Мне снился слон

Я его никогда таким не видела. Нет. Вру.

Это было очень давно. Усталое лицо с мешками под глазами в кольце лихих молодцов из секЪюрити. Он что-то говорил, голос был подсаженный от многочасовых упражнений на ветру. В чем он упражнялся? В схоластике? Худой, долговязый, серый ближе к чёрному. Он много обещал, и в эйфории не замечалось демагогии, собственно в таких случаях именно так себя и ведут: сулят. Никто на сыром промозглом осеннем ветру не способен воспринимать что-то кроме клятвенных заверений о преобразовании мрачного настоящего в достойное будущее.

Типаж был так себе: что-то сродни героям румынского сериала "Комиссар полиции обвиняет". Румыны в кожаных плащах. Стиль тогда был такой. Кожа. Кожаны.

Те не менее, он сумел то, во что многие напрасно не верили: он преодолел барьер, который при советской власти ему бы никогда не взять из-за четких фильтров на каждом уровне подъема воды. На каждом. Почему и говорят: нельзя осуждать людей, которые вам не дали подняться. Которые поставили незаслуженную тройку в аттестат, снизив средний балл. Которые на вступительных срезали идиотским вопросом, чтобы не могли поступить именно сюда, а не туда. Которые продвигали по службе тех, менее способных, что в итоге и сдали эту страну в один прекрасный день: ибо не было команды как себя вести, чтоб угодить начальству. И ни один из них не вышел из казарм и не выел своих солдат, никто не сжег себя в знак протеста, как диссиденты, которых фильтры не пускали на свободу вожделенного Запада, никто не достал припрятанное, что греха таить, оружие и не расстрелял цепь охранников у бани в Пуще Белой Башни. Разве к фильтру претензии, что он имеет именно такую ячейку, а не крупнее или мельче.

Если думающий компьютер плохо играет в шахматы, то не он в этом виноват, а тот, кто его создал. Как-то так. Видимо.

И вот я вижу его в таком состоянии, в котором пребывал Гитлер, после разгрома на Волге, когда его верховодке была дана команда - закругляться. Гроссман "Жизнь и Судьба": начальный этап введения Гитлера в шизофрению. Ещё ничего нет: только дрожат руки, что явно заметно со стороны. Что здесь такого? Только что его армия сдалась у руин Сталинграда. Но одно поражение не решает исход многолетней войны. Да? И руки дрожа не потому, что те, удержали Волгу, а потому что с него отныне снята защита. Этот фильтр ему уже никогда не пройти. Отсутствие интуиции - предвидения, предвосхищения событий, связи с Главным Компьютером - это потому так трясутся руки. Теперь и у этого. Хотя больше он  не похож на румына. Достаточно респектабелен, уверен в себе всеобщим подхалимажем и страхом "не угодить" хозяину. Стилисты, массажисты, артисты... Они никогда не поднимают на него глаза. Не принято. На самых пустых раутах - что-то пишут и пишут в свои стильные блокнотики. А руки дрожат. Принимающая сторона всегда так выглядит? Для принимаемой - это дебют. Возможно так он выглядит всегда: запад - есть запад, восток - есть восток.

Мне его по-своему жаль. И не жаль одновременно. Я знаю, что творится внизу. НО он виновен лишь косвенно. Каждый сам за себя. Кажан.

День второй. Прохожу оцепление. Они будут тут где-то через час. Отрабатывается контур. Спецы. Стоят хорошо.

Вечером в новостях я вновь вижу его. Что-то есть во всех этих славяно-арийских ведах. Он жизнерадостен, весел, сказала бы моя бабашка - "отлегло". Обнимает этого невысокого смуглого индуса, словно перед ним индийский слоненок. Слоненок смущается. А казалось бы: боевой орден черных сихков. Потом правда знакомая, когда я стану рассказывать об этом видении "боевого слонёнка", назовет спонтанно его "розовым". Так он и останется у меня в памяти жизнерадостным, "гора с плеч", обхватившим розового (но всамделе) черного "боевого слоненка".

В шахматах люди несведущие иногда называют слонов - офицеры. Черные и белые. Белые - цвета слоновой кости.