Сердце учится любить - 5

                Сердце учится любить – 5

     Многие цветы имеют сходство с ромашками, хоть и есть у них некоторые различия. Названия у них, не то, чтобы запомнить, их выговорить с первого раза не получится.
     На моём садовом участке растут «ромашки» с розовыми, красными и вишнёвыми лепестками. Даже скамейку мне сын вкопал рядом с ними, чтоб я могла ими вдоволь налюбоваться.
     Вот, однажды, отдыхаю я на своём излюбленном месте. Взгляд невольно тянется к цветам. Некоторые цветы уже отцвели и «солнышки» на них высокими бугорками выросли. На одном из ярких цветов сидит большая бабочка с оранжевыми узорчатыми крылышками. Сидит уже продолжительное время и, что интересно, никого к этому цветку не подпускает. Крылышки у неё, как ветрила, то так, то этак поворачивается.
     К цветку подлетел очень настырный шмель. Этому ворчуну непременно надо было  сесть именно на этот цветок, где сидит бабочка. Но и бабочка оказалась с характером. Красавица видимо чувствует, с какой стороны подлетает шмель, подходит к краю «солнышка» и шмель просто с разлёта натыкается на роговую стенку её крыла. Сердится, но отступает. Это противостояние длилось так долго, что я подозвала внука, чтоб посмотрел на эту баталию.
     - Я их сейчас образумлю!
     Он установил распрыскиватель как раз над этим местом и включил воду. Нехотя, но всё же соперники покинули своё «поле боя». Зато как радовались растения, хоть искусственному, но всё же дождику.

                ***
     Когда иду домой, в свой посёлок, перед самым поворотом всегда смотрю на придорожные насаждения – яблони ранетки. Любая яблонька красивая, но сибирская, приспособленная к суровому климату – красивая в любое время года.
     Придорожные растения, ближе к весне, работники «Зелёного хозяйства» стригут. Тщательно формируют крону дерева, отрезая всё «лишнее». Одним словом – эти люди знают свою работу и делают её с любящей душой. Но, как всякая работа, выполняется по приказу свыше и нарушить приказ, конечно же, никто не осмелится. Вот тогда беда. Это я говорю о тех яблонях ранетках, что стоят «общипанные» у дороги. А чуть в сторонке, выбившись из ряда, растёт ничейная яблонька, этакая кудрявая красавица. А зацветёт – глаз не отвести, не то, что эти «обработанные», только кое-где цветочек сохранился.
     Смотрю я на яблони глазами мамы моей, которая с «кривой» улыбкой смотрела на стриженных городских модниц. То ли дело девушка с косой ниже пояса…
      Теперь зима. На ветках яблонь иней, а на ничейной яблоньке красные яблочки – цыганские бусы. Ветки до самой земли достают. Белое с красным – вот где красота! А я думаю: если бы целый ряд вдоль дороги таких красавиц?.. Так нет же, торчат общипанные, как куры после летней линьки. Видно любят люди природу, а эти яблоньки… залюбили.

                ***
     От чужой, незнакомой местности я быстро устаю даже тогда, когда смотрю на неё из окна автомашины. Конечно мне хочется рассмотреть и запомнить как можно больше из того, что самой Судьбой мне подарено счастье увидеть.
     Когда чужой город остался далеко позади, и я облегчённо откинулась на спинку салонного кресла, оказалось, что расслабляться ещё рано. За городом - парковая зона. Чем она примечательна? В двух словах сказать трудно. Снег за городом настолько глубокий, что высота покрова сравнялась с высотой деревянных «диванов». И эти самые «диваны» видны только потому, что ровно такой же толщины снежный пласт лежит на «диванной» скамейке.
     Среди буквально облепленных снегом елей на ровной скатерти нетронутого снега, слегка подкрашенного солнцем в оранжевый цвет, эти «диваны» с пуховыми перинами, выглядели очень эффектно.

                ***
     За дорогой мужики, работники коммунальной службы, пилили старые толстые тополи. Некоторые толстые стволы бензопилой ровненько, аккуратненько распилили на одинаковые по размеру чурки. Зимний день короткий и, как только солнце закатилось за горизонт, мужики уехали домой. Всё, что они успели напилить, осталось лежать на снегу. Видимо они рассчитывали на то, что завтра подъедут бортовые машины и, всё это «добро» увезут.
     Так бы оно и получилось, но вечером вышли во двор «подышать воздухом» пацаны. Сперва они пошли смотреть на изменения в их родном районе. Постояли, подумали, и на правах хозяев «пересмотрели» намерения чужих дяденек. Толстые чурки им понравились, так сказать – приглянулись. Они и закатили семь безупречно ровных чурок в наш двор. Разгребли снег, установили их полукругом и допоздна весёлая компания развлекалась, сидя на них. Ночью выпал снег и след недостающих чурок потерялся.
     Прошло ещё недельки две. Чурки надёжно вмёрзли и стали походить на невысокие круглые столики. Кто-то догадливый смёл с их поверхности снег и сыпнул на каждую чурку по горсти семечек. Вот где был праздник для синичек и воробушков. Холодно, детишек родители во двор не выпускали, но в каждом окне, люди всех возрастов любовались, глядя на птичий базар.
     За дорогой мужики всё прибрали. Жители домов уже стали привыкать к открывшемуся простору, а двор – с появлением семи чурок преобразился. Как-то даже веселее стало.

                ***
     В лес за грибами я не хожу по той простой причине – в трёх соснах заблужусь. Но гулять ходить я всё же рискую, так, пройдусь по краю, а чаще всего боюсь даже с тропинки сойти. Довольствуюсь той радостью, что хотя бы смотрю на растущий гриб, а того больше – на грибное семейство и совсем не важно – съедобный гриб или вырос сам для себя. 
     В этот раз я встретила целую колонию бледных поганок.
     - Привет, ребята!
     А «ребята» замерли в ожидании расправы над ними только за то, что по природе своей они несъедобны. Так сказать – опасны для человека. Но грибы же не нападают на нас… Так нет же, растопчет их грибник, выместит свою неудачу на полноправных жителях леса. А учтиво поклониться этим грибочкам никому и на ум не придёт. Кланяются тем грибам, которых в лукошко кладут, а поганки они и есть – поганки. Но, вот слово это «поганки» уж очень мне не понравилось.
     Присела я на корточки перед ними и стала рассматривать очень скромненьких на вид, застенчивых ребятишек. Сама думаю: «Мухоморы тоже несъедобные, а этим Природа явно недодала. Грибные ножки тоненькие, как у худенькой девчушечки - подростка.  Больше походят на стебельки у одуванчика: что выше, что ниже – одинаковые по толщине. Зато шляпки, словно юбочки у модниц времён моей молодости – плиссировка. Мелкая складочка, после нескольких стирок уже нечёткая. У маленьких грибочков на макушке шляпки – с желтоватыми пятнышками, а у подросших грибов это пятнышко слегка темнеет, приобретая коричневатый цвет».
     Ещё мне понравились эти грибочки тем, что они не пытаются вытеснить друг дружку, как это делают съедобные толстушки. Капли росы, стекающие на них с травинок на шляпке, не задерживаются, а как с островерхого зонтика стекают на землю.
     Ничем я не обидела грибочки, отступила назад на тропинку. Отошла немножечко, окинула их прощальным взглядом и про себя решила: никогда больше обидным словом «поганка» называть их не буду. Ведь у каждого живого существа есть своя красота. Надо только придумать им более подходящее название…

                ***
     Где бы я ни была и что бы ни делала, но если есть возможность проводить на покой Солнышко, я с радостью любуюсь закатом.
     Случилось мне наблюдать, как Солнышко прячется за прибрежные кусты по ту сторону озера. В этот момент я сидела на нагретом камне на пригорке, а внизу, на прибрежном камне сидел длинноногий пёс с ошейником и обвисшими ушами и, не шелохнувшись, смотрел в глаза огненному светилу. Так и сидели мы, забыв обо всём на свете, пока Солнышко совсем ни спряталось за горизонт. Так было хорошо и тихо, что я ещё какое-то время решила посумерничать. Пёс же решил, что «спектакль окончен», потянулся и побежал себе куда-то вдоль берега. Я же подумала про себя, что «пёс был в прошлой своей жизни хорошим человеком… Всё видит и чувствует прекрасное. Сказать только не может, а люди могут сказать, вот только они ещё не доросли до понимания «высокого и прекрасного…»

                ***
     Однажды, уже поздней осенью, вышла я из автобуса и пошла дворами своего посёлка, чтоб быстрее домой добраться. Дул холодный ветер и дождь со снегом припустил. Я шла сутулясь, отворачивая лицо от встречного безжалостного ветра, стараясь не наступить на залитую дождевой водой выбоину в дворовом асфальте.
     Как-то случайно так получилось, что мельком глянула на окно первого этажа деревянного дома. Стекло окна было часто забрызгано дождевыми каплями. За стеклом  на подоконнике сидел старый, большой, полосатый кот с пышными усищами. Кот смотрел на непогоду сквозь тоненькие щёлочки зрачков зеленовато-жёлтых глаз.
     Непогода на некоторое время отошла на второй план. Уже пройдя мимо окна, я всё же остановилась, оглянулась и засмотрелась на кота…
     А дождь всё сечёт-сечёт прозрачную поверхность стекла, словно пытается уличить волшебную суть этого необычного предмета и сравнять его со всеми остальными, такими привычными и простыми. Вот уже слезинки потекли вниз по стеклянной щеке. Кот лапкой попытался поймать «слезу», потом лизнул стекло и даже поднялся на задние лапки. Но капли были с внешней стороны стекла, а кот никак это обстоятельство не мог в толк взять.
     Забавно было смотреть на познающего природу вещей кота… если бы ни ветер с дождём…

                ***