Яйца Фаберже Глава II

 Непобедимая весна
Весной в природе всё просыпается, молодеет и бурно распускается, словно в первый и, возможно, последний раз. Распускаются цветы, листья на деревьях и женщины. Радуются извечному процессу, а потом страдают в основном мужчины. Сергей Кошкин случайно оказался в числе несчастных счастливцев, пострадавших от будоражащей весны. Случилось это блестящим майским днём 1937 года, когда во двор старинного дома на канале Грибоедова в Ленинграде вплыла чудная девушка Лена Меликова.
- Хорошенькая девушка может носить почти всё или почти ничего… - подумал застывший молоденький Серёжка, ошарашенный чудом.
Её длинные стройные ноги плавно переходили в легкомысленную юбку. Лена была старше собравшихся во дворе пацанов года на три. Раньше она не стеснялась с ними играть в казаки-разбойники, но теперь смотрела на них исключительно сверху вниз и поздоровалась:
- Привет, щеглы!
Девушка была высокая, минимум на голову выше Сергея. Плотная, но хорошо сложённая. У неё были голубые глаза, алые губы и мясомолочная грудь. Довольно крупная девушка по придирчивым эталонам, но старшим ребятам она нравилась.
- Какая красавица! - ахнул Кошкин, которому недавно исполнилось четырнадцать лет.
Он играл с пацанами в карты и Лена, цокая каблучками, проходя мимо доминошного стола, процедила:
- Спички есть?
Она нарочито медленно вытащила из пачки престижного «Казбека» папиросу и неумело подкурив, блаженно затянулась. Из малолеток никто не курил, только пробовали. Они застыли с открытыми ртами, заинтересованно наблюдая за вонючим процессом. Кто-то даже выронил из рук мятые карты.
- Всё в «очко» играете?! Лучше бы сбегали на ипподром… Хотя некоторым больше везёт в карты, чем на скачках, пото¬му что лошадей не тасуют! - подкалывая мальчишек Меликова призывно курила папиросу.
Жизнь из неё била ключом, она сияла и казалась неотразимо взрослой. Неумело выкурив, она бросила окурок на землю и раздавила его носком белой модной туфельки. Сергей, не отрывая взгляда от окурка, задумчиво и разочарованно произнёс:
- А я думал, что капля никотина убивает лошадь...
Лена погналась за Кошкиным, угрожая вырвать его острый язычок.
- Я тебе покажу лошадь! - яростно вопила она.
Между счастьем и несчастьем лежит пропасть. В ней мы и живём. Сергей, спася от разъярённой девушки, но впал в уныние.
- Если ты скажешь девушке, что она красивее всех на свете, - думал он, - она может тебе не поверить. Но если ты ска¬жешь, что она красивее Веры или Маши поверит мгновенно.
Кошкин не знал, как подойти к предмету пылких юношеских мечтаний.
- Она же даже не посмотрит в мою сторону… - мучился подросток.
Он начал осторожно спрашивать совета одногодок, кто-то сообщил:
- Меликова встречается с мужчинами за деньги!
Юный ловелас озаботился поиском необходимой суммы для свидания и со щекотливым вопросом подошёл к отцу Николаю Ивановичу. Он внимательно выслушал наследника и сказал:
- Хорошо, когда в кармане звенит. Ещё лучше, когда шелестит.
- Так, где можно заработать в нашей стране приличные деньги? - настаивал целеустремлённый сын.
Кошкин работал старшим смотрителем дворцового комплекса в Гатчине, переименованной большевиками в Красногвардейск. О больших деньгах слышал только понаслышке. Ему приходилось кормить большую семью: жену Нину Павловну, близнецов Сергея и Катю, двенадцатилетнего Бориса и младшенькую Машеньку. Ей недавно исполнилось десять лет.
- Самые большие оклады у военных, - ответил он после судьбоносной паузы, - точно знаю, что у взводного командира шестьсот рублей, а у ротного на сотню больше. Командир батальона Красной Армии получает восемьсот пятьдесят рублей, у начальников служб полка - по девятьсот.
- Значит, буду поступать в военное училище! - твёрдо решил сын.
Отец с тайной гордостью посмотрел на него. Высокий лоб, широко расставленные глаза, ровные брови Сергея свидетельствовали о многогранности юной личности. Такие люди бывают интеллектуально развиты, много читают, не боятся познавать новое, расширяют собственные горизонты и великолепные аналитики.
- Но нужно хорошо учиться в школе… - напомнил Николай Иванович.
- Буду заниматься в полную силу! - пообещал Сергей.
Через три года он подал документы в Ленинградского высшего военного училища. Перед поступлением было необходимо пройти придирчивую медицинскую комиссию. Сто пятьдесят молодых оболтусов, в семейных трусах, с личными делами под мышкой столпились в очереди в кабинет городского военкомата.
- Хорошо это лучше, чем плохо... - натянуто пошутил Кошкин, пристраиваясь в хвост толпы.
Врачи невропатологи, стоматологи, хирурги сидели в большом кабинете полукругом, каждый юноша проходил от одного врача к другому. Над их головами висел вялый транспарант:
- «Непобедимая Красная Армия надёжный гарант войны малой кровью и на чужой территории!»
Спокойствие весёлой очереди нарушил обнажённый Сергей, который успешно миновал полукруг местных эскулапов. Таинственным и трагичным голосом он поведал:
- Одному из врачей нужно показывать это...
Парней охватила лёгкая паника. Очередь девственников зримо дрогнула, врачебный контингент состоял исключительно из женщин. 
- Жизнь не так проста, как все думают... - таинственно сказал он одеваясь. - Она значительно проще.
