Пенаты

     Прошлой осенью решили с другом художником посетить Пенаты, тем более, были в Русском музее, где лицезрели работы Ильи Ефимовича Репина.
     Ну, я же, ещё тот кадр. Конечно прошёлся по картинам великого. Было видно "невооружённым глазом", что художник многие свои работы писал с фотографий. В этом не было ничего необычного для того времени, так как многие художники использовали этот приём. Но фотография даёт искажение и рисунок "плавает". Объектив "съедает" плечи, увеличивая передний план.
     В детстве, я был в Пенатах два раза, так как жил недалеко от усадьбы. Но в этот раз мы долго плутали. Наконец, вышли в заданную точку. Но, как назло, в Пенатах вырубилось электричество и вход посетителям был временно закрыт.
     Конечно, дух мастера обиделся на нас. Как то это сразу стало понятно.
     В этот раз, уже, в это лето, мысленно извинившись перед художником, я решил не искушать судьбу и снова посетить Пенаты, освежить память детства.
     Пенаты приняли нас благосклонно. Вместо живого голоса экскурсовода, вещала магнитофонная запись. Смотрители ревностно подгоняли небольшую группу людей, не оставляя времени на вопросы, включая и выключая магнитофон. Одна немолодая пара пыталась что-то спросить про ближний круг художника, но крепко сбитая, небольшого роста женщина, властно указала пожилым людям на дверь, где следующий экскурсовод уже включил запись. Активно махая указками-дубинами на картины, документы и фотографии, они вели нас к конечной цели - к выходу. 
     Откуда у них такие дубины,- всё время думалось мне - одна из сотрудниц чуть не зацепила меня этой своей колотушкой. Я еле увернулся от её пируэта.
     Когда я преподавал в сельской школе труды, я бы за такой инструмент экскурсовода не то что бы поставил ученику двойку, я бы вообще отметку не выставил.
     Странно мне всё это. Я помню как проводили экскурсию в моём детстве - с чувством, с толком, с расстановкой - много было новой информации и про брата Чехова - талантливого художника и про многое другое. Да и последний свой гениальный автопортрет мастер писал на клеёнке. Честно говоря, я пришёл в этот музей ради него.
     Пожалуй, это один из лучших автопортретов в мировой истории живописи.
     Странности на этом не закончились. Между двух деревьев висел небольшой баннер. Он был привязан к ржавым гвоздям, вбитым в живую плоть дерева. Неужели нельзя было просто обвязать дерево верёвками.
     Пред могилой Ильи Ефимовича в указателе были перепутаны правая сторона с левой. Суетливость и бестолковость проникли в этот мир памяти художника.
     Я живо представил маленького старичка, которого нещадно била жена. Все нажитые деньги мастера сгорели в котле революций.
     С автопортрета смотрели смеющиеся глаза мастера. Он, ещё при жизни, перешёл ту грань, за которой уже ничего нет.