Злой тридцать девятый

Пустые бетонные коробки. Пустые промежутки меж ними, некогда бывшие оживлёнными улицами. Уходящая в даль цепочка следов в толще пыли, которой осыпались минувшие дни. Белое Солнце в зените. Как сюда попала эта медленно бредущая фигура с надписью на спине «39»? Никого это не интересовало и никто этого не увидел. Некому было видеть. Звуки умерли ещё вчера. Остался только вот этот всё усиливающийся гул в голове. То ли от палящего Солнца, то ли как попытка сознания заполнить царящую вокруг пустоту. Усталость всё сильнее, всё труднее сделать ещё один шаг. Но брошенный за очередной угол взгляд открывает лишь такую же пустынную запылённую улицу. Ещё несколько шагов. Или тысяча. Он их не считал. Вот этот – последний. Всё, сил больше нет. Взгляд вверх. Белое сияние безжалостной звезды заливает уже не закрывающиеся глаза. Падение на спину. Удар о камень мостовой смягчает пыль. Взвихрившееся облако оседает и медленно перекрашивает лежащую фигуру в цвет серого бетона. Теперь даже в нескольких шагах она выглядит как один из осколков от давно упавших перекрытий окрестных зданий. Слой пыли всё увеличивается. Но это и к лучшему – белое сияние постепенно сменяется благодатной темнотой…
 
Спустя вечность ему удалось открыть глаза. Казалось, усталость присела за плечами и ожидает первого движения. Взгляд выхватывает циферблат на стене между оконных проёмов. Три. В проёмах ночь. Он внутри здания. Как попал сюда? Не известно. Пыли нет, зато есть диван, на котором он и лежит. Разбираться будет потом. Усталость закрывает ему глаза и шепчет: спи. Опять темнота…
 
… И белое Солнце в зените. Пыльная улица с цепочкой следов. Фигура, делающая последний шаг. Падение. Удар. Пыль. Темнота…
 
Ещё через вечность открыть глаза. На циферблате десять минут четвёртого. Злое шипение: ссспи ж ты наконец…
 
… Опять эта же улица. Пыль. Всё это уже было. Впереди падение. Которое по счёту? Не важно. Проверить карманы. Вот оно! Спички. Он не волшебник с коробком. Но мириться с этой бетонной пустыней он более не намерен. Тут никого нет и значит никого не жаль. Спичка не переломлена, а попросту зажжена и летит на пыльную мостовую. Пересушенная пыль быстро занимается. Через пару мгновений горит уже вся улица и как ни странно – некоторые из разрушенных бетонных зданий. Белое сияние Солнца всё больше отступает и сменяется ярко оранжевым огнём пожара. Кругом огонь. Ничего кроме пламени. Но он этого уже не видит. Его уже нет. Ничего уже нет.