Меня вспоминают, потому, что настало время вспомнить. Мое Имя- два поля Света, вращающихся подобно ветру в противоположных направлениях, Мое Имя -индивидуальный, человеческий дух, Мое Имя - это реальность.
Увидеть меня, можно лишь вспомнив обо мне, но если ты вспоминаешь обо мне не чистыми мыслями, я лишь оставлю тебе головную боль. Я могу вам показать, что смерть духовного рождения, это рождение физического, а смерть физического – рождение духовного. Меня можно увидеть разными способами. Но все требуют практики. Погрузись в мир любви, гармонии и единства. И я явлюсь и спасу тебя. Может показаться, что я слишком много прошу взамен. Но я ничего не прошу для себя. Лишь для вас, для тебя.
ВРЕМЯ
Ночь. Луна светила так ярко, что можно было разглядеть лица людей находившихся на корабле, море было спокойным, люди вышли на палубу. Корабль был небольших размеров, он нежно качался на еле ощутимых волнах. Команда состояла из десяти человек. Они были давно знакомы, еще со школьного возраста стали друзьями, долго мечтали о путешествии в море. Сегодня был тот день, когда все смогли собраться вместе, и воплотить мечту в реальность. Проблема, по большей части состояла в ограниченности средств, ведь арендовать корабль поступок не из дешевых. Еще повезло, что один из пассажиров, его звали Томас, умел управлять кораблем, возрастом он был лет тридцати, среднего роста, предпочитал волосы длиннее, чем обычно принято у мужчин и поэтому отрастил себе порядочную косу, яркую рыжего цвета, как сам огонь. Характером он был добродушным, правда, немного рассеянным. Томас, как ответственный капитан решил не выходить вместе с друзьями на палубу, чтоб контролировать ситуацию в море всегда находясь у штурвала. В этот летний вечер, все оставшиеся девять человек сидели на палубе, кто-то пил вино, часть же людей общалась, часть играла в карты, некоторые даже совмещали все виды отдыха разом. Только Рина и Дук танцевали. Желающих танцевать в эту ночь было немного. Они вели медленный танец под тихие спокойные волны, которые заменяли им музыку, Брун насвистывал мелодию, разобрать ее было сложно, он был очень пьян и во время пения даже засыпал, потом снова пробуждался и повторял невнятное насвистывание. Рина и Дук знали друг друга давно, и были не просто друзьями. Отношения напоминали семейные, но целиком назвать их таким словом не удавалось. Это продолжалось около трех лет, однако казалось, что их связывает близкое родство. Почти сразу после окончания школы они решили жить вместе. Но решение так и не было принято окончательно. Решение достигло развития лишь через три года. Они жили плечо к плечу с двадцати лет, но преображаться отношения во что-то новое стали сравнительно недавно. Лишь последние три года можно было воспринимать, как отношения влюбленных. Рина была женщиной обычной, ничем не примечательной с виду. Дук же был очень большим и выделялся своими могучими плечами и высоким ростом.
- Дук, ты любишь меня? – прозвучал мелодичный голос женщины на фоне спокойных, морских волн
- Ты будто не знаешь – недовольно буркнул он ей в ответ
- Ты ни разу за все три года не сказал, что любишь меня!
- Вот скажи мне, тебе что, так важна эта пустая болтовня?!
- Вот, а ты скажи – огрызнулась Рина, немного оскалив свои кривые зубы – разве так сложно сказать это?
Дук не посчитал, что стоит отвечать, вместо этого он крепко обнял ее, по вине Рины танец прекратился и превратился в безмолвие, они простояли так около минуты, а потом он произнес:
- Ладно, я пойду к Томасу, поговорю с ним, возможно, ему грустно одному.
Рина смотрела ему вслед, как он уходил к капитанскому мостику, и слушала звуки скрипучего пола под его большими ботинками. Она замерла от злости и не могла пошевелиться. Обида съедала ее изнутри. Она знала, что он был прав. Говорить, о любви не было смысла. Она и так знала о его чувствах, не раз он выручал ее и всячески помогал, за долгие десять лет совместной жизни. Но как любой женщине, ей хотелось услышать нежные слова от того мужчины, к которому привык ее взгляд. Брун снова проснулся и заметив, что его друга нет, произнес:
- Нуууу вооот, а для кого мне петь, никто не танцует… это же моя работа…кааак..тааак… - после чего он скорчил очень грустное лицо, а потом резко встал, схватил Рину за талию и пустился с ней в пляс. Это произошло так неожиданно, что Рина не успела среагировать и танцевала с Бруном несколько секунд, но выйдя из ступора, она оттолкнула его со всей накипевшей в ней злостью. Толчок хрупкой девушки был сильным, такого ответа он не ожидал, от чего и повалился туда, откуда поднялся, после чего сразу уснул. Забыв о танце и обо всем на свете.
На палубе сидели еще трое и играли в карты: Прус, Вида и Звиг. Вида была искусным игроком, что совсем не свойственно женщинам, ей нравился адреналин и азарт, из-за этих качеств она отсидела не малый срок, по статье федерального кодекса Российской Федерации 161 и 162, время зря не тратила и стала сильным игроком, практически во всех карточных играх и немного овладела шахматами. Помимо ее грехов на свободе, из-за которых она оказалась в тюрьме, она грешила и в ее стенах, за что часто и надолго попадала в карцер за плохое поведение и нарушение тюремного режима. Многие, кто сталкивался с той же проблемой, часто жаловались, что подолгу одному находится в четырех стенах не выносимо, но ей же, наоборот нравилось быть в одиночестве. Находясь в коллективе у нее не получалось сосредоточиться на шахматных комбинациях, карточные игры в большинстве случаев были для нее простой забавой, а вот шахматы, совсем другое дело. Хотя в карцере не было ничего, кроме пустых и голых стен, но подобная атмосфера совсем не мешала ей думать, а напротив развивало мышление. Заносить что-либо, тоже нельзя было в подобную комнату, но и это ей совсем не было помехой. Интеллектуальная игра была для Виды всего лишь хобби, но она всегда относилась к ней серьезно и не играла руками, среди шахматистов ее считали коновалом, а также королевой мельницы. Означало это то, что она мастерски владела именно этими шахматными комбинациями. Благодаря этому и получила такие странные прозвища.
- Да сколько можно уже – психанул Звиг и выкинул карты – я уже проиграл тебе так много, что больше проиграть уже ну никак нельзя, иначе я останусь совсем голым – сказал он и вывернул карманы своих брюк наружу, из них выпало несколько монет и со звоном закатились в щель пола – Чёрт...
- Да, да! – соглашался с ним Прус – хоть бы поддалась, так же нельзя! Ты топчешь нашу самооценку – более веселым тоном говорил он, в отличие от его напарника.
- Что?! – спросила азартная красотка держа в зубах зажженную сигарету - на что ты способен, то и получаешь, если не уверен в своих силах, то лучше отказаться, удача для глупцов.
Мужчины понимали, что Вида знала эту фразу на практике, почувствовав силу удачи на собственной шкуре, она верила лишь в свои собственные силы и решила больше никогда не отдаваться в руки случайностей.
Голос женщины, был пропитан тяжелой жизнью. В нем давно не осталось той женственной мелодичности. Он был грубым и почти мужским. Черты лица, тоже были огрубевшими, но проглядывалась в них точеная красота, которая шла с ней рука об руку в молодости. Ее недостатки компенсировал очень тщательный уход за собой. Где бы она ни появлялась, всегда создавала впечатление совсем не той женщины, которой была на самом деле. Сложно было разглядеть в ее ухоженности натуру тюремного жителя.
Еще трое Эдыгея, Лидия и Мака стояли, опершись об перила корабля. Взгляд их был устремлен на полнолуние. Смотрели молча, вокруг них стояла тишина, лишь где-то позади ругались друзья - картежники и Брун иногда невнятно напевал неизвестную никому песню. Он был талантливым человеком, и имел хороший голос и слух от рождения, он даже посещал занятия по вокалу, но был ленивым мужчиной. Часто выпивал по вечерам, в компании товарищей и прекрасных дам. Соблазнить девушку для него не составляло труда, он брал гитару и начинал петь лирическую или сентиментальную песню, и добивался успеха. Лень закрыла ему двери в мир известного певца и открыла погреб в небольшой бар, где он пел простые песни и набирал пальцами легкие аккорды на своей уже рассыхающейся гитаре, посвящая свое время тем, кому это было неважно и служило лишь фоном.
- Опять…когда ты уже заткнешься – проговорила Лидия с недовольным выражением лица. Три подруги, которые всегда стояли плечом к плечу, были девушками распутными, молодость давно покинула их глаза, но подняться с самого дна они уже не могли, не хотели, уж сильна была привычка прожигать свои дни в обществе мужчин, алкоголя и наркотиков. Мака, часто задумывалась о том, что делает в своей жизни, что-то не так, но не делилась своими мыслями с близкими подругами. Она была из тех людей, кто легко попадал под влияние других. Была в ней когда-то жажда справедливости, жажда быть матерью, но со временем, если не подкидывать дров, костры гаснут. Мака смотрела на тихую гладь моря и задумалась о том, как люди живут по полгода на судне, «тут не далеко сойти с ума», возникла мысль в ее голове. «Но работа есть работа, всё-таки моряк профессия нужная, ведь перевозка продовольствия и сырья вещь важная, вот например буровые суда занимаются добычей нефти и алмазов. Вот сколько алмазов добыто, а мне ни одного не досталось, вот мне хотя бы один, можно даже не сильно большой. Ух как бы я зажила. Всю жизнь бы свою изменила, сделала бы ремонт, стала бы домохозяйкой. Нашла бы себе мужа. Или мой бы старый друг вернулся, узнав, что я богатая дама. Да ну его к черту. Лучше нового. Может мне отправиться в долгое плавание? Подумала Мака. Ну и какие перспективы, шанс, что я получу алмаз, очень мал, скорее всего, у меня его просто заберут вышки сверху и заплатят мне гроши за мой труд. Да и вряд ли меня кто-то допустит к подобной работе, вероятнее всего, что я буду готовить и убирать за персоналом из 25 - 30 человек. Уж нет, увольте, я и без алмаза как-то проживу – и на ее лице проскользнула добродушная улыбка – или выучусь как Томас в мореходной школе и стану штурманом, это будет куда интереснее».
- Что ты там замышляешь? – спросила Лидия, увидев добродушную и мечтательную улыбку на лице Маки.
- Стану морячкой – ответила Мака, не ослабляя улыбки
- Я морячка, ты моряк, я рыбачка ты рыбак – начала напевать всем известную песню ее подруга Лидия.
-О боже – резко отреагировала Эдыгея – ты часто бредишь?
- Не обращай внимания, мы же ее знаем, как пять пальцев, у нее диагноз несбыточных грез – ответила Лидия с хитрой улыбкой на лице. Иногда казалось, будто она змей, который искусил саму Еву.
- Что значит несбыточных? Я что, по-твоему, лох? – обозлилась Мака
- Я помню, ты хотела полететь в космос? Почему не летишь? Мы помашем тебе перед вылетом - говорила Лидия, не прекращая улыбаться той же отвратительной гримасой, - Ах да, - продолжила она и стала хихикать - А еще ты хотела прокатиться верхом на слоне, ладно космос, но слон? Почему ты не сделала это? Хотя стой, я сейчас скажу, просто тебе лень поднять свои ягодицы и двигать ими по направлению к своей мечте, а не к фрикам, Господи, наркотики плохо на тебя влияют.
- А ты себя видела? - спросила у нее Мака и подняла одну бровь – ты тоже безынициативное существо, вот вчера твой милый ухажер предлагал тебе выйти за него замуж, чего же ты отказала? И деньги есть и внешне красавец мужчина и любит тебя до одури, прям тошнит когда вижу, как он смотрит на тебя. А я скажу, почему ты ему отказала, с кокаином то придется расстаться.
И все втроем от души захохотали.
- Ой всё, с меня хватит, – послышался позади голос Звига. Он снова выбросил карты и двинулся смотреть на морской пейзаж вместе с тремя подружками. Он облокотился об перила рядом с Маки и поглядывая на нее, сказал:
- Мака, а Мака – с веселой трезвостью в голосе повторял он ее имя.
- Что? – с раздражением ответила она
- Я случайно услышал, что ты желаешь уплыть в море, давай вместе, я тоже давно… - не успел Звиг договорить, как Мака резко отсекла:
- Иди к чёрту! – очень резко, как скрежет металла прозвучал ее голос.
Диалог прекратился, Звиг смотрел на морскую тёмно-синюю гладь, делая вид, будто его это вовсе не обидело, и думал о том, какой он дурак, зачем ему Мака. Этот вопрос давно кипел у него в груди, он как будто ощущал в ней, что-то особенное. Но не мог понять, разобрать свои чувства по полочкам. Он еще немного посмотрел на море, потом на Маку, она продолжала спорить со своей подругой. Ему все надоело. Болтающие женщины, Брун, который напевал мелодию в полусонном наркотическом бреду. Прус, который приставал к Виде и запах ее зажженной сигареты, вызывал тошноту. Он исчез подобно призраку, удалившись по лестнице вниз.
***
Томас услышал небольшое постукивание в дверь.
- Да да, заходи – ответил он, тем временем внимательно осматривая обстановку в море.
Дук зашёл и прикрыл за собой дверь, сел на стул, который стоял рядом с Томасом, По характеру Дук был не сильно разговорчивым. Томас вопросительно на него взглянул. Он ответил ему тем же. Оба смотрели на море, оно как будто было профессиональным гипнотизером, обволакивало их в какой-то бесконечный транс. Складывалось впечатление, что кроме моря ничего нет. Дук взглянул на луну, она была полной, яркой, от её света слепило глаза. Томас увидел, куда направлен взгляд Дука, и начал диалог.
- Ты наверное думаешь о том, почему во время полнолуния мы не замечаем прилива? – сказал он опершись об стол локтем, не заметив, что на столе лежала карта. Услышав шелест бумаги, взглянул на стол и увидел, что карта была смята. Томас покрылся алым смущением и убрал локоть с карты, пытаясь выровнять ее ладонями. Заметив, что она не выравнивается, он остановился и сделал вид, будто ничего не случилось.
Но Дук вообще об этом не задумывался, ни о вопросе, ни о рассеянности Томаса, он думал о Рине, думал о том, что она обижается на глупости, он никогда не понимал этих нежностей и женских переживаний. Он считал себя куда лучше тех, кто болтает и ничего не делает. Он и был таким. Он делал всё, кроме этой словесной заботы.
-Кстати да, почему? – решил поддержать беседу Дук – я слаб в науке.
- Мы же в Балтийском море, оно является внутренним морем, в нем очень узкие проливы, которые соединяют его с океаном и за время между отливами и приливами, вода не успевает попасть в большом количестве, поэтому так и получается…вооот… - произнес Томас.
- Ясно Томас, но мне в принципе плевать на это – сказал Дук и неуверенно улыбнулся. Томас уже привык к его характеру, все-таки друг с самых пелёнок. – Я вот знаешь, о чем думаю, о том, что народ спятил.
Томас выпучил глаза, Дук заметил его удивление и поторопился ответить:
- Просто только сейчас задумался о том, что из десяти находящихся на этом корабле у девятерых иностранные имена, только вот Лидия чем-то напоминает русское имя, и то если вспомнить о том, что так называли в древности, какую-то страну в Малой Азии.
После чего Дук улыбнулся и больше ничего не говорил. Томас внимательно выслушав собеседника объяснил ему причину казалось бы этого странного явления.
– Все потому, Дук, что эта земля на которой находится наш город была населена не только русскими, но принадлежала финнам и шведам в очень давние времена.
***
-Ты в Бога веришь? – спросила Лидия, повернув лицо к Эдыгеи, немного с презрительным выражением лица
-Да, в Аллаха, ты, что не помнишь, что я мусульманка? – в голосе ее прозвучала небольшая нотка обиды.
-Прости подруга, кокаин меня ограждает и защищает от таких вещей, как-то познакомилась с мужчиной, он говорил, что практикует магию, чушь это собачья, оставил мне какой-то листок с инструкцией, на погляди. Ты же в Бога веришь, возможно, ты скажешь, что это за ерунда такая написана?
После чего, Лидия передала Эдыгеи небольшой листочек, он был сложен в трое, бумага была плотная на ощупь, развернув его, она увидела, что текст был написан чернилами. Около десяти минут Эдыгея была погружена в этот текст, нахмурившись, она стала внимательно читать. На ее лице, появились хмурые морщинки между ее густыми черными бровями.
- А говоришь, что я знакомлюсь с фриками... – грустно протянула Мака – а сама то? Ты веришь в эту чушь? Мы же с тобой прекрасно знаем, что магия - выдумка, когда мы с тобой кайфанем видим и не такое.
- Ну а я что говорю тебе обратное? Просто тут есть верующий человек, вот я и подумала, пусть она посмотрит, что он там настрочил. Эй, Эдыгея, сырная душа, ну что там?
- Мое имя никак не связано с сыром, сколько раз повторять? Ты орфографию знаешь? купи себе словарь, букварь и еще сборник правил, чтоб уже наверняка. Я уже устала от твоей глупости. А насчет бумажки, почерк хороший, очень понятный, ощущение, будто каждую букву писали с огромным старанием. А содержание.…В общем, там какое-то заклинание, обращенное к Гекате, кто это?
- Не имею никаких предположений – ответила Лидия, Мака отрицательно покачала головой, – надо поговорить с Томасом, он же у нас голова, что не спроси, все знает, энциклопедия прям, а не мужчина.
- Он же науку любит, а это магия, эти две вещи никак не связаны между собой, зачем нам Томас? Ну, скажет он там кто такой или такая Геката, и что? Какая разница? – ответила Мака.
-Буууу – крикнул Брун на ухо трём подругам и обнял их за плечи, прижав, друг к другу со спины.
Женщины сразу закричали как испуганные кошки. Но быстро успокоились, узнав Бруна.
- Что ты вытворяешь вообще? – недовольно сказала Лидия, сделав акцент на последнем слове, остальные девушки просто скорчили гримасу.
- Я знал, что вы распутницы, но чтоб ведьмы…
-Кто такая Геката? – спросила Мака, очень серьезным тоном, войдя в роль исследователя.
- Это древнегреческая богиня лунного света, вы не читали Теогонию?
Девушки взглянули на него с недоумением, на некоторое время повисла тишина, но Эдыгея прервала её:
- Нууу, это не слишком известная литература, это мифологическая поэма, но я ее не читала, в школе упоминали об этом произведении. Как я еще не забыла такие названия, со своим образом жизни – произнесла она, задумавшись.
- Это судьба – через икоту, еле произнес Брун – Что там за бумажка у вас? – спросил Брун и нагло вырвал рукопись из ее рук, увидев огорченное и пропитанное гневом лицо, он пожал плечами и невинно взглянул на нее, после его взгляда ее лицо стало немного добрее. Его врожденный шарм актера и до сих пор помогал ему уладить конфликты.
- Ты не помнишь ее потому, что мы ее и не читали никогда, это просто преподаватель литературы рассказывал, что в этой поэме, описываются древнегреческие боги. И вот Геката это богиня Луны – тут резко и неожиданно выпалила Мака
-Сегодня прям день познаний, но я уже сказал, что это богиня лунного света, а Эдыгея сказала, что слышала про это в школе, короче, ты повторяешься – весело сказал на это Брун.
Маку это разозлило, но она, молча, старалась сдержать свои чувства. Он сделал вид, что не заметил ее обиды.
Брун несколько минут пытался разглядеть длинную надпись, своим еще хмельным взглядом, потом он наклонился, немного присел и вытащил из своего ботинка шнурок, и начал завязывать узлы, и тихо бормотать себе под нос цифры.
- И как же зовут этого мужчину? И почему он пишет такую ересь? – спросила Мака у Лидии
- Михаил – улыбаясь ответила Лидия, - но если честно, он произвел на меня впечатление очень умного и совсем не больного человека.
- О да, Михаил. Ужас. Ну и придурок, а. Ой для тебя все умные, даришь себя кому попало – произнесла Мака еле сдерживая смех.
- Раз, два, три…четыре…пять… – Брун считал, пока не досчитал до тридцати, девушки посмотрели на шнурок, который он снял с ботинка, он стал похож на сплошной комок из узлов. Они не отводили от Бруна взгляда, как вдруг он неожиданно стал выкрикивать слова, записанные на листке, что заставило их подпрыгнуть от испуга, во второй раз за день:
-Великая Геката, Повелительница Ночи,
Богиня Темной Луны, Друг и Возлюбленная Тьмы,
перед которой трепещут живые и мертвые,
Дамы немного напряглись, но потом успокоились, стали перешептываться между собой.
-Совсем спятил – хихикнув, сказала Лидия, подруги с ней согласились
-Чем бы дитя ни тешилось – ответила Мака, еще не простив ему свою обиду.
Эдыгея улыбалась, последовав примеру Лидии, но немного насторожилась. Давно она уже не соблюдала традиции своей религии, но страх кипел внутри. Ее образ жизни давно отдалил ее от Бога и Веры, но несколько молитв она помнила наизусть, рука ее потянулась к золотистому кулону полумесяца на шее, она закрыла глаза и стала тихо читать молитву, еле двигая губами, чтоб никто не услышал.
-Иннаа лил-ляяхи ва иннаа иляйхи рааджи'уун, аллаахумма 'индакя ахтасибу мусыыбатии фа'джурнии фиихэ, ва абдильнии бихээ хайран минхэ. (Поистине, мы полностью принадлежим Аллаху и, поистине, все мы к Нему возвращаемся. О Господи, перед Тобой я буду давать отчет за разумение и правильность в преодолении этого несчастья. Вознагради меня за терпение, проявленное мною, и замени беду на то, что лучше ее.)
А тем временем Брун продолжал выкрикивать то, что было на листочке, оставленным подозрительным другом Лидии.
- Мы ведьмы и ведьмаки, – после этой фразы он стал произносить имена всех, кто находился на корабле. Девушки немного насторожились, но не стали ему мешать, они знали его нрав, что если уж он решил что-то сделать, значит, тому и быть, а остановить его не получится, он просто убежит, и будет страдать своими затеями в одиночку. Тем более, их пронизывало любопытство до самых костей.
-Даруй мне свое благословение, о Великая Мать,
Защити и обереги меня в моем колдовстве,
Чтобы не сразил меня гнев Великих Богов,
Чтобы миновали меня болезни, смерть и несчастья.
Великая Геката, Богиня Темной Луны,
Услышь наш призыв О Великая Мать.
Брун закончил свои театральные возгласы и некоторое время молчал, выискивая своими покрасневшими глазами, не забыл ли что прочесть. Убедившись, что все прочёл, невинно улыбнулся, отдал листочек напуганной мусульманке, посмотрел на Маку и мило ей подмигнул. После чего присвистывая, пошел прочь.
Все пассажиры корабля примерно через час уснули крепким сном. Дук зашёл к Рине будто ничего не произошло, но и она сделала такой же отсутствующий вид, человеком она была не склонным к долгим обидам и легко прощала слабости своего друга. Немного остыв, она понимала, что он сделал для нее много, и совсем может не говорить о любви. Он был ей как отец, даже не смотря на одинаковый возраст. В те самые двадцать лет, когда она осталась совершенно одна, он делал все для ее счастья. Кроме одного. Он не любил болтать о любви. Он любил ее показывать.
