Проект Fall In. Воспоминания конструктора

Долго же мы мучились! (смеется) у нее нет ни гипоталамуса, ни мозжечка, всю эту рухлядь мы исключили, убедившись, что только лишь взаимодействие с окружающим миром может формировать устойчивую систему в нейронной сети ее мозга без нужды в сторонних, предустановленных нами "вручную", регуляторах поведения.

Ясное дело, что это было не единственной проблемой. Сложные органы восприятия, полнота ощущений, искусная подводка всего этого добра к мозгу и эффективное распределение входов по его поверхности, с прицелом на то, что по завершению формирования так называемых "функциональных зон", зоны зрения, зоны слуха, и т.д., объем нейронов, включенных в эти зоны был соотносим с их значимостью в иерархии чувств, которую мы разработали опираясь на человеческую. Естественно, что задел для модификаций был предусмотрен, тем более - для коры мозга.

Кроме всего прочего, возможность взаимодействовать с другими типами носителей информации, делали ее возможную память колоссальной. Да, речь шла о триллионах нейронов и приличном количестве одновременно подключенных разного рода цифровых носителей информации. Свои умения, зафиксированные в нейронной сети, она могла сбрасывать на диски, при необходимости их сохранения от влияния вновь приобретаемых, и вызывать обратно, но уже на освобожденный специальной процедурой участок нейросети, с помощью программатора нейронов.

"
Миллиарды нейронов головного мозга Homo Sapiens недостаточны даже для нашей с вами продолжительности жизни.
"

Перестраховка, само собой. И возможность программировать роботов, собранных ей для рутинной работы не требующей присутствия личности, уже готовыми протоколами. На первых парах мы пользовались этой функцией для анализа внутренних процессов мозга Колобки. Это было ужасно сложно и трудно, занимало огромное количество времени. Позже, когда Келдыш придумал ей лицо-интерпретатор, мы быстренько его настроили основываясь на ранее полученных данных, и ориентировались уже только на него.

Программатор нейронов появился давно, во времена попыток прямого программирования человеческого мозга. Жуткие истории про него рассказывали. Как он у нас появился я не знаю, на любые вопросы начальство корчило страшные рожи и отмахивалось тыкая пальцем вверх, мол, там спроси, но нам он очень помог, как база для нашего собственного программатора, уже синтетических, нейронов.

Келдышу виднее, но я лично поддерживаю позицию Вени и Федора Михайловича. Его, Келдыша, гигантская заслуга именно в том, что он взорвал ситуацию до того, как ей воспользовались бонзы.
Заслуга Вени и Федора Ивановича - они показали всему миру, что развиваться совместно, искусственному интеллекту и людям, изучать Вселенную, думать о разном помня друг друга на протяжении всей жизни, теперь сравнимой разве что с жизнью целого биологического вида, а не отдельного, дрожащего пред этим миром, существа, не только возможно, но и плодотворно.

Я не считаю роль человека в этом симбиозе унизительной. Людей много, мы все очень разные, наши возможности еще очень долго будут востребованы, и нам еще ой как не скоро получится обходиться без помощи Колобочки и Вени. Мы перестали транжирить свою жизнь, так как после повсеместного внедрения технологии подмены нейронов возможность жить тысячелетия лишает смысла проматывание времени. Нет причины для отчаяния, нет мелких дрязг и боли, вот и ни к чему оказалось все то, что лишает смысла эту жизнь. Новым личностям, что будут формироваться после Революции Нового Общества, только предстоит преодолеть подростковые проблемы обновленного человечества. Без проблем - никак. Нам же, хранящим ценный опыт страданий и лишений, открыто все Мироздание. И мы обязательно познакомим с ним новых людей.