Смятение

      Июнь 2014 года. Я снова лечу домой на землю своего детства, незабываемую, любимую Колыму. Десятки раз я совершал этот перелёт. В шестидесятых годах на ИЛ-18, ТУ- 104. В семидесятых надёжные, но шумные самолёты сменили прекрасные  ИЛ-62.  Как искренне мы гордились своей страной и радовались  с другом Геной, когда впервые летели на нём. В девяностых годах в Магадане  построили новый аэропорт и посадочную полосу под воздушные корабли ИЛ-76.
      Сегодня  меня несёт могучий американский "Боинг". Хороший самолёт, но мало  чем отличается от нашего аэробуса. Прогнулись! Досадно! Последствия этой экспансии  любому разумному человеку понятны. Только одна деталь. Если «кто-то» может выключать российские  двигатели на космических ракетах, какая проблема взять под контроль  свой самолёт?
      Что за грустные мысли?
      Небо чистое,  и в иллюминаторе появилась горная гряда. С приближением Колымы во мне возрождается восторженный мальчишка. Моя сияющая физиономия вызывает улыбку пассажиров. Седой мужик радуется, будто пряник ему подарили. Не в силах сдерживать чувства, я упиваюсь необыкновенной картиной.
      Внизу серой лентой вьётся дорога Якутск - Сусуман - Магадан.  Где то здесь, в крохотном посёлке Контрандья, мне была подарена жизнь.
      Взгляд выхватывает реку Кулу. Где-то рядом? Бросаюсь к противоположному иллюминатору, благо самолёт полупустой. Есть! Вот он посёлок Гвардеец, притаился в распадке Дегдекана.  Вот это подарки! Я вижу землю, на которой родился и  живу шестьдесят лет. Это моя непроходящая любовь.   
      Рудник Матросова, а вдали Колымское море. Оно наполовину забито весенним  льдом, принесённым реками.
      Несколько минут полёта, и мы над Усть–Омчугом, он красуется разноцветными крышами на слиянии двух рек.
      Командир воздушного корабля радостно сообщает: «В Магадане хорошая погода».
      Резкий порыв ветра накренил самолёт. Коснувшись посадочной полосы, он качнулся в сторону, но опытный пилот выровнял его.
      Это знак, предупреждение, но я его не понимаю. Пока!
      Уже на трапе я пью первые глотки чистейшего на планете воздуха. Два— три вздоха, и я снова молод и счастлив. Украдкой склоняю голову перед прекрасной землёй. Передаю поклон от сестрёнки, родителей и друзей, не забывших этот суровый, сказочный край.
      Улыбка не сходит с лица! Я дома! Изумрудный наряд молоденьких лиственниц, аквамариновое безоблачное небо. Всё как в детстве! Первозданная красота колымской природы, дарит мне счастье сознавать, что человек  всего лишь мимолётный странник в вечном мире. А в бесконечной Вселенной  Земля самое  дорогое и родное существо.
      Я рвал её плоть тысячами тонн взрывчатки, зубьями экскаваторов, клыками могучих рыхлителей.  А она залечила раны и вновь дарит мне свою любовь и радость бытия.      
      Полигоны, залитые водой, стали родным домом для перелётных птиц. Огромные вскрышные отвалы заросли густым лесом. В них резвятся зайцы и порхают куропатки, а люди собирает грибы.
      А сколько в районе осталось  местного населения?  Из тридцати тысяч чуть больше трёх. На площади, сопоставимой с европейским государством, один человек на десять квадратных километров! На лесных дорогах таблички: «Земля принадлежит…»,  «Охота запрещена…».
      Новые хозяева Земли? Какие они? Поживём увидим.
      Пора на автобус.  Вот так сюрприз! Это уж точно  возвращение в детство! Я поеду на старом советском автобусе ЛАЗ. Ему лет пятьдесят, ступицы красные от ржавчины. Как говорил наш любимый учитель «Гыр Гыр»: «Советское, значит  отличное!». Мне казалось, шутит.
      Знакомый звук мягко работающего дизеля, плавный ход по грунтовой дороге дарит полное погружение в прошлое.   
      Пейзажи Колымской трассы первозданно чисты и величественны. Вот пирамида Хеопса, только в сотни раз больше. Дальше  заснеженная вершина под стать Эльбрусу.
      Автобус пробивается сквозь нагромождение неприступных скал, окрашенных в кровавый цвет. Каменное царство сменяют сопки. Они словно  гигантские черепахи и спящие драконы, охраняющие суровую землю. Кристально чистые реки и ручьи серебрятся в разноцветной гальке.
      Восторженный возглас: « Медведь!»  отвлек от созерцания Голубой скалы. Пассажиры  прильнули к окнам. Разглядывая хозяина тайги, стали оживлённо вспоминать встречи с грозным хищником. Сошлись в одном:  медведи перестали бояться человека, это плохое предзнаменование.
      Любуясь красотой проплывающих мимо пейзажей, незаметно подъехали к Усть-Омчугу.  На въезде перед мостом новое кладбище. Оно просто огромное! Грустно! Вот куда перекочевала большая часть убывшего населения Золотой Теньки.
      Вспомнил соседа по огороду. Он уехал на материк, но вскоре вернулся. Со слезами на глазах он поведал мне, что никому не  нужен… и приехал сюда умирать! Утешил его как мог. Но страшное чувство безысходности старого северянина резануло душу. Купить жильё в городе нереально, а в селе он чужак, приехавший с Колымы. «Ведь там сплошные лагеря, а в них убийцы».
      Взгляд выхватывает руины совхоза «Тенькинский». Брошенные полуразрушенные дома, разбитая дорога.   
      Надёжный ЛАЗ зацепил рамой дорожный ухаб. Водитель и пассажиры помянули недобрым словом руководство. Зря наверное, угасает посёлок, по велению свыше.
      У меня одно желание — поскорее окунуться в тишину и гармонию тайги.
      Долгожданная встреча с друзьями!  Восторженно обсуждаем планы рыбалки и работы. Завтра я прогуляюсь по любимым местам. Чтобы увидеть больше,  я пойду налегке. Карабин постоянно занимает одну руку, поэтому говорю: «Оружие брать не буду». Серёжа Чулков, добродушный и могучий человек, мой товарищ с детства  замечает: «Медведи на каждом шагу!»
      Уже на следующий день Анатолий Отт, неизменный компаньон по рыбалке и охоте, отвёз  меня на реку Детрин. Переправившись на резиновой лодке, я окунулся в  таёжный мир.
      На лесной  дороге нет следов человека, зато ходят косолапые. Зачем ломиться по кустам, если дорога пуста?
      Тёплое чувство благодарности Серёге согревает душу. На плече самый  надёжный охотничий карабин Калашникова  «Сайга». Но даже с ним надо быть внимательнее в узком лесном  коридоре.
      Целый день провёл в поиске и съёмке интересных кадров. Прозрачные дали манят, но пора домой. Обратный путь километров пять. Идти вниз по ручью легко. Погода радует голубоглазым небом и величественным спокойствием. Светлые мысли очищают душу.
      Перешёл хрустальный ручей Осенний и вышел на галечную косу. Неожиданно огромный зверь возник прямо передо мной из густых зарослей ивняка.
      «Ух, ты! Ка-а-кой красавец!» - выпалил я.
      Это медведь-охотник: длинные ноги, коричневая гладкая шкура, небольшая голова. Они скрадывают баранов, оленей,  прыгают на пять метров, развивают огромную скорость. До него метра четыре, руки рванулись за карабином. Старые охотники считают, что это гризли. Встречается в наших краях крайне редко. 
      Не оглянувшись,  развернувшись  буквой «Г», он сделал рывок, выбросив в мою сторону сноп гальки. Какая скорость и реакция! При  нападении  я успел бы только выстрелить, но не остановить его. А если он решит охотиться на человека,  у последнего нет ни одного шанса остаться в живых.