Брун довел себя до изнеможения, уж много энергии было потрачено на чтение и голос его, был немного сорван, его выкрики, наверное, слышали даже чайки, опершись об первую попавшуюся стену внутри корабля, закрыв глаза, он сразу же погрузился в мир снов. Мака еще немного постояла со своими подругами, но за весь вечер они изрядно ей надоели, она пожелала им спокойной ночи и пошла к своей каюте. По дороге заметив лежащего Бруна, она хмыкнула, в ней горело сильное желание пнуть его. От не обоснованной агрессии ее остановило то, что она увидела. Возле ее двери стоял Звиг, облокотившись об стену смотря в пол, услышав ее шаги, он поднял голову и повернулся к ней, в его глазах была печаль и сильное волнение. Мака давно заметила в его поведение странное любопытство к ее персоне. Как любая взрослая женщина, она понимала, в чем дело. Знала что слишком резка с этим молодым юношей. Он был младше ее на пять лет, в их большой компании он оказался благодаря Прусу. Звиг был парень добродушный и вел здоровый образ жизни, что никак не умещалось в рамки этого общества. Прус, не был таким хорошим, как его друг, но не злоупотреблял веселыми забавами и отдыхом как другие. Звиг казался ей очень скучным человеком, который не умел отдыхать. К своим двадцати пяти годам, он добился большего, чем многие из них. С ним мог сравниться лишь Томас. Звиг занимался очень заурядной профессией, которая приносила ему деньги. Мака знала, что это было чем-то очень скучным, но всегда забывала название и не могла вспомнить. Сложно было сказать, что для нее не скучно, все на что требовались силы, терпение и умения, казалось ей таковым. Но ее это не огорчало, ей было неважно, как еще можно назвать слово – скука.
-Мака, почему ты так? - неуверенно, почти шепотом спросил Звиг.
Его тихий вопрос пробудил её от мыслей, но она продолжала молчать, слова не связывались в предложение и застряли посреди легких вместе с воздухом, а Звиг тем временем внимательно смотрел на нее своими молодыми и свежими голубыми, как чистое небо глазами. Так глубоко задел ее вопрос, что ее очень удивило. Ей хотелось просто забежать в комнату, захлопнуть дверь, хотелось избежать вопроса. Она понимала, что он как луч света в этой кромешной тьме ее сгнившей жизни, но ничего не могла с собой поделать, ведь привычка пустила свои корни, окутав ее душу и сердце. Когда в ее жизни возникали трудности или серьезные разговоры она предпочитала бежать, бежать без оглядки и открывать очередную бутылку вина, проталкивая пробку ключами. Неужели это был такой сложный вопрос? Она не могла дать себе отчет в своих собственных эмоциях.
Молчание затянулось, Звиг тонул в отчаянии, а Мака тонула в мыслях, о своей похожей на болото, жизни. Звиг смотрел в пол, он был деревянным, скорее всего из ольхи, он вспомнил, как его старая бабушка рассказывала ему о том, как раньше в те времена, чтоб обогреть дом, нужно было растапливать печь, а дрова ольхи обычно использовали для выжигания сажи из печных труб. Он поднял глаза и увидел ее глаза рядом со своими, оторопел. Ведь то, о чем он часто думал, случилось очень неожиданно. Она поцеловала его, а потом отдалилась. Поцелуй был коротким. Будто машинальным. Даже каким-то бесчувственным. Послышались шаги, Звиг и Мака обернулись и увидели Пруса который шел по коридору, он взглянул на них с удивлением, но быстро это скрыл и обратился к ним:
- Чего не спите, уже без десяти минут одиннадцать, хороший режим - закон здоровья – сказав это, Прус подмигнул и направился в свою каюту.
Звиг и Мака быстро забыли про него и смотрели друг на друга, в глубоком недоумении. Тут щелкнул замок, Прус всегда закрывал свою комнату, не любил когда гости приходят неожиданно. Прус был в курсе, глубокой симпатии его друга. Но иногда, когда Звиг часто говорил о ней, он жалел, что привел его в это общество. То ли от того, что друг его надоедал ему этими разговорами, то ли от того, что жалел Звига. Любовь часто приходит неожиданно и не к тем людям тянет сердце, думал Прус. Поэтому предпочитал, быть сам по себе и не отягощать себя душевной близостью с женщинами.
Мака стала сомневаться в своем поступке, опять в ее груди запела песня "Беги, беги", Звиг ощутил ее сомнение и как советовал ему друг, не теряться, предложил ей выпить чай.
- Да, можно - ответила Мака и открыла дверь в свою каюту, Звиг зашел следом за ней и закрыл дверь, Мака тем временем налила воду в чайник и поставила его на электрическую плиту. В комнате повисло молчание, все пять минут они не обмолвились ни словом. Запел свисток, Мака выключила плиту, достала две кружки и положила в них чайные пакетики.
-Сахар будешь? - спросила она
-Нет - произнес Звиг.
Мака положила себе одну ложку, и разлила кипяток по кружкам и подвинула кружку к Звигу, он аккуратно сербая стал пить. Тишина опять повисла в комнате. Звиг видел, что она умирает со скуки, он стал рассказывать истории, анекдоты, все, что приходило ему в голову, с каждой минутой он общался с большей уверенностью, но поняв, что ведет монолог, взглянул в сторону Маки, глаза ее были уже закрыты, она ровно дышала лежа на диване. " Ну а чего я ожидал?" спросил он сам у себя, лег на диван рядом. Смотрел на ее легко вздымающуюся грудную клетку, от ровного дыхания. Смотрел в ее лицо. В нем уже проскальзывала старость, создавалось впечатление, что вот вот, она придет и украдет красоту этой женщины. Разглядывая короткую стрижку и оголенную шею, Звиг не заметил, как вскоре уснул сам.
***
Звиг проснулся от того, что его толкали в плечо, немного отойдя от сна, он услышал голос Маки:
- Звиг, Звиг, сколько сейчас времени? Почему я смотрю на свои часы - сказала она и посмотрела на китайские часы, которые были у нее на запястье - а на них одиннадцать? Он сначала не понял ее вопрос, его глаза были полны пустоты, как обычно бывает после резкого пробуждения. Приняв сидячее положение, он взглянул на свои и увидел аналогичную картину, правда его часы немного торопились или ее опаздывали, на циферблате было одиннадцать и четыре минуты.
- Мы спали долго, это просто не возможно
Звиг замер, пытаясь понять, что происходит. Он понимал, что время, которое было на часах, не совпадало с действительностью. «Время остановилось? Нет нет, что за ерунда», подумал он.
- Неужели это Брун виноват?
- А он тут причем? - с недоумением поинтересовался Звиг
- Лидия дала ему бумажку, на ней якобы были написаны заклинания к богине Луны, точнее он выхватил ее у Эдыгеи из рук. В общем не важно. Он стал читать все, что была в ней написано. Стал запутывать узлы на своем шнурке.
У Звига изменилось лицо, он стал улыбаться и с надменностью произнес:
- Ты прости меня Мака, но твоя подруга ведь иногда бывает не в себе, после того, как хорошо расслабится, да и общество у нее страннее некуда, поэтому я не верю в то, что это взаимосвязано с нашими часами. Тем более не верю в правдивость изложенного на этом листочке, я конечно не материалист. И думаю, что есть что-то не обычное в мире. Лидия их сама придумала, откуда у нее был этот листок?
- Говорит ей передал его какой-то маг
- Ооо, ну я же говорил, маги может и существуют, но этот случай похож на шарлатанство, думаю этот листок не имеет к этой ситуации никакого отношения – продолжил Звиг стараясь сдержать улыбку.
Мака немного обиделась. Звиг ощутил ее колючий взгляд и ответил:
- Ну есть один человек в ее обществе, который по-моему мнению хороший – нежно улыбаясь говорил он, пытаясь загладить свою вину
- Хватит лести - сухо ответила Мака, но в душе простила Звига за его грубость, так как понимала, что он говорит правду. Звиг взял свою кружку с давно остывшим чаем, выложил из нее чайный пакетик и вылил остаток жидкости, прям на пол, которая отдаленно напоминала чефир. Налил воды из бутылки и быстро с огромной жадностью ее проглотил, почему то очень сушило в горле. Мака посмотрела на лужу из остатка чая, но ничего не сказала. Она не поняла его нервного поступка. Звиг был достаточно не опрятным человеком, он пытался это скрывать делая над собой усилия, но в нынешней ситуации дал волю своим чувствам.
Ему вспомнились времена, когда они с ребятами по классу готовили чефир ради забавы. Прочитав об этом в интернет клубе. Но вкус его был настолько отравительный, что Звиг закусывал его шоколадной конфетой, но участи это не облегчало, может после подобного эксперимента Звига не интересовали любые наркотики, он не знал в чем действительно точная причина, но был рад этому безумно. Звиг никогда не был эгоистом, но видя, как загибаются его друзья, понимал, что выбрал правильный путь, пытался всячески отговорить ребят, но вскоре бросил эту затею, так как она не давала никаких результатов, лишь одни недоразумения. А Мака его и совсем не слушала. Он ее раздражал.
На него нахлынуло волнение, обстановка выводила его из себя. Через несколько минут Мака еще раз взглянула на часы и ее глаза наполнились ужасом, цифры так и стояли на месте. Звиг заметил, что Мака напугана и поэтому последовал ее действиям, его лицо приобрело такой же испуганный вид, на часах так и стояло одиннадцать часов и четыре минуты. Мака и Звиг смотря друг на друга с ужасом, молча, обдумывали этот феномен.
- Может они просто сломались? - предположил Звиг
- У двоих одновременно - усомнилась Мака.
- Ну а вдруг Китай ставит на свои товары определенный срок годности, после чего они просто перестают работать? И наши часы были сделаны на одном заводе в одно и тоже время? - в шутку произнес Звиг. Это было единственное реальное объяснение, и Маке оно тоже было по душе, хотя в него слабо верилось.
- Может стоит спросить у ребят? - Звиг кивнул ей в ответ. После ее фразы резко погасла лампочка.
- Еще этого не хватало – произнес Звиг с разочарованием в голосе – у тебя есть спички?
-Даже зажигалка - нервно произнесла Мака и достала автогенку, зажав кнопку, пламя стойко полыхнуло и не угасало, они вместе подошли к двери, Звиг опустил ручку, и дверь распахнулась, за дверью была совсем не та обстановка, что раньше, все было бесконечно бело-серого оттенка. Первая мысль, смешанная с ужасом, которая повисла в тяжелом воздухе - это туман, но нет, приглядевшись внимательно, оказалось, что догадки не верны, на что это было похоже, сложно было объяснить, серый цвет был четкий и яркий, а не туманный и также не был похож на дым. Звиг был очень напуган, мысли смешались в голове, он взглянул на Маку и видел, что она вот вот потеряет контроль над собой, ее карие глаза в ужасе бегали по странному бесконечному серому фону, видимо она пыталась найти старый пейзаж, но серый цвет плотно поглотил все вокруг. Звиг крепко взял ее за руку, ее волнение уменьшилось до минимума. Второй рукой он схватился за коробку двери и переступил через порог одной ногой, и сделал шаг, почувствовал под ногой твердую опору, обрадовался, его мучил страх, что сейчас он просто провалится вниз, но нет, ничего подобного не происходило. После этого открытия стресс все-таки давил виски и Звиг инстинктивно захлопнул дверь.
***
- Ладно девочки, я пойду, вздремну - произнесла Мака и ушла не дождавшись ответа
- Вот грубиянка - хохоча, сказала Лидия и взглянула на Эдыгею и разочаровалась видом своей подруги, она была напугана и задумчива.
- Ты очень труслива, время тебя ничему не научило – говорила она будто ей в укор
Но она будто не слышала Лидию, плохое предчувствие вцепилось в нее железной хваткой, но логика пыталась преобладать, ведь то, что случилось, было похоже на детскую шалость. Ей вспомнилось, как самые смелые дети со двора призывали русалку и прочих мифических существ, читали что-то подобное из странных книжек и рассказывали о страшных случаях, которые случались с теми, кто осмеливался вызвать таинственные существа.
-Детка, а детка, расслабься - произнесла Лидия и протянула ей пакетик с белым порошком. Эдыгея была погружена в свои мысли и ничего не замечала, на что Лидия обозлилась и начала махать пакетиком перед ее глазами.
- Не сейчас, наверное, схожу к Томасу, он весь вечер один – с сильной отрешенностью, ответила она, летая в своих страшных и пугающих раздумьях.
-Дук к нему заходил, ну да ладно, как хочешь, не жди, что я тебе что-нибудь оставлю - радостно произнесла подруга.
Эдыгея зашла в капитанский мостик, Томас крепко спал, она внимательно посмотрела на приборы, потом на море через смотровое окно и поняла, что корабль не движется. Ей хотелось поговорить с Томасом, но и тревожить его сон не позволяла совесть, ведь пока все отдыхали, он работал. Ей хотелось поделиться тем, что произошло, хотелось, чтоб ее утешили, ведь Томас любил науку и хорошо в ней разбирался. Он был самый образованный из всех. В мистические вещи он не верил, как и не верил в Бога, был ярым атеистом. Когда речь заходила за этот вопрос, оправдывал все тем, что люди любят придумывать себе не существующие вещи из-за недостатка знаний, во время спора как искусный врач мог прописать ряд некоторой литературы, которая яко бы может вылечить бедного пациента. Эдыгея старалась не вступать с ним в спор, ведь знала, кто будет победителем. Она родилась в верующей семье, по их канонам считалось, что силен не тот, кто победит другого, а силен тот, кто победит себя, это означало, что главное это сдержанность от гнева, а споры в большинстве случаев делают людей очень нервными. Семья была строго верующей и девушка всегда ходила в хиджабе, посещала мечеть вместе с родителями по пятницам и совершала Намаз, но не только в мечети, девочка совершала Намаз в стенах своего дома по пять раз в день, как было положено. С десятилетнего возраста, родители могли наказывать своих детей, если они ленились выполнять Намаз или пост. Но Эдыгея была послушным ребенком, и во всем доверяла своим родителям, поэтому никогда не испытывала подобных наказаний на своей шкуре. Ослушаться родителей было не уместным по религиозным убеждениям, дети должны были относиться к ним с большой добротой, быть вежливыми и внимательными, особенно почтительным считалось нужно быть с матерью, ибо ей положено больше добра и милости. Школа, в которой она училась, была совершенно обычной, в основном в ней учились русские дети и с каждым годом, она стала замечать давление со стороны сверстников. На нее косо смотрели и шептались за спиной, даже однажды ее обидел учитель что-то, упомянув про ее хиджаб. Это было последней каплей, сдержанность как рукой сняло, она сбежала с урока и спряталась в женском туалете, слезы не сходили с ее лица. Но ее прервали шаги, в туалет зашла девушка, ее ровесница, она была хорошо одета и солидно выглядела, ее волосы были белые как снег, что казалось даже странным, заметив расстроенную девушку, она спросила:
-С тобой всё в порядке? – будто сочувствуя новой знакомой
- Да - невнятно, сквозь слезы ответила Эдыгея, нос ее заложило, как бывает после долгой истерики
- Меня зовут Лидия, давай сходим в кино сегодня? На экранах сейчас фильм, который я давно хотела посмотреть и ждала его целый год, а пойти не с кем, пойдешь?
С этого момента и началась их дружба, она стала более уверенной в себе, Лидия много интересного рассказала ей и научила ее прелестям женственности. Она стала обманывать родителей, переодеваясь в обычную одежду, когда приходила в школу. К ней проявил внимание весь класс. Как случается в подростковом возрасте Эдыгея без памяти влюбилась в одного парня, около года они были вместе. Однажды в очередной раз, прогуливаясь по парку, держась за руки, он остановился и сказал:
-Эдыгея, ты прости меня, я тебя не люблю. Я устал – в голосе его было глубокое спокойствие и равнодушие. Она хотела услышать от него ответ, обьяснение. Сначала она была спокойна, потом стала плакать, но он ничего не отвечал и с глубоким, молчаливым равнодушием ушел. Она стояла и смотрела ему в спину. А он уходил от нее по тропинке, которую они вытоптали вместе, прогуливаясь в эти прекрасные дни своей сильной любви, сильной, как ей тогда казалось. Эдыгея была уничтожена изнутри, ее сердце ныло, невозможно было дышать, каждый день без него был мучительнее предыдущего, и когда белокурая подружка предложила ей кокаин, она согласилась, так как на тот момент не видела смысла жить, но сейчас будучи взрослой женщиной, она смеется, насколько глупа была причина, которая сломала ей жизнь. Глядя на море, ей хотелось вернуться обратно и сказать ей нет.
Томаса будить не пришлось, он проснулся сам, и увидев Эдыгею, очень обрадовался, ему и вправду было скучно одному весь день, она заметила это по его счастливому взгляду, который ощутила на себе.
- Привет – произнес он с огромной радостью
-Привет Томас, как ты тут? Не скучаешь? – поинтересовалась она, пряча свои внутренние волнения, по-поводу случившегося на палубе.
- Да нет… - протянул Томас немного с грустью – но чего врать, да, скучно.
Эдыгея расстроено посмотрела на него и подумала о том, какие же они сволочи, поездка была запланирована на три дня. Вот окончился первый день и что за отдых для их капитана? Просидеть весь день за штурвалом корабля, ну заходил Дук, но зная его равнодушие, диалог явно не вышел, а если все же удалось поговорить, то не больше пяти минут. Большую часть денег на аренду корабля и на другие расходы потратил именно он, потом свой вклад внесли Звиг и Прус. Все остальные же, как бы по дружески поехали не заплатив ни гроша.
Томас сразу стал смотреть на приборы, как обстоят дела на море, убедившись, что за время его сна ничего не изменилось, обрел спокойствие. Томас с детства был необычным ребенком, он всегда стремился к знаниям и поглощал их с большой скоростью, не было ни одной книжки в доме, которую он не прочел, ему нравилось изучать все. В любой семье были не только женские романы и книги о том, как сделать стул, но и религиозная литература которую никто никогда не читал, но относился к ней с благоговением. Томас прочел все, что было дома, и добрался до той самой книги, давно стоявшей на полке, но имевшей вид, будто ее только что купили с прилавка. Он так проникся в чтении этой книги, что не услышал, как в комнату зашла мать, увидев такую книгу в руках своего чада, она застыла, ведь ему было всего восемь лет, заметив количество прочитанного, она испытала еще большее удивление и окликнула сына. Томас обернулся и попросил мать, найти ему подобную литературу в библиотеке и сделал акцент на то, что не имеет значения, к какой культуре она будет принадлежать. Мать была в восторге, она приносила ему новые книги, а он проглатывал все содержимое. В десять лет, прочитав достаточно много литературы по религиозной тематике, он насытился ею сполна, анализируя все написанное, почему то очень разочаровался и попросил мать больше не приносить такие книги, вместо них он заказывал разную научную литературу. Ему нравились все новые факты, некоторые он мог проверить сам, что доставляло ему невероятное удовольствие. Он так проникся наукой, что посвятил этому всю свою жизнь. У него проснулась тяга к приключениям, и он решил выучиться на штурмана, что бы отправляться в долгие плавания, так что путешествие на корабле для него было дело обыденное, он всегда отправлялся с командой по разным исследованиям. Томас вспомнил разговор с его мамой, он много что вспоминал, когда смотрел на океаны или моря.
- Мне нравится Сократ, он прекрасный человек, мне кажется, будто у нас есть, что-то общее.
- Но Сократ, же верил в Бога, а ты нет – будто с укором говорила мать, но одновременно как-то ласково, с заботой.
-Я не знаю мама, я стою перед большим выбором. Я не знаю
- Я очень хочу, чтоб ты пришел к этому, ты очень схож с этим философом, но немного ушел от его позиции – все еще пыталась она уговорить своего сына.
-Я не знаю мама – пытался прервать неприятный разговор Томас. Мама же заметив его недомогание, перевела тему в другое русло.
- Ты узнал, что-то новое? Расскажи мне, тебя очень интересно слушать, лучше, чем читать эти пресные сухие книги, ты прям профессиональный рассказчик – стала хвалить его мать. Она действительно гордилась им.
- Я изучал геометрию и нашел такую интересную фигуру и про нее говорили очень даже мистически. Говорили, что она окружает наше тело, а из-за того, что мы неправильно живем, она работает не правильно. Говорят, что эта фигура несет какую-то таинственную силу, которой могли пользоваться только сами Атланты, ну а после лишь индейцы толтеки, о которых, кстати, писал сам Кастанеда – мама слушала своего сына, и пыталась сделать вид, что понимает, что-либо из того, что он говорил ей. Но голос подруги находящейся рядом с ним, прервал его воспоминания:
- Всё же у нас всех есть что-то общее - неожиданно произнесла Эдыгея
- Дааа - с наслаждением протянул Томас - Ты еще океанов не видела, это неописуемо. Собеседники поняли друг друга с полуслова.
- Не сомневаюсь - ответила его собеседница, и они вместе устремили свой взгляд на море, оно перестало быть таким тихим как прежде. Присмотревшись внимательно, Томас увидел в определенной части, не большие круги, неужели будет смерч, стал тревожиться Томас, так как предугадать каких размеров он может достигнуть очень сложно. В этом море, в 2013 году был смерч с радугой, очевидцы сняли даже видео. Но взглянув на круги внимательно, понял, что они больше напоминают, будто под водой кто - то есть, но когда круги становились все крупнее, то Томас еще сильнее насторожился, ведь в этом море, ничего больше чем нерп и акул не обитает.
- Томас, а есть ли что-то потустороннее, магическое в этом мире? - прервала его от размышлений девушка
- Магия? Только море малышка, только море, ничего волшебнее я не видел, нууу, разве что еще океан, кстати, – вдруг с резким воодушевлением стал говорить Томас – Океан, загадочен и скрывает много тайн, наверное, ты сразу подумала о сокровищах, но я не о них. Да, несомненно, они там есть и где-то далеко в глубинах, ждут своего нового хозяина. Мы однажды, даже пытались с экспедицией найти их. Но не повезло. А еще, меня с детства, интересовала древняя цивилизация, Атлантида. Говорят же, что она затонула в океане. Только где и как это случилось подлинно не известно. Океан забирает все самое лучшее. Я уверен.
Пока он рассказывал про тайны океана, Эдыгею не отпускало волнение, из-за него сжимало виски и начала болеть голова.
- У тебя есть анальгин? Голова тяжелая – боль становилась сильнее, сложно было терпеть. Да и врачи всегда говорили. Терпеть боль плохо.
- Хорошо отдохнула сегодня? - спросил Томас доброжелательным искренним тоном
- Нет, сегодня я ничего не употребляла, если ты об этом - она сдержанно ответила, да и злится или обижаться совсем не было сил, боль мешала думать, хотелось поскорее убрать ее из висков.
- Я не в укор, правда - виновато ответил он - каждый проживает жизнь так, как считает нужным, ведь жизнь дана нам одна.
После разговора с Томасом, девушке делалось еще хуже, острее стали чувства, волнения за свою жизнь, ей не хотелось жить как прежде, она поняла, что хотелось бы действительно все изменить. Его слова зацепили ее и сердце требовало изменений. Требовало новой жизни. Томас принес девушке стакан воды и таблетку анальгина. Эдыгея проглотила таблетку, запила водой и вернула ему стакан.
- Томас, а как это быть всегда трезвым, даже не употреблять алкоголь и табак?
