Гельвеция. Велосипедистка

    Он  был  простым человеком, но любил стихи, причем, тоже простые. Разную заумь с закидонами, где нужно было что-то додумывать, расшифровыввать, он не любил.

     Например:

 Ночевала тучка золотая
 На груди утеса великана.
 Утром в путь она умчалась рано,
По лазури весело играя...

     Здесь все ясно. К мужику пришла дева и они хорошо провели ночь. И стих красивый.  Его можно, как конфетку, смаковать долго и не раз.

     Или:

Звенела музыка в саду
Таким невыносимым горем.
Свежо и остро пахли морем
На блюде устрицы во льду...

     Здесь тоже все понятно: у женщины с любимым нескладухи и она горюет. Ну и очарование от стиха полное.

     А вот совсем другой стих, и даже не стих, а трещалка:

Вспугнув копытом молитвы высей,
арканом в небе поймали бога
и, ощипавши с улыбкой крысьей,
Голумясь, тащили сквозь щель порога.

     Это типичная рифмовка, для понта. Такие штуки ему не нравились.

     Он сидел на берегу небольшого озера на теплом от солнца камне и любовался пейзажем. В Швейцарии все пейзажи хороши: горы же кругом. Но этот пейзаж был особо стоящий!  На противоположном  берегу высокие скалы круто обрывались прямо в воду. На скалах высились могучие ели. За елями синели горы.  Возле скал  плавно скользили три пары лебедей. Зеленоглазые стрекозы вились над кувшинками.

    Он не только любовался горным вилом, но и сочинял балладу о противном тролле и о принцессе, дочери норвежского короля. Сочинял не просто так, а по делу, для внучек, которые любили повествования про разных там гномов, кобальтов, гоблинов.

      В соответствии с воззрениями автора на поэтическое творчество, баллада получалась  несколько примитивной. Она начиналась так:

        В норвежских горах по пещерам
        Ютились противные тролли,
        А ниже в заливах и шхерах
        Ловили треску рыбаки...

    Известно, что тролли боятся соленчного света. Он превращает их в камни. Поэтому гномы, которые взялись освбодить принцессу из лап гадкого тролля, проникли к нему в пещеру с солнечным лучиком в глиняном горшке. Когда они открыли горшочек, солнечный лучик упал на тролля и он стал каменным изваянием.
 
       Всю данную историю нужно было изложить в стихах, а это оказалось очень даже не просто. Одно дело накропать стишок, и совсем другое дело сачинить балладу.

     За спиной, вдоль озера пролегала дорожка, по которой иногда проезжали велосипедисты, что отвлекало его от творческого процесса. Вот и сейчас тормознул велик. Он оглянулся и увидел молодую женщину, слезающую с седла. Она подошла к нему поздоровалась и очень мило улыбнулась. Её обеспокоили проблемы с тормозом и она попросила его о помощи.
 
    Он со своим-то велосипедом не любил возиться и при любой неисправность волок его в мастерскую, а тут чужой. Наш поэт неохтно поднялся с камня, подошел к велику и присел перед задним колесом.  Она наклонилась над ним и положила грудь не его плечо. Он повернул голову и уперся губами в её шею.  Велосипелистка прижалась к нему еще плотней.
 
       Через минуту они оказались в прибрежных кустах. Женщина разжала кулачок. На ладони покоился презерватив.

      Господи, до чего же женщины предусмотрительны. Всегда-то они думают головой вперед. Не то что эти недотепы-мужчины.

       Очевидно солнце, воздух и езда на велосипеде хорошо подготовили женщину: секс был бурным и скоротечным. После чего она скользнула в воду, пару раз нырнула и выбравшись на берег стала натягивать на себя велосипедные шмотки, решительно отклонив мужские поползновения Барсукова. Еще минута и велосипед с женщиной скрылся за поворотом.

      Все также светило солнце, лебеди плавали у скал, кружились стрекозы. Как будто ничего и не произошло. Однако в руке у него был листочек из блокнота с нацарапанным на нем номером телефона.

      Он подумал: «Конечно же телефон ложный, но все-таки попробую вечером позвонить». Он сбросил лишние одежды и погрузил свое тело  в воды озера.

     После купания он вновь занял место на камне и попытался продолжить сочинительство, однако рифмы упорно не лезли в голову и сочинитель, оставив это занятие,  отправился домой.

       Вечером он набрал подозрительный номер. К его удивлению ему ответил  знакомый женский голос. Они весело поболтали и сговорились совершить в субботу совместную горную прогулку на велосипедах.

     Легкие подъемы они брали на великах, а крутые преодолевали пешком.  Их путешествие не было длинным. Облюбовав густую рощицу, они углубились в неё и расположились на уютной полянке.

     Общение было изумительно эмоциональным и радостным, что послужило для кавалера поводом начать декламацию стихов Гейне. Женщина сначала удивилась, а затем ласково прикрыла рот декламатора своей ладошкой.
    
      -- В чем дело? -- удивился любитель стихов.

      -- Ты меня извини, но по моим наблюдениям, если солидный мужчина декламирует стихи или, не дай бог, сочиняет их, то это --  несерьёзный мужчина.

      Поклонник Гейне не стал открывать дебаты, как бы соглашаясь с мнением дамы.
Он шутливо спросил:

     -- А у вас тролли водятся?

     На что дама серьёзно ответила:

     -- Они встречаются в горах Ури, а у нас их нет.

     -- Жаль.

     -- Почему?

     -- Я хочу сочинить балладу про злого тролля, но его ни разу не видел

     -- И очень хорошо. С ним лучше не встречаться.

     От природы, от хорошего настроения ,от общения с красивой женщиной в голове Барсукова начали складываться стихи. Конечно, простые.

     Хорошо окинуть взглядом      
     Синий окоём.
     А ещё окинуть лучше
     Окоём вдвоём.

     А, окинув, удивиться:
     Чудо, окоём!!!
     Нужно только не лениться
     И гулять вдвоём.