Заметно смущаясь, к нему подошёл прыщавый паренёк и попросил показать ту, кто станет первой женщиной, увидевшей его достоинство. Кошкин показал пальцем на пожилую чопорную даму в белом халате с непроницаемым лицом и в очках с сильными диоптриями, делавшими её глаза похожими на два чайных блюдца императорского фарфорового завода.
- Я ничего ей не покажу! - побледнел будущий воин.
- Извини за резкость, но это твоя обязанность... - пожурил Сергей.
Миновав нескольких врачей, призывник подошёл к ней, снял синие сатиновые трусы и с гордым видом отвернул голову в сторону. Дама, не растерявшись от хамства, наклонила голову и изучила предложенный к осмотру предмет. Затем спокойно изрекла:
- Большое спасибо, молодой человек. А теперь, будьте добры, присядьте на стульчик, закройте правый глаз и скажите, какую букву вы видите?
Дружный хохот едва не разрушил вековые стены военкомата. Бедный призывник вылетел пулей и не стал поступать в училище. Может быть, в качестве расплаты за злую шутку военная учёба у Кошкина не заладилась.
- Солдатом или монахом становятся от отчаянья… - вскоре понял он.
Через полгода их рота вышла на плановые учебные стрельбы. Курсанты шумно заняли огневой рубеж. Стреляли из самозарядного пистолета ТТ.
- Пистолет образца 1930 года конструкции Токарева, - сказал ротный, показывая оружие, - отсюда ТТ - Тульский, Токарев.
Казалось, до мишеней было рукой подать.
- Камнем попадёшь, - рассеянно подумал Сергей, - а из пистолета, с непривычки, только «молоко» и выбьешь…
- Огонь, - скомандовал ротный и закурил.
Кошкин снял ТТ с предохранителя, вытянул руку, внимательно прицелился. Потом раздумал стрелять и всем телом, не сняв зоркого глаза с прицела, повернулся к руководителю стрельб со своевременным вопросом:
- А куда правильней стрелять?.. В центр?
У ротного от удивления отвисла массивная челюсть, из неё выпал окурок и медленно, но уверенно начал выжигать дыру в щегольском сапоге. Очутившись под дулом пистолета, он выдавил удивительный ответ:
- С-с-с-стреляй к-к-куда хочешь...
Сергей развернул ствол в сторону мишеней, но первым выстрелом попал в металлическую раму перекрытия. Пуля, отрекошетив, со страшным визгом улетела в низкое питерское небо. Ротный воевал в «гражданскую», моментально упал на утрамбованную землю, прикрыл голову руками и лежал, пока курсант не отстрелялся полностью.
- Стрельбу окончил! - бодро доложил он.
- Вот и ладненько! - похвалил бледный ротный и отобрал оружие.
Незаметно подошло время сдачи экзаменов за первый курс. Сергей основательно отстал по всем учебным дисциплинам и обоснованно боялся вылететь из училища. 
- Оставалось сотрясение мозга! - посоветовал курсант второго курса.
- Зачем? - опешил он.
- Тогда все экзамены можно будет пересдать осенью.
Кошкин не хотел получить сотрясение, решил симулировать болезнь.
- Однако доказательства должны выглядеть для врачей очевидно... - он разработал сценарий: - Сергей с другом пойдут на спортплощадку. Он на турнике крутит всяческие замысловатые упражнения, пока преподаватели смотрят в его сторону. Потом резко, но аккуратно ляжет на землю под опасным турником, а друг побежит за помощью на кафедру со слезами на глазах и криком: «Курсант сорвался!»
- Но как доказать, что упал? - сомневался Кошкин.
- Нужна шишка на лбу.
Шишку ему с удовольствием набили на лбу столовой ложкой друзья. Процесс был крайне болезненным. Он терпел, потом его держали вчетвером.
- Лучше я сдам экзамены! - жалобно ныл Кошкин.
Шишка вышла рельефная и лиловая. Концерт по заявкам прошёл хорошо. Солнышко на турнике, симуляция, вызов кареты «Скорой помощи». Привезли в больничку. Врач стал расспрашивать про симптомы травмы.
- Тошнота, голова кружится… - заученно отчеканил мнимый больной. - В общем, полный набор сотрясения мозга.
Однако доктор постоянно улыбался. Сергей обиженно спросил:
- Что смешного в бедственном состоянии моего молодого организма?
- Да нет ничего, - ответил доктор, - вот только смотрю, рановато у вас в училище сессия в этом семестре началась.
- Откуда вы это взяли?.. Не началась.
- Что началась, то, без сомнения. Ты уже четвёртый за сегодня с шишкой поступаешь. Вы бы хоть что другое придумали, а то из года в год себя по лбу ложками стучите. Чтобы получить сотрясение мозга нужно его иметь!
Страдал Кошкин напрасно, ему пришлось сдавать экзамены. Во главе стола сидел начальник училища Смирнов, рядом притихшие преподаватели. Смирнова боялись все, даже потенциальные враги. Сергей кое-как ответил на билет, и ждал дополнительный вопрос. Задал его лихой соратник Будённого, хорошо знавший психологию курсантов:
- Вы придёте служить командиром, дадут вам роту солдат и однажды один из них уйдёт в самоволку. Вопрос: что он принесёт в воинскую часть?
Преподаватели тайком подсказывали ему, шевеля губами:
- Чрезвычайное происшествие.
Однако Кошкин уверенно ответил:
- Триппер!
Пока до Смирнова доходил смысл ответа курсанта, стояла мёртвая тишина. Когда дошло, он вдруг заржал, словно воскресший боевой конь. 
- Оценка отлично! - рявкнул прослезившийся Смирнов. - Красной Армии нужны такие командиры! У каждого будущего офицера должна быть мечта, ибо офицер без мечты, как собака без крыльев…


 
продолжение http://www.proza.ru/2015/06/26/72