Крыса

                Крыса.

   Ненавижу крыс. Ненавижу с тех пор, как себя помню.
   Однажды я сопровождал в посёлок Колышлей два вагона с водкой. Доехал до
места назначения, вагоны разгрузили, приёмо-сдаточный акт оформили и я стал
волен, как ветер. Около дряблых деревянных складов, в которых разместили
ящики с водкой, буйно росла крапива и в этой крапиве, в самой её гуще нахо-
дились два бетонных резервуара размером три на три метра и глубиной метра
полтора, а может быть даже и побольше. Оба этих резервуара были заброшены и
до краёв заполнены дождевой водой. Вода эта устоялась и была чиста, как
слёзка.
   Мне пришлось заглянуть в эту крапиву, потому что ночью, когда я прибыл на
место назначения, я припрятал в крапиве кислородную подушку, наполненную
водкой. И вот, когда я пошёл за этой кислородной подушкой и шагнул в крапиву,
наступая на неё таким образом, чтобы она приминалась в сторону от меня и не
могла меня обжечь, из под моих ног шарахнулась крыса огромных размеров, она
здорово отъелась около складов и с перепугу угодила прямо в бассейн. Погру-
зившись в воду, она начала перебирать своими лапками и вскоре выплыла на
поверхность, а затем смело решила вскарабкаться на бережок. Но того времени,
пока она выплывала на поверхность, мне хватило для того, чтобы я взял в руки
почерневший от времени, пока он лежал в крапиве, круглый черенок от лопаты.
   Как только крыса приготовилась выскочить на отвесный бетонный бережок,
я тут же тюкнул её по маленькой головке торцом черенка и тюкнул так удачно,
так метко, что был очень доволен собой и стал наблюдать за дальнейшими дей-
ствиями этого противного усатого грызуна.
   От удара черенком по черепку крыса погрузилась в воду очень глубоко и
некоторое время была без движения, видимо она потеряла своё крысиное созна-
ние и довольно долго не могла прийти в себя. Я уж думал, что ей хана, но
крыса вдруг отчаянно задёргалась, завертелась на месте, как юла и вновь на-
чала всплывать. Но на этот раз она после всплытия направилась к противопо-
ложной стороне бассейна и я был поражён её смекалкой. "Ах ты дрянь против-
ная,"-подумал я и начал крепко серчать на крысу, мне пришлось поспешить
на противоположный берег и приминать крапиву там, где она была особенно
густа. Крыса ещё не достигла берега, а я тюкнул её вторично и тюкнул на
этот раз со злостью, даже с озлоблением и мне было уже противно то, что я
делаю, но я очень не люблю крыс и поэтому решил довести начатое дело до
конца. В сущности, судьба крысы была решена и если бы она могла понимать
это, то ей бы лучше сразу сдаться и не мучиться, но она, сволочь, решила
бороться до конца.
   Конечно, я садист. И в том случае, когда уничтожал мерзкую крысу и в
этом случае, когда рассказываю Вам об этом. Нужно отметить, что одно из
своих правил, а именно - ни слова лжи - я продолжаю свято соблюдать. Ес-
ли лгать или даже умалчивать, то пропадает всякий смысл писанины, она
становится очень скучна и совершенно мертва.
   Крыса старалась выжить изо всех сил, она долго металась от берега к
берегу, но силы её постепенно ослабевали и с каждым погружением в воду она
двигалась всё медленнее и медленнее. Наконец наступил момент, когда крыса
стала смотреть сквозь толщу воды в небеса невидящим стеклянным взглядом,
из неё выскальзывали мельчайшие, последние пузырьки воздуха и были они
настолько малы, что очень долго и медленно-медленно подымались на поверх-
ность. Маленькие перепончатые лапки её уже не могли шевелиться и только
мелко-мелко подрагивали. Крыса застыла в самом центре бассейна, будто за-
спиртованное школьное пособие.
   Если человек тайком пролез в форточку и поживился чужим добром, то он,
конечно же - вор. Домушник. Но если человек похитил у родственника, который
ему доверяет целиком и полностью или у близкого человека, у товарища, то он,
конечно же не вор. Он - крыса. И он не ворует, он крысятничает. Есть две
крысы, которых мне пришлось знать достаточно близко и с которыми мне никог-
да в жизни не хотелось бы больше видеться. Обе эти крысы нанесли мне доволь-
но болезненные укусы и они не раскаиваются в этом, нет. Они неспособны на
раскаяние и они неспособны понять, какое молчаливое презрение питаю я к ним.
   Как к той крысе, которую я затюкал в бассейне. И даже более того. Они
омерзительны. Именно об них я хочу рассказать, хотя сделать это будет до-
вольно непросто. Отличительной чертой, причём самой главной чертой их ха-
рактеров является наглость и эту наглость они считают своим счастьем.
   
                ***********