- Это ты у Звига спроси, он лучше тебе поведает, так как меня полным трезвенником назвать нельзя, я выпиваю несколько раз в месяц, это хоть и редко, но все равно не то. Он мне говорил, что когда ведешь трезвый образ жизни, то эмоции и состояние стабильное, когда же выпиваешь, то впустив алкоголь в свою кровь, у тебя бурлят эмоции, эйфория, но потом, до следующего приема, ты не такой счастливый, как счастлив человек который этого не делает. А еще хуже всего, это когда ты ждал все выходные пойти в бар с друзьями, а оказалось, что по какой-то причине ты не сможешь пойти. Эх, он прям, как в точку говорил, хотя сам, как говорит ни разу не пил спиртного. Трезвый человек умеет получать счастье и без алкоголя, говорил мне Звиг, он проще справляется с трудностями, а с сигаретами дела тоже обстоят не утешительно, я сам не курю, и согласен с ним, да и насчет алкоголя тоже согласен, но я не настолько крут. Сигареты можно курить практически везде и всегда, по многу раз в день, помимо вреда на здоровье, ты не можешь принять важное решение, если не впустишь в себя дым, а если тебе сложно принять решение без помощи чего либо, то ты делаешь себя слабым. Эдыгея послушав своего собеседника, понимала, что это правда, но громкий голос внутри все твердил "это скучно, это скучно" За окном появилась небольшая дымка, похожая на туман, оба сразу отреагировали на это изменение, там где ранее появились круги торчал какой то конус, достаточно большого размера.
- Что это? - дрожащим голосом спросила Эдыгея
- Конус, но что это? может современная подводная лодка? - задавал вопросы Томас стараясь сохранять трезвый ум и спокойствие
- Ты и сам не понимаешь, что это? и откуда этот туман?
- Ну туман, меня не сильно интересует, в принципе это явление обычное, тем более сейчас ночь, небо ясное и ветров сильных нет, единственное, что летом туманы тут бывают намного реже, чем зимой и осенью. А вот этот конус… очень странно. Да и туман, не совсем туман. Ты права – говорил Томас спокойно и не принужденно стараясь сохранить трезвость своего ума.
Конус был похож по структуре на льдину, оба не сводили глаз с неизвестного явления. Долго наблюдав за ним, они заметили, что он постепенно выходит наружу, и оказалось конусы были и по сторонам, Томас заметил три конуса, помимо того, который смотрел в небо, двое сбоку а один между ними, они напоминали большую фигуру, которую вырезал искусный скульптор, так называемый туман тоже уплотнился. Томас стоял и не мог пошевелиться, его глаза стали огромными, он вспомнил свои совсем недавние мысли, и ужаснулся. Он вспомнил, о том, что рассказывал маме. Про геометрию, про необычный многогранник. Это было похоже на него. У него было 8 конусов, как и у этого, выглядывающего из моря. Он уже не мог сдерживать тот страх, который будто вырывался наружу из каких-то далеких глубин. Эдыгея посмотрела на его лицо, увидев страх в его глазах, сама заразилась им.
- Томас, что это такое?! - срываясь, начала кричать Эдыгея
- Это… геометрическая фигура… под названием… Звездный тетраэдр…
Плавно, от неизвестно откуда появившейся фигуры, море стало покрываться льдом, они вместе смотрели на эту картину, ужас неизвестности заставил их замереть на месте, их рты лишь открылись в немом молчании, глаза настолько стали большими, что казалось, будто глазные яблоки выпадут из орбит и покатятся по ольховому полу. Причудливый ледяной узор стал постепенно залазить на окна, расползаясь по ним. В голове у Томаса промелькнуло воспоминание с детства, когда он и его друзья гуляли по снежному холодному пейзажу городского парка. У кого-то из ребят оказались с собой мыльные пузыри, надув пузырь, он взлетел в воздух, вода в нем стала постепенно замерзать. Один из ребят поймал его в свою ладонь, дотронувшись до него, пузырь не лопнул, как обычно случается, а остался лежать на ладони, это было невероятно красивое и фантастическое зрелище, которое до сих пор согревало его душу.
ТОТ
Солнце ярко светило на изящные, полные жизнью цветы и деревья, маленькие птички мирно поклёвывали ягоды на невысоких кустарниках. По мягкой траве, босыми ногами шла девушка, медленно при ходьбе двигая своими семью пальцами на ступнях, кремневая кожа ее обнаженного тела, приятно поблескивала на солнце. Она напевала веселую мелодию, шевеля своими пухлыми губами, потом она начала плавно кружится, и дотронулась до вершины взрослой пурпурной яблони. Дерево цвело душистыми розовыми цветками. Девушка аккуратно сорвала одну веточку и медленно стала идти дальше, аккуратно держа ее двумя пальцами. Села на ярко – зеленную травку около кристально чистого водоема, откуда стала набирать воду свободной ладонью. Крепко сжимая свои шесть пальцев, для того чтоб вода не утекала из ее руки. Набрала воды и вернулась обратно, она присела на корточки и воткнула веточку в землю с материнской нежностью, и полила ее водой с ладони.
- Привет – услышала девушка голос в своей голове и обернулась. Позади нее стоял мужчина, кожа его была такого же цвета, но он был немного выше, чем она. Он так же был обнажен, но их вид не свойственен для нашей жизни, ничем их не тронул. Они взглянули друг на друга своими большими глазами.
- Привет, отозвалось в голове мужчины – Да вот, я сажаю яблоню – мысленно ответила ему девушка, предугадав его вопрос.
- Ты чудесная - послал он ей мысль и невероятное чувство радости и счастья заложил в нее. Она ощутила его любовь, она была настолько сильна, что слова не могли бы описать ее. Слова были лишними, да и словесное общение было достаточно не актуальным и не могло передать все чувства собеседника, чаще всего здесь общались, передавая свои мысли друг другу телепатически, что давало невероятную возможность прочувствовать их. Место, где они жили, было большим, превращаясь в крупную павлиноглазку, они не раз путешествовали по родной и прекрасной земле, размахивая своими двадцати шестиметровыми крыльями. Взмахивая своими дивными крыльями, они летели над бесподобными полями рудбекии, сменяющимися гиацинтами. Чем дальше они летели, тем больше разнообразия видели их огромные глаза. Баобаб и драконово дерево росли на пустырях, среди камней и низкой травы. Эти величественные деревья, достигавшие 20 метров высотой, очень нравились жителям этого непомерного острова, хоть превратившись в бабочку, они становились куда могущественнее огромных растений, но было в них что-то особенное. И не только они привлекали их внимание. В лесах, например можно было встретить единорогов, кентавров и минотавров, а в местах, где лес был возле берега, случалась возможность столкнуться с Нагой, так же тут бывали и морские львы, обычно они проживали стаями. Там где птица Хресвельг хлопала своими крыльями, возникали бури, а ночью, когда наступали сумерки, в лесах завывали Фенриры, Грифоны же летали над всем островом, но приземлялись лишь для того, чтоб набраться сил для следующего полета. Все существа этого неизмеримого острова жили в мире и согласии, и где-то в далеком прошлом осталась вражда. Никто ее никогда не видел, это было записано в старых легендах, на камнях, находившихся у берегов острова, которые были известны каждому детенышу. Существа, обитавшие здесь, не могли в них поверить и считали, что этого никогда не происходило. В них повествовалось о том, что животные и птицы поедали друг друга, а люди поедали их, говорилось о том, что они чем-то напоминали что-то среднее, между обезьянами и их народом, но обезьяны, жившие на этом острове, так же, как и все остальные создания жили в мире. Поэтому легенды казались выдумками, все в них вызывало противоречие, никто не мог поверить, что такое могло происходить.
- Нам уже по 300 лет, представляешь? – ее радостный голос отозвалось в голове мужчины
- Да милая, но какие же насыщенными были эти лета – ответил он ей – я тоже думал о том, что я хочу создать с тобой новую жизнь, я хочу стать отцом – сказал он, перехватив ее мысли.
Прекратив свой полёт, они вернулись обратно в свою форму и посмотрели друг на друга безумно влюбленными глазами, он взял ее за руки, они сели в позу лотоса и не отводили взгляд. Душа пылала от счастья, каждый день, проведенный вместе, был прекрасным и особенным, не было у них грустных или плохих дней, бесконечное блаженство. О любви в их мире писать было не принято, так как, слова никогда не могли передать те самые глубокие чувства. Записывали мало, книги можно было назвать небольшими заметками на булыжниках. Здесь не было не взаимной любви, люди лишь взглянув друг на друга, понимали тот ли это человек, души сами притягивались, как магниты. Если люди рождались в разных краях большого острова, то к ним приходило видение, и они без труда находили свою родственную душу. После увиденного послания, они бежали, летели, неслись как бешеный ветер к друг другу, и сливались посреди лесов или лугов в крепких объятиях. Что было до их рождения, они не знали, но главное, что они помнили, так это любовь, которая провела их через многие бесконечные лета. Справившись со всем, что с ними происходило, они оказывались здесь, среди бесконечной радости. Можно подумать, что такой мир мог им наскучить, но нет, в их сердцах не было места для грусти или других негативных эмоций, ведь это были совсем другие люди. Совсем не такие, какими мы привыкли их видеть. Не существовало в них гордыни и амбиций. Они испытывали чувство любви к любому существу, к любому дереву или цветку, но к душе, которая помогла им пройти сквозь миры испытывали особые чувства. Он сжал ее руки крепче, и они закрыли глаза, мысли танцевали как маятники, тепло согревало, оно выходило из груди и распространялось по всему телу. Их окутало чувство, как будто они сливались с окружающим миром, все было единым. Они сидели напротив друг друга, но между ними было небольшое расстояние, где-то около метра. Там образовался яркий шар солнечного света, из него исходила приятная мелодия, исполненная на бамбуковой флейте. С каждой минутой он становился прозрачнее, в нем гулял небольшой синий огонек, он подпрыгивал как солнечный зайчик, от шара стали исходить лучи приятного света. От него исходило тепло. Нежное тепло. Огонек становился больше, он был немного в тумане, но можно было разглядеть, как в нем образуются маленькие кости и суставы, постепенно соединяясь вместе и образуя небольшой скелет, с каждой минутой он развивался, можно было увидеть и услышать сердце, которое медленно стучало «тух, тух». Стали появляться и другие органы, вслед за этим, каркас стал плавно покрываться мышцами и мышечными волокнами, а за ними кожа медленно стала окутывать все тело, как окутывает обтягивающая ткань. Когда все закончилось, маленькое тельце, медленно вдыхая воздух, крепко и сладко спало внутри своего светящегося солнышка. Мужчина и женщина разъединили свои руки и вместе стали придерживать младенца в воздухе. Вскоре солнышко вокруг него исчезло, и младенец оказался на их руках, он все так же спал, оба испытывали неописуемое счастье, держа существо которое было создано от их огромной любви.
***
Тот разглядывал океанскую гладь на берегу острова, в руках у него была маленькая, давно засохшая веточка, он аккуратно вырисовывал на мокром песке рисунки, которые становились объемными и как голограммы возникали перед его глазами. Он рисовал разных птиц и животных, рисовал жёлтую осень и белую холодную зиму. Тот внимательно всматривался в причудливые голограммы, и к нему пришло видение.
Он видел себя идущим по неведомой ему земле, покрытой песками, встречая людей, не похожих на него, он посмотрел на свои руки и увидел всего лишь по пять пальцев на каждой. Люди были одеты в льняные ткани, на мужчинах были передники, закрепленные на талии, женщины же были в платьях. Как на мужчинах, так и на женщинах он видел драгоценные браслеты, как на руках, так и ногах, встречались и люди, на пальцах которых сверкали кольца. Подвески и диадемы тоже была не редкость. Идя по неведомой дороге, он встречал людей в париках, некоторые парики были из овечьей шерсти, что вызвало у Тота незнакомые ему эмоции, эмоции отчаяния, он не понимал, что происходит и где он находится, им овладело чувство паники. Он шел дальше и видя все больше и больше людей, необычных людей в неизвестных ему нарядах, устрашался. Он читал их мысли и ничего не понимал, их мысли казались для него сумасшествием.
«Дойду до дома, там моя милая приготовила мне ужин, у нас сегодня рыба», « Какая красивая женщина, я хочу ее», «Мне бы еще один браслет на руку», «Я убил его, надеюсь об этом никто не узнает», «Мне плохо с ним, я уйду», «Он слишком много пьет пива и становится дурным», «Ненавижу этих богатых» « Фу, эти бедные, какие же они отвратительные», «Он урод», «Ее улыбка похожа на пасть крокодила». Мысли бесконечным потоком вливались к Тоту в голову, пейзаж стал плыть перед глазами, телом овладел жар, он упал на колени и стал держаться за голову, боль пронизывала все тело, Тот стал кричать от боли, сжимая двумя руками голову. Крик был таким жутким, таким отвратительным, что Тот открыл глаза, резко и глубоко вдохнув воздух, затем внимательно оглядел все вокруг и увидел, свои родные края, он лежал на берегу и его нежно омывали ласковые волны, уже была ночь, луна освещала океанскую гладь, шум океана стал успокаивать Тота, но видение не давало покоя, ничего подобного он не видел, но и желания снова увидеть это, не возникало, увиденное показалось ему тошнотворно отвратительным и это ужасное чувство не покидало его мысли пока от усталости Тот не провалился в глубокий сон.
Проснувшись рано утром, он больше не ощущал тех ужасных чувств, он поразился тем, что провалился в сон. Он читал в этом на старых скрижалях и принял это за страшный знак, поэтому решил, что это видение имело значение, и решил записывать знания своего народа, почему то в нем было предчувствие, что многое измениться. Тот нашел засохший, старый дуб, который уже покинул их мир и оторвал с него немного коры. После этого превратившись в ибиса, он взлетел, размахивая своими широкими крыльями в поисках погибшей ольхи, но вокруг видел лишь молодые деревья, он искал ее много суток, но безуспешно, тогда остановившись у молодой ольхи, он спросил: "могу ли я взять у тебя немного коры?" "можешь" последовал ответ благосклонной ольхи. Тогда Тот отломил небольшой кусочек коры, который немного отставал. Он поддался без трудностей, после чего, Тот, приложил руку, к тому месту, откуда отломил кору и закрыл глаза. Нежный голубой свет стал струиться в рану. Через несколько секунд, кора снова образовалась на том месте, где была старая. "Прости меня" сказал Тот и ибис взлетел высоко в небо. Ясеневую старую кору, которую давно покинула жизнь не составило найти труда, поэтому Тот приступил к поиску глины. Ибис приземлился около небольшого озера, нырнув в него, он стал обыскивать дно с помощью своего длинного, тонкого и изогнутого клюва и нашел там немного глины. Он несколько раз набирал ее в клюв и выплевывал на землю, когда глины стало достаточно Тот стал лепить из нее маленький горшок. Глина приставала к его пальцам. Когда горшочек был готов, Тот взял его двумя руками, после чего глина моментально затвердела и стала красноватого оттенка. Он сложил в него все ингредиенты и налил немного пресной воды, вспомнив, что нужен еще один сосуд, он снова достал глины из озера и повторил с ней тоже самое. Закончив с этим он взял в руки первый сосуд и он нагрелся, вода в нем закипела, тогда Тот вылил эту воду во второй сосуд и доложил туда немного коры и вновь с помощью рук разогрел и вскипятил жидкость. Когда все было готово он отложил сосуд в сторону. И его ноги, против воли двинулись вперед, он шел и шел, а голос в голове говорил ему, что ему следует сделать дальше. Ноги привели его к месту где произрастали тутовые деревья, он внимательно оглядел их и увидел множество шелкопрядов, они в виде гусениц ползали по деревьям, от деревьев исходило синее свечение, которое передавалось гусеницам, со временем они становились больше, питаясь энергией исходившей от величественных деревьев покрытых листвой и черными, спелыми ягодами. Тот не мог поверить в то, что шептал ему голос, он долго стоял, смотря в пустоту, пытаясь обдумать слова, влетающие ему в голову. Но они были настолько абсурдны, что он не знал, как ему поступать. "Видишь их, они в листьях, возьми их в свои руки, чтоб получить материал, который они создают, пока они еще не вылетели и не превратились в бабочек"
-Что?! - вслух закричал Тот, - Я не могу, я не верю в это, что ты такое мне говоришь? Но голос снова твердил "Видишь их, они в листьях, возьми их в свои руки, чтоб получить материал, который они создают, пока они еще не вылетели и не превратились в бабочек"
- Зачем? Зачем?! - испуганно твердил Тот, но голос все крутил и крутил ту же пластинку. Тот смотрел на листву и долго не решался делать, то что твердил ему голос. По его щекам стали скатываться большие слезы, он не понимал, что с ним происходит, он чувствовал ужас, страх, отчаяние, он чувствовал боль, он знал, что ему придется совершить, но не мог поверить в происходящее, все было как ночной кошмар. О которых он тоже ничего не знал, ведь ему никогда не снились сны. Потом он остановился и замер. И вновь перед его глазами проплыли картины, сначала нечетко, но с каждой минутой он видел их яснее, а потом полностью провалился в них. Он стоял в пустыне, ноги обжигал горячий песок, вокруг него стояли люди, как в прошлом видение, да и он со стороны был похож на них. Он что-то читал им, но звук как будто выключили, он держал в руке свиток. Люди смотрели на него с благоговением, не отводя глаз и ушей, со временем народу желающего услышать, что говорит этот мужчина, становилось все больше и больше. Кому то он улыбался, к кому то обращался лично, тогда Тот понял, что в этом странном видение он был знаком с неизвестным для него народом. Девушки смотрели на него пустыми, ничего не понимающими глазами, но полными вожделения. Опять на него нахлынула волна отвращения. Он читал их насквозь и его ужасали их мысли, как и мысли других находящийся людей, но во второй раз ему было немного легче справляться с тошнотой. Мужчина, которым был он сам, показал на пустыню позади себя, после чего пески разверзлись, под ними виднелись неотесанные камни, которые он с легкостью лишь взглядом поднимал в воздух, люди стояли с открытыми ртами, они не могли поверить в такие чудеса, кто-то нервно смеялся, кто-то плакал. Некоторые даже убегали в ужасе и страхе. Камни стали приобретать ровную форму, будто их обтачивали, прямо у всех на глазах они стали складываться в строение, в форму пирамиды, огромной пирамиды, никто не произносил ни слова, пока строилось невероятное сооружение. У всех пропал дар речи. «Какой в этом смысл?» спрашивал он, смотря видение, « что тут такого удивительного и зачем это нужно?», но ему никто не ответил. Ни голос, ни люди, ни он сам.
Он очнулся от видения. Поднялся с колен и увидел среди листвы, белые клубочки вытянутой формы. Он тянулся к ним рукой, она очень сильно дрожала. Судорожно набрав их в руки и сев на колени, он плакал, безудержно лились слезы из его огромных глаз. « Я не могу» срываясь на мучительный крик, говорил он «Тот, прости, так надо» отозвалось в его голове отдаляющимся эхом. Руки его постепенно отдавали тепло, которое увеличивалось, куколки отнеслись к этому событию совсем иначе, чем Тот, они почему то радовалось и смеялись, он слышал их мелодичный смех и чувствовал их радость, но не понимал ее, ведь не все мог он понимать, он прекрасно знал это, знал что не все может объяснить. Мир непостижим и он был в этом уведомлен.
***
Он чувствовал на своих руках грязь, когда распутывал нити, ощущая отвращения к самому себе, хотелось исчезнуть, раствориться, пропасть, убежать от себя. Ему хотелось еще раз погрузиться в сон, на пляже, под ночным небом, что бы забыться. Он не понимал, зачем его попросили это сделать, «неужели это было так важно?» Задавал он себе этот вопрос в течение многих часов, пока не добился того, что внушал ему голос. Он совершил убийство. Он не мог понять, для чего оно было и кому это нужно. Он чувствовал себя погруженным в грязь, с головы до самых ног. Боль сжимало его сердце. Глаза не высыхали. Закончив с этим, он взял горшочек, который сам сделал и медленно шел по лесу нашел воронье перо, сел на небольшой камень, и стал опускать край пера в горшочек, край стал покрываться чернилами. Тот стал записывать знания на шелковый свиток. Много времени понадобилось, чтоб он сплел его, он плел часами, днями и неделями, упиваясь в охватившем его ужасе, через боль и муки, приходилось сплетать нити между собой. Сейчас записывая свои знания на шелке, ему было чуть легче, чем тогда, в эти сложные и мучительные для него недели. Но все равно, не прекращая, он думал лишь об одном «Я убийца». Он понимал, что все знания не поместятся на свитке, но голос его утешил, что все и не нужно, лишь небольшую часть. Но немного погодя, осознав послание, эта новость была для него, как очередной толчок в грязь, «как не все… «А что будет с остальным?» Но ответа, он так и не получил. В мыслях было тихо.
***
Его пробудил голос, который твердил направиться к яблоне, которая росла высоко на горе, на самом обрыве. Он стал благодарить, голос за этот недолгий сон, за то, что его мысли остановились, но очнувшись окончательно, они постепенно возвращались обратно «Я убийца». Тот медленно побрел, думая о том, что происходит, он чувствовал изменения вокруг. Воздух, как будто был тухлым, хотя вдыхая его в легкие, ощущалась свежесть. С виду все было как всегда, но копая глубже, он ощущал перемены. Вокруг чувствовалось коварство и какой-то обман. Вскарабкавшись на самую вершину, Тот увидел большую яблоню, на ней оставалось мало плодов, а сами ветки уже почти засохли. «Сорви плоды, сколько сможешь унести». После услышанного его глаза увеличились, рот открылся, «что?!» переспросил он, а голос снова повторил «Сорви плоды, сколько сможешь унести». К Тоту снова вернулось, то ужасное чувство, которое сжимало его грудь и не давало вдохнуть воздух. Он начинал задыхаться. «Почему он говорит мне делать такие отвратительные вещи, почему меня опять заставляют убивать?» Его рука потянулась к плодам, он собрал все, что осталось, и с яблоками в руках побрел обратно. Он пришел на луг, где сидели люди, много людей и стал раздавать яблоки всем находившимся, но когда они осознавали, что происходит их глаза, поражал страх. И они откидывали плоды прочь « что ты делаешь?!», «не нормальный, ты убийца!» слышались их мысли. Но потом они все замерли, внимательно вслушиваясь в голос, их взгляды застыли. Было видно по их лицам, что они также не понимали, зачем и почему это все происходит, кто-то поддавался и брал яблоко и в размышлениях крутил его на ладони, кто-то же наоборот убежал прочь в глубоком ужасе, другие же стали откусывать яблоко. Тот увидев это, впал в глубочайшую депрессию, он не понимал что происходит. Он кричал внутри себя, кричал, призывал к ответу, но в голове было тихо. Тишина. Он просидел всю ночь, один, на высокой горе и думал. Дождавшись рассвета, когда взошло яркое солнце, Тот стал замечать неладные вещи, непонятные звуки. Кто-то чавкал, где-то слышались крики женщин, слышались и крики животных и взмах топоров, а потом все смолкало…
Тот неуверенно поднялся и пошёл посмотреть, что происходит и думал о том, что голос мог им сказать. Тут ему на встречу выбежала девушка, подойдя к нему ближе, он увидел ужас в ее глазах, к которому если честно даже привык за эти странные дни. « Тот, что происходит? Можно я буду идти с тобой, это ужасно... то, что я видела, не укладывается у меня в голове...» Тот одобрительно кивнул, так как, что-либо отвечать ему не хотелось, они шли рядом. Через несколько минут они увидели пятна крови и растерзанное животное, это был кабан, девушка закрыла глаза и взяла Тота за руку. Он не мог ее успокоить. Он сам был поражен увиденным. В его голове стали всплывать отрывки страшных легенд, которые они видели вместе, когда то на скалах. Он чувствовал свою вину, он ощущал невероятную скорбь, он же принес эти яблоки, «зачем?» задавал он себе этот вопрос и не мог дать ответ. Он поведал все, что с ним произошло девушке находившейся с ним рядом, она остановилась, чтоб внимательно выслушать его и не могла поверить, но пыталась его утешить, так как знала, что он выполнял повеление голоса. Но не могла поверить в то, что голос мог просить такое. Они вышли на поляну, раньше здесь росли маки, но вместо них они увидели огромное сооружение, красивый дворец. Он был таким, как описывали в самых страшных легендах. Они подошли к его величественным дверям и постучали, им отворил дверь мужчина и молчаливо, не сказав ни слова, провел их по коридору, коридор был не слишком широким, на стенах горели лампы, окон не было, но света было достаточно. Мужчина шел впереди них, он был одет в красивые одежды, Тот и девушка шли совершенно нагими, Тот видел одежду в видениях, девушка же столкнулась с этим впервые и долго разглядывала ткани покрывающие тело мужчины с большим интересом и грустью. Они шли очень долго, коридор был слишком длинный, за все время они не увидели дверей. Тот со своей спутницей размышлял о том, какое величественный и огромный был дворец, кому он понадобился и зачем? Тут коридор повернул, они еще несколько минут шли, а потом остановились перед дверью, она была распахнута, через проем виднелся холл, покрытый коврами, золотом и шелком, посередине стоял огромный стул из камня, покрытый разными красивыми орнаментами. На нем сидел мужчина, житель острова, на мужчине тоже были одеты ткани, как и на его слуге, и золотые украшения, которые слуга не имел.
