1984 г. 21 сентября. Воры и литература

        Бегаю каждый день по десять километров, и каждый раз удивляюсь, как быстро желтеет листва на деревьях. Кажется, пять дней назад увидел из окна квартира отдельные желтые пятна на деревьях опушки, и за сутки так много изменений. Пока тепло +15.

А сегодня и земля была желтой. Небольшого ветерка хватило, чтобы отделить омертвевшие листья от веток. Ночью прошел дождь,  небо  пасмурно. Пока бегал, в разрывах туч иногда проглядывало солнце, да под легким ветерком с листвы срывались крупные капли и спелые желуди. Темп невысокий, но круг большой, хотя трусы натирали, и первоначальное желание было, ограничиться до получаса. Но намеренно побежал по привычному маршруту, думая, что если будет хуже, то никогда не поздно повернуть назад.

Оперативники, как "свободные охотники", выходят на территорию завода, и с деланно независимым видом, прохаживаются. И это их выдает, хотя и одеты, как рабочие, в спецовки. Но им скучно просто так ходить, не торопясь, в то время как, у всех есть дело; только они ходят наудачу.

На прошлой неделе, когда мы пошли на обед, какая-то женщина сказала Госсману, чтобы тот вмешался: в стороне, как мне показалось, дрались ребята, вернее, возбужденно разговаривали, и держали за куртку.  Я подумал, что Госсман может не справиться и подошел поближе, чтобы помочь. Оказалось, это оперативники задержали двоих расхитителей. Госсман сказал мне, чтобы я помог, и мне было уже неудобно идти на обед, пришлось сопровождать до телефона, где один задержанный стал мне объяснять, что просто хотел посмотреть клапаны, у него и мысли не было брать. Я не мог судить, так оно или не так,  повернулся и ушел на обед.

Вчера Мальков нашел припрятанные детали привода в токарном станке, в небольшом полиэтиленовом мешочке их  было 50 штук. Он держал в руке, и пошутил:

— А потом думаем, куда детали пропадают? Я ворую, — как утверждающе, сказал он.

22 сентября.  Пришел сосед Валера Охлопков и пригладил на свой день рождения. Он уже был под градусом. Сказал, что пригласил двоих друзей, но они не пришли, и он отмечает только вдвоем с братом.

К удивлению Вики, я согласился, не хотелось обижать отказом, с соседями надо жить в дружбе. Его брат тоже был навеселе. Скоро мы уселись за стол. Я отказался пить водку, пил пиво. Сидел во главе стола: ни у кого не было постоянного места. Они выпили по две рюмки, когда начали приходить гости — две супружеские пары.

Красивую Любу Валера всё норовил поцеловать в губы, ей уже было неловко уклоняться, и он с пьяной настойчивостью добился своего. Бригадиру он налил полный двухсотграммовый стакан, и тот без уговоров выпил до дна. Потом Галя уговорила всех танцевать, а братья не любили этого, были слишком пьяны, им хотелось ещё выпить.

И они снова выпили, пока остальные танцевали, потом начали петь песни под гитару. Играли паршиво, а пели еще хуже — от каждой песни знали не более десяти слов. Саша спел: "Пара гнедых, запряженных зарею".

Его не волновало, что это бессмысленно, он так слышал, что другие пели, а окружающим нравилось, вот и он сейчас поёт, пусть балдеют. И невдомек, что аудитория не та, и никому неинтересно его пьяное пение. Я подарил Валере пластинку с хорошими песнями румынской эстрады. Гости принесли ему две книги: Макаренко "Флаги на башнях" и Гомер "Илиада", и обе книги ему, как корове седло.

Ему важен сам факт, что у него есть такие книги, каких у других нет. Оба брата похожи своей бескультурностью и претензией на значительность. Саша сиял улыбкой от сознания своей неотразимости. Давно я не видел таких пошляков.

Галя кажется, умнее мужа, но и у нее, славно шоры у лошади, обзор ограниченный — видно только узенькую дорожку перед собой, и от этого становиться такой же, как и муж, ограниченной. Лучшего общества она не видела, и думает, что так и должно быть.

Недавно, было, повесили динамики на общую с нами стену. От мощного звука стена сотрясалась. Я попросил перевесить динамики в другое место, чем вызвал его недоумение. Им и в голову не пришло, что кому-то доставят беспокойство. Не дождавшись обещания, я вышел из квартиры. Но больше нам динамики не мешали, перевесили.