      Вспомнил случай. Опытный охотник из нашего посёлка и медведь пытались добыть одного и того же оленя.  Человек помешал охоте. Медведь никогда не уступает свою добычу, он подкараулил охотника и одним ударом сломал ему шею.
      С этим медведем мы знакомы много лет, я не раз видел его в бинокль. А он много раз наблюдал за мной из зарослей тайги и никогда не проявлял агрессии. В несколько прыжков он пересёк ручей и влетел на небольшой береговой уступ метрах в двадцати. Развернувшись, стал разглядывать меня. 
      На таком расстоянии он становится реальной добычей. Но у меня одно желание, сделать его фото. «Какой же ты сильный! Не убегай. Мы ведь давно знаем друг друга».    
      Он внимательно слушал, а потом заговорил: «М-г-у-у…    Р-у-ы…». Такие звуки издаёт собака, когда  находится в смятении. Фотоаппарат в защитном футляре, в кармане разгрузки, застёгнутом молнией. Плавными движениями достаю его, не сводя глаз с хозяина тайги. 
      «Иди сюда, поговорим»
      Махина спрыгнула с уступа и двинулась ко мне. Времени всего несколько секунд. Перевожу взгляд на фотоаппарат, чтобы быстрее привести его в рабочее состояние. Когда поднял глаза на медведя, он уже вломился в кустарники, убегая от меня. Видимо испугался блеска металла.  Оставалось только щёлкнуть в его сторону затвором фотоаппарата.
      Тайга подарила мне чудесный день и напомнила, кто в ней хозяин.      
      Тёплых дней на Колыме очень мало. Северяне шутят: « Июнь ещё не лето, август уже не лето». Недолгие сборы, и мы на Колымском море. Пара дней рыбалка, потом работа в узком высокогорном ущелье на труднодоступном ручье. В нашем распоряжении катер и моторная лодка. Нас трое, но груза много, пойдём на обоих.
      Погода пасмурная. Идёт дождь. Надо поторапливаться, пока не начался паводок.
      Как быстро летит время на рыбалке! Море вновь порадовало хорошим уловом.
      На следующий день вернулись домой. Заморозили и посолили рыбу. Решили поискать свежих грибочков на отвалах Неглинки.  С нами жена и две внучки Анатолия. Лето очень холодное и грибов не много, однако насобирали крепеньких подосиновиков.
      Обратный путь лежит через поселковую свалку. В девяностые годы  неучи или вредители  перенёсли её  на слияние ручья с рекой Омчуг. С той поры в чистые  воды Омчуга, реку моего детства  Детрин, посёлок Усть- Омчуг текут  ядовитые, зловонные сточные воды.  В пищевых отходах и трупах  животных  копошатся колонии крыс.
      Чёрт нас дёрнул ехать через эту грязь! Настроение мерзкое, в горле комок. Сталин, СССР - плохие? В то время свалка была на сухой террасе, ниже по течению от посёлка, отгороженная от реки огромным болотом. Сейчас частные компании экономят свой бюджет и убивают население, загаживают первозданную колымскую природу.
      Н-е-е-т ! Сегодня явно не наш день! На обочине лежит медведица с отрубленной головой и маленький медвежонок, обглоданный до костей. Девчонки прильнули к окнам, пытаясь сфотографировать жуткую картину. Валентина, жена Анатолия, резко осадила их: «Не сметь!».
      В посёлке при встрече с охотоведом выяснилось, что в этом году на свалке уничтожено пятнадцать медведей. Тайга ещё пустая, и они валом прут на помойки, на  кладбища. Выкапывают «бесхозных» мертвецов и едят.
      Я впервые столкнулся с этим постыдным явлением в девяностые годы. Долго бродил по рядам безымянных могил, не в силах понять, как человек может оказаться в таком положении в современном сытом мире?  На фанерной табличке нет имени, фамилии. Ведь большинство из них имели документы. Какая чёрствость и бездушие! Из экономии видно, и закапывают неглубоко, как прежде  заключённых. И медведи добираются до них. Но у них был номер, по которому можно определить, хотя бы его имя. Здесь только надпись «бесхозный»!
