Там, где вечный холод. 18 Глава

Джей был мрачным, как никогда. Его посещали самые отчаянные мысли его изгнивающего, как ему казалось, ума. Эта фрустрация… Она одолевала его. Разъедала изнутри болестной кислотой. Не давала жить. Лишь дойдя до порога нужного его дома, Джей существовал, не мог войти вовнутрь, чтобы остаться в нем. Так ему все представлялось. Мучительным и не оправданным. Не стоящим. Не нужным. Фарс…

Он долго смотрел в зеркало, рассматривая себя в нем. Ему было сложно это делать. Собственный взгляд казался ему тяжелым и бездонным. В нем был кромешный мрак. Он раздавливал его, проглатывая, словно чудовище – смотрело на него из бездны его глаз. Бездушное. Сама чернота. Оно поглощает его. Тянет за собой. А ему тяжело и больно бороться, осознавая себя в его пасти, и чувствуя свою пасть, которой он жевал себя. Все это неизбежно. Все к этому пришло.

Бесконечная темнота. Из нее сложно выбраться. Но она не есть конечным пунктом!..
Если в темноте ничего не видно, это еще не значит, что в ней ничего нет. Нужно лишь рассмотреть, нащупать. Но как? Как найти выход оттуда, куда забрел сам того не понимая. Это все так терзает душу. Это все рождает сомнения и догадки относительно того, что сделано. Это не выносимо. В такие бесконечные моменты хочется вернуться к свету, повернуть все вспять. Но человеку это не под силу. И ему. Никому…

Джей отвлекся на таракана, который не нашел себе щель между умывальником и настенной плиткой. Он долго сидел, пытаясь втиснуться в шов, но дернувшись, он обратил на себя внимание Джея. Тот видел его еще до того, как таракан решил шевельнуться. Но именно сейчас посмотрел на него вынужденным и болезненным взглядом. Стремительно, собрав в себе свой скрытый эмоциями гнев, он быстрым движением руки раздавил несчастного, будто выплеснув из себя все лишнее. Таракан издал шипящий звук, последний перед своей смертью. Джей, увидев, что от его маленького, прыткого и неприятного тельца осталась размазанная кишками квашня, чуть отвратился, сунув палец под ток воды из крана, чтобы смыть с себя его остатки. Затем, подумав о том, что не обязательно нужно было этого делать (ведь он и раньше успешно сосуществовал с ними), Джей снова посмотрел на себя в зеркало. И в этот раз по-другому. На самого себя – убогого и скудного душой маргинала, существующего в этой дерьмовой, отвратительной, как и раньше, квартире. Может ли он быть в чем-то лучше? Способен ли на лучшее? Или, способен быть таким же насекомым, жить в грязи, но с принципами наедине. Что за черт?..

Ему надоело. Джей пошел в свою комнату с мыслью о том, чтобы быстрей одеться. Выйти наружу. Хотя бы так… Просунув голову в свитер, он заметил в углу старых знакомых пауков. Еще не сдохли. Ему казалось, что его переживут. Все также смотрели на него своими страшными глазами, молча и коварно. У каждого по восемь. Жуть… Побыстрей одевшись, он вышел из дому. Вышел из всего этого. Угнетающего…

Зима. Вокруг пространство и метель. На улице заметно похолодало. Джей как всегда без шапки. Ну и пусть. Мимо проходили люди. Пусть они мерзнут. Их совсем немного было. Видимо, погода отпугивала, свистя ветром и заметая снегом в разные стороны. Крыльцо замело. А люди… Их глаза выдавали их, стоило лишь взглянуть в них. Все они хотели согреться. А еще в их глазах было явное желание скрыться от холода, в котором они оказались, выйдя на улицу, будто холод убивает людей. Правда. Может быть, убивает?

Джей вышел в день, ступив с крыльца, щурясь от света и бьющих по его глазам снежинкам. Такие твердые… Они моментально выбивали из него всю дурь. Он сам так думал. Поэтому, с удовольствием шагал по улицам Большого Города по снегу. Чем ближе к центру города, тем больше становилось людей и машин. Все они были декорациями. Всем нужно, чтобы они были. Становясь их частью, Джею становилось легче. Хоть на полчаса. Он не ломал голову при том, что ее и так нельзя было сломать.

Вдыхая воздух, словно очищался, он ходил по улицам, не прекращая. Искания покоя все делало не важным в этом мире. Вселенная… По сути, также не важная, бессмысленная. А холод… Оказавшись в нем, хочется согреться. Вот, почему он важен. Вот, почему следует искать покоя в нем.

«Убежать отсюда» - думал Джей, пребывая во всем этом, и представляя себе другой покой и уют. Здесь его не было. Он был там, где он его оставил. Он вернется к нему после того, как отыграет концерт – последнее, что ему здесь нужно.
В университете его дела были плохи. Как он сам узнал вчера, его не допустили к сессии из-за академических задолженностей. Со следующего месяца о стипендии можно забыть. Задолженности заключались не в том, что Джей не закрыл предметы. Нет. На самом деле, доктор Шилберд не выставил оценку по своему предмету в связи инцидентом, который декан охарактеризовал, как: «Предельное хамство!» Что же теперь?

Джей по-прежнему считал, что не те учебники были написаны его преподавателем. Все вокруг нагло врут, утверждая обратное. У Джея было неподдельное чувство. И он верил ему, хоть иногда и сопротивлялся, не зная его истинной причины, может быть, отчасти опасаясь его.

Разбитый внутри, он бродил по улицам города, пытаясь оставить им свои мысли. Когда же понял, что ему хватит, пошел домой. В свою квартиру – мерзкую, тесную, вонючую комнату. При мысли о том, что он вернется туда, у него возникало желание выпить. Напиться в хлам, чтобы этот день прошел легче и быстрее. Но денег нет. И жизни тоже. Подсесть на иглу? Он не вернется к этому. Она забрала его жизнь. И эти деньги, которых нет сейчас. У него ничего нет. Лишь память, которую, по иронии судьбы, не хотелось иметь так же, как все то, о чем он сейчас думал, поднимаясь по лестнице в подъезде своего дома.

Он на дне. Хуже быть не может. Несомненно, так и покажется. Но не сравнено с тем, в какой ситуации оказался Джей, открыв дверь своей квартиры.
Он сразу заметил, что она не замкнута на ключ. В этом случае образовывалась здоровенная щель между дверью и луткой, особенно вверху. Прелести окосевшей двери. Можно палец просунуть. Когда же она закрывалась на ключ, то вплотную придавливалась к лутке. Джей понял причину открытой двери, когда увидел перед собой самого нежелательного для себя человека – владельца квартиры. Чуть толкнув ее, Джей вошел в квартиру и встретился с ним взглядами.

Это был Томас. Он был мужчиной средних лет. Высокий, широкоплечий. Его фигура напоминала атлетическую фигуру плавца. Русоволосый, с конским хвостом на затылке, он гордо, с руками на боках, стоял посреди комнаты, предвзятым взглядом смотря на Джея. Тот сразу же обращал внимание на его засученные рукава, на оголенные предплечья. Ему казалось, он может раздавить ими череп, если пожелает зажать его между своих рук.
- Наконец-то! – сказал Томас, со всеми признаками недовольного хозяