Город посреди леса 37

(рукописи, найденные в развалинах)

Аретейни

Я думала о том, что у нас есть танк. И что он дает кое-какие преимущества.
Так я и сказала Дэннеру.
   — И что с того? – поинтересовался он, методично шнуруя ботинки. Защитно-зеленая форма Советской Армии очень шла ему, в контраст с темной медью волос. Ну, вот, о чем я думаю… – Мы все равно на нем далеко не уедем. Не туманом же его заправлять.
   — Топливо мы возьмем с собой. Танк универсальный, может хоть под водой идти. А если что – пойдем дальше пешком.
   — Ласточка. – Дэннер, обернувшись, притянул меня к себе и поцеловал в висок. – А дальше – это куда?
   — Ты же знаешь. – Я потянулась за своей рубахой. – Должны быть еще люди.
   — Где они должны быть? – мягко уточнил Дэннер, удерживая мою руку.
   — Где-нибудь. Мне одеться можно?
   — Да успеешь еще.
   — Что ты задумал?
   — Ничего. Просто полюбоваться хочу.
   — Угу, сам-то оделся…
   — А на меня любоваться нельзя – одни шрамы и никакой эстетики. Ты пойми, даже, если где-то за туманом есть другие города, то мы все равно не знаем, где именно они есть. У нас куда больше шансов задохнуться в тумане или пойти тварям на корм.
   — А ты не перевертыш, случайно?.. – Я демонстративно уставилась на него. – Ты стал скептиком.
   — Я стал осторожным, – возразил Дэннер. – Просто мне есть, о чьей безопасности думать.
   — Это о моей, что ли?
   — Например.
   — Значит, суицид откладывается.
Дэннер замер.
   — Нет, – необычайно спокойно проговорил он. – Но я должен убедиться, что с тобой все в порядке.
   — Нет! – задохнулась я. Вскочила. – Ты не можешь! Ты этого не сделаешь! Ты обещал мне! Обещал!
Дэннер резко выдохнул, отвернулся. Голос прозвучал глухо.
   — Я тварь. Не забывай об этом, хорошо?
   — Ты идиот, а не тварь… – пробурчала я, прижавшись к нему. – Дэннер, не устраивай панику. Я сказала, что придумаю что-нибудь.
   — Что?
   — А не знаю! Но ты хотя бы дай мне время. Я все-таки медик.
   — Потом поговорим, – отрезал он, резко поднявшись. В дверь постучали.
   — Ну, вы там закончили? К вам можно?
Я поспешно оделась и, впустив Даклера, сходу его обрадовала:
   — Я тут собираюсь на Тракт. Поедешь со мной?
Джереми только глазами захлопал.
   — Э-э, куда?.. А командир?
Дэннер показательно развел руками.
   — Надо подумать, – сказал Даклер.

И он, конечно же, подумал. И остальные тоже хорошенько подумали. Довольно скоро мы с Дэннером получили общественное мнение на блюдечке.
   — Я остаюсь, – сказал Кондор. – Должен же кто-то восстановить город. А я вам только обузой буду.
   — Прости, Аретейни, но нет. – Тележкин виновато покачал головой. – Я там уже был, и ловить мне там нечего. Теперь я хочу и людям послужить.
   — Может, попозже, – сказала Лаура. – Вы возвращайтесь, потом нам расскажете. Идет?
   — А ты, Дэннер? – спросил Артур. Наш капитан с улыбкой развел руками.
   — Аретейни права – я безнадежный романтик. Я верю в города за туманом. Майя, ты что больше любишь: янтарь или жемчуг?
   — А… что?..
   — Он тебе бусы привезет!..
Все смеялись, пили, прощались с нами.
А я знала, что мы непременно вернемся.
И они это знали.
Может, не знали, но уж точно верили.

Мы стояли в начале уводящей в неизвестность широкой ленты дороги. Может, когда-то это был проспект. Или просто магистраль.
   — Двинемся в сторону Ленинграда, – объясняла я друзьям. – Топлива дотуда хватит – а там посмотрим, может, еще где города встретим по пути. Не беспокойтесь за нас.
Витька подошел ко мне и протянул бутылку.
   — Это что, самогон? – поинтересовался Дэннер, который стоял, облокотившись на гусеницу танка, и прикуривал сигарету.
   — Сам ты – самогон, – строго сказал Тележкин. – Это антидот. Принимать по капле в день. Будете дышать туманом и не травиться.
   — Ого. – Дэннер вытащил пробку и осторожно понюхал содержимое. – Странники такими пользуются?
   — Нет. У Странников иммунитет к яду. А эту штуку я сам изобрел. Короче, не забывайте ее пить.
   — Ладно, пора прощаться. – Даклер улыбнулся и помахал рукой.
Нас обнимали, целовали, благословляли, ворчали (конечно, это Кондор) и заставляли обещать непременно вернуться.
Прощаться было нелегко. Но и остаться мы не могли. Дэннер поглядывал на утреннее небо, ища в облаках молоденький серп убывающей луны. До следующего кошмара у него еще оставалось время. У нас всех.
Я не стала забираться в кабину, только отправила туда Нэйси и Даклера, а сама уселась сверху. Дэннер устроился рядом и обнял меня за плечи.
   — Трогай, Ярополк! – сказал он. И танк послушно запустил двигатель.
   — Возвращайтесь скорее! – Лаура прыгала и махала нам рукой, а Джанджи – так и всеми двумя.
   — Мы будем вас ждать! – крикнула Майя. – Очень-очень ждать!
В какой-то момент на меня вдруг навалилась паника – захотелось остановить набирающий скорость танк, бежать назад, обнять друзей и никогда, никогда не оставлять их. В какой-то момент охватило чувство, что я никогда больше их не увижу…
Но Дэннер крепко сжал мое плечо. Он понял. И я поняла: назад дороги нет. Среди прочего капитан патрульной службы, сам того не подозревая, научил меня одной очень важной вещи: всегда держать слово, следовать своим решениям и не оглядываться назад.
Только вперед.
Потому что только так человек остается человеком: глядя вперед. И не останавливаясь на месте.
Прощай, Город посреди леса.
Хотя, что это я говорю! Не прощай. До свидания, Город.
До встречи.

Эпилог.

Артемис

Болело все.
Я очнулся где-то, по всей видимости, в лесу, да еще близ реки, а неподалеку смутно темнели какие-то развалины, и шел дождь. Вывод о реке я сделал по воздуху – откуда-то сбоку веял свежий ветерок.
Я зашевелился, приподнимаясь, и на землю с моей задницы скользнула чья-то штормовка, по всей видимости, мужская, но явно не моя, хотя это меня, как раз таки, мало беспокоило – болело все. И плевать, что я об этом уже говорил.
   — Ты очнулся?
Рыжая лисица-оборотень сидела рядом, обхватив руками колени и шмыгая носом. Дождь поливал смуглые обнаженные плечи, едва прикрытые остатками рубашки, вода стекала струйками с рыжих волос, и девка непроизвольно морщилась.
   — Как ты себя чувствуешь?
   — Ничего не помню, – признался я. – Ты бы куртку сама надела, что ли. Как я здесь оказался?
Рыжая снова шмыгнула. Покосилась на меня.
   — Мне почем знать. Я нашла тебя здесь, а как ты здесь оказался – не имею ни малейшего представления.
   — А чего ты тут сидишь? – поинтересовался я. Рыжая удивилась.
   — Как – чего? Жду, когда ты очнешься.
   — Очнулся.
   — Я вижу.
Я вздохнул и задумчиво почесал затылок. Ничего не помню. Помню только коллектор – а дальше как в тумане все. Ладно, как бы то ни было, надо идти.
   — Пошли, что ли. – Я поднялся и, мимоходом, накинул на плечи рыжей штормовку. Пускай хотя бы погреется немного, ничего, что мокрая. Все лучше, чем лохмотья.
   — А куда? – Она от тяжести куртки аж присела. Ох, и мелкая, мешок костей – стакан крови. Кошмар просто.
   — А я не знаю. Куда-нибудь. В Город, наверное.
   — Город разрушен.
Я даже споткнулся.
   — Кем?!..
Рыжая зябко обхватила себя за плечи.
   — Извини, – сказала она, – пока я убегала, мне было как-то недосуг их спросить, кто они такие.
   — Ну, дела…
От такой новости у меня даже голова закружилась, и я присел на камень. Хотелось спросить про друзей, про Дэннера и Обреза, про Лидию, Кондора – живы ли. Но я молчал, потому что, откуда рыжей знать, что с ними стало. Молчал и ковырял носком землю. И что теперь делать?..
И тут зашуршали ветки, и на нашу полянку вышел Джонни Обрез. Рыжая проворно спряталась мне за спину.
   — Ну и ливень, – сходу принялся ворчать Веррет. – И вы до нитки вымокли? Заметили, кстати, что он какой-то неправильно прозрачный?
   — Не обратил бы внимания, если бы вы не сказали, товарищ капитан, – покосился я.
Следом за Обрезом, спотыкаясь, явилась Лесли Баррет. Капитан Полбутылки уселся рядом.
   — Да не шугайся, рыжая, – сказал он. – Я вот, чего никак понять не могу: как мы здесь оказались?
   — Понятия не имею, – ввернула Эндра. Лично я очнулась в лесу. Ни ран, ни оборотничества. Странно, правда?
   — Мы тоже, – Лесли шмыгнула носом. Кстати, кто-нибудь видел раньше это озеро?
Озерцо было маленькое и абсолютно круглое, словно зеркальце. Вода в нем, синяя-синяя, казалась рябым от дождя стеклом. По периметру озера росли странные ярко-оранжевые мелкие цветочки, будто угольки. Дно не просматривалось.
   — Откуда мне знать, в лесу все меняется…
Кто-то зашевелился в цветах, очень знакомо выматерился – и я моментально узнал Лидию. Чертовщина какая-то, честное слово. Может, я надрался и теперь смотрю пьяный сон? Очень на то похоже.
   — Лидия, ты откуда?
   — Ничего… – Она схватилась за голову. – Ничего не помню…
   — Какое совпадение! Мы тоже ничего не помним, – живо согласился Обрез.
   — Ну, знаете, это уже слишком. – Лаэрри выковыривала из волос мелкие веточки.
Дождь припустил с новой силой.
   — А вы слышали взрыв? – спросила Лидия.
   — Надеюсь, не в городе рвануло.
   — Нет, у Черты.
   — Черта?.. – Обрез, казалось, задумался, будто вспоминая. Наконец, вздохнул: – Нет, не помню. Хоть убейте.
   — А вы в меня больше стрелять не будете? – осторожно поинтересовалась рыжая.
   — Ну, ты ж, оказывается, никакой не оборотень. – Я критически оглядел ее. – Ты уж прости меня, чего там.
   — Проехали, – согласилась Эндра. – Хорошо, что мы живы. Это главное.
   — Конечно, живы. – Обрез поднялся и потянулся. – Главные герои не умирают. Ладно, пошли уже отсюда.
   — Куда? – спросила рыжая.
   — Домой. Или у тебя есть другие варианты?
Эндра загрустила.
   — А я… а мне некуда идти.
   — У меня поживешь, – предложила Лидия. – Тебе, кажется, не привыкать. Будешь помогать мне в баре. Идет?
Рыжая распахнула глаза.
   — Вы… пра-авда?.. У меня будет работа! – И она кинулась Лидии на шею. Ой, опять эти бабские нежности… Лидии, правда, детей не хватает.
Плюнув на них на всех, я первым направился в сторону Города. Надо хорошенько выпить и отогреться в ванне. Срочно.