- Садитесь - произнес мужчина на троне своим гостям, указав на стол неподалеку, стол был длинным, по бокам стояли стулья, стол вмещал в себя около двадцати человек, Тот и девушка сели рядом. Они были поражены, всем, что могли увидеть в этом помещение. Стол был сервирован, на нем были все нужные приборы и не нужные, разные вилки, ложки и ножи и тарелки, на нем стояли разные яства, девушка увидела утку, покрытую зажаристой корочкой, внутри утки находились тушеные яблоки, увиденное вызвало у нее тошноту.
- Зачем тебе эти глупости? - спросил Тот так же вслух. Девушка от ужаса прикрыла свой рот обеими руками. Его собеседник ухмыльнулся и ответил:
- Ты же сам это все сделал
- Нет, я только принес яблоки, как мне сказал голос и все, этого всего я не делал - очень испуганно ответил он
- Ну значит так угодно голосу, да? Зачем же ему просить тебя о таком. Или ты знаешь ответ? - не дождавшись пока Тот, что то скажет, он продолжил - Если он дал нам это, значит так и должно быть, может это новые знания
- Я слышал, что происходит вокруг, это не знания уж точно - притуплено произнес он
- Ну у меня своя истина, мне показалось, что я должен быть тут царем
- Царем чего? и зачем? какие цари, ты, что не понимаешь, что ты возвращаешься туда же, откуда и пришел? Разве ты не читал об этом?
- А может я не хотел быть здесь? Многие со мной согласились, я им показал много интересных вещей, которые они раньше не видели.
- Я не хочу с тобой разговаривать, мне этот диалог не нужен - ответил Тот, взял растерянную девушку за руку и пошел обратно в коридор.
- Я тебя и не звал, ты сам пришел - равнодушно говорил ему в спину мужчина.
***
С каждым днем, строились все новые и новые дома, замки и прочие строения, люди провели в них различные удобства, например водопровод и канализацию, ведь после изменений люди стали испытывать большие не удобства, им приходилось пить и есть, и выводить это наружу. Буквально в считанные дни, большая часть острова превратилась в каменный город. В другой же части острова, где еще все-таки осталась природа, стали жить обычной жизнью люди которые не понимали новых изменений. Тот и оставшийся народ, смотря, как меняется мир, осознали, что их накрыла завеса тьмы. В уголках нового города, слышались, пьяный хохот, стоны, крики, так же народ, который был вместе с Тотом, чувствовал смерти, смерти людей, животных, деревьев и других растений. Люди как паразиты уничтожали все на своем пути и друг друга. Царь создал золотые монеты, за которые люди могли получить, то чего раньше у них не было. Тот, выходя за свой лагерь, встречал девушек с большими животами, в которых кто-то стучал своими ножками и в указанный срок выходил с сильными муками для женщины, некоторые роженицы даже умирали. В глазах этих детей не было любви, той любви, которая выращивалась годами на этом острове. Мужчины в силу своего превосходства били женщин, женщины обвешивали себя золотыми украшениями, одевались в ткани, красили свои глаза и губы, мужчины воевали за женщин между собой. Все эти изменения произошли невероятно быстро, ведь падать легче, чем взлетать. Иногда у народа, который оставался самим собой, получалось вернуть людей к нормальной жизни, но это было очень редкое явление. Один из подобных случаев произошел, когда Тот вышел за территорию своего маленького городка. Город это не совсем подходящее название этого места, здесь не было ни стен, ни домов, ни заборов, лишь леса, ручьи и горы. Тот шел, и тут он услышал, как его зовут по имени, вслух. Он обернулся по сторонам и увидел прячущегося мужчину за кустами дикой малины.
- Тот, Тот – доносилось из-за кустов
- Что мой друг? – спросил он и рассмотрел мужчину внимательнее. На нем были совсем не бедные наряды, по меркам нового народа, его лицо было угрюмым и опечаленным. Мужчина молчал.
- Подойди ко мне – произнес Тот, мужчина сразу же выбежал из за кустов и подошел к нему.
- Я, я хочу стать таким же, как прежде был, заберите меня, я ошибся, я слышал голос, и он мне все рассказал, от чего это все пошло и почему так случилось, поэтому я и нашел тебя – еле сдерживая чувства, рассказывал мужчина. Тот насторожился, он вновь вспомнил боль содеянного. Мужчина как будто почувствовал настроение своего собеседника и стал говорить дальше:
- Не стоит себя винить, так и должно было случиться, это был эксперимент, голос сказал мне, что я должен прийти сюда, мои помыслы чисты, мне лишь нужно вернуть свое тело в прежнее состояние. И голос привел меня сюда – мужчина хотел еще что то сказать, но Тот неожиданно его прервал:
- Какой эксперимент? Расскажи мне все – говорил Тот, с огромным возбуждением, но мужчина будто его не слышал, он продолжал говорить, но совсем не то, что хотел услышать Тот:
- Я выбрался тайком так, что можешь не переживать. Никто не заметил, что я пришел сюда, да и в том месте до людей нет никакого дела, каждый сам за себя. Даже если ты будешь подыхать посреди улицы, никто не поможет тебе – мужчина будто ощутил волнение Тота так же, как ощутил его переживания в прошедшую минуту и продолжил.
– Тот, прекрати себя винить, тут нет твоей вины, поверь мне, я тебе не лгу, но рассказать, почему все так вышло, я не могу, я вижу, что ты ждешь от меня ответ, но голос сказал мне, что сейчас не время. Все, что я могу сказать тебе, это то, что очень не скоро, в стране песков, тебя ждет встреча. И ты должен будешь рассказать обо всем случившимся, одному человеку. Ты узнаешь его.
Тот поняв, что мужчина ничего ему не скажет больше, взял его за руку и повел в свой городок. И думал о предстоящей встрече, которая будет не скоро, в стране песка.
***
Охота стала одной из забав нового народа. Люди пробовали все на вкус, делали разные яства, чтоб пощекотать свои рецепторы на языке, они в пьяном экстазе ломали камни, на которых были написаны истины, их это раздражало и выводило из себя, когда очередной валун разламывался на части, мужчины ссали на камни и неистово смеялись. Они спорили, бранились и в хмельном бреду убивали друг друга. Насиловали женщин, обижали детей. Лгали, предавали, убивали не только мужчины, но и женщины. Даже те, кто создавал семью в этом обществе, не отличались прилежным поведением. Люди придумали венчание и записывали пары, которые совершили его, в специальную книгу. Многие разрывали венчание, потом снова венчались на других и ничего не менялось. Они были как слепые и не могли найти свою душу. Утратили этот дар. Редко, кто встречал свою родственную душу, видения больше не посещали их и на взгляд уже никто не мог разглядеть, его это человек или нет. Иногда эти дикие люди, приходили в место, где жили древние, которые не подчинялись новым законам. Древние давали им отпор, отгоняя их прочь. Через некоторое время дикие поняли, что им не совладать и больше не приходили на эти земли. Древние, обладая старыми способностями, без малейших проблем останавливали их.
Дикие искали любые извращенные способы, как получить экстаз и кайф, быстрый и не нуждающийся в работе над собой. Голос больше не приходил к ним, и ничего не рассказывал. Он покинул их. Но у некоторых высших в правительстве остались способности, которые они имели раньше, способности уменьшились, но некоторые чудеса они еще умели творить. Они подошли с хитростью ко всему этому событию и смогли оставить себе маленькую часть умений, что дало им преимущество над остальными. Много лет развивалась эта цивилизация в русло деградации. С каждым годом она становилась все отвратительнее, люди уже не могли жить так долго, как раньше, два века это был предел возможностей. Хотя в свое время, люди могли проживать около семи веков. Чудеса использовались лишь в удовлетворение собственных желаний. Люди разучились любить по-настоящему. Любовь стала мнимой, любить стали за качества, за материальное положение, души уже давно забыли, что такое любить. Любило лишь тело. Мужчины выбирали женщин по внешности, по красоте лица и точености фигуры. Женщины же выбирали мужчин богатых и тех, кто мог соблазнить их речами. Любовь превратилась в мнимость не только по отношению к друг другу, но и ко всему, что было живым, некоторых животных гладили и ласкали, а некоторых убивали и сжирали. Сорванные трупы роз дарили женщинам на знаменательные дни или просто так. Деревья рубили и делали из них, все необходимые и так же совсем не нужные вещи для быта. Все зашло так далеко, что вылезти из ямы было не возможно. Тьма развесила свои шторы над этим огромным островом.
Тот и весь народ тем временем, записывали, все что знали и что могли выразить словами. Потому что однажды ночью они услышали голос, который давно покинул все живое на острове и вернулся в эту ночь. И дал им новые указания.
***
Все древние бежали, в сторону дикого города, взяв с собой свитки, им пришлось пробежать через рынок, полный народа, больного и немощного. Древним пришлось замаскироваться и одеть одежды. Чтобы не выделяться среди людей. Носить эти лохмотья для них было, равносильно тому, что снять кожу со своего друга и натянуть ее на свое тело.
Ходили там и старые и молодые, но все их лица были полны печали. Некоторые всматривались на прилавки и держа монеты в руках обдумывали покупку. Все роптали, что слишком много монет нужно, чтоб прожить с такими ценами. Но как их получить, если они и так всю жизнь посвящают труду, только вечером, они ложатся в кровать, кроме как спать, ни на что не хватает сил. Тот заметил, что на рынке был карманник, который вытаскивал из сумок и карманов кошельки. Один покупатель, долго пробовал товар и ничего не купил, при этом наговорив гадостей продавцу. Один из продавцов обсчитывал клиентов, особенно пожилых или малых детей или просто не внимательных людей, куда-то торопящихся. Более одушевленными были все таки дети, они, идя за руку с родителем, очень много рассказывали, но родитель тем временем смотрел унылым взглядом в никуда и со временем прекращал хоть как-то реагировать на слова своего ребенка. С рынка слышалась брань, люди толкались и спешили. Все жаловались, на погоду, политику, бедность, болезни. На рынке можно было заметить и богатые слои общества, они казалось бы, должны быть всем довольны, но все равно жаловались. На плохой прием друга, так как он не поставил дополнительный прибор или на жену, которая не накрасилась перед сексом или не посолила суп, и много разных очень «весомых» жалоб слышалось из их бесед. Каким бы ни был человек богатым или бедным, он всегда жаловался на свою жизнь.
- Вы наступили мне на мои туфли – недовольным тоном сказал мужчина
- Простите я случайно – с сожалением ответила женщина с перепуганными глазами. Лицо мужчины не покидала злость. Сидя за выпивкой вечером со своими друзьями, он долго рассказывал о происшедшем, оскорбляя ее матерными словами. Пьяный хохот друзей доносился по кухне.
Пройдя рынок, они вышли на маленькую, узкую улочку, вокруг были домишки, не большие, но некоторые имели даже второй этаж, долго они бродили по закоулкам города и только к вечеру, вышли на берег острова, где стояли корабли. Огромные корабли стояли у причала, сделаны они были из могучего дуба, кораблей было несколько типов: бомбарда, каравелла, шебека и несколько шлюпов. Они прокрались на причал, там стояла охрана, она заметила надвигающую толпу и пыталась остановить их, но одна из женщин заиграла на флейте и музыка ввела их в нежный транс. Они закрыли глаза и качались в такт мелодии. Древние, не теряя времени, зашли на корабль, один из них поднял якорь и корабль поплыл, он рассекал чистую океанскую гладь, отдаляясь все дальше и дальше. Женщина, тем временем закрыв глаза, играла на флейте, наслаждаясь музыкой. Тот с глубокой печалью смотрел на нее, провожая ее своим взглядом, медленно уплывая все дальше. Она почувствовал его взгляд, открыла глаза и взглянула на Тота и так спокойно и успокаивающе сказала ему «Мы еще увидимся, я обещаю любимый».
***
Корабль долго плыл в океане, наверное несколько недель.
- Почему на нас свалились эти все беды? – спрашивал Тот у людей.
- Тот, мы не знаем – с угнетающей печалью они отвечали ему, он читал это в их мыслях – на тебя свалилось горе, ты несешь это бремя.
Одна девушка, ощутила тяжесть в душе Тота и стала говорить:
- Ты волнуешь за женщину с флейтой? Ты не один с подобным горем, когда все начиналось, мой родственный дух нашел радость в жизни дикарей. Он конечно счастлив. Он имеет то, что хотел. Если выбрал именно это. Хоть я никогда и не замечала за ним подобной тяги. Я его отпустила. А вот женщина с флейтой, она твоя родственная душа? Я буду молиться за нее.
- Как она будет сама, среди них, я знаю, что она не станет такой же, как они – делился своими переживаниями он
Через время, после долгих сменяющихся дней они заметили берег, часть людей покинуло судно и побрело, держа в руках свитки в поисках людей. Несколько раз они останавливались возле разных берегов, пока все люди не вышли, последним был Тот. Когда он был один на судне, стало сложнее. Боль съедала его своими острыми зубами. Одну из надежд ему давала встреча с тем, кем ему было предначертано. Но скоро ли это случится? И кто он? А когда он встретит свою любимую вновь? Неужели никогда? Думая о невозможности встречи, становилось сложно вдыхать воздух. Спазмы сжимали грудную клетку.
Он причалил к берегу, кинул якорь, взял в руки свой свиток, взглянув на него, он вспомнил, то время и ему стало жаль, бесконечно жаль, что так все получилось. Он вышел с корабля и пошёл по жгучему ноги песку, смотря вдаль, он не видел ничего кроме песка, пустыня была повсюду. Солнце невыносимо пекло голову. Он думал о своей союзнице, которая играла на флейте, и ему хотелось, чтоб она, взявши его за руку, шла рядом. «Я всегда буду рядом» услышал он ее нежный голос и радостно улыбнулся, смотря вперед шагая в полном одиночестве. Они забрали ее тело, но оставили ее дух. И одно они никогда не смогут украсть, их чувства.
АРТИСТ
Он открыл глаза, если сказать точнее, то у него их не было, у него ничего не было, он просто, чувствовал себя и все что вокруг. Он был посреди безграничного пространства, вокруг он видел звезды и планеты. Как на картинках, которые он видел раньше. Фантастические пейзажи. Разнообразие цветов и форм. Да это определенно был космос, он взглянул вниз, под ним была планета, он вспомнил очертания Земли, материки и синий океан, над некоторыми территориями проплывали тучи. Он видел свет, который включали миллионы людей. Свет был похож на маленькие огоньки. Он посмотрел вперед и увидел Солнце, оно светило ярко, но он чувствовал себя комфортно. Оно переливалось оранжевыми цветами. Яркими и очень насыщенными. Он обратил внимание, что вокруг него была геометрическая фигура прозрачной структуры, он долго не мог вспомнить, как она называется, но знание будто влилось ему в голову. Он взглянул вверх и увидел конус, он поднял воображаемую руку, конус находился приблизительно на высоте длины его ладони, потом он перевел взгляд вниз и там тоже был конус на том же расстоянии от него. Конусов всего было восемь. Прямо перед ним и в том же месте позади, так же по бокам, со спины и спереди, он видел через нее всё. Через верхний конус и нижний шла трубка, которая как бы проходила сквозь него, она была кристальной. В области головы он ощущал, что-то похожее на глаз, который был совсем крохотным, он как будто стал именно им осязать все вокруг, но не мог взглянуть вниз на Землю. Он чувствовал медленное, очень плавное вращение геометрической фигуры вокруг себя. Ему хотелось, чтоб фигура двигалась быстрее по необоснованным причинам. Так же он обратил внимание на трубку, но она была пуста, это вызвало у него неприятные чувства. У него складывалось впечатление, что вокруг него не одна такая фигура, а их несколько, скорее всего три, но одна стояла плотно на месте, другие же медленно двигались вокруг него. То, что он ощущал, как он выяснил практически сразу, оказалось Генетическим Кодом. Который должен был вскоре изменить его тип материи. Он забыл о том, что случилось на корабле, его это не заботило. Это не имело никакого значения. Он не волновался за друзей, так как ощущал их присутствие. Он ощущал присутствие каждого человека, которого когда-либо знал или не знал. Но не видел их и не слышал. Просто ощущал. Ничего прекраснее космоса он не испытывал. Хотя почему то ему показалось, что он его уже видел, когда-то так же близко и что все, что происходит с ним сейчас, не впервые. Его прошлое эпизодами пропадало из него, он видел, как оно уплывает по космическому воздуху. Обрывки воспоминаний улетали от него вдаль. Он чувствовал в этом воздухе много разных мыслей, эмоций, чувств, событий, воспоминаний, все, что вообще возможно существовало. Он стал вдыхать это носом, он стал кашлять. Но кашля будто и не было. Не было звуков, была лишь тишина, ему сжимало горло. Он вспомнил, что-то очень личное и важное. Он вспомнил, как пел, как его хвалила мать, потом он вспомнил себя немного старше, вспомнил, как оскорбил её, ему стало отвратительно за себя. "Уходи, уходи, оставь меня" раздался ее наполненный слезами голос, в его голове. Он вспомнил друга, которого подставил, вспомнил девушку, которую любил, но обманул ее, вспомнил, как прикасался к другой, пока она читала книгу и ждала его дома, приготовив вкусный ужин. Она ушла, а он говорил всем, что не виноват, что она не права, стал пить, вспомнил кабак, людей, отравительные пьяные рожи были похожи на чертей. Кабак стал его домом, там он пил и работал. Долгое время в нем были эти мысли. Он чувствовал это так, будто это все происходит сейчас. Сначала он отнесся к этому легко, но потом с каждым разом это вызывало у него большее отвращение, он делал это снова и снова, а не хотел делать. Он ощущал слезы матери и своей девушки. Он принес им много горя. Ему было безгранично больно, он никогда не испытывал такой муки и не мог ее устранить, не мог никуда уйти или отвлечься от этого. Он страдал и не знал, как идет время, он его не ощущал. Он думал о том, что мог поступить иначе и крутил эту мысль в своей голове, но чувствовал угнетающие муки, но через время он осознал, что уже ничего не сможет изменить, это случилось и время не вернуть вспять. Но понял, что может начать все сейчас. И как только это пришло ему в мысли, боль покинула его. Как будто он нашел ключ, ключ который открыл один из замков. Почему ключ и замок? Ему послышалось, как будто раздался щелчок открывающегося замка. Он чувствовал, что не прав, он ощущал это, он знал, и хотел все изменить, но никогда уже не сможет, но сможет больше не делать этого, никогда, никогда он не допустит этого снова. Он вспомнил, как много болтал, его язык вечно говорил пургу, и болтовня не приводила его ни к чему хорошему. Раньше он жаловался, если с ним происходили, какие-то неприятные вещи, но сейчас он знал, что все что было, было заслужено. Он понял, что ему нужно было чаще слушать тишину и вникать в нее, но он этого никогда не делал. Он вспоминал, как клеветал на людей, некоторых даже унижал, оскорблял, когда его просили о помощи он отказывал, даже когда знал, что человеку она действительно нужна. Он любил себя и помогал только себе. Он испытывал ненависть к животным, собаки, кошки которые без дела гавкали и мяучили его раздражали. Иногда, когда его настроение было не хорошим, он даже срывался на них. Он любил только себя. А должен был любить мир, ведь сейчас он почувствовал, что все что есть, прекрасно. И вспоминая глаза голодной кошки, он видел ее душу, но это только сейчас…не раньше…Его всегда раздражали люди порядочнее, чем он. Он злился на них, только за то, что не мог быть таким же, ему было лень, что-то для этого делать. Он не старался найти смысл, а просто жил, ел, пил и спал каждый день. Отдыхал, зарабатывал деньги и за них снова отдыхал. Только сейчас видя перед собой улыбку и взгляд его девушки, он понял, что любит ее, именно сейчас полюбил, а тогда нет, тогда он любил себя. Он не занимался своим телом, у него даже появился лишний вес, но ему было все равно, он не мог совладать со своими желаниями, пил, курил, ел, что попало и убивал себя этим изнутри, часто у него болела печень или почки, сердце тоже давало о себе знать. Он был как все, его удивляло, когда он встречал людей, противоположных ему, он не понимал их. Когда он слышал про пары, которые были верны друг другу или про людей, которые ведут здоровый образ жизни, верят в бога, он не понимал их. Все-таки сейчас он понимал, что они были счастливей, чем он. А сколько шансов у него было измениться, невероятное количество, всегда что-то вторгалось в его жизнь, пытаясь вытащить из тьмы, но он отмахивался рукой. «Мир хотел спасти меня, вытащить на свет, потому что все Едино» думал он. «Но я не хотел, но сейчас не имеет значения, что было тогда. Важно, что сейчас я другой, я хочу выбраться из тьмы, и не важно, какие трудности мне придется преодолеть. Я хочу найти ее, я не забуду ее улыбку, и тут дело не в губах и не в красоте ее лица, эта улыбка была улыбкой ее души. Я узнал еще кое-что важное, я узнал про эксперимент из прошлого. Эксперимент самого Бога, Томас бы наверное все отдал за мои знания, но я думаю, он тоже знает».
ПОБЕДА
«Я так устала от вечных насмешливых взглядов. Что я виновата, что у меня такие обычаи? Почему человек не может иметь другой вид, чем остальные, почему отклонение от обычного так остро замечает человеческий глаз.» Думала маленькая девочка, идя по холодному, мокрому скверу, Она шла в чадре, держа розовый зонтик в руках. Область вокруг ее карих глаз была покрасневшая. Слез уже не было, ей хотелось, чтоб на нее обратили внимание, хотелось найти любовь, но никто не интересовался ей. Тогда придя домой, умывшись, она собрала свой портфель на завтра, тетрадки, книжки, она открыла шкаф и долго искала и нашла штаны и невзрачную кофту, ничего приличнее у нее не было, бережно свернув их, положила в портфель.
