За стеной

     Вернулась из театра - не смогла отказать себе в удовольствии посетить бенефис известной певицы, хотя утром вылетаю в Москву в командировку. Нужно приготовить супругу и сыну съестного хотя бы на пару дней, да и сумки еще не собраны.

     - Нужно торопиться, время приближается к полуночи, а дел куча - хоть всю ночь не спи, – думала я, торопясь, чтобы успеть отдохнуть перед дорогой хотя бы несколько часов.

     Хлопочу у печи.

     Настроение отличное.

     У певицы был отличный голос: сильный, чистый. На сцене выступили также другие актеры музыкального театра. Прозвучали оперные арии, романсы и песни, несколько сценок из оперетт.

     Выходя из театра, встретила подругу, которую давно не видела. Она очень милый, красивый, умный человек, я была очень рада встрече – было о чем поговорить, чем поделиться. Так быстро расставаться нам не хотелось, и мы пошли пешком до дома….

     В общем, вечер удался.
Я готовила, тихо напевая:

     - Сердце красавицы склонно к измене…
     Вдруг, раздался звонок в дверь.

Супруг пошел открывать.

     Незнакомый мужской голос спросил:
     - А жена дома? 

     Саша даже не ответил, только в недоумении посмотрел в мою сторону.
Я подошла к двери и тоже оторопела: в довольно тесном коридоре лицом к стене, с заложенными назад руками, стояли трое парней. Позади них – двое в гражданской одежде. Мужчина в камуфляже и с маской на лице стоял позади их всех, загораживая выход к лестнице и лифту. Он стоял, широко расставив ноги, а из прорезей в маске черного цвета, тесно обхватывающей голову, вырывался жесткий взгляд.

     Казалось, что в нем сквозили  раздражение и неприязнь.
Только теперь я обратила внимание на человека, который стоял прямо передо мной: среднего роста, с приятными чертами лица и усталым взглядом - мужчина лет тридцати пяти, раскрыв красную книжечку и показывая ее мне, сказал:

     - Здравствуйте! Руслан Ибрагимович. Можно попросить вас помочь нам? Нам нужны понятые…

     - Здравствуйте, - ничего не понимая, я вышла за ним.

     - Еще одна женщина нужна, пойдемте к соседям, - попросил он.
Мы позвонили в квартиру напротив.

     - Нужны понятые, от прохожих на улице подозреваемая – ваша соседка,   категорически отказывается, поэтому пришлось побеспокоить вас, - объяснил нам мужчина.

    Втроем мы вошли в соседнюю с нами квартиру, где жили квартиранты – муж с женой.
Они появились здесь совсем недавно. Их переезда я не видела. Несколько раз встречала в коридоре жену – молодую, улыбчивую,  аккуратно одетую женщину.

     - Вы здесь живете? – спросила я.

     -Да, мы недавно переехали. Меня звать Кариной, мужа - Игорем. Теперь будем соседями, - ответила она.

     - Очень приятно. 

     Дальше этого наши отношения не пошли. При встрече мы здоровались. У меня никаких неприятных ощущений она не вызывала.
 
     Квартиранты любили слушать музыку, самую разнообразную. Она звучала и  утром, и вечером, а очень часто - и ночью.

     - Молодые, пусть слушают, - думала я.
Как то ночью не могла заснуть – слишком громко барабанили ударные инструменты за стенкой. Я постучала в двери.
Женщина вышла широко улыбаясь.

     - Проходите!

     - Вы не шутите? Случайно не обратили внимания – третий час ночи? Утром людям на работу вставать….

     - Да, да. Извините.

     Музыку выключили.

Это был единственный инцидент между нами.

     Иногда к ним приходили брат мужа, как сказала Карина, изредка – еще двое – трое ребят. 

     И, вот, я впервые переступила порог их жилья.
Очень скромная обстановка: покосившийся старый стол, старая выцветшая тумбочка, у изголовья кровати – деревянная скамейка, на которой стояла пепельница с окурками, две старые деревянные кровати. Одна кровать была заправлена, на другой - скомканное помятое одеяло, в спешке отброшенное в сторону, помятая постель говорили о том, что кого-то подняли с постели. На столе лежали белье и одежда, сложенные в стопки, на полу валялись вещи.
 