За последнее время из бригады уволили Кульгина, Игонина, сейчас собираются Исаеву и Сорокина, который никогда не унывает и постоянно улыбается.

27 сентября. Вчера в программе "Время" директор пушкинского музея Гальченко, после звона в колокола, сам звонил, начал разглагольствовать об экскурсантах и паломниках:

— Нет, я не против экскурсантов. Пусть приходят сюда убогие.

Значит, себя он убогим не считает? Он — существо высшего порядка. А кто считает, что он убог, пусть приходит и набирается ума.

Это дает повод сыронизировать: значит, сам директор настолько убог, что вынужден постоянно проживать в пушкинском музее. Он настолько уверился в том, что он на голову выше всех, что не постеснялся заявить об этой на весь Союз, а редакторы телевидения постеснялись его поправить: как же, сам директор говорит, ученый человек, и невдомек, что этого человека съела ржа тщеславия. Из Пушкина делают не человека, а святого, нужны паломники, а не экскурсанты! 

Позже прочитаю про него, что он злоупотреблял своим положением, музей превратил в бордель, «пользовал» паломниц.

29 сентября. Написать рассказ, где герой говорит о своем умении рационально жить. Когда человек голоден, он ест. Организм испытывает нехватку воды — человек чувствует жажду. Нехватка определенного микроэлемента сказывается на нарушении обмена веществ, поступают определённые сигналы в мозг, возможно, в виде сновидений, но мы почему-то разучились понимать эти сигналы, что нам не хватает именно этого и такого элемента, и начинаем гадать, что означает приснившийся носорог? Герой научился распознавать эти сигналы организма и в нужный момент дает организму определенную порцию элементов; и организм вылечивается и чувствует себя превосходно — в семьдесят лет человек будет выглядеть 30-тилетним и будет жить 150-200 лет.

11 октября.    Почему-то я был уверен, что Каспаров, хотя бы с трудом, но победит.  Откуда такая уверенность? Вероятно, издалека. Еще с тех пор, когда Карпов не сразился с Робертом Фишером, и его без борьбы признали чемпионом. Это в какой-то степени подорвало веру в силу и возможности Карпова. Признавали: Да, он самый сильный,  но Фишер тоже хорошо играет, и еще не известно, кто бы победил.

Поэтому, когда взошла звезда Каспарова, многие, да и он сам, уверились, что без особого труда выиграет матч у Карпова. И вот выяснилось, что сильнее Карпова нет, и не скоро будет. В чем причина такого сокрушительного проигрыша Каспарова, а это, несомненно, так как счет 4:0? Думаю, он проигрывает чисто психологически: сначала он явно недооценивал Карпова, и тот наказал за эту пренебрежительность.

Когда Каспарову стало ясно, что он проигрывает матч, он уже не мог перестроиться: в глубине души еще жила вера в слабость Карпова и в свою удачу. Бесконечные победы его избаловали, он поверил в свою заезду, которая на самом деле только появилась над горизонтом, но, похоже, там и останется, если не случится непредвиденное.

Сейчас началась серия ничьих после 15-17 ходов, и создается такое впечатление, что Карпов его жалеет и намеренно не выигрывает, создает видимость упорной борьбы, может быть, так оно и есть.

16 октября.  Анна Якунина рассказала,  что возмущенно спрашивала Букина:

— До каких пор можно так безответственно работать, и мер никто не принимает? Раньше ведь люди нормально работали, добросовестно.

Букин ответил:

— Кто знает, как раньше работали? И были ли они такими, как их расписывают? Надо на жизнь проще смотреть, каждый гребет под себя.

— Вот потому, что вы так говорите, и ваши подчиненные так работают, без души. Я уже устала бороться, глядя на других, и сама стала халатнее относиться к работе.

Я тоже это замечал, она немного добросовестнее работает, другие равнодушнее, их ничто не волнует, лишь бы до звонка. Она ко мне хорошо относится, так как видит, как я отношусь к работе. Иногда мы дружески разговариваем на разные темы, о предстоящем переезде нашего участка, о новом начальнике цеха Исакове, которого она хорошо знает, и хвалит безмерно. Отношусь к её словам, как к некоторому преувеличению: трудно поверить. Что ж, посмотрим. Хороший начальник – это благо для рабочего. 

23 октября. Сергей Петрович снова появился на моем горизонте — принес новый рассказ, хуже первого. Для неопределенного возраста, то ли для дошкольников, то ли для самого автора, которому 57 лет.