Будильник зазвенел в семь, она поднялась с кровати, умылась, надела чадру, выпила горячего чая с печеньем, немного поговорила с мамой, папа уже ушел на работу. Закинула портфель на одно плечо и вышла из квартиры. Спускаясь по этажам, она очень нервничала, ведь она никогда так не поступала, но Лидия, ее подруга вдохновила ее. Учились они в разных классах, но на переменах обязательно общались или ходили вместе в столовую. Школа была недалеко, поэтому девочка очень быстро преодолела расстояние. Она торопливо зашла в холл и направилась в туалет, убедившись, что никого нет, зашла в кабинку, расстегнула портфель и дрожащими руками достала одежду, судорожно переодевшись, после чего она аккуратно сложила чадру в портфель и направилась в свой класс. Она очень нервничала и шла, еле волоча ноги, зайдя в класс, она села за свою парту. Она увидела как головы одноклассников и одноклассниц поворачиваются в ее сторону в недоумении. В классе возникла тишина, девочка разглядывала их взгляды. Некоторые девочки показывали большой палец, другие, пыхтя, разворачивались обратно, парни же оценивающе разглядывали изменения в однокласснице. Фигура у девушки была очень красивая, волосы спадали с плеч по спине, длинные и нежные как шелк. Зашла учительница, зазвенел звонок, был очень скучный урок алгебры, большая часть класса, как обычно не слушала новую тему. Девочка повернула голову и увидела напротив одноклассника, который не сводил с нее глаз. Она взглянула на него на несколько секунд, встреча взглядов ударила ее как будто током, она сразу отвела взгляд, но ее как магнитом тянуло снова и снова смотреть в его глубокие голубые глаза. Еле выдержав урок, услышав звонок, она выбежала из класса, на улицу, вдохнуть свежего воздуха, она чувствовала безумную симпатию к однокласснику, он и раньше ей нравился, но он никогда не смотрел на нее, мог мимолетно перекинуться парой фраз насчет домашнего задания или поприветствовать, а тут совсем другое. Она стояла погруженная в свои мысли, как тут ощутила легкое прикосновение, она повернулась и увидела его руку на своем плече, от испуга она отскочила в сторону.
- Ты чего такая дикая? – спросил он, мило улыбаясь – ты сегодня необычайно красивая, ты мне нравишься - сказал он и дотронулся до ее щеки, приложив к ней свою ладонь. А она все так же смотрела на него огромными черными глазами, полными испуга.
- Вв-а-а-ня – еле выдавила она из себя, ужасно вытягивая его имя.
- Эдыгея – произнес он и взял ее руку – ты мне очень нравишься – повторился он – я хочу быть с тобой. Ее сердце как будто рухнуло вниз, прям в желудок, а потом выпало на пол. Она не смогла ничего ответить, лишь смогла кивнуть. Он же был доволен таким ответом и крепко обнял ее.
Встречаться приходилось тайно от родителей. Класс же давно заметил, что они вместе воркуют на переменах и на уроках перекидываются записками. Когда встреча была вне школы, приходилось лгать родителям, хорошо, что была подруга, которая могла выручить ее. Родители знали об ее дружбе с Лидией и привыкли к тому, что они гуляют вместе после школы, поэтому у родителей не возникало никаких вопросов.
Эдыгея сидела на уроке литературы, посмотрев в сторону на Ваню, она увидела в его руке записку, он сразу же протянул ей записку. Она взяла записку, она была свернута, девочка бережно развернула ее и прочла:
«Я хочу доказать тебе свою любовь, сегодня! встретимся в 4 часа»
Она была очень удивлена и не могла дождаться, когда сможет встретиться с ним и узнать что он задумал. Она не слушала все оставшиеся уроки и витала в своих мыслях. Время тянулось долго, очень долго. Но звонок все-таки раздался и все быстро стали собираться, чтоб уйти из этого ненавистного им места. Ваня подошел к ней, взял ее за руку и они, молча пошли. Дойдя до подъезда, Ваня зажал цифры на кодовом замке, послышался одобрительный щелчок. Они поднялись на третий этаж, он достал ключи и открыл дверь.
-Проходи, чувствуй себя, как дома – сказал он
Квартира была ухоженная и приятная на вид, без всяких излишеств. Все было аккуратно, убрано, стиль квартиры был очень консервативным. Только нужное. Они разулись, он провел ее к другой двери, закрыл ей глаза и провел ее в комнату.
- Готова? – радостно спросил он
- Готова – немного нервничая, ответила она
Он убрал ладони с ее лица, и она увидела розы, шары, свечи, в комнате было темно, но свечи создавали теплую, и светлую атмосферу. Она невероятно обрадовалась, никогда с ней ничего подобного не происходило.
- Это тебе милая, мы уже два месяца вместе, я решил сделать тебе вот такой вот сюрприз – очень скромно произнес он. Она крепко прижалась к нему и заплакала.
-Подожди это не все – произнес он и начал искать, что-то в кармане – он вытащил колечко, оно было простым, не драгоценным, на нем было выгравировано сердечко. Он взял ее руку и одел ей его на палец левой руки.
- Говорят, что кольца любви лучше носить на левой руке, ближе к сердцу, это конечно не наш русский обычай, американский, но если хочешь, можешь одеть его на другой палец – улыбнулся он, видя ее сияющие глаза
– Я тебя люблю – произнес он и открыл бутылку шампанского, которая стояла на столе, девочка сразу не заметила ее, когда заходила в комнату, пробка громко вылетела, от этого девочка даже подпрыгнула.
- Ну, ты и трусиха – доброжелательно произнес он и стал наливать шампанское в бокалы
- Ваня, я же не пью – не уверенно сказала Эдыгея
- Ты что меня боишься? Я же тебе в любви признался, а ты мне совсем не доверяешь – огорченно произнес он
-Нет, нет, - стала оправдываться она – просто я никогда не пробовала алкоголь, мне по вере не положено, да и возраст…
- Ну тогда совсем чуть чуть – успокоил ее Ваня – и протянул ей бокал. Она немного отпила и поставила его на стол
- Нет, нет, так не пойдет, давай больше, за любовь же нашу пьем, два месяца уже вместе! – стал подзадоривать ее Ваня. Она увидела его огорченное лицо, и решила поступить по его совету, «Он ведь так старался, в любви мне признался» подумала она и выпила бокал залпом.
- Вот, так намного лучше – сказал Ваня и снова наполнил ее бокал, после этого сам осушил свой – присядь на диван, – произнес он и аккуратно похлопал ладонью по нему. Они сели рядом, он обнял ее и долго шутил, рассказывал разные истории и доливал ей шампанское. Она и не успела заметить, как выпила половину бутылки. Этого было для нее достаточно, чтоб опьянеть.
- Если мои родители узнать о том, что я пила, мне будет ух, как не хорошо – говорила она уже опьяневшим, веселым голоском.
- Не переживай, скоро я обязательно познакомлюсь с твоими родителями я все им объясню, объясню что люблю тебя и без ума от тебя и попрошу у них твоей руки, даа, я буду самым счастливым на свете, – говорил Ваня, голосом в котором была нотка хмеля.
Эдыгея покраснела и уткнулась Ване в плечо, немного всхлипывая от счастья, пытаясь скрыть свои чувства.
- Я хочу, чтоб ты и я, были единым целым – произнес он, увидев ее чувственность, стал целовать в щеку. В этот момент, она чувствовала опору, смелость в ней стала бурлить неудержимым потоком, все мысли покинули ее голову, кроме одной, «Я люблю его».
Приходить к нему выработалось в привычку, в дни, когда его родители задерживались на работе, они могли быть совершенно одни. Со временем, он все меньше проявлял к ней нежное и заботливое внимание, ужины при свечах, записки в школе, все уходило в прошлое, теперь она сама по звонку неслась к нему и звонила в дверь.
- Открывай Ваня – говорил нежный девичий голосочек
- Щааа.. – доносился его ленивый голос через плотную деревянную дверь.
***
- Ты серьезно?! – с большой злостью и удивлению произнесла Лидия, сидя рядом с подругой на скамейке в небольшом леске.
-Да… - тихим шепотом ответила Эдыгея
- Да как он мог вообще?! Сколько вы вместе были? Год если я не ошибаюсь, вот так вот просто взять и уйти? И такое сказать?! Хам! – срываясь на крик, возмущалась ее подруга. Эдыгеи все было равнодушно, кроме него, она никогда не испытывала таких отвратительных чувств раньше, казалось будто ничего не имеет смысла, этот разговор ей казался глупым и не нужным. Скамейка, на которой они сидели, была промокшей от вчерашнего, ночного ливня, но ей это было совершенно безразлично. Обратив внимание на отсутствующий вид подруги, Лидия произнесла:
- Ты как? С тобой все хорошо? – сказала она и поддерживающее обняла ее – у меня есть кое-что, что поможет тебе – с хитринкой в голосе сказала Лидия
- Что же? – с недоверием спросила Эдыгея. Ей казалось, что ничего не может ей помочь. Лидия стала копошиться в своей сумке и достала прозрачный пакетик с белым порошком
- И это поможет? – подняла брови Эдыгея
- Сделает тебя счастливой, это кокаин
Эдыгея анализировала все что произошло. Да ей было ужасно больно, да хотелось забыться, алкоголь действовал недолго, да и когда она выпивала, лишь сильнее становилось чувства к нему. Хотелось на всю плюнуть и попробовать эту дрянь. Но что-то как маленькие колокольчики зазвенело в голове и отвлекло ее.
- Нет, спасибо – резко и четко, ответила она
Лидия от удивления выпучила глаза.
-Ну как хочешь, только не кому не рассказывай, я тебе доверяю
- Хорошо, ладно я пойду – ответила Эдыгея и встала со скамейки. Медленно прогуливаясь по лесу, она размышляла обо всем случившимся, о том, что ей разбили сердце и о том, что ее подруга оказалась наркоманкой, грусть еще сильнее схватила ее сердце. Она подошла к небольшому пруду и стала смотреть, как воду рассекают утки. Это было красиво, она не отводила от них взгляда. К ней кто-то подошел, она не стала оборачиваться. Даже если бы за спиной стоял человек с ножом, она бы все равно не обернулась. Сейчас ей было все равно. На себя и на свою жизнь.
- Привет – послышался знакомый голос – она все же повернулась, когда к ней обратились, и увидела парня из параллельного класса, он был такой же темноволосый, как она, она знала о нем немного, но имела насчет него хорошее впечатление. Не раз она встречала его с родителями в мечети.
- Привет – ответила Эдыгея
- Я знаю, о том, что случилось, мне очень жаль – произнес он – ты мне нравишься - на его лице был след смущения, которое он так старался скрыть.
- Хватит! – резко заорала Эдыгея – мне хватило одной симпатии!
- Нет, это другое, я обещаю – сказал он – я ничего от тебя не требую - стал он ее убеждать
- Башир, я никому не верю – ответила она
- Я тебя снова научу, я обещаю, что не дотронусь до тебя ни пальцем до самой нашей свадьбы
- Ну мы даже еще школу не закончили
- Мы вырастим, и я сделаю тебе предложение, я обещаю.
- Ну ну - насмешливо ответила Эдыгея и продолжила смотреть на уток, которые рассекали пруд, оставляя при этом рябь на воде. Не совсем чистой, после долгих осенних дождей. Ей было все равно, лжет он или говорит правду.
***
Эдыгея резко проснулась от собственного крика, она осмотрела комнату вокруг, посмотрела в большие окна, деревья качал сильный ветер. Был день. Несколько минут она не могла прийти в себя и нервно крутила свое обручальное кольцо на безымянном пальце. Она присела на кровать. В комнату забежал Башир и взволновано стал говорить:
- Милая, что случилось, ты кричала – испуганно спросил ее супруг.
- Мне приснился кошмар, будто я на корабле с Лидией... и другими…
- Это кто? Твоя одноклассница? И что случилось? – волнуясь, спросил Башир и сел рядом с ней обняв ее за плечи
- Мааааа – донеслось из коридора – я ушел гулять – прокричал маленький мальчишка
- Хорошо родной – ответила ему Эдыгея и радовалась в душе, что у нее есть сын.
- Это долго рассказывать, сон очень длинный, будто это был второй вариант моей жизни, сложно объяснить – стала запинаться она – такой четкий, будто на самом деле…
- Если сможешь, запиши все на бумаге, я обязательно хочу знать, что тебя так напугало, ты прости родная, мне нужно бежать на работу – сказал он и нежно ее поцеловал - все я ушел – он пошел к двери и добродушно помахал ей.
Дверь защелкнулась. Она до сих пор не могла понять, что произошло. Ощущение было, будто от нее пахнет морским воздухом. И реалистичность сна поражала ее до глубины души. Она знала практически всех пассажиров корабля. Странная концовка сна ужасала ее больше всего. Ей захотелось немного отвлечься от странного сна, она сходила на кухню, выжала себе апельсинового сока и направилась обратно в комнату, включила плазменный телевизор, начала щелкать каналы: мультики, фильмы, познавательные программы, реклама, все это смешивалось в чан с большой и не вкусной кашей. переключая она остановилась на новостях, приятная девушка, красивой внешности, рассказывала о событиях в стране. Эдыгея не вслушивалась в ее речь, пока не услышала:
- В Балтийском море, были найдены остатки корабля, на судне было восемь человек, все погибли. Причина крушения, достаточно аномальная и заинтересовала ученых. Погибшим было около тридцати лет, как нам сказал владелец корабля, что они взяли его на прокат, чтоб попутешествовать в море. Кораблем управлял один из пассажиров, он учился на штурмана и имел права для управления подобным транспортом. Все вещи с корабля провалились на дно, пробив деревянные опоры, специалисты утверждают, что произошедшее случилось из-за резкого спада температуры, но не могут сказать точную причину крушения, так как их гипотеза выглядит нелепо. Вокруг корабля, мимо проплывавшие рыбы, умерли, от резкого переохлаждения. Остатки корабля нашли не сразу, лишь через неделю. Он находился не далеко от Стокгольма. Ученые предполагают, что такой разрушающий эффект создала низкая температура. Но подобную температуру никогда не фиксировали на нашей планете, температура - 277 градусов появилась очень резко и так же резко исчезла. Все пассажиры были гражданами Российской Федерации их тела отвезут на родину. В город Выборг. Закончив ошеломляющую новость, девушка начала прогноз погоды, как было принято в конце новостной ленты. Эдыгея выронила стакан на пол. Стекло с огромным, бешеным женским криком разлетелось по полу. Женщина ощутила неприятное покалывание в ноге, острая боль не чувствовалась, она отвела взгляд на пол и увидела, кровь сползающую с ее левой ноги. Это было похоже на фильм, будто она видела это со стороны, не чувствуя боли и теплоты собственной крови.
- Я, я … же была там вместе с ними… - в пустую комнату, сама себе проговорила она.
СИЛА
- К вам пришел посол – доложил слуга Периклу
- Что еще им нужно? Ладно, впустите – недовольным тоном произнес он
Посол вошел в апартаменты Афинского правителя и стал зачитывать рукопись.
- Мы недовольны вашим решением, вы предложили военную помощь одному из своих союзников, что нарушает мирный договор между Афинами и нашим государством Спартой. Мы должны принять определенные меры.
- И какие же? – пыхтя от недовольства, произнес Перикл
- Война – произнес посол
- Ну, война так война – безразлично пожал плечами Перикл – ваше государство дикарей давно уже сидит у меня в горле, как кость, пора бы с вами разобраться.
Посол записывал каждое слово. Перикл обратил на это внимание и обратился к нему со словами:
- Не нужно записывать, я лично доложу Архидамусу свой ответ
- Это моя обязанность – строго произнес посол
- Забудь про свои обязанности – резко ответил ему царь и взглядом обратился к слуге.
Сзади со спины к послу подошел слуга и воткнул в него копье в область сердца с жестокой хладнокровностью.
- А теперь унесите его от моих глаз, и вытри кровь с моего кафельного пола – после чего Перикл улыбнулся и осушил стакан красного вина.
***
- Ваши мирные намерения с отправлением посла ни к чему хорошему не привели - произнес Лайдас, обращаясь к Архидамусу, глядя на открытый вытянутый деревянный ящик, в котором лежал мертвый, искалеченный посол.
– Может, лучше я займусь военными действиями? Война еще не началась, но есть первая жертва с нашей стороны
- Зачем ты меня подтолкнул на это? - немного напугано говорил Архидамус, стараясь держать в руках собственные эмоции
- Я?! А что мы должны сидеть сложа руки, пока наш потенциальный враг отправляет свою армию в разные союзные города и государства, тем более у нас был мирный договор. Если они так нагло поступают сейчас, то что будет потом? Вы же не хотите проиграть?
- Я хочу, чтоб мы лидировали, но ничего страшного не случилось, возможно, союзникам действительно понадобилась военная помощь
- Какой же вы наивный, в мирное время? Военная помощь? Вы себя вообще слышите?! – со злостью отвечал политик. Хорошо, что я еще занимался военной мощью нашего Спартанского народа и что физически они непобедимые воины, важнее человеческой силы ничего нет!
-Да возможно ты и прав, ведь как я помню, даже после подписания этого договора, обычные граждане которые посещали их государство были всегда ущемлены в услугах - будто перескакивая на другую тему, стал говорить Архидамус:
- Торговля дала им конечно большое преимущество в финансах, они вечно нанимают деятелей искусства и разных ремесленников. Зачем это нужно? К чему эти красивые скульптуры и искусство?
- Царь, давайте на чистоту, ведь все эти вопросы, зависть с вашей стороны, у нас и правда не на что взглянуть, но мне в принципе плевать на это, так как мы не распылялись на искусство, а учили людей быть воинами, что даст нам невероятное преимущество, обещаю вам. Я вижу, что вы человек очень трогательный, и я не стану вас тревожить по всяким пустякам, мы сами все уладим, я буду вас оповещать только в самых крайних случаях, я же вижу, что вы совсем не готовы к войне.
- Мне становится ужасно плохо, когда я представляю, сколько будет жертв. Да и кто бывает к ней готов?
- Зато мы займем лидерство, я вам обещаю - говорил он так, будто знал, что победа будет действительно за ними, тем самым немного успокоил своего собеседника. Но сам Лайдас, говорил это, чтоб утешить и себя самого. А не только правителя и народ. Его, как и любого человека терзали амбиции. Желание доказать людям свое превосходство. И не важно, какой собственно будет цена. Он платил тем, что не имело для него никакой ценности. Человеческими жизнями.
Лайдас вышел на трибуну, вокруг собрались жители. Слухи давно ходили о войне, поэтому люди очень волновались, шептались и ждали, пока прочтет свою речь политик. Мужчины стояли с невероятной отрешенностью, некоторые даже радовались предстоящей возможной битве, посвящая военной подготовке всю жизнь, им хотелось испробовать это на практике. Женщины же плакали, боясь такого вердикта. Обычно они были не довольны своими мужьями, но как обычно случается, в самые волнительные моменты начинаешь ценить, то что у тебя было всегда в руках. Начинаешь ценить только лишь тогда, когда чувствуешь, что это выскальзывает из твоих ладоней. Больше, конечно плакали женщины за своими сыновьями, они привыкли, что мальчишек забирают буквально с самого детства. И что их ждут опасности. Но был шанс, что они будут живы, здоровы. А тут, война. На войне мало, кто остается жив.
Позади Лайдаса на изящном стуле сидел Архидамус.
- Здравствуйте дорогие спартанцы, не будем говорить о том, что надо обдумывать дважды, думать должны те, кто совершил зло, а не те на кого оно обрушилось. Вы должны высказать свою волю и как истинные спартанцы поддержать войну, не дадим Афинам возвысится еще больше, не оставим наших союзников, боги на нашей стороне, вперед на врага! – с выражением кричал Лайдас
- Спарта, Спарта! – кричал народ внизу – мы убьем каждого гада, который захочет помещать нашему господству! СПАРТА! СПАРТА! – дико и неистово кричал народ, женские слезы лились рекой, но плач растворялся в лозунгах. Женщины ценили силу своих мужчин, но где-то глубоко в душе, не признаваясь себе и другим, им хотелось слушать игру на арфе, посвященную им или смотреть, как искусно, сильный пол делает прекрасные статуи или пишет им трогательные стихи. Сила, конечно была важна. Защита. Но хотелось смотреть, на то, как сильные, мужские руки не только рубят головы с плеч своих соперников в неистовом гневе и ярости, но и создают искусство. Многие из них мечтали, что когда-то их дочери или внучки, смогут насладиться этой радостью.
***
Тем временем, Афины так же готовились к войне, Перикл собрал весь свой народ среди красивейших архитектурных сооружений своего города, в самой столице Афин и стал громко говорить.
- Несколько дней назад, ко мне явился посол и сказал, что Спарта хочет войны, мы должны понимать, что эту войну нам навязывают и что чем с большей готовностью мы примем вызов, тем меньше будет решимость противника напасть на нас. Мы должны сопротивляться ему всеми способами и оставить нашим потомкам Афины еще более великими, чем прежде! – воодушевленно выкрикивал Перикл, народ восторженно кричал. Но люди испытывали сильный страх, особенно женщины и дети, слышавшие эту речь великого полководца и человека который на данный момент правил всеми Афинами имеющий невероятную славу, стратега и победителя. Они не сомневались в его решимости и верили ему, но понимали, что будет много невинных жертв, но вдохновляло их то, что они, займут господство над своим давним врагом. Они мечтали о том, что это будет последней войной, а потом будет вечный мир. Ради этого, ради мира, каждый готов был совершить жертву.
***
- Смотрите – закричал капитан громко, чтоб все находившиеся на корабле смогли его услышать – там корабли Спарты, они выставили свои корабли по окружности, носами наружу, видите между ними маленькое расстояние? Это для того, чтоб мы не могли проплыть между ними. Наших кораблей всего двадцать их же сорок. Но вы главное не волнуйтесь, дайте мне несколько минут, я придумаю, что делать в этой ситуации. На корабле была тишина, пока капитан обдумывал план действий.
- Я же говорил, что нужно было брать больше кораблей – кричал кто-то из людей
- А ну молчать, вы мешаете своей болтовней капитану – закричал другой в ответ
- Так точно – закричали все хором, и на корабле повисла тишина. Ее оборвал капитан, выйдя из пятиминутных раздумий, дав приказ.
- Приказ всем кораблям! Обойти их по кругу!
Все корабли послушно стали создавать круг, постепенно сокращая его, зажимая врагов как в тиски. Начался сильный ветер, как будто сам капитан впустил его в ход своей стратегии, корабли Спарты стали биться друг об друга. Дерево стало трескаться от ударов.
***
Шум, гам, крики были на кораблях Спартанцев.
- ДА ЗАТКНИТЕСЬ ВЫ ВСЕ! МЫ НЕ СЛЫШИМ КАПИТАНА.
Но крики не прекращались, на кораблях началась паника.
- Мы все умрем! Долбанная работа! Почему я выбрал это дерьмо? - Кричал один из гребцов. Корабли качало, гребцы бились друг об друга. На каждом корабле находилось примерно по 170 гребцов. В узком замкнутом пространстве паника творила ужасные вещи.
- Да заткнись ты уже! Мы не слышим капитана! – но все голоса гребцов смешивались в огромное количество непонятных слов из звуков. Паника завладела толпой. Но боевой сигнал противника перебил эти смешанные звуки и заговорил капитан:
- А Лайдас кричал, что боги с нами. Почему же Посейдон оставил нас?
***
Жители Платеи проснулись от сильного шума, который исходил из за высоких каменных стен, ограждавших город. В городе объявили чрезвычайное положение и попросили жителей собраться на городской площади.
- Дорогие жители, до нас дошла война, Спартанцы находятся под нашими стенами. По нашим данным они окружили все стены, и взводят деревянные стены рядом с нашими. Внутрь города они не смогут добраться, поэтому на этот счет переживать не стоит.
В глазах людей было видно, что эти новости их совсем не утешают. Многие кричали, другие плакали, обстановка накалялась.
- Мы конечно поняли, что они не смогут до нас добраться, но и мы не сможем выбраться, что приведет к тому, что мы не сможем получать продовольствие, мы в блокаде – произнес мужчина из толпы.
За стенами был сначала беспорядочный шум, но потом можно было расслышать слова, которые кричала хором вся армия Спарты, окружившая город.
- СПАРТА! СПАРТА! МЫ ПРИШЛИ! ВЫХОДИТЕ ИЛИ УМРИТЕ! СПАРТА! СПАРТА!
