался вдруг новый голос, даже более жуткий, чем у инквизитора, почти нечеловеческий, - девчонка стала полноценной эйма, просто эти твари не все похожи на монстров, так же, как некоторые люди, лишь внешне напоминают представителей своей породы. И знаешь, что ещё я узнал, когда сила наполнила мою плоть, когда пробудилось истинное могущество? Все, кто находится в этой крепости, до единого являются эймаро! Как думаешь, мясник, что это означает?



- Что, – пролепетал Ибриксус, - что ты несёшь, безумец?



- Кто из нас двоих более безумен, это ещё уточнить надо, - Газлан расхохотался злобно, - ты, как и всякий учёный, наверняка жаждешь увидеть что-то, что подтвердит мои словам? Раду буду представить доказательства, тем более, что кое-кто так не предусмотрительно отказался от антимагического ошейника и своим подручным разрешил не носить их. – «Есть ведь стражи, которые защитят если что», - так ты говорил. Спасибо тебе, если бы не это, моя работа была бы куда сложнее, а теперь….



- Не-е-ет!!! – завопил инквизитор, но вопль его почти сразу смолк.



Хорошо, что я находилась в полубессознательном состоянии, слова чудовища слабо доходили до меня. Все в крепости, эти грозные эйманы и инквизиторы, на самом деле - эймаро? Но, как такое возможно? Это что, получается, они охотились на своих же собратьев, убивали, пытали? Немыслимо! Я, буквально вполглаза следила за Газланом, ну и страшен же он. Жидкость в трубочках бурлила,  кристаллы и руны светились, одни – фиолетовым, вторые алым светом.



- Теперь, мои твари, приказываю вам напасть на стражников, но не убивать, а лишь сорвать их антимагические доспехи, - прошипел эйман.



И вновь послышались вопли, сначала испуганные, потом – истошные.



- О, - Газлан рассмеялся, - скоро, скоро у меня появится своя непобедимая армия, которая будет всё расти и расти, пока не станет воистину огромной и вот тогда, тогда я обрушу свою ярость сначала на Амити, материк людей, истреблю всех тех, кто унижал меня, не ценил услуг и достижений, а потом, потом придёт очередь Агады. Я своими руками вырву сердце из груди Эвен Кахоль, проклятой ведьмы, лишившей меня репутации, должности, имущества, всего, что я ценил и чем гордился. Ну, ничего, она ещё своё получит, а потом, благодаря моей силе, я подчиню всю нечисть и единолично стану править двумя материками! Ха-ха-ха. Король Газлан! Нет, не звучит. «Газлан», не подходящее имя для будущего Повелителя нечисти. Боюсь эйман – охотник умер, когда миновал ворота этой крепости, теперь я буду, буду зваться Ковешом (завоевателем)!



Я бы назвала кошмарное существо, что стояло передо мной, безумным, но…. Газлан - Ковеш так могущественен, он и меня изменил, по крайней мере, утверждает, что сделал это, что стоит ему исполнить задуманное и кто остановит его?
Дверь, что вела в узилище, затряслась под могучими ударами извне и рухнула, в проёме показалась кошмарная голова, более всего похожая на волчью, только, судя по размеру, тварь была вдвое крупнее самого огромного из ездовых монстров.



- Вот, за мной пришли, - эйман оскалился хищно, - и кто, мой главный мучитель Ибриксус. Подумать только, тот, кто со злобной ухмылкой вонзал в мою плоть свои острые ножи, теперь станет ездовой собачкой и телохранителем. Ты бы посмеялся над такой шуткой судьбы, инквизитор, если бы смог. Преклони же голову перед своим господином!!! Да, вот так, раб.



Ковеш неспешно направился, было, к тому, кто так недавно был инквизитором, но замер вдруг.


- Да, чуть не забыл, - охотник хохотнул, - если собираюсь стать новым королём, надо бы усвоить и некоторые их привычки. Например, послать парламентёра к Эвен Кахоль и вызвать её на поединок. Зачем губить будущих подданных в напрасных битвах, если можно решить всё в схватке один на один? Уверен, голубоглазая тварь не откажется и в этот раз, не посмеет вместо себя прислать муженька или ещё кого-нибудь. Как там тебя зовут, человекообразная?


- Бэтули, мой господин, - поспешно произнесла я.


- Так вот Бэт, - Ковеш вытянул руку и ткнул в мою сторону указательным пальцем, - ты отправишься на Агаду, найдёшь тамошнюю повелительницу и передашь мой вызов. Поскольку от обычных людей ты ничем не отличаешься, никто и не обратит внимания на какую-то девчонку – бродяжку, тем более, скоро начнётся такое, что всем будет не до тебя, я собираюсь превратить жизнь всех обитателей этого материка в настоящий ад! Я могу на тебя рассчитывать или лучше сразу скормить моим тварям?



- Я рада и счастлива буду исполнить ваш приказ, но что я могу? – я шмыгнула носом, - не обладаю я никакими способностями, ни от врагов не отбиться, ни еды сыскать не способна. Да я и дня не продержусь в лесу, я же, всего лишь крестьянка!


- Знаешь, Эвен Кахоль тоже была крестьянкой, подобно тебе, и кем сейчас стала? – Ковеш фыркнул презрительно, - что касаемо особых способностей, тут тебе грех жаловаться. Хоть знаешь, кем стала?


Я покачала головой, сердце забилось учащённо.


- Ведаешь, кто такие апсары? – поинтересовался эйман.


- Не-е-ет, - протянула я.



- О, это такие бессмертные существа, похожие на женщин. Их главный талант - соблазнять самцов и ещё, красиво танцевать, - Ковеш сверкнул глазом – кристаллом, - с таким даром ты легко отыщешь и проводников, и защитников, да всё, чего сердце пожелает. Если бы я не контролировал полностью твои способности, и сам не устоял перед силой обаяния.



- Я что, распутница, – ужаснулась я, - это и есть мой главный дар?



- Бедное глупое дитя, - эйман вздохнул, - спешу открыть тебе один секрет – абсолютно все женщины до единой являются распутницами, вопрос только в цене.



От такого несправедливого чудовищного заявления я так опешила, что чуть тут же на пол и не села. Неужели все обитательницы нашей деревни, включая мачеху, на самом деле.



- А-а-а, монашки как же, - пролепетала я, - неужели и святые невесты Христовы?



- Эти хуже прочих, - охотник махнул рукой, - уж скольких из них я, гхм-м-м, и далеко не все сопротивлялись…. впрочем, некогда мне тут с тобой беседовать. Запомни, я буду ждать Эвен Кахоль у Соэр, пролива между материками, полагаю, она меня без труда отыщет, а это мой знак, чтобы голубоглазая тварь не сомневалась в правдивости твоих слов.



Монстр ухватился за один из своих рогов – кристаллов, рыкнул, рванул могучей рукой, раздался хруст, кристаллик обломался, Ковеш швырнул мне часть, что осталась в его длани, а рог тут же отрос вновь!


Я взвизгнула, отпрянула и на этот раз действительно шлёпнулась, отбив себе ягодицы, проклятая штука упала и покатилась, остановившись лишь у самой ступни.


Эйман расхохотался и направился к своему ездовому чудищу.