      На двери в жилую комнату на вешалках висели черная кожаная куртка и светлое пальто, на которые были надеты целлофановые пакеты.

      Среди этого хаоса на старой тумбочке как-то неестественно смотрелись новенький телевизор и компактный серебристого цвета музыкальный центр.
 
      В комнате было много людей – позже мы узнали, что четверо из них были работниками РУБОП, (одна из них – красивая, интеллигентно одетая женщина среднего роста, лет тридцати семи – тридцати девяти), еще двое мужчин – понятых,  оператор - мужчина с видеокамерой, снимавший все, что происходило.
 
     У нас, понятых, спросили имена, адреса, снимая на видеокамеру. Затем  предъявили документ, в котором говорилось о разрешении поиска наркотических веществ и оружия у наших соседей.

     Хозяева вели себя довольно спокойно. Лицо мужа не выражало вообще никаких эмоций, как будто он еще не проснулся. Он молча наблюдал, как будто все это к нему не имело никакого отношения, машинально делал, что просили, отвечал коротко.

     Мы наблюдали за всем стоя, так как единственный стул был занят: сидя на нем, один из мужчин записывал показания хозяина.

     В нашем присутствии уже знакомый нам Руслан Ибрагимович начал подробнейший внимательный осмотр: сложенных на столе и лежащих в беспорядке на полу вещей, постели, одежды, стола, кроватей и пространства за ними… 
Были осмотрены каждый уголок, каждая складка, карман…

     Хозяйка, худенькая, в домашнем брючном костюме светло - голубого цвета, зачем-то – в белой кепке и очках (дома, ночью?), жевала жевательную резинку. На вопросы отвечала односложно и старалась казаться спокойной, но, когда обратившись к ней, спросили:

     - Ну, рассказывай, что тут у тебя? - она сорвалась.
 
     - Да нет у нас ничего. Ищите, ищите! Делать вам нечего….  Ходите, роитесь… еще и ночью… людям отдыхать не даете…

     - Карина, помолчи! Никак за ум не возьмешься?! – с досадой отреагировал следователь.

     - Доживу до твоего возраста, может, и поумнею, - ответила та с хамоватой интонацией, явно желая досадить. Его возраст был не намного больше, чем у нее. 

     На этот раз мужчина не отреагировал.
Было ощущение, что они знакомы давно и не в первый раз проходят подобную операцию.

     Когда, просматривая, убрали со стола все вещи, под одеялом, заменявшим скатерть, что-то выступило. Подняв край одеяла, он достал кусочек газеты, в который было что-то завернуто.

     - И что это? – спросил Руслан Ибрагимович, обращаясь к Карине, в то же время, поднося сверточек ближе к объективу кинокамеры и раскрывая его. В газете оказались какие то мелкие зерна болотно-зеленоватого цвета. То ли это зерна какого-то растения, или какое - то вещество, аккуратно свернутое в виде зернышек, определить на глаз было трудно. Засняв, он передал их одному из своих сотрудников, который вел запись происходящего. Их опустили в целлофановый пакет.

     Под матрацем также лежали два подобных сверточка все с такими же зернами. Их тоже сняли на камеру с комментариями – где, когда, какого вида, в каком количестве, в присутствии кого была выявлена находка.

     - И что? Это искали? Достали… - продолжала Карина свои пререкания, не снимая очков и кепки.

     Осмотр переместился на кухню.
В маленькой кухоньке стоял обветшалый диван, маленький квадратный столик. Обои на стенах местами были ободраны, за умывальником в одном месте съежились, и на стенке открылась осыпающаяся штукатурка. На столе, в бумажных коробочках и отдельно лежали какие-то бумажки, железки, катушки ниток, пуговицы… - все это в большом количестве и в беспорядке.
Не думаю, что при желании хозяйка могла бы здесь что-либо найти.
Здесь также всё осмотрели, даже под съежившиеся обои и висящую на стене репродукцию с картины «Незнакомка» заглянули. Под картиной, к моему удивлению,  обнаружили  маленький целлофановый пакетик с белым порошком.

     - Это уже серьезно, - сказала Инна Георгиевна, так звали женщину.
Карина зло посмотрела на нее:
 
     - И что? Это совсем не то, о чем вы думаете…

     - Посмотрим, посмотрим…

Этот пакетик также был заснят, с полным описанием приложен к остальным находкам. 

