Бригадный подряд

Заболев гепатитом летом 89-го года, я надолго вышел из строя. После больницы анализы крови очень долго не улучшались. Несколько месяцев подряд я сидел на строгой диете. Вареная говядина, паровые котлеты, творог, мёд. К рюмке даже не прикасался. Съездил в санаторий в Трускавец, но анализы  по-прежнему были плохие, билирубин не падал.  Пора было идти на работу. Инспектор отдела кадров предложил ехать на ремонт судна в Измаил, наш базовый судоремонтный завод.

-  Александр Сергеевич, да как же я поеду? Мне диетическое питание нужно, а на ремонте – сами знаете.
-  А у нас в Одессе судов нет. Ничем не могу помочь.
-  Как это нет? Вон, из окна даже два «Атлантика» видно. Смеетесь,  что ли?
-  Эти суда сейчас не наши, а ФТОРСа. Там ремонт ведется методом бригадного подряда. Вот если Силла (директор ФТОРС) тебя возьмет, тогда переведем тебя на ФТОРС. Только так.

Пошёл я на ФТОРС – так сокращенно назывался филиал технического обслуживания и ремонта судов, занимающий часть Ильичевского морского порта. Директор был мне хорошо знаком, такой же стармех, как и я, тоже выпускник «вышки».

-  Геннадий Витальевич, можно?
-  А, Миша, заходи, садись. Какими ветрами?
-  Гена, мне надо где-то месяца три-четыре перекантоваться.  Денисюк сказал, что это можно только у тебя. Возьмешь?
-  Куда? На завод?
-  На пароход.
-  На пароход с удовольствием. Мне как раз нужен на «Лиман» стармех. Но не на три месяца. Если согласен до конца ремонта – милости просим.
-  Это сколько, полгода?
-  Минимум.  Месяцев семь, восемь. Кстати, это от тебя будет зависеть.
-  А на что я год жить буду?
-  Будешь зарабатывать. У нас новая форма ремонта – бригадный подряд. Рублей триста - четыреста будешь получать, все в твоих руках будет, сам будешь все калькулировать.
-  Ну… Я вижу, другого у меня выхода нет.
-  Тогда иди к Николаю Павловичу. Ты же с Дрогиным знаком?
-  Знаком. Не так, чтобы очень, но знаком.
-  Ну, вот. Через него и заявление подашь о переводе на ФТОРС старшим механиком РТМ «Лиман». Будь здоров.
-  Спасибо. Постараюсь.

Николая Пввловича  Дрогина, героя Социалистического труда, бывшего капитана китобойца, я знал. Последнее время он возглавлял зкипажи ремонтируемых в Ильичевске судов, был командиром «бригады Дрогина». Разговор с ним прошел точно по тому же сценарию.
-  Здравствуйте, Николай Павлович.
-  Здравствуйте. Вы не работать ли у нас собрались?
-  А что,  место есть?
-  Есть. У меня стармех временный,  с  танкеров. Не справляется, честно говоря. А вот вы бы нам подошли. Только постоянно. Вместе «Лиман» принимаем, вместе сдаем.
-  Николай Павлович, а вы уже приняли «Лиман»?
-  Принять – то приняли, но в ремонт не поставили. Сейчас срочно нужно все топливные и масляные танки чистить и дегазировать. Работа неплохо оплачивается, но что-то медленно наши разворачиваются, ещё и не начинали.
-  А штат какой?
-  Нормальный штат. Второй механик, третий, электромеханик есть. Рефмеханик, механик-наладчик – тоже. Только четвертого нет, это не беда, найдем. И стармех нужен. Пойдете?
-  А какая система работы у вас, оплаты? На окладах или как?
-  Самая современная. Бригадный подряд. Работаем по смете. Каждая работа оплачивается по мере выполнения. Сделали на пятьдесят процентов, пятьдесят процентов денег получили. И рабочие у нас свои. Свои корпусники, свои трубопроводчики, дизелисты даже есть, они у нас приказом директора  переведены в подряд  совершенно официально. Токарь свой, в цеху работает. Ну, так что, беретесь?
-  Берусь.
-  Пошли в каюту, напИшете заявление.  Куй железо, пока горячо!

Утром следующего дня я уже знакомился с коллективом. Третий механик, Толя Буденный, со мной работал и до этого, два рейса на "Артеке" вместе сделали.. Нормальный парень, херсонский, руки стоят, голова работает. Он меня и познакомил со вторым, этого я не встречал раньше. Александр Шаповалов производил впечатление очень хорошее.  Серьезный, основательный, знающий, умеющий потребовать с подчиненных, он и сам мог руками работать хорошо.

Электромеханик Николай Пархоменко, на пару лет старше меня, опытный, грамотный специалист, прошел на флоте Крым и Рим. Мы с ним быстро подружились, но производство от этого только выиграло.  Механик-наладчик, Володя Стенгач, мне был знаком по рейсу на «Апшероне». Свои цеховые механизмы он знал хорошо, в этом я был уверен. А работать ему приходилось со слесарями ФТОРСа, квалифицированными  и надежными. И рефмеханик был очень опытный, только имя его я подзабыл. Кажется Павловичем мы его звали.