7 день блокады
Еду выдают по минимуму, собрали все запасы в городе, хорошо, что с водой у нас нет проблем, но все равно ее выдают экономно, люди в панике, многие бояться, что спартанцы придумают план, как нас достать и убить. Люди держатся благодаря надежде, что к нам придет подкрепление, но я в это не верю, судя по толпе, которая окружила город, никто из наших не захочет сюда соваться ибо будет, обречен на поражение. Некоторые поговаривают, что возможно если мы добровольно сдадимся, то нас отпустят, но это лишь самообман, спартанцы желают нашей смерти, удивительно, что некоторые этого так еще и не поняли. Но самое обидное, что те люди, которые за стеной жаждут нас убить, ничем не отличаются от нас. А нас сталкивают против друг друга, как скот, ради интересов сторон наших правителей. Мы же на самом деле один народ, мы жители Греции. Разделившиеся на два лагеря. Везде пропаганда. Сколько себя помню, нас всегда настраивали против Спарты.
20 день блокады
Здравствуй мой читатель, если ты, конечно будешь это читать, если мои записки не сожгут нападающие или они не потеряются. Пока все идет так же, еды стали выдавать меньше, нас в городе хоть и не так много как в столице, но долго мы так не протянем. На подкрепление никто не пришел. Они не дают нам спать, они кричат всю ночь, о том, что убьют нас, интересно, насколько мне еще хватит чернил, единственное, что меня успокаивает, так это мои записи. Поэтому я стараюсь писать по малу, чтоб мне хватило надолго, неизвестно, сколько еще времени пройдет, я иногда надеюсь, что нас спасут. Я сижу постоянно дома, выхожу лишь, чтоб взять продовольствие.
50 день блокады
Еды практически не выдают, видимо ничего не осталось, еще я узнал, что спартанцы пытались, возвести холм около наших стен, что бы забраться внутрь, видимо им надоело ждать. Они уже кричат меньше, видимо устали. Последнее время они кричали о том, чтоб мы сдались и вышли из города, но пока все против. Мы ждем помощи. Кстати с холмом мы справились, горожане выяснили, где именно они его возвышают, и вырыли туннель, что обрушило его, и он рухнул. Так что пока все позади, возможно они еще что-то придумают, чтоб нас достать. Знаете, о чем я задумался? О амбициях правителей. Ведь у них все есть. Каждый из них несусветно богатый человек, для чего им эта война? И знаете, я долго думал об этом в своих запертых стенах и нашел ответ. Вот представьте, у вас есть сосед, вы оба одного достатка и одной власти, но вам это не по душе и ему тоже. Кто-то хочет быть главнее другого. Могущественнее. Дело во все, не именно в этих людях, дело в человеческой сущности. Я подумал о себе лично и понял, что жажда власти, есть в каждом из нас. Просто она проявляется в определенной степени в зависимости, от нашего положения в обществе.
80 день блокады
Еды уже совсем нет, каждый выживает, как может, мне все сложнее писать, я голоден, я стараюсь спать, чтоб как-то отвлечься от всего, но их крики мешают мне спать. Вчера я поймал крысу, я стараюсь не выходить из своего дома, в самом городе происходят жуткие вещи. Все что меня спасает и держит это только мои личные записи, они как моя исповедь.
95 день блокады
Крысы закончились, я больше их не видел, я сварил свои кожаные сапоги и ел их, я съел не много, это отвратительно, но я голоден.
100 день блокады
Сегодня нас пытались поджечь, они зажгли бревна, приставив их к нашим стенам, хорошо, что пошел дождь и затушил огонь. Я уже не на что не надеюсь.
110 день блокады
На улице лежат трупы, я не выхожу. Как мне сказала соседка, люди умирают от голода, либо от болезней. Лекарств почти не осталось. Горожане на кладбище копают могилы, чтоб упокоить умерших людей. Но я слышал, что люди собираются сдаться спартанцам, я не верю, что они оставят нас в живых. Поэтому я все подготовил, если вдруг люди откроют ворота, я не хочу умирать в мучительных и жестоких муках. Женщин они возьмут в рабство, я уверен. Если вдруг, эта запись дойдет, до тех людей, кто разжег между нами глупый конфликт, то я хочу сказать ему следующее: Человек это не игрушка. Человек это отдельный мир, полный переживаний, тревог, эмоций, воспоминаний. Человек рождается на свет прекрасным созданием. Посланным своими богами. Прекратите нас отуплять, прекратите нам врать на каждом шагу. Прекратите взращивать из нас рабов. Никто не против работать и делать, что-то на благо всем, но только если благо дается нам взамен. Благо, это не богатства как у вас. Благо, это спокойная, размеренная жизнь. Благо это когда человек, может не бояться за будущее своих детей. Вот оно благо. Нам не нужны ваши золотые колесницы и драгоценности. Нам не нужны большие огромные сооружения и дворцы, нам нужен мир. МИР. Нам нужна еда, работа, небольшое жилье и возможность развиваться головой. Правьте и дальше, владыки этого мира. Только не противоречьте этому великому слову, в котором нет убийств, войн и мести. А может вы все и заодно разом, не знаю, может это игра для вас, как мы когда-то в детстве, играли в битву. Брали жуков и стравливали их друг против друга. А если все таки вы не такие жестокие и это не развлечение, а ваши амбиции, неужели вы, умные владыки этого мира, не можете договориться между друг другом. На то вы и величественнее всех, чтоб быть умнее нас. Но если вы все же не можете решить амбиции между друг другом, то сразитесь один на один, в какой-то игре. Ну а если, и это вам не поможет. Возьмите копья, и сразитесь честно. Своими руками. Сразите того, кто вас оскорбил или кого вы хотите превосходить. Сразитесь, как делаем это мы. Почему люди, должны умирать, за ваши амбиции. Владыки, я бы хотел спросить у вас еще одно. Неужели, когда вы были детьми, хотели, чтоб на этих улочках и в этих городках, люди убивали друг друга по вашему приказу. Что-то подсказывает мне, что все было совсем не так. Но почему вы сейчас в этом положении? Еще я хотел бы сказать пару слов тем, кто страдает, те, кто оказался в этой безвыходной ситуации: Люди, если вы хотите остановить это сами, вашими же руками все эти вещи делаются, положите копья на землю, обе стороны, положите эти острые, стальные копья на землю! И обнимите друг друга. Вы одни и те же люди! Одни и те же! Разве войны заканчивались чем-то хорошим! Разве? Я знаю, это сложно осуществить, чтоб все, все до единого опустили свои копья. Я хочу верить, что когда-то мои мечты сбудутся.
Ну а теперь, когда я все написал, что хотел сказать, я ухожу. Лето пришло, а я ушел... Прощай мой друг.
***
- В боях на суше мы куда сильнее вас, наша война уже длится слишком долго, в недавней битве на острове Серокуза, мы вас поразили, и поражать дальше будем, поэтому предлагаем вам подписать мирный договор
- Нет – кратко ответил представитель Афин
- Вы же потеряли 40 тысяч человек, мы вам предлагаем мир, чтоб не продолжать войну, но вы отказываетесь, как по мне, это очень глупо с вашей стороны
***
- Мне сообщили, что Спарта предложила подписать мирный договор – сидя за хорошо сервированным столом и делая глоток красного вина, произнес Аристон
-И что они ответили? – поинтересовалась его жена
- Да что, отказали – ответил он
- О боги, зачем?
- Не знаю Периктиона, не знаю, жажда власти делает отвратительные вещи, азарт бурлит в их крови, они надеются одержать победу, конечно, я прославляю Афины, но я вижу, что в этот раз мы на грани поражения. Та ситуация с крепостью, когда афиняне всех перебили, но один враг непостижимым образом, незаметно для всех убежал и привел свою армию, была разрушающим ударом. Еще и прорицатели совсем не на руку, увидев лунное затмение, предсказали, что не стоит отплывать, так как это плохой знак и это действительно оказалось плохим знаком, мы проиграли на суше, пока ждали окончания затмения.
- Я как женщина не понимаю войны и никогда не пойму.
- Мы в безопасности, так что можешь не волноваться за Адиманта. Он конечно еще совсем маленький. Ему всего девять. Но тебе не стоит переживать.
- Я знаю, что мы в безопасности, но не всем повезло, как нам, мы ведь аристократическая семья, у нас есть дом, защита и мир над головой
- Я понимаю, что ты хочешь сказать, но всех мы не сможем спасти и всем помочь, как ты себя чувствуешь? – заботливо спросил супруг
Периктиона поняв, о чем спрашивает супруг, ласково погладила свой уже большой живот, в котором развивалась новая жизнь.
***
- Я бы хотел, объяснить всем присутствующим здесь, почему я оказался именно в этом месте, - произнес старик с седыми волосами и отпущенной бородой - как вы знаете, я никогда не скрывал своего намерения нести свет, когда я встречал людей, которые считали себя мудрыми, я всячески пытался вступить с ними в дискуссию, что бы мы вместе могли понять, мудр ли он на самом деле и нет, но во время беседы я узнавал, что мы оба ничего не знаем в совершенстве, а они же наоборот, не зная ничего, считали, что знают многое. И не важно кем были эти люди, я со всеми провозгласившими себя мудрыми вступал в подобный разговор, на мой взгляд ремесленники например, знали больше, но из за своей гордыни, их знания превращались в пыль. Всякому человеку, которого встречаю я задаю вопрос "Не стыдно ли тебе, что ты заботишься о деньгах, чтобы их у тебя было как можно больше, о славе, о почестях, а о разумности, об истине и душе своей, чтобы она была как можно лучше, не забоишься и не помышляешь?" И все услышав мой вопрос, в один голос начинают утверждать, что заботятся об этом, но меня не так сильно волнует, что врут мне, а больше волнует то, что вы врете самим себе и самое дорогое не ставите ни во что, а плохое цените дороже всего. Меня упрекают в том, что я порчу молодые умы и в том, что таким образом вымогаю у людей деньги, но те кто общался со мной ближе, знают, что я не беру денег, для меня самое лучшее это даровой обед и те кто желал обучаться у меня, никогда не был отвергнут. А тот, кто утверждает, что он частным образом научился от меня тому, что другие не слышали из моих уст, будьте уверены, он говорит не правду. Вы клевещите на меня, но я не старался ни о чем таком, о чем старается большинство, ни о наживе денег, ни о домашнем устроение, ни о том, что бы попасть в стратеги, ни о том, чтоб руководить народом, я никогда не участвовал в заговорах и восстаниях. Я мог заниматься государственными делами, но голос, который с самого детства, отклоняет меня от действий, не подпускал меня к подобному делу и вы на меня не сердитесь, если я вам буду говорить правду: нет такого человека, который мог бы уцелеть, если бы стал откровенно противится вам или какому-нибудь другому большинству и хотел бы предотвратить всё то множество не справедливостей и беззаконий, которые совершаются в государстве. Если вы на самом деле думаете, что убивая людей, вы удержите их от порицания вас за то, что вы живете не правильно, то вы заблуждаетесь. Ведь такой способ самозащиты не вполне возможен, и не хорош, а вот вам способ и хороший и легкий: не закрывать рта другим, а самим стараться быть лучше. Я никогда не боялся умереть, ведь бояться смерти есть не что иное, как думать, что знаешь то, чего не знаешь. Ведь никто же не знает ни того, что такое смерть, ни того, не есть ли она для человека величайшее из благ, а все бояться ее, как будто знают наверняка, что она есть величайшее из зол. Вещий голос, божественное знамение не остановило меня ни утром, когда я выходил из дома, ни в то время когда я входил в суд, ни во время всей речи. Как же мне это понимать? А вот я вам скажу, похоже в самом деле, что все это произошло к моему благу, и быть этого не может, что бы мы правильно понимали дело, полагая, что смерть есть зло, этому у меня теперь есть великое доказательство, чтобы не остановило меня обычное знамение, если бы то, что я собирался сделать, не было благом. Ну вот предсказавши это вам, которые меня осудили, я ухожу от вас, а те кто сомневается в моей виновности я бы с радостью пообщался с вами и переубедил вас, но к сожалению у меня нет на это времени.
***
- Я не соглашусь на ваши безумные идеи - произнес старик улыбаясь - от штрафа я отказался сразу, а побег, невероятная глупость Критон, подобным действием я лишь воздам злом за зло, разве это справедливо? Или ты, при всей твоей мудрости не замечаешь того, что Отечество дороже и матери, и отца, оно более почтенно, более свято, перед ним надо благоговеть, ему надо покорятся и если оно разгневано, угождать ему. Надо либо его переубедить, либо исполнять то, что оно велит, а если оно приговорит к чему-нибудь, то нужно терпеть невозмутимо, будут ли то побои или оковы, пошлет ли оно на войну, на раны и на смерть; все это нужно выполнять, ибо в этом справедливость. Нельзя отступать, уклоняться или бросать свое место в строю. Надо исполнять, то, что велит Государство и Отечество или же стараться вразумить их. Учинять же насилие над матерью или над отцом, а тем паче над Отечеством - нечестиво. А если человеку не нравится государство, он может переселиться в другое, куда ему угодно сохранив при этом свое имущество. О том, же кто из вас остается, скажет им государство, зная, как мы судим и ведем прочие дела, мы уже можем утверждать, что человек на деле согласился выполнить то, что мы велим, а если он не слушается, то мы говорим, что он втройне нарушает справедливость. И оно скажет нам: не нарушаешь ли ты соглашений, которые с нами заключил, не по принуждению, не бывши обманут, и не имевши надобности решать дело в краткий срок, ведь у тебя было 70 лет - довольно времени, чтоб уйти.
***
- Мои друзья, мне было приятно с вами поговорить, но вам пора уходить – произнес старик. Все стали его обнимать, целовать и плакать, он же напротив, улыбался. Никто не мог понять его счастья и выдержки.
- Мы никуда не уйдем – сказал Критон
- Да учитель, я вас не оставлю – произнес Аристокл
Все остальные присутствующие молчаливо кивнули. Молчание, которое возникло в темнице, прервал сам старик:
- Умереть, говоря по правде, одно из двух: или перестать быть чем бы то ни было, так что умерший не испытывает никакого ощущения, или же это есть для души какой-то переход, переселение ее отсюда в другое место…
И если бы это было отсутствием всякого ощущения, все равно, что сон, когда спят так, что даже не видят снов, то смерть была бы удивительным приобретением. Мне думается, в самом деле, что если бы кто-то должен был взять ту ночь, в которую он спал так, что даже не видел сна, сравнить эту ночь с остальными ночами и днями своей жизни, и подумавши сказать, сколько дней и ночей прожил он в своей жизни лучше и приятнее, чем ту ночь, то я думаю, не только всякий простой человек, но и сам Великий Царь нашел бы, что сосчитать такие дни и ночи сравнительно с остальными ничего не стоит. Так есть ли смерть такова, я со своей стороны назову ее приобретением, потому что таким образом выходит, что вся жизнь не лучше одной ночи. Те, кто подлинно предан философии, заняты только одним, умиранием и смертью. Люди, как правило, это не замечают, но все же если это так, было бы, разумеется, нелепо всю жизнь стремится к одной цели, а потом когда она оказывается рядом, негодовать на то, в чем так долго и с таким рвением упражнялся. Люди это часть божественного достояния, поэтому произвольно лишать себя жизни нечестиво, боги сами укажут человеку, когда и как угодна им его смерть.
После того как старик закончил свою речь, он подозвал к себе Аристокла и шепнул ему на ухо:
- Послушай, Платон, я хочу, чтоб ты закончил самое главное дело моей жизни. Дело Атлантиды
- Но как? Да и я мало знаю об этом, учитель – с непроизвольным удивлением ответил Аристокл понимая важность задания
- Не знаю, любыми способами это очень важно, и не только для меня, но и для всех. Голос сказал мне о том, что ты должен отправится в Египет. Эта страна ближе всего к истине. В эту страну очень давно прибыл житель Атлантиды и принес туда часть могущества, которое имел его народ. Возможно, он еще жив. Но это все, что сообщил мне голос. Поговори перед этим со своим прадедом, он кое – что расскажет тебе, но это крохи, крохи. – После чего старик закончил свое повествование и произнес - К сожалению, мой час пришел.
Старик будто чувствовал приближение самой смерти. Может быть, услышал ее шаги.
В помещение зашел тюремный служитель. Он держал в руках бронзовый кубок и холодным голосом спросил:
- Никто не желает выйти?
- Нет, мой милый друг – ответил старик с искренней улыбкой на лице – что мне стоит делать? – задал он вопрос служителю.
- Выпей то, что в кубке – получив ответ от служителя, старик стал пить жидкость, лицо его скривилось, видимо содержимое было не очень приятно на вкус – как допьешь, ходи, пока не появится тяжесть в бедрах, а потом приляг сюда - произнес отрешенный служитель и указал ему на ложе. Старик допил яд и протянул кубок служителю, он посмотрел на лица своих друзей, слезы лились из их глаз.
- Не стоит слез, умирать должно в благоговейном молчании – сказал им он, после чего все старались сдерживаться.
Немного походив, старик лег на спину, служитель стал ощупывать ему ступни и голени, через некоторое время он сильно стиснул ему ступню и спросил:
- Ощущаешь что-то?
- Нет - ответил старик и еще раз осмотрел всех своих друзей, их лица были покрыты невероятной скорбью и печалью, но старик постарался улыбнуться, тело уже не хотело повиноваться его желаниям, поэтому осуществить желаемое было куда труднее, чем раньше. Служитель стал ощупывать выше и хладнокровно произнес, положив ладонь на заключенного, в область, где находилось его сердце
- Когда холод дойдет до сердца, то он умрет
Старик немного вздрогнул, взгляд его стал пустым, рот был открыт, Критон обливаясь слезами, прикрыл ему веки. Люди больше не могли сдерживать своих чувств, в стенах тюрьмы слышались вопли отчаяния и горя.
***
- Мать, наш брат собирает вещи, он собрался в путешествие – произнес Адимант новую весть.
- Ему это нужно, он очень опечален смертью учителя, он ему был как отец, хоть он мне ничего и не говорил о том, что собирается уплывать, но не стоит его задерживать – ответила Периктиона
- Младший брат и сестренка сильно взволнованны, отговаривают его, волнуются за него – продолжал сын
- Не стоит волноваться, он вернется, я знаю – успокаивающе сказала мать –Все таки так точно подметил Сократ, прозвав его Платоном. У моего сына очень мужественная стать
-Мы все будем скучать по нему – ответил ей Адимант с не поддельной грустью
- Эта поездка, будет важна для него, все же он софист, он продолжает дело своего учителя, ему нужно докопаться до истины. Жаль ваш отец не увидит его успехов… – очень несчастным голосом произнесла Периктиона
***
Аристокл сидел за своим письменным столом и рьяно что-то записывал, он сидел день, возможно и двое суток, а может и дольше, он сбился со счета. Не успев разложить вещи и развернуть чемоданы после долгого плавания, которое длилось более пяти лет, он взялся за бумагу. Аристокл быстро поздоровался с семьей и извинился за то, что так торопиться. Он взял свою книгу и без черновика стал записывать свои эмоции, чувства и переживания, то что ему поведали люди. Он не спал и не ел, хотя вся семья ждала его на ужин, но он отказался, он волновался забыть хоть что-то с того что ему рассказали, то что сказал ему прадед было не так весомо, как то, что он услышал от людей живущих в той стране. Особенно очень важные вещи он услышал от одного мужчины. Он рассказывал события так, будто сам побывал там, о чем поведывал своему новому знакомому. Ему даже показалось, что это тот самый атлант. Но потом он подумал о том, что это вздор и выбросил эти мысли из своей головы.
Аристокл проснулся от радостного голоса своей матери, который исходил из за двери. Давно в ее голосе не было столько счастья, возвращение сына, которого она считала гордостью семьи, было самым лучшим благом, которое случилось с ней за эти пять лет. Аристокл поднял голову со стола, он услышал шелест бумаги под своим лицом, взяв в руки книгу на которой пролежал несколько суток, он нашел последнюю страницу, на которой были записи. Он стал всматриваться, но не нашел ни строчки, которую писал после приезда. Он громко закричал, схватился за голову пытаясь обдумать произошедшее, мать с взволнованным лицом вбежала в его комнату, выполнив просьбу принести стакан воды, она удалилась. Тогда он стал снова записывать, написав пару предложений, он не сводил глаз с бумаги, и увидел, как через некоторое время буква за буквой начинали исчезать, как будто их никогда и не существовало. Тогда он выбежал из дома, купил других чернил и снова взялся за дело, но происходило тоже самое, что и в прошлый раз, тогда он записал краткое объяснение деда по поводу вопроса, который он пытался записать в книгу диалогов, и запись никуда не исчезла. Еще несколько лет он пытался записать, то что узнал с того далекого путешествия, но старания были в пустую. Единственно, как он смог поделится своими познаниями, открыв свою школу он рассказывал об этом своим ученикам, они всегда имели привычку записывать, все то, что он им рассказывал, все что он получил от своего учителя и от жизненного опыта. Но смог ли кто-то оставить те самые невероятные вещи на бумаге? Он был уверен, что нет, потому что он никогда не бросал надежды записать это своей собственной рукой, но все было напрасно. Он надеялся, что они станут передавать это из уст в уста и люди будут уведомлены своим далеким прошлым.
***
- То, что тебе приснилось – поразительно, - с огромным восторгом говорил Башир.
- Ты веришь, что это правда? – взволнованно спросила она
- На то воля Господа, я верю, что это правда, а насчет друзей со школы, ты давно с ними виделась?
- Очень давно… Как мы поженились, я оборвала с ними все связи, не гоже мне было общаться с людьми таких нравов, они к тому времени, совсем скатились, жаль было прощаться со своей подругой, которая так много для меня сделала в детстве, которая помогла мне стать увереннее в себе, но наши пути разошлись…
Башир заметил грусть на лице своей супруги и нежно обнял ее и нежным, успокаивающим голосом сказал:
- Не печалься милая, у каждого из нас свои уроки. Если ты захочешь углубиться в произошедшее, несомненно, я тебя поддержу в этом, дело лишь за тобой родная. Ты же знаешь, я с тобой в огонь и в воду.
***
- Что будем делать? – нервно спросила Мака, смотря в темноту, желая увидеть лицо своего друга по несчастью, после чего зажгла огонек в автогенке
- Мака, выключи ее, неизвестно, сколько нам тут торчать – не ответив на вопрос, произнес Звиг. Мака послушно выполнила его желание.
Они оба присели на диван, усталость валила их с ног, они не знали, как им поступить дальше, выходить было крайне опасно. Было очень тихо, это было тоже странно, ведь на корабле были другие ребята и скорее всего они бы подняли шум.
- Аууу, меня кто-то слышит, ребята – громко закричал Звиг, подруга по несчастью от неожиданности подпрыгнула
-Ты зачем меня так пугаешь? – злобно произнесла она
- Тихо… подозрительно тихо – шепотом сказал Звиг
***
- Знаешь, что странно, - начала Мака – это то, что у меня нет чувства голода или жажды, ну и…
- Да да, очень странно, что с того самого момента, как появился этот туман или что оно там, мне тоже не хочется в туалет, я насчитал уже вторые сутки. Но как мы проснулись и увидели, что время остановилось, у меня сушило в горле, это был последний раз, когда я пил.
- Может, все-таки выйдешь, посмотришь, что там за дверью? – стала уговаривать его Мака.
- Ты не боишься меня отправлять неведомо куда? – с улыбкой ответил ей Звиг
- А чего мне бояться?
- Ну а если я исчезну, что ты будешь делать тут одна? – так же добродушно улыбаясь, ответил он, - ну если ты настаиваешь, я пойду, – он встал с дивана и продолжал говорить – включи автогенку, мы подойдем к двери, оставишь ее открытой и будешь стоять в проёме и светить мне, а я попытаюсь дойти до стены, которая параллельна нашей, там приблизительно два больших шага, не так то и далеко.