      Попробовав человечину, медведь перестаёт бояться людей, становится людоедом! Своры одичавших собак, кошек. Ведь это человек стал диким, злобным и агрессивным, а братья наши меньшие лишь копируют нас.   
      Вечером в «Магаданской правде» прочитал большую статью о медведе-людоеде. Оказывается,  в соседнем районе ситуация ещё более страшная. Там останки съеденных покойников  растащены зверями вокруг кладбища.
      А один из медведей решил, зачем копаться в земле, когда люди ходят рядышком. Вечером он напал на сторожа, идущего по улице посреди посёлка. Человек пытался убежать, но медведь гораздо быстрее. Он нагнал его и убил ударом лапы, взвалил на себя и поволок в лес. Стая одичавших голодных собак, забыв о боли, причинённой человеком, набросились на медведя. На шум сбежались люди, медведь кинулся на них. Верные человеку собаки  вновь обратили медведя в бегство. Когда подошли люди с оружием, собаки ретировались, опасаясь выстрела в спину. И тогда медведь вновь кинулся на людей. Он пошёл напролом за своей добычей и был убит.
      Это первый зафиксированный случай, когда медведь напал на группу людей! Наверняка он был смертельно болен или ранен человеком.
      Скорее в тайгу, на работу, там с друзьями всё просто и понятно.  Снова идёт дождь, туман, крадёмся по Колымскому морю на ощупь.
      «Монах», как и тысячи лет назад,  молится за пришедших в этот суровый край странников.
      Теперь нас четверо. К вечеру мы причалили в устье ручья Улай – Лях. Ночевали под крышей вагончика. Крепкий чай, короткий сон — и в работу. Опытный механизатор Грач погонит тяжёлый бульдозер, я  везу груз  на своём стареньком, убитом новыми хозяевами УАЗике. Для его реанимации запчасти привезли с собой. 
      День на ремонт, и мы в пути. Едем впереди, бульдозер «Камацу» за нами. Надо засветло обуть малый бульдозер Т-170, брошенный посреди дороги. Поэтому обгоняем тяжёлый бульдозер километра на  полтора и начинаем работать. Постоянно прислушиваемся, едет ли наш товарищ. Неожиданно звук мощного дизеля исчез, хотя по времени он должен быть уже с нами. Прыгаю в машину и еду назад. То, что я вижу по следу, не укладывается в голове. Бульдозер метрах в ста от нас развернулся и двинулся в обратную сторону. Жму на газ,  прыгая на валунах.  Догнал его на узкой врубленной в скале дороге. По словам Анатолия, её вырезал опытный старатель Мангаров.
      На подъёме машина перегрелась и заглохла. Бегом перегнал бульдозер и встал на его пути. Грач остановился и вышел из кабины. Лицо его излучало радость.
      - Куда направился, дружище? - спросил я.
      - В Усть-Омчуг еду, через Бахапчу, - улыбнулся он в ответ.
      Волосы шевельнулись у меня на голове: «Сумасшедший? Белая горячка?» Так он не пил и в посёлке был трезв. Присев на плоский камень, я лихорадочно искал решение. Кроме него, бульдозерист только я, но у меня опыт работы на Т-170. На тяжёлых машинах  я работал от силы две – три смены, лет тридцать назад. Дорога узкая, сзади УАЗик, надо завести его с буксира, аккумулятор сел.
      - Подгони бульдозер к машине.
      Он выполнил маневр, мы зацепили трос. Я сел за руль и подал ему сигнал двигаться вперёд.  И вдруг в голове сверкнула информация, что он сейчас поедет на меня. От рыхлителя до капота всего два метра. Я выскочил из машины, и в тот же миг стальной клык захлопнул за мной дверь, а через две секунды гусеница упёрлась в капот.
      Но в этот момент камень, брошенный мной, ударил в кабину. От резкого звука Грач мгновенно остановил бульдозер. Посмотрел назад и схватился за голову:
      - «Саныч! А кто мне сказал ехать назад?»