С мотористами было немного хуже. Их было всего четверо, и ни один из них мотористом в рейсе не был. Но им пока и не нужны были специальные знания. Главное – это желание заработать и отсутствие боязни выпачкаться. Замывка танков легла на них. Игорь Матюк был рефмашинистом с дипломом «рыбки», Леша Гнатенко, тоже рефик, только закончил холодильный институт. Саша Каштанов раньше работал на ФТОРСе грузчиком, Даниленко был слесарем.

Возглавил бригаду третий механик, и танки были вычищены дней за десять. Принимать их должен был лаборант ФТОРС со своей аппаратурой. Ну, Буденный с ним потолковал, чтобы аппаратура показывала, как надо. И танки были приняты. Это означало, что на судне можно было вести огневые работы, то есть сварку и газорезку. Работа закипела.

Но сначала мы с механиками определились с о сметой, с тем, что мы берем на себя, а что не потянем, отдадим ФТОРС. Ремонт дизелей был лакомым куском, оплачивался хорошо. Но и сложности могли возникнуть, возьмись мы за них с неквалифицированным персоналом. На нашу бригаду мы выделили все теплообменные аппараты, насосы отдали ФТОРС, сепараторы тоже. Впрочем, это не интересная тема.

А вот работа старшего механика в таких условиях была очень интересной, хотя и не простой, необычной. На ФТОРСе было два прораба, по корпусной части, и по механической. Вот с ними и приходилось вплотную работать в конце месяца. Пока шла разборка и дефектовка механизмов, споров не возникало. А вот окончание ремонта, пуск и обкатка механизма – дело другое. Начинаются споры. Ну, закрыли, наконец,  наряды. Подсчитали зарплату на единицу пая, за которую была взята ставка моториста второго класса. Каждая специальность, каждый специалист имел базовый коэффициент.

Слесарь пятого разряда, к примеру, имел коэффициент 1,5, слесарь четвертого разряда – 1.37. Механики – где-то на уровне слесарей 3 -4 разрядов.

Но и это еще не все. Придумали мы ввести так называемый коэффициент трудового участия. Совет бригады мог как добавить его кому-либо (очень редкий случай), так и снять. За прогул, за пьянку, нарушение трудовой дисциплины. И не нужно было объявлять выговоры и последние китайские предупреждения, все регулировалось внутри бригады. Тут случались и обиды, и курьезы, деньги терять не хотелось никому. Снятые за нарушения деньги распределялись равномерно среди членов бригады.

Много вопросов приходилось решать в сметной группе, куда мы с электромехаником заходили ежедневно. Там работало шесть молодых симпатичных женщин, посидеть, поболтать с ними было удовольствием. Дружба со сметчицами со всех сторон полезна. Банка кофе, коробка конфет помогали разбираться со сметами.

Праздник 8-го марта отмечали как раз у них, очень хорошо посидели. Прораб наш, Коля Рыбак, пришел, помню, последним, ему и дали слово для первого тоста.  «Чтобы вы всегда были любимы и желанны», - произнес он.  Это я запомнил навсегда, потому, что после тоста удовольствие от пожелания было прямо написано на женских лицах.

Чувствовал я себя неплохо, но анализы крови улучшались так медленно, что я заподозрил лаборантов в нечестности. Кровь надо было сдавать из вены, натощак, и однажды я решил сдать кровь в трех разных лабораториях. Выяснилось, что результаты идентичны, напрасно только голодным мотался по поликлиникам, в последней мне уже дурно стало.

Все шло к тому, что в рейс я уйду именно на «Лимане», который сам и отремонтирую вместе с коллективом.  Поэтому я стал уже потихоньку набирать морской штат. Мне нужен был четвертый механик,  механик-наладчик и три моториста. Вопросы решаемые. Надо было только заняться ими вплотную.

Медленно, но уверенно ремонт близился к концу. Бригадный подряд себя оправдал, по крайней мере на нашем судне. Материально заинтересованные члены экипажа активно участвовали в ремонте и заодно присматривали за качеством ремонта тех узлов, что делал завод. Жаль что всего через два-три года наше производственное объединение «Антарктика» начало разваливаться по частям и совсем скоро фактически прекратило  своё существование. У нас только в управлении было 70 океанских рыбопромысловых судов, флотилия «Восток». Китобойная флотилия «Советская Украина» к тому времени уже прекратила своё существование, но сама база после модернизации  продолжала работу с рыбаками.

И если бы только «Антарктика». А  Черноморское морское пароходство, самое крупное  в Европе? Научно-исследовательские суда? Флотилия метеорологических судов? Управления технического флота «Черазморпуть» и «Техфлот», АСПТР – океанские спасатели? Учебные суда морской академии? И это – только в самой Одессе. Вечная память.

Сколько человек при этом  потеряло работу,  сосчитать я не возьмусь.