- Но…но… - стала жалобно тянуть Мака, я же не серьезно сказала…
- Но мы должны же узнать в чем дело или нет?! – немного разозлился Звиг, - то ты меня отправляешь, то просишь остаться, ох вы женщины…
Мака послушно сделала все, что у нее попросили, Звиг шагнул вперед, его начало обволакивать неизвестным явлением, поначалу Мака еще могла разглядеть силуэт уходящей фигуры, но вскоре все закрыл густой туман. Прошло около минуты, Мака стала нервничать, ведь два шага это дело трёх секунд, а друг так и не появлялся.
- Звиг, с тобой все в порядке?! – крикнула она в пустоту
- Да – послышался ответ, но казалось, будто звук идет, издалека. У Маки стали труситься ноги, плохие мысли, гигантским потоком посещали ее голову, из глаз неожиданно для нее самой стали литься слезы, она внимательно смотрела в эту неизвестную дымку. Маку поглотили собственные мысли, настолько сильно, что она не заметила, как Звиг стоит напротив нее почти вплотную
- Ты тут? – помахал он ей рукой – дай зайти в комнату – произнес Звиг и Мака машинально подвинулась, чтоб дать ему пройти. Звиг с пустым взглядом сел на диван.
- Короче, стены больше нет – сухо ответил он
- Это как? А каюта, которая за ней?! – ошарашено, спросила Мака
- Нет, нет никаких стен, я просто шел, среди этого тумана и ни с чем не столкнулся, ничто не заграждало мне путь.
- Что за ерунда? Ты что шутишь? - очень встревожено стала говорить Мака
- Похоже на то, что я тебя разыгрываю? Вовсе нет, в общем, как бы это странно не звучало, но больше ничего здесь нет, кроме нас и нашей комнатушки, я сам в это не могу поверить, но похоже придется.
Они еще долго сидели в тишине, иногда посматривая на запястье руки, в надежде на то, что цифры изменятся и время пойдет как раньше. Угнетенные, они большую часть времени просто сидели на диване, им так хотелось заснуть и погрузиться в мир снов, но в сон не клонило во все.
- Хорошо же, что я все-таки зашел к тебе на чай? Интересно как бы все было, если бы ты меня не впустила? Возможно, я бы исчез, как все что снаружи, а ты бы осталась здесь сама - прервал тишину Звиг, расхваливая свое присутствие.
- Даже не хочу об этом думать, если честно признаться, то я не хотела тебя впускать, просто решила вести себя учтиво и гостеприимно - монотонно ответила Мака
- А поцелуй? Это тоже просто гостеприимство? И часто ты проявляешь его?
- К сожалению да, и не такое со мной случается - ответила она, потупив взгляд.
- И тебе это нравится? Так жить? - посыпались вопросы с его стороны
- Ты, что поучать меня будешь, тогда лучше бы ты не оставался тут, какой с тебя толк - произнесла она, ехидно улыбаясь, стараясь держать себя в руках не показывая своей злости и обиды.
- Ты разве так хотела жить? - не успокаивался Звиг
Маку начинало это злить, но выбора не было, чтоб куда-то уйти. "Сколько мне еще здесь сидеть с этим праведным мальчиком" думала она.
- Нет, но так вышло - сухо ответила она и отошла в другую часть комнаты.
- Ну чего ты обижаешься? – расстроившись, произнес он, но Мака молчала, тогда он не стал больше задавать ей вопросов.
***
Они просто молча лежали на диване, направив свой взгляд в потолок, в помещении было все так же темно, Мака испытывала обиду. Молчание вызывало глубочайшую депрессию, казалось будто они оба сходят с ума, через сутки тишины и темноты, амбиции Маки закончились и она первая стала говорить. Звиг, казалось был очень удивлен, он не ждал от нее примирения.
- Почему ты один?
Звигу было сложно ответить, он не ожидал, что она станет интересоваться им. Голос Маки был похож на спасательный круг, за который он схватился обеими руками.
- Как-то не складывалось – отвечал он, стараясь быть спокойным и во все не удивленным.
- А может ты просто этого сам не хотел? – стала задавать каверзные вопросы, видимо еще ощущая обиду за то, что он пытался вмешаться в самое сокровенное и волнующее
- Да, может и так, - немного погодя он стал говорить дальше -да ты права, я не хотел, до двадцати лет я не задумывался об этом, было чем заняться, но потом я встретил тебя
- Ну я и не сомневалась, по тебе было заметно, ну вот тебе повезло, не знаю сколько мы пробудем вместе, я думаю к тому моменту, как все закончится ты перестанешь испытывать ко мне приятные чувства, жить со мной часами, днями и возможно месяцами, не выходя из комнаты просто невыносимо, я уж это знаю, поверь
- Ты ошибаешься – произнес Звиг
***
- Невыносимо трудно, сколько уже дней прошло? – говорил нежный женский голос
- Приблизительно неделя – послышался уставший мужской голос в ответ
Полная темнота покрывала комнату.
- Хоть я и нахожусь в глубокой депрессии, но я чувствую свободу, это очень приятные чувства, мне больше не хочется употреблять что-то, когда я могла пойти куда угодно, когда я могла поехать, преодолеть большие расстояния, я никогда не ощущала такой свободы, как ощущаю сейчас, в этой крошечной комнатке. Когда мы познакомились, я уже была в клетке. Что тебе понравилось во мне, для меня до сих пор загадка, ведь мои глаза были всегда в дурмане, да и вообще я не верю в любовь
- А зря – коротко ответил Звиг
Мака будто не услышав его, продолжила:
- Наверное, ты подумал, что меня сломали жизненные обстоятельства, нет, это был азарт и всего лишь интерес, который не покинул мою жизнь, а врос в нее, это была моя глупость, одна единственная глупость испортила мне всю мою жизнь. Ты думаешь я не жалею, что так все вышло? Жалею, но не могу себя победить. Но сейчас мне очень легко, я до сих пор не могу понять, что произошло, но эта комната самое прекрасное, что было в моей жизни, правда, я очень скучаю по моим родным, мы давно не общаемся. Так, что если я исчезну, они вряд ли узнают об этом, я их очень долго подставляла и они меня просто отпустили, как будто меня никогда не существовало, я могу их понять. Я причинила им слишком много боли.
- А мне никогда не был интересен такой вид отдыха. Я любил театры и кино, я любил музыку и книги
- Мне всегда казалось это скучным, но что-то во мне изменилось, после того как остановились часы, я книги практически никогда не читала, только в школе и то не много. Я чувствую, что времени у нас достаточно, в этой темноте и тишине, можно сойти с ума, мог бы ты пересказать мне рассказ или любимую книгу?
- Да, могу – ответил Звиг и начал пересказ
***
- Знаешь, в таком положении я не знаю, что и думать, нет жажды, нет голода, мы в этой комнате и вокруг ничего нет, это страшно, но в тоже время, мне спокойно, очень странное чувство.
- Да Мака, у меня все точно так же – ответил Звиг
- А ты верующий?
- Ну можно сказать и так, я крещен как в принципе и любой русский, но я не люблю ходить в большие храмы, не чувствую я там Бога мне нравятся маленькие церквушки, а ты?
- Да я просто наркоманка – произнесла Мака и стала громко хохотать
- Никогда не поздно, что-то изменить
- Не подходящее выражение для данной ситуации Звиг – улыбчиво ответила девушка
- А как по мне, это самое лучшее время, чтоб начать все с чистого листа – удачно парировал он
***
- Помнишь наше детство? Для счастья нам хватало сладостей и игрушек
- Я ценю не только его, но и другие годы моей жизни, каждый год несет свою историю
- Как думаешь, когда этот год закончится, мы сможем выбраться отсюда?
- А мне и не хочется, чтоб он заканчивался, ты говорила, что я разочаруюсь, совсем нет, мне нравится с тобой находиться, даже тогда, когда ты начинаешь говорить бред или паниковать
- Если бы я оказалась тут сама, я бы сошла с ума, или вышла бы в туман и заблудилась и не смогла найти путь в комнату. Комната все-таки ниточка, которая связывает нас с нашей обычной жизнью, я могу подойти и потрогать комод или лечь на диван, а это не так мало, как например вечный туман.
- Я тут задумался об именах, тебе бы больше подошло имя Мария, чем Мака
- Я тоже так думаю, в школе меня обзывали макакой – стала хохотать во все горло девушка
- Ну это предсказуемо – улыбнулся Звиг – ты злилась на родителей за это? – тут он неожиданно даже подскочил и стал бормотать – я имел ввиду, что имя в рифму, я надеюсь ты поняла..
- Конечно злилась, а как иначе, да Мария было бы подходящим именем, еще я всегда мечтала о какой-то величественной фамилии – отвечала она будто не слышала его бормотания
- Почему тебе не нравится твоя фамилия? Котова вполне сносная фамилия, бывают такие фамилии, что на уши не натянешь, я даже не буду произносить их вслух, ибо они очень не приличные – весело проговорил он, еле сдерживая смех, улыбаясь со своей глупой шутки.
- Не знаю, мне всегда хотелось, что-то такое необычное, даже американское, например Келли или Диас, кстати, твое имя тоже очень странное, тебе бы подошло Евгений, Звиг непонятное имя. Тем более с твоей простой русской фамилией, это имя совсем не сочетается.
- Я даже не знаю, почему меня так назвали, никогда не спрашивал у родителей, наверное потому, что мне не давали никаких обидных кличек, поэтому меня это и не заботило, ну только говорили вжик вжик иди сюда – сказал он и весело засмеялся.
***
- Я хочу рассказать тебе свою тайну
- Какую тайну? – с сомнением спросил он
- У меня есть ребенок – произнесла она и замолчала
- Ты никогда не говорила, да и я никогда его не видел. Когда я появился в вашей компании, я и не думал, что… Он живет с отцом?
- Нет, он в детском доме – тихо, шепотом говорила она, будто стыдилась
-Как!? Как ты такое позволила? – в бешенстве он подорвался с дивана, и она слышала, как он стал ходить по комнате
- Просто мне было всего восемнадцать лет, я гуляла, веселилась, да и отец ребенка «случайный прохожий», мы с ним познакомились на вечеринке, ну и в ту же ночь, все у нас получилось. Через некоторое время, я поняла, что беременна и нашла его. Он оказался достаточно добродушным парнем и принял ребенка, мы даже поженились, чтоб создать семью, как у всех, по-человечески. Но это было ужасно тяжело. Особенно сложно стало, когда он родился. Мы даже из-за имени ругались. Швыряя все по дому. Когда я уже устала спорить, я согласилась, что нашего ребенка будут звать Лёней. Но мы долго не выдержали вместе и расстались. Точнее он просто ушел куда-то и не вернулся.
- Как ты могла… - злобно шептал Звиг в другом конце комнаты
- Ха – терпение у Маки закончилось и она стала говорить совсем другим тоном, - ты не знаешь, что такое ребенок, поэтому заткни свою пасть. Меня так раздражают такие всезнайки как ты! Ты не был в моей шкуре еще и смеешь меня упрекать
- А ребенку думаешь легко? Ты сломала ему жизнь! Сломала! – повышая голос говорил он, но ответа на это не последовало.
***
- А ты когда нибудь кололась?
- Нет – сухо, со скрытой злостью ответила она
***
-Жалею, что не проживал каждый момент своей жизни осознанно, и не ценил все, что со мной происходило, я думал, что у меня много времени, но на самом деле, у нас совсем его нет. Мы все откладываем на завтра. Но завтра может и не наступить. Вот например сейчас, что с нами? И вернемся ли мы к привычной для нас жизни? Все что происходит странно.
- Так живи сейчас, никогда не поздно все изменить, ты же сам мне говорил, жить настоящим, это искусство, если ты говоришь, то жив
- А может и нет?
-Наверное, ты попал в рай – стала добродушно смеяться Мака
***
- Звиг, ты прости меня, если вдруг я резко сказала. Ты думаешь я не жалею, ты думаешь мне все равно мать твою?! - она стала срываться на дикий крик
Звиг сел рядом и крепко обнял ее и шепотом еле слышно успокаивал ее, как будто их мог, кто-то услышать, но она продолжала:
- Мои родители не хотели меня видеть, я не стала говорить им, что у меня есть ребенок. Да я сама виновата в этой херне, но пойми Звиг, пойми, я была одна, отец ребенка куда-то свернул лавочки, ты не знаешь, как это тянуть ребенка самой, да и какая я к черту мать? Я и подумала, что правильней будет отдать ребенка в детский дом, там у него будет воспитание лучше, чем мое, воспитание конченой наркоманки – крик стал похож на рыдания, Звиг вытер слезы с ее лица и снова обнял ее крепко и с глубоким пониманием.
- И ты прости – тихо с нежностью в голосе ответил он
***
- Я считаю, что мужчина, что женщина, должны быть чисты в идеале. Инстинкты инстинктами, я считаю, мы родились в таком образе, чтоб с ними бороться, это наши главные враги и так во всем. Жалею, что не испытал это, только с одной женщиной, которую действительно бы любил. Наша цель победить животное внутри, а не поддаваться ему.
- Ты о чем? – с непониманием в голосе спросила она
- Я про близость, да и вообще обо всем
- Тогда, лучше не спрашивай меня по этому вопросу
- Хорошо, не буду
- Знаешь Звиг, у меня есть к тебе предложение – продолжила Мака
- Ты про близость? – немного хихикая, произнес он
-Ну ты…- сдержалась Мака, чтоб не сказать грубость - Звиг, нет, почему ты такой заносчивый?
- А что ты хотела сказать? – с сильным любопытством поинтересовался он, понимая, что она хотела сказать, что-то серьезнее
- Да ничё
- Ну ниче, так ниче – пожал плечами Звиг скрывая свое расстройство под маской безразличия
***
- Я хочу услышать, как поют птицы,
- Какие птицы тебе нравятся?
- Воробьи, как же я хочу прогуляться по улицам нашего крошечного городка.. эх…чик чирик – проговорила Мака и замолчала.
***
- Я хочу домой, я хочу лечь на свою кровать и уснуть, уснуть надолго, на пару дней, я хочу хотеть есть и пить, но не могу хотеть. Нам бы понять, что случилось – взволнованно с нервным напряжением говорила она
- Давай отвлечемся от грустных мыслей, хорошо? Какая твоя любимая песня? Напой ее мне, если я ее знаю, то мы споем вместе, если не знаю, то споешь мне ее несколько раз, и я ее выучу.
- Мы чересчур увеличили дозу, вспомнили все, что хотели забыть или на рельсы легли слишком поздно, Бог устал нас любить, Бог просто устал нас любить… - пропел мягкий женских голос
- Это Сплин, я знаю это песню, что за депрессия! Я же говорил, давай не будем о грустном. Тем более, мы не знаем, что случилось на самом деле, а вдруг это все к лучшему?
***
Мака стала хохотать во все горло.
- Что случилось?
- Мы здесь, получается по вине Бруна?
- Это очень странно, даже не знаю, мне кажется, что так просто должно было случиться, ты говорила про бумажку, а кто ее настоящий владелец?
- Наверное, это останется тайной, я не расспрашивала Лидию на этот счет
- Жаль, хотелось бы узнать, чья рука пишет такие страшные вещи и раздает их неопытным людям и для чего это все
- Меня всегда расстраивало, что мы находимся в неведении всю свою жизнь, мы ни в чем не можем быть уверенны и знать все наверняка, нам, почему то это не дано вовсе. Ты уже веришь в вину этого листочка? Удивительно.
Скрип послышался в темной комнате, Мака держала в руке небольшой кухонный ножик, Звиг немного светил ей автогенкой, когда она оставляла седьмую по счету полоску на столе. Они вели календарь, чтоб не потеряться во времени. Одна полоска – один месяц.
- Все, можешь выключать – но Звиг сделал вид, что не слышал, что сказала Мака и подумал «Когда происходит такое, сложно не поверить»
Он непременно сделал то, что просила его женщина. Но потом сказал:
- Можешь подойти ближе? Я хочу посмотреть в твои глаза
Было слышно, как она медленно подходит к Звигу. Он зажег автогенку и видел ее карие, красивые глаза, складывалось ощущение, будто она помолодела, за эти одновременно быстрые и долгие семь месяцев. Они оба не могли поверить в то, что не сошли с ума, находясь в полном бездействии все это время. Лишь рассказывая все, что происходило в их жизни. Они рассказывали друг другу, даже глупости, которые не имели бы никакого значения и были бы не интересны, если б они находились не здесь, а в мире, среди дорог и машин, среди домов, городов, парков и аллей. Каждое слово, которое они произносили здесь, имело большую ценность. У них не было друг от друга тайн или секретов, вряд ли кто-то знал их лучше, выложив все карты на стол, оба стали чувствовать легкость, им не нужно было притворяться, делать вид, что они не те, кто есть на самом деле. Она улыбалась и смотрела на него уже совсем иначе.
- Это тоже все, когда то закончится да? - смотря в его голубые как небо глаза, говорила Мака
-Да, все заканчивается, но я не хочу, чтоб это случилось
- Это время, лучшее время моей жизни, не думала, что такая заноза, как ты может меня успокоить – с улыбкой на лице отвечала она
- Чувствую себя как пятилетний мальчишка – сказал Звиг и отвел взгляд
- Не отворачивайся, помнишь, ты говорил о том, что у нас нет времени. Так вот, может у нас его действительно нет и может это последний раз, когда ты можешь взглянуть на меня.
- Звучит страшно, но я надеюсь, что у нас еще есть время – произнес он и стал снова смотреть в ее черные, как бездна глаза.
- А вдруг нет?
- А вдруг да?
***
- Ну что ты готова?
- Да!
- Ты уверена, мы можем никогда не вернуться в эту комнату
- Да! Ты главное не отпускай мою руку, хорошо?
- Обещаю – ответил он и взял ее за руку. Они направились к двери, он повернул ручку.
- Точно готова?
- Да!
- Какая же ты не терпеливая – взглянул на нее Звиг, они стояли молча и смотрели друг на друга пока их лица освещала автогенка. Он подумал, что она похожа на ангела.
- Скоро погаснет, поэтому смысла оставаться здесь больше нет, мы ничего не увидим. А ты надоеда, спрашиваешь у меня одно и тоже, по нескольку раз – сказала она и подмигнула ему и продолжила, - помнишь, я хотела кое-что у тебя спросить?
- Да, ты прости за мою глупую шутку ладно? – с ноткой стыда ответил он, Мака будто не заметив этого раскаяния, стала говорить:
- Если мы вернемся к обычной жизни, я хочу… - немного запнувшись и помолчав несколько секунд, она резко выпалила слова, как из пулемета – хочу, жить с тобой и забрать своего ребенка домой…
- Хорошо, так и сделаем… - сказал он и крепко сжал ее руку, - Я люблю тебя…
- Звиг… я ничего в этом не понимаю, но очень похоже на то, что и я ощущаю тоже, что и ты… а еще, я хочу поблагодарить тебя за то, что ты сделал меня чуточку умнее за это время которое мы находились здесь
Он взглянул ей в глаза с непредельной нежностью и произнес:
- Ну что, идем?
- Идем – в ее голосе чувствовалось тепло и счастье, которого он раньше за ней не замечал. Звиг выключил автогенку и засунул ее в свой карман брюк. И они вместе медленными шагами, направились во всепоглощающий туман.
***
Я резко открыл глаза, как будто от долгого сна. Сначала я не мог понять, что случилось, но потом я увидел свою комнату. Все было на месте. Шкаф, стулья, стол, книги и другие объекты, находившиеся в моей комнате всегда, я взглянул на часы в телефоне и увидел дату, 19 августа. Почему то в голову приходили мысли о том, что сегодня день рождение моего родного города, а не то, что случилось со мной во сне. Я подумал, что все мне приснилось и как ни в чем не бывало, отправился на кухню и заварил себе чай в последнюю чистую кружку, сел за стол и начал его присербывать. Как всегда. Я достал книгу, которую давно не мог прочесть. Но и сейчас я не мог вникнуть, ни в одну строчку. Я думал о нашем городишке, сегодня ему исполнилось 722 года, представьте себе только. Что он пережил, какую историю, кого тут только не было на этой земле, которая омывалась проливами Балтийского моря. И шведы, и финляндцы, и немцы, а потом русские. И город совсем крошечный, в нем жителей то, 80 тысяч всего. Зато архитектура неописуемая, да, действительно есть на что взглянуть. Правда некоторые сооружения все же снесли, целый квартал, люди вышли на митинг, но это ничего не решило. Ну а вообще наш город очень хорош, он даже занял второе место в конкурсе «Самый благоустроенный город», как же мы все этим гордились. Мы и сейчас им гордимся, и сегодня на праздничных мероприятиях ораторы точно вспомнят его заслуги. Вообще я всегда думал, что правильно гордится городком, в котором ты живешь, в любом городишке, даже самом простом, есть все, что греет наши чудесные мысли и нашу память. Осознав, что я вовсе не вникаю в строки, написанные в книге, я отложил ее на край стола. Я спустился вниз по лестнице к почтовым ящикам, которые стояли внутри подъезда, и открыл свой, достал свежую газету и вернулся обратно. Я перевернул первый лист и увидел там огромный заголовок «Таинственный корабль или Балтийский треугольник» Я увидел фото, на нем был изображен корабль. Обычный, простой, туристический и очень мне знакомый. Я стал читать строчки и не верил своим глазам. И тогда прочитав пол статьи, я понял, что не просто спал. Что со мной произошло, что-то очень странное и даже жуткое я бы так описал это. Я вспомнил нашу поездку и тогда стал дочитывать статью дальше. Увидев число восемь, я поначалу обрадовался, но потом, читая список погибших, я увидел ее имя… и мое сердце сжалось от боли. Зачем мы вышли? Куда лучше было бы остаться там, в этой маленькой комнатке. С ней, Мария..Мария..с горем внутри повторял я ее имя в слух. А потом обулся и вышел из квартиры.
***
Я стоял, с двумя розами в руке, напротив свежей могилы, меня привела сюда та надежда, что вдруг она придет сюда и увидит меня, хотя где-то глубоко в сердце я чувствовал, что ее здесь нет, она совсем в другом месте. Но надежда имеет огромную силу. Глубокое молчание стояло здесь. Я прошел по всем, она осталась последней. Я долго откладывал, чтоб прийти сюда. Любовь и дружба все мигом покинуло меня, в один день. В одно утро. Я думал о том, что люблю ее, люблю всех своих друзей, почему я здесь, а они нет? Неужели их наказали за что-то, или меня наказали. Почему все не может быть легким и понятным, если бы человек знал, он бы понимал, что может причинить ему вред, а что нет. Но мы ничего не знаем. Наука занимается разработками компьютерных технологий. Удобства это хорошо, но что они стоят, если мы ничего не понимаем в самой сути нашего существования. Вот, например Рина и Дук, люди не святые, конечно, да и кто из нас святой. Почему их нет? Или Прус, он конечно иногда делал людям пакости, но а кто не делал. Может, я ничего не знаю, об их жизни? На самом деле, я знаю, только то, что они хотели мне показывать. Возможно у них, что-то страшное кроется за спинами. Или может, у нас была уже не одна жизнь. Поэтому мы переживаем определенные события, которые с нами случаются. Может я уже был, и она была, и они были раньше. Может это похоже на амнезию? Или может, мы должны, выполнить, что-то нам предначертанное, а потом, выполнив свое задание, нас забирает смерть. Я еще много чего думал и отправился обратно к машине. Я прошел мимо часовни Св. Георгия Победоносца, которая была у входа на кладбище. Машину я поставил, как можно дальше от этого места, чтоб мой сынишка не видел этих каменных глыб и крестов и не слышал этой мрачной тишины. Я почти в плотную подошел к машине, как услышал сзади меня цокот женских каблуков, я обернулся и увидел темноглазую девушку в чадре. Я не сразу узнал ее, она казалась моложе, чем я ее помнил, я обратил внимание на ее правую руку, я увидел обручальное кольцо, которого раньше не было. Я протянул ей руку, мы молча совершили рукопожатие.