     Потом мужчина вышел, а женщина прикрыла двери на кухню и, предупредив нас, занялась досмотром Карины самой.
Ничего подозрительного обнаружено не было. 

    Вдруг раздался звонок на мобильном телефоне.

    - Да! Слушаю...  А-а-а! Это ты дочка?!
Лицо женщины оживилось, волна нежности пробежала по складочкам у уголков глаз, сняв напряжение и разгладив их. Прикрыв рукой трубку, она отвернулась в сторону, как будто хотела отгородить от окружавшей сейчас ситуации девочку из ее другого мира.

     - Подожди! 
Обернувшись к нам, она сказала:

     - Извините,- и вышла в прихожую, где тихо продолжила:
 
     - Да, я понимаю – день рождения без мамы не интересно встречать.
И я очень хочу к тебе. Скоро буду. Потерпи еще немножко, хорошо, котенок? 
Отключив телефон, она вернулась к работе.

     Вскоре нас всех пригласили в комнату, где следователь продолжал беседовать с Игорем.

      - Да нет у нас ничего. Я не занимаюсь незаконными делами, - говорил он.
Теперь следователь пригласил мужчину с небольшой переносной лампой с черной шляпкой с одной стороны, которую включили и попросили Карину подать руки.      Свет лампы направили на кисти рук, на ладонях появилось бледно-зеленое свечение.

     Я удивленно посмотрела на следователя.

     - Только в случае присутствия наркотика, даже в минимальных дозах, появляется это свечение. Даже после мытья рук оно сохраняется. А теперь посмотрите, - сказал он, и попросил направить свет на свои ладони, затем – на ладони стоящего рядом сотрудника. Свечения не было.

    После этого свет перевели на три сотенные бумажки, лежащие на столе (это были деньги из заднего кармана брюк Игоря). На деньгах, а также по краю прорези кармана - то же зеленоватое свечение.

     - Не знаю. Мне вернули долг, конечно, я их держала в руках, а потом отдала Игорю на покупки. Откуда я знаю, кто до меня держал их, и чем он занимается…, - объясняла Карина.

     Все это также снималось.

Все, что было обнаружено, положили с описанием в специальный пакет, запечатали его.

     В три часа ночи нам прочитали протокола, дали подписать их, и мы вышли из квартиры.
 
     В коридоре было пусто, как будто несколько часов назад нам приснились и те ребята, и человек в камуфляже.

     Карина вышла проводить нас:

     - Извините, что побеспокоили, - виновато, тихим, внешне казавшимся невинным, голосом  произнесла она.
 
     Нам нечего было ответить.
               


                ***

      В восемь часов я, совершенно  не выспавшаяся, сидела в самолете. Какая-то усталость навалилась, как только я села в кресло и застегнула ремень.

      Самолет взлетел.

      Я люблю наблюдать облака, как они меняют форму, переходя из одного образа в другой. За стеклом иллюминатора белые облака приобретали причудливые очертания. В этот раз я видела образ девушки с низко склоненной головой, а перед ней – огромное чудище с поднятыми вверх лапами, готовое раздавить ее.
 
     Мысли мои вернулись к произошедшему вчера.
Как странно все в этой жизни. Живем, каждый в своей скорлупе, кажется, что всё вокруг существует в твоем ритме.

     Вчера я соприкоснулась с параллельным миром, миром, который совсем рядом, нас разделяет всего лишь стена. Я знала о нем из книг, статей в журналах, кино. Я знала, что наркотики – это очень опасно, что они калечат жизни, делают их пустыми, бездушными, бессмысленными,  приносят несчастье.
Но, казалось, что все это где-то далеко, эти люди другие, их видно на расстоянии. И, вот, совершенно неожиданно, я соприкоснулась с краешком одного из параллельных миров.

     В памяти стояли образы двух сломленных, слабых, побежденных злом, вынужденных безропотно подставлять не только свои ладони, но и всю свою жизнь под ультрафиолетовую лампу, людей. А еще тех, кто был вынужден, в прямом смысле этого слова, копаться в чужом белье, подноготной, чужой грязи.

     Да, они делали свое дело, вместо того, чтобы в поздний час быть рядом с семьей, родными и близкими людьми.

     - Почему так? Почему не срабатывает инстинкт самосохранения?
Я не знаю…