Сокровище

Это янтарное ожерелье,в котором плоские круглые камешки цвета гречишного мёда соединяются тонкой цепочкой тёмного серебра.
Я купила его двадцать два года назад,когда в последний раз встречалась с нашей бабой Тасей-маминой тёткой.Она сильно изменилась в последние годы своей жизни-вроде бы такая же маленькая и толстенькая,какой мы её знали,но какая-то притихшая,грустная,совсем не знакомая нам.
Всю жизнь она была деятельной,боевой,весёлой,любящей выпить и попеть в хорошем застолье,которыми так славился дом моего деда Григория. Во время войны работала на челябинском тракторном заводе,выпускавшем в те годы танки,и где,как говорили,надорвалась,и потому была бездетной. Сколько помню её,жила одна-муж давно умер,больше ни с кем не сошлась. После войны переехала жить в Курган,где трудилась на мукомольном комбинате,даже была секретарём парткома какое-то время.При этом баба Тася была человеком большой доброты и щедрости-помогала водиться с малышами своим молодым соседкам,вязала километры шерстяных носков,варежек,шарфиков,в которые одевалась целая орда ребятишек-моих двоюродных-троюродных братьев и сестёр,вечно отправляла родственникам какие-то посылки. Хорошо помню,как в детстве радовалась этим посылкам-в полосатых шерстяных носках были спрятаны неизменные ириски,которые я так любила-"Кис-кис","Ледокол","Золотой ключик". Мы с братом были счастливы особенно,когда она приезжала к нам в гости-было с ней легко и весело,пекла она изумительные блины-тоненькие,золотистые,умела гадать на картах, иногда покрикивала на нас в воспитательных целях,но это было скорее смешно,чем обидно...
Незадолго до смерти она снова переехала в Челябинск, поближе к своей,тоже овдовевшей к тому времени, сестре-моей бабе Нюре,которая уже лет двадцать жила в панельной многоэтажке  после сноса дедушкиного отчего дома. Продав квартиру в Кургане,она смогла купить в Челябинске лишь комнату "на подселение",куда я и пришла к ней в гости со своей годовалой дочкой. Было странно смотреть,как баба Тася суетилась в этой своей комнатушке-ставила чайник,доставала магазинные пряники.Ощущение казённости,сиротливости исходило от нового жилища бабы Таси . Она,казалось,не испытывала никаких неудобств,живя бок о бок с совершенно чужими людьми,а мне было и почему то и стыдно,и больно,и жалко.Тогда я особенно остро почувствовала,как  уходит из нашей жизни что-то большое и прекрасное,тёплое и родное.И пряники с весёлым названием "Фестивальные" так и остались лежать на столе нетронутыми....
Прощаясь,баба Тася сунула мне в руку сто рублей и велела купить что-нибудь о ней на память.У меня в то время было только одно красивое платье-серо-зелёное,бархатное.Я сначала хотела купить что-нибудь из одежды,но был девяностый год и в магазинах висело разное кооперативное барахло. И тогда я наудачу заглянула в ювелирный.Так и появилось у меня это украшение-ожерелье из янтаря.Тогда я носила его,как говорится,и в пир,и в мир,почти не снимая- и за неимением других подобных вещиц,и просто потому,что от него словно исходило какое-то особое тепло...
Недавно,в разговоре с одной моей знакомой,я сказала,что никогда не любила золота,а если оно у меня появлялось,то непременно дарила его кому -нибудь. Она назвала меня недальновидной,ведь золото-это валюта,поэтому раздавать его направо и налево просто преступление,лучше оставить детям....
Почему-то именно после этого разговора я разговора я вспомнила один  эпизод своего детства,который связан с  гостившей тогда в Челябинске бабой Тасей.
Мне лет шесть или семь.На дворе серый- мартовский,кажется,денёк. Накануне в доме моего деда был какой-то праздник,кое-кто из гостей заночевал,в том числе и  Стасик,мой двоюродный дядя. Он лежит на старом кожаном диване и ждёт,когда приготовят обед и можно будет поправить пошатнувшееся с вечера здоровье.Бабушка возится на кухне,а нас с бабой Тасей командируют на базар сдать пустые баллоны для примуса и принести новые.На улице уже мало снега и он рыхлый и кое-где появились лужи,в которые я с удовольствием ступаю в своих резиновых сапожках....
На обратном пути с базара, баба Тася поскользнулась,не смогла удержать равновесия и упала в одну из луж. Круглая и неповоротливая,она силится встать,но не может. Я тяну её за руку,но моих маленьких сил не хватает и я кручу головой в надежде на помощь прохожих И вот на противоположной стороне улицы появляются две женщины. Я смотрю на них умоляюще,но вдруг одна из тёток кричит мне:-Да брось ты эту пьяницу,девочка и иди домой!
От обиды я чуть не разревелась.Как я могу бросить свою бабушку! И никакая она не пьяница!
А потом баба Тася сидела спиной к печи и сушила огромное мокрое пятно на своём сером сарафане.Ей было очень грустно.Зато Стасику было уже весело.Он восседал за столом и то и дело предлагал бедной старухе составить ему компанию:_Тёть Тась,давай по маленькой,а?Тебе всё равно терять нечего с такой репутацией!
Я не знала что такое репутация,но Стасика в тот момент ненавидела всей душой.Сегодня,спустя много лет я думаю,а что во мне изменилось ,собственно,за все эти годы,кроме возраста?Я по прежнему думаю,что нельзя бросать человека,который упал,что бы ни подумали и не сказали бы о нём другие.Потому что единственное сокровище,которое имеет смысл беречь-это твой ближний.