      В ответ я лишь развёл руками…
      За рычагами «Камацу», сразу всё вспомнил. Расширив площадку,  поднял УАЗик рыхлителем и в несколько приёмов развернул бульдозер. Дальше всё просто, моя машина едет на задних колёсах сзади, мы в кабине.
      После короткой беседы с Анатолием  решили, пусть Грач занимается хозяйством и ремонтом, пока придёт в себя на хорошей еде и чистом воздухе.  К ночи мы пригнали машины на участок. В посёлке нас встретила одичавшая собака Муха, пережившая в полном одиночестве в тайге колымскую зиму. Она не приближается к нам, взгляд у неё волчий.
      Анатолий налил ей полную миску супа: «Скоро привыкнет, меня собаки любят». Когда мы поели и отошли к бульдозерам, Муха взяла в зубы миску и осторожно унесла её в заросли ивняка. Дверь в столовую открыта, на столе сало, колбаса, рыба, сыр, конфеты –всё в полиэтиленовых пакетах. Когда мы зашли попить чайку, нам остались лишь следы  собаки на столе. У нас у каждого карабин с оптикой, но желание покарать оголодавшую собаку ни у кого не возникло. Решили кормить лучше и дверь в столовую закрывать.
      Завтрак на рассвете – и в пахоту.  Работы много, каждый занят своим делом. Подошло время обеда, Анатолий позвал на свежий борщ и жареную рыбку.
      - А где Грач?
      Кинулись на поиски.               
      - Он же был рядом, звенел ключами?               
      Остановили его на дороге, ведущей к Колымскому морю.
      Он улыбнулся:
      - Решил прогуляться в Усть-Омчуг.               
      - А идёшь откуда?               
      - С Надежды .   
      - Да! Ещё часик, и где бы мы его нашли?               
      - Поедим, и сразу поедем в Усть-Омчуг.
      Я уже сталкивался с этим чудовищным явлением. Несколько лет назад ушёл с концами наш напарник Баторин. Я до сих пор ищу его в сопках, на завалах Детрина.
      Это что, заразная болезнь уходить в никуда?    
      Досада, горечь и мистический страх.
      После обеда грузимся и едем к лодке. К вечеру мы привезли Грача домой. Ночевали в Усть-Омчуге. Анатолий рассказал жене о  том, что хотели пристрелить собаку. Валентина взорвалась: «Озверели! Только посмейте! Люди бросили её! Она просто пытается выжить».
      Чертовски приятно, что в нашей компании все оказались людьми. Прикупили продуктов, бензин и выехали на участок. Двое суток потеряно, но мой товарищ, с которым я проработал несколько лет, жив и рядом с семьёй.
      Погода дождливая, но до паводка успели добраться до места работы. Двое суток потратили на перегон техники на полигон и установку насоса. В узком распадке, на маловодном ручье, дождь очень кстати, моем пески без перерыва!
      Тревожит только уровень Колымского моря: если оно поднимется, то лодка и катер могут оказаться под водой. Перспектива выбираться пешком не радует, а уж потеря лодки и катера тем более. Поэтому через две недели, когда пошёл затяжной дождь, решили приостановить работы. Я перегнал бульдозеры на стан участка. Когда сливал воду с Камацу, неожиданно что - то мягкое уткнулось мне в бедро. Это была Муха, она прижалась ко мне, замерла. Я не баловал её и не пытался приручить, помня старую истину: «Мы ответственны за тех, кого приручили». Ведь осенью я уеду в тёплые края, а ей оставаться одной в лютом холоде и в полном одиночестве. Собаки они как дети, чувствуют тех, кому дороги. Я погладил её голову: «Поедешь с нами в посёлок, к людям?». Она виновато взглянула на меня и потупила взор.
      Рано утром выехали к берегу в сопровождении малого бульдозера. Муха провожала нас, она безучастно стояла на крутом берегу ручья и с грустью смотрела нам в след.