Думал, что он больше не придет после моего неприятного отзыва о его рассказе, но он снова появился, в твердой уверенности в своем таланте, и писал он, по его словам, с оглядкой на цензуру, чтобы ее ничем не волновать, и тему выбрал нейтральную, патриотическую.

Сказал ему прямо

— В вашем возрасте у вас ничего не получится.

Он помолчал, потом спросил:

— Если напишу новенькое, можно прийти?

— Пожалуйста. 

Не мог же я сказать, чтобы не приходил. Просто в следующий раз надо будет с ним суше, а то ему нравится, что я веду с ним умные разговоры, кое-что наматывает себе на ус, воображение начинает работать.

Перед естественной смертью, действительно, должна вспоминаться вся жизнь, но не так, как мы делаем в полном сознании, а хаотично, без всякой последовательности, без эмоций, голая констатация фактов — это было, и это было. Организм, как бы посылает последнее "прощай" нервным клеткам мозга, клетка вспыхивает от сигнала и умирает.

Чтобы пробудить ее, нужен сигнал,  но организм уже умер. Последний сигнал, как солнечный зайчик, бежит по мозгу, включая нейроны, аксоны. Мозг сканирован — и человек перестает ощущать себя как личность. Именно, смерть начинается с головы, и никогда с ног. Эта желтая полоса, заметно, и очень быстро скользит по телу, словно последний солнечный луч по земле, с той лишь разницей, что завтра все повториться, а для индивидуума все закончено.

Смерть благо, и все же, смерти бояться. Стремление к войне заложен в генах, словно лемминги, при перенаселенности идут топиться, так человек начинает воевать, мотивируя, что его кровно обидели. Если вспомнить, ради чего раньше короли начинали войны: кто-то не так посмотрел, кто-то не то сказал, не оказал должного уважения. Следует из этого, что атомная война неизбежна? Если следует, то это страшная неотвратимость, бессильное сознание, что "человеческая плесень" своё отжила.

29 октября. Вышедшие на работу в воскресенье, увидели взломанный контейнер. Замок цел. Отодрали, отогнули тонкий лист крышки, и через отверстие вытащили детали, приготовленные в запчасти из бракованных деталей, вязанные перчатки, салфетки. Ничем не побрезговали.

Ховрин работал в третью смену, к нему пришел товарищ и вместе сели пить чай. Это увидел Букин. Позвал охрану, те проверили шкаф у Ховрина,  нашли в баночке антифриз и лампочку.

В объяснительной Ховрин честно написал, что хотел вынести антифриз домой. Позже Комаров сказал, что можно было придумать множество отговорок, и тогда бы не наказали. Стоило сказать: в моем шкафу раздевались студенты, осталось от них, или взял антифриз из-за коробки, содержимое не успел вылить. Букин таит зло на Ховрина за то, что тот отказался вступать в партию после кандидатского стажа, поэтому и придирается к нему.

С Аней Давыдовой, которая являет собой нечто среднее между полной и толстой, произошла примечательная история. Она, то ли кокетничая, то ли ещё по какой-то причине, может быть, от избытка энергии, любит по пустякам оглушительно визжать на всю бригаду. К этому уже привыкли и перестали обращать внимание. И на этот раз, когда услышали её крик, лишь поморщились: Дурная баба! Что с неё возьмешь?

Потом уже мне рассказали, что она стояла на сверловке шестеренок, и её палец попал в маленькое отверстие, куда нужно очень постараться, чтобы засунуть палец. И палец прижало при повороте механической руки. Ей пришлось очень долго визжать, чтобы к ней пришли на помощь. Вот уж действительно, не кричи попусту: Волки!

После этого уже никто не слышал её крика. Но рассказали, что она попалась на проходной с деталями, которые положила в свой объемный бюст.

31 октября. Ярушин сказал: По радио передали, что застрелили Ганди. Я не поверил. Утром слушал "Время", позже радио, но ничего подобного не услышал.
Правда, без десяти три включил "Маяк", обычно в это время передают хорошие песни, но играла одна музыка. Удивился, но не придал значения. Теперь ясно, в чем дело. "Маяк" — это чувствительный барометр. Стоит чему-то произойти,   как он замолкает, или передает нейтральную музыку.

Однажды он замолчал на весь день, и я был уверен, что что-то произошло, но ни в один из последивших дней никакого официального сообщения не последовало. Загадка.

Продолжение следует: http://proza.ru/2012/07/26/967