Мы не знали, что говорить друг другу. Она печально взглянула на меня, как будто спрашивая « Где они? Что с нами случилось?» и я ей так же молча, ответил и увидел в глазах ее разочарование. Я не знал, я ничего не знал. Она еще несколько секунд смотрела на меня, а потом пошла дальше по дороге, я увидел, что немного выше, стоит мужчина и машет ей рукой, я был уверен, она направляется именно к нему. Немного отойдя от своих мыслей, я открыл дверь машины и услышал мальчишеский голосок:
- Папа, куда ты ходил? – его глаза сияли любопытством с ноткой страха
- Лёнечка, да я ходил по своим взрослым делам, хочешь киндер? – говорил я, еле сдерживая грусть в своем голосе. Но мой сын, уже забыл свои вопросы по поводу моего исчезновения и радостно кричал:
- Да! Давай купим, чтоб там была коллекция с бегемотиками, так не люблю обычные киндеры, в них очень странные игрушки – говорил ангельский голосок. Я с ним согласился и сел за руль.
Я скрывал ужас, который охватывал меня, я не понимал, что произошло и очень хотел узнать ответ, почему именно я и ее подруга. И хорошо ли, то что мы оказались здесь, а не там? Но я знал, уже знал, что поеду куда угодно, чтоб докопаться до правды. Я видел, что так просто мне никто не даст ответ. Мне придется, долго и упорно идти к нему. Но больше всего, меня интересовал ответ не про себя, а про них, про тех, кто не вернулся с нашего первого совместного плавания. Эта бумажка, которую прочел Брун. И вообще я дурак. Почему я не поговорил с Эдыгеей, видимо не время, не время. Я знаю, где она живет, и все у нее разузнаю. И все ей расскажу. Мы должны вместе держаться, и помочь друг другу. Я думаю, она тоже в таком смятение, как и я. Мне кажется, что нам есть, что рассказать друг другу. Я завел мотор и тронул. И подумал, о том, что Мария не права, Он нас совсем не покинул. И не разлюбил. Наоборот Он вторгся в нашу жизнь и что-то с ней делает, чего мы не можем осознать. Как же сложно без тебя, роднее тебя, нет никого для меня. Мне так больно тебя терять, Мария. Я вечно твой. Я жду тебя. Вечность жду.
***
Мы выехали на улицу Последнюю и направились в магазин «пяторочка». Я открыл машину, вышел я, за мной вышел мой сынишка. Глаза его были такие же красивые, как у нее. Такие же черные. Волосы правда были обычного русого цвета, как у меня. Очень странное сочетание. Он был немного похож на меня, из чего можно было подумать, что он действительно мой сын. Я взял его за маленькую ручку и мы зашли в большой магазин, он рассматривал все вокруг, его привлекало все яркое, это здесь было даже больше чем нужно. Я постарался быстро его провести к кассе. Он очень расстроился и заговорил:
-Пааааа, куда мы торопимся? – очень грустным голосочком произнес он
-Я просто не люблю эту суматоху Лёнечка – нежно говорил я, стараясь скрыть дрожь, которая шла по-моему телу от непонимания того, что произошло – давай мы возьмем два? И сразу направимся к кассе? – предложил я альтернативу, которая его устроила, он положительно кивнул мне в ответ.
Знаете, как случается, когда ты не хочешь никого видеть, не хочешь встречать каких либо знакомых и разговаривать о жизни, обязательно кого-то встретишь. И вот сегодня. Мы стояли у кассы и ждали пока двух покупателей рассчитает продавец. Я мечтал скорее преодолеть это препятствие и направится в машину, она была как бункер от окружающего мира, никто не мог меня в нем тронуть. Я мог спрятаться в ней от всех людей.
- Петрооооов – кричал мужчина, где-то вдалеке.
Я не обратил на это особого внимания, раньше я оборачивался, но понял, что моих однофамильцев очень и очень много, но если я слышал свое редкое имя, я сразу понимал, что зовут именно меня. Голос мужчины прозвучал совсем близко, он назвал меня по имени и хлопнул дружественно по плечу.
- Сколько лет, сколько зим – говорил он, я вглядывался и совсем не мог узнать этого мужчину
- Ты что не помнишь меня? Мы вместе учились, в параллельных классах, - он заметил мое недоумение и продолжил – Звиг, ну как так, меня же Миша зовут.
Я подумал о том, что не всех я мог запомнить, я мог его и забыть. Но все равно это было странно. Я смотрел на Лёну, он с нетерпением мечтал открыть киндер и взглянуть, что внутри. Пока мы говорили с Мишей, очередь продвинулась. Я рассчитался в кассе и мы вышли, за мной как по пятам следовал Миша, руки его были пустыми. Он ничего не купил.
- А да, припоминаю – говорил я
- Как поживаешь? Как поездка? – спросил он у меня и я ощутил как мои глаза увеличились «откуда он знал?» очень напугано стал спрашивать я себя.
- Нормально – сухо ответил я, уже подходя к машине держа Лёнечку за руку.
- Столько жертв, ну может я чего то не понимаю, у каждого человека видимо разная расшифровка слова нормально.
Я больше ничего не ответил и он тоже молчал, я судорожно схватился за ручку двери и открыл машину. Неизвестный помахал мне рукой в след и больше ничего не говорил. Я тоже помахал ему, но рука моя дрожала и мы с Лёней сели в машину. Я завел машину как можно быстрее, чтоб уехать от ужаса, который охватил меня.
***
Через несколько месяцев мой ужас немного стих. Я совсем не мог вспомнить, как выглядит тот Миша, который разговаривал со мной в магазине. И решил, что это был плод моего воображения. Так было легче.
Но потом случилось еще кое-что. Я стал видеть сны. В первом моем сне я видел Бруна который держал в руках бумажку и читал заклинание. Потом я увидел Томаса и Дука, они общались в капитанском мостике и разговор Томаса с Эдыгеей и так далее… я видел все события того вечера. Как в кино, только лишь с одной разницей я чувствовал волнения и переживания этих людей, это было странно. Очень странно. Я услышал первое признание Дука, которое так ждала Рина. Она сначала расплакалась, а потом они занялись любовью. Потом я видел, как Вида зашла к комнату Прусу, они продолжили пить коньяк и беседовать. Она рассказала ему о том, как попала в тюрьму и за что. Она залезла в дом через окно. Начала рыскать по комнате. На кровати спал ребенок лет 12, он проснулся и завопил во все горло, увидев незнакомую женщину. Тогда она ударила его. Хорошо ударила. Оставив массу синяков и ран. Прус после услышанного просвистел скаля зубы и сказал «Ну и ну, ну ты и тварь» а она улыбнулась ему и ответила «Да, этого у меня не убавлять» будто ей сделали комплимент. Прус любил справедливость. Он говорил о том, что тюрьма не меняет людей. Потом они перешли на другие темы, стали шутить. Очень напились. В них проснулась дикая, животная страсть к друг другу и когда Вида расслабилась и потеряла, какую либо бдительность, случилось страшное. Прус взял веревку, которая лежала в комнате и связал ей руки и ноги. Он посадил ее, она улыбалась и думала, что это игра, пока не увидела его глаза. Глаза были полны ненавистью и отвращением. Его губы полушепотом произнесли « Ты всегда будешь тварью и время тебя не меняет и тюрьма не меняет. Ты тварь и гнида» после чего со всей силы не в шутку ударил ее по лицу. « Даже если я и сяду за это» продолжал он « Ты достойна получить по роже и в печень» произнес он и пнул ее. Она скривилась от боли, стала кричать, умолять, просить. Но Прус не слышал ее, он все бил и бил ее ногами и кулаками, пока жизнь ее не остановилась. После чего он сказал: «Вас только убивать, уничтожать, мерзкие твари»
Я проснулся и был шокирован, неужели это произошло на самом деле в тот день. Я долго ходил под угнетающим впечатлением, я не верил в то, что мой друг, лучший друг способен на такое.
Следующим моим сном была Лидия, она сидела на палубе, сама в одиночестве. Она втягивала через нос кокаиновый порошок и разговаривала сама с собой. «Глупая маленькая девочка, глупая» бормотала она себе под нос. Я о ней знал мало, лишь то что она была наркоманка, часто шутила и много веселилась. « Ты в болоте, да! Тупая, ну что весело тебе сейчас? Вечно желающая драйва и ощущений, скучно тебе? Почему другим весело, а тебе скучно? А? Ты что особенная, да ты особенная, необычайная, ты всем нравишься, все тебя любят, мужчины от тебя без ума, ты красива, ты сильна, у тебя все еще впереди» после этих слов она стала громко смеяться. После долгого и громкого смеха, она стала задыхаться, ее стали трусить судороги. Из за нехватки воздуха в легких она повалилась на пол. Через несколько минут звуки прекратились и она завалилась мертвой на ольховый пол.
Сны выбивали меня из себя. Эти кошмары не давали мне покоя. Но вскоре мне стали сниться сны, которые не касались, ни меня, ни друзей, ни корабля. Мне снился сказочный мир, где все хорошо и прекрасно. В одном из моих снов все изменилось в этом сказочном мирке, один из его жителей по какому-то высшему приказу нарушил порядок и создал хаос. А потом сбежал с острова с некоторыми людьми, которые не углубились в беспорядок. Остров погрузился под воду. Вскоре мне приснился еще сон о древней Греции, периода Пелопонесской войны 431 – 404 годов до н.э. В самом конце войны я увидел родителей известнейшего философа Платон, в то время когда он уже находился внутри своей матери и вскоре должен был появиться на свет. Я проснулся и подумал, что схожу с ума. Я стал пить таблетки, но ничего не помогало. Мне снова приснился сон, на этот раз действия происходило на казни Сократа. Все что я понял, так это то, что Атланты принесли знания в Египет. И все что у них есть, все это благодаря великому народу. Они погубили себя не сами. Они не были глупы, чтобы уничтожать самих себя. Их уничтожили. Смели с лица земли, но зачем? Мне кажется, что их просто выгнали с этой планеты. Переселили их куда-то в другое место. Их девизом была свобода от прошлого, любовь ко всему и к знаниям. После этих снов мне стало даже как-то грустно. Почему здесь и сейчас, никто не старается жить по этому девизу? Иногда мне кажется, что наша планета, как переходной этап, последний шаг, который так сложно сделать правильно. И еще проанализировав все, что случилось, я понял, что рано уходят и те люди, которые как бы казалось должны жить еще много лет, они порядочны, хороши и добры. Но они ушли именно потому, что слишком хороши для места где они находились или сделали все, что полагалось. Другие же уходят от того, что они изменились внутри, что будет с ними дальше, зависит лишь от их собственных изменений. Перед тем, как отправится спать я уложил Лёнечку, укрыл его мягким одеялом и поцеловал в лоб, это определенно был мой сын. Даже не смотря на то, что он был создан не из меня. Но разве это имеет значение? Важнее всего, то, что внутри нас. И совсем не имеет значения связаны ли мы телами. И я думал о том, что если бы все сложилось иначе. Я бы познакомился с ней раньше, и я был бы генетическим отцом, то душа, душа была той же, что и в этом теле маленького мальчика, которое не мое. И вроде бы подумать, зачем тогда создавать семьи, но я знаю ответ, дело не в телах, дело в душах. Семья делает души людей сильнее. Да бывает сложно, как у меня появился ребенок, а это произошло совсем резко. Не как у многих, они постепенно готовятся к происходящему событию, меня же события поймали врасплох. Даже те, у кого появился малыш совсем неожиданно, у них все равно есть время осознать и подготовится к тому, что ты больше не один в этом мире. Теперь у тебя есть душа, которая так нуждается в тебе. И теперь ты не можешь сдаться, все бросить. Вы оба становитесь сильнее, ваш дух крепчает. И это прекрасно. Действительно прекрасно.
Для мира мы непослушные дети, мы капризны и не терпеливы. Часто слышу вопрос, почему наши мечты и желания не сбываются? Нам людям свойственно менять их через каждый час. Это все наши капризы. Каким бы мы не казались умными и образованными, мы дети этого мира и этой вселенной, которые еще ничему не научились и совсем ничего не знают.
Наше тело это как механизм, как машина, мы садимся в нее и едем, туда куда нас тянет душа. По нашей машине иногда можно понять о чем мы думаем, что нас тревожит и какие у нас предпочтения. По нашей машине можно заметить, о чем мы заботимся а о чем нет. Но гибель машины фатально для нас. Если машина погибает мы больше не можем ехать по асфальтным дорогам, мы больше не можем делать задачи которые делали раньше, но это не значит, что нас больше нет. Мы есть, но уже не здесь. И у нас совсем другие задачи. Возможно мы и вернемся к прежним задачам, а возможно и нет.
Сегодня ночью мне приснился сон. Последний. Последний мой сон, поразил меня до глубины души. После него мне больше никогда не снились сны. Хотя нет, я не так выразился, они снились, но совсем обычные, под которыми не было скрытого, а открытого смысла, так и подавно.
Последний сон
Вокруг была космическая тишина, по мокрому грунту шло существо похожее на неопределенную субстанцию и имело ярко-голубое свечение. Существо не шло, а даже взлетало, будто не касалось земли. Оно смотрело в небо, черное как смола, совсем рядом с ним казалось, был другой огромный шар в небе, на нем играли черные тени, всегда не прекращая, они метались, как дикие зверьки. Голубому, будем называть его так, всегда говорили, что планета теней не самая приятное для него зрелище. Но он все же тянулся сюда, здесь был лучший обзор для того, чтоб долго разглядывать тени. Туда, куда он шел, было лучшим местом. Голубой не знал, почему все так против этой планеты. Он знал, что есть и другие не только черные тени, но и зеленые и серые. Но они были далеко, где-то далеко. Может, это было совсем случайностью, что его заинтересовали именно тени, ибо он видел их часто и наблюдал за ними каждый день. В тайком от других. Волей не волей, постоянное наблюдение заинтересует. Ему если честно, было все равно на чужое мнение, ему нравилось свое. Голубой никогда не обижал других, но и не давал себя в обиду. Если он сказал так, значит так. Он так же заметил, что черные тени двигаются, где-то по бокам и в середине. А вот в самом низу шара, откуда как он знал, они тоже имели хороший обзор, подобно тому, что был у него, там редко кто бывал. Иногда несколько теней вдвоем посещали это место, один раз даже была толпа скачущих, как зайчики черных огоньков. Но это было лишь один раз. Наблюдая каждый день в определенное время, он заметил, один постоянный огонек, который был там всегда, когда приходил он. Он насторожился и пришел в другое время, и огонек там снова был. Он двигался, было видно, что он живой. Тогда он решил, попросить, кого-то другого прийти на это место, и тот другой ничего не увидел. Никого не было. Голубой извинился перед ним, что заставил его прийти сюда. Сказал, что ему было страшно. И отблагодарил его, лучшим лакомством, которое мог дать. Подарил ему небольшой камушек, внутри которого плавно передвигались золотистые блестяшки. «Главное не рассказывай некому, что я попросил у тебя посмотреть, ладно?» Помощник согласился. Тогда Голубой остался сам.
Вернулся на то самое место обозрения, и долго глядел на загадочно появляющегося Черного. Он сначала долго пугался, а потом подумал о том, что наверное этот Черный, такой же любопытный, как и он. И дал ему сигнал, тот ответил своим сигналом. Тогда началась их дружба.
Не всегда информация, которую они пытались передавать друг другу, доходила до места назначения. Все из-за барьера. Который был, как одеяло, укрывающее весь их шар. Но тяга к общению была настолько большой, что барьер сам собой стал рассасываться. Нужно было стоять в определенном вместе, чтоб почувствовать плешь в барьере. Обычно барьер никто не ломал, у Голубых был страх насчет Черных. Их учили, что не стоит вступать с ними в общение, они могут навредить, внедряли жуткий страх с самого их появления. Голубой тоже боялся, видимо настолько глубоко внедрялся ужас по отношению к другому, но в тоже время схожему существу. Черные были, сгустком энергии, как и Голубые, но немного иной структуры, чем и обосновывали страх и опасность. И даже теперь по обоюдному соглашению пробив барьер, Голубой боялся. Стали мерещится кошмары, о которых рассказывали. Он переборол себя и стал говорить Черному:
- Привет
- Привет – как будто эхом раздалось приветствие
- Почему нам запрещают общаться с вами?
- Нам тоже запрещают
Тут Голубой услышал приближающиеся шаги, где-то вдалеке и отошел от пробоины. Он стоял неподвижно, чтоб не привлечь внимание. По мокрому грунту шел небольшой робот, размером с маленькую собачку, медленно передвигая свои четыре ноги. Он был металлического цвета. Никаких лишних деталей, каркас на котором стояло записывающее устройство и ноги. Голубой проводил его взглядом и когда ищейка ушла достаточно далеко, он вернулся к пробоине.
Он хотел, что-то сказать, как вдруг услышал:
- Мне пора уходить, пока
Первый разговор был не очень удачным и долгим, но это было что-то. Так хотелось рассказать союзникам. Но он знал, что об этом доложат и закроют пробоину и больше никогда не пропустят его в это место к своему Черному другу.
Как оказалось из дальнейших бесед, они занимались одним и тем же, но немного в разных отраслях. Были некие существа, за которыми они рьяно следили, некоторыми даже выходило управлять, но не всеми, лишь малым количеством, в основном субстанции играли роль направляющих. Голубой занимался тем, чтоб развивать в них трудолюбие, а Черный коммуникабельность между этими существам. Найдя много общего, они стали подумывать о том, чтоб увидеть друг друга ближе, чем просто как мерцающие огоньки где то в дали. Они рассказывали о своих успехах в делах. Гордились некоторыми существами, которые смогли понять их, но их расстраивало, что они давали им не ту интерпретацию. Это было бы неважно за кого их принимают, если бы только иногда это не сбивало их столку. Иногда их принимали за некого Бога, они знали перевод этого слова, им иногда это льстило. Хотя в слове Бог было много погрешностей, даже не в слове, а в понимании слова. Одни существа видели его в одном образе, другие в другом. Голубой и Черный поделились своей давней мыслью друг с другом, о том, что иногда так хочется сказать тем существам, что все Боги, которых они знают, один Бог.
- Такая тоска у меня в душе, когда из-за прекрасных мыслей они начинают убивать друг друга.
Черный согласился с ним, но он злился на так называемого Бога, за то, что он позволяет такому происходить. Но Голубой ему стал объяснять, что существа должны дойти до этого сами, даже если им кинуть знание они его не поймут, и привел несколько примеров, которые уже все таки в экспериментальной основе скидывали к ним. Голубой понимал, что Черные немного другие и поэтому совсем не обижался на своего близкого друга. Черный услышав слово эксперимент, вспомнил еще и другой, когда на определенную плоскость вместе с теми существами, поместили более развитых, но разграничили их друг от друга огромным океаном. Но результаты показали, что таким существам лучше жить отдельно, желательно совсем на другой планете. Так же эксперимент выявил тех, кто был еще не готов к такой разумной жизни. Успехи их союзников и Черных и Голубых, как оказалось, были не большими. В своих отраслях они хорошо справлялись, но было у них дополнительное задание, которое как сообщил Черный намного лучше выходило именно у Зеленых.
- А где они? – задал вопрос Голубой
Но Черный ответил, что никогда их не видел. Ему однажды рассказал его союзник, что он находился на небольшом пригорке и видел вдалеке планету, искрящуюся зеленым светом, но она пробыла там совсем недолго, а потом уплыла в неведомые космические просторы. У Зеленых лучше всего получалось убеждать существа в том, что их пространство и их существование не конечно. Но особо эта идея тоже не процветала в просторах этих существ. Черный рассказал своему собеседнику, что иногда с их планеты исчезают его друзья, Голубой тоже вспомнил, что то такое и спросил у своего друга, знает ли он этому объяснение. Черный сказал, что обычно исчезали те, у кого были очень хорошие успехи. И что он слышал такую же историю и от Зеленых и от Серых. Голубой очень удивился познаниями Черной субстанции. И начинал злиться на то, что им запрещают общаться с такими разумными существами. Черный сказал, что после того, как узнал и о пропаже Голубых, все понял. Он составил предположение, что скорее всего собирают огоньки с четырех планет, а потом объединяют их в одну субстанцию. Голубому понравилась эта теория. Черный заметил его симпатию и предложил ему объединится вдвоем, а потом возможно найти и других, кто пожелает вступить в их сильный союз. Голубому нравилась эта идея, он испытывал к Черному приятные чувства. Но резко оборвал связь после подобного предложения. И ушел в задумчивость, он не знал, что делать, это было слишком рискованно, но было похоже на правду, он думал о том, а чего тянуть с объединением если я нашел то, чего мне не хватает. Голубой увидел в Черном, что-то особенное. Что-то очень притягательное и знакомое. Будто новообразованная дружба была давним процессом. И тогда он решил и согласился с Черным. Он подошел к пробоине, и ответил ему взаимностью. Он аккуратно стал протискиваться сквозь полупрозрачную щель. А потом в миг оказался рядом с Черной субстанцией, даже не успев ощутить полета. В этот момент ему казалось, будто он всегда здесь жил. И тогда они стали приближаться к друг другу и уже начиная проходить сквозь, ощутили совместную связку, в ней не было главного, они были равны. Она была едина. Но вид у них был очень странный, отличающий их от остальных Черных или Голубых и даже Серых и Зеленых. Черная субстанция из которой выходило яркое голубое свечение, которое казалось куда ярче, чем обычно выглядели голубые без темной окантовки. Они не знали, что делать дальше, не обдумав все как следует, они совершили связку, которая конечно доставляла им великолепную радость и счастье. Подобное счастье они никогда не испытывали. Но что теперь делать дальше? Ведь увидь кто-то такую субстанцию, он сразу же обратиться к Высшим. А что они скажут на это? Конечно мечталось им, что они скажут, что это все правильно, но на самом деле, судя по плотным барьерам и внедрениям страха это было похоже на мечты. Нужно было найти еще две согласившиеся и понравившиеся обеим субстанции, но где их найти? Планет рядом нет. Пока оба были в замешательстве, они увидели сторожевого пса, который медленно сканировал площадь и двигался своими металлическими лапками. Они замерли, но это не сработало, пес быстро среагировал и стал мигать красной, ослепляющей сиреной. Звука он не издавал, просто ярко мигал. Без замедления, здесь оказались Черные субстанции, которые приказали им двигаться за ними. Сопротивляться было бессмысленно, им вдруг вспомнились те существа, с которыми они занимались. Когда их ловил, они кричали и пытались сбежать, прилагая все свои физические силы.
Их привели к жрецу, но он тоже был не обычен своим видом, субстанция переливалась четырьмя красками и тогда они подумали, что возможно есть надежда на что-то хорошее, но жрец заговорил:
- Вы совершили ошибку
- Но почему? – послышался двойственный голос обоих субстанций
- Слишком рано, барьеры для того и созданы, чтоб не соединять нас не в то время
- Можно все исправить главный Жрец?
- Нет, до единства нужно дойти естественным образом, а не подобным вашему. Вы смухлевали, как те существа внизу, поэтому я и отправлю вас туда, чтоб выучить этот простой урок
- Как туда? Каким образом? – прозвучал напуганный двойственный голос. Но ответа не последовало. В одну секунду, Черная субстанция с Голубым сияющим огоньком исчезла, будто ее никогда и не существовало.
Тетраэдр
© Copyright: Петров Евгений, 2015
Свидетельство о публикации №215062601254
Свидетельство о публикации №215062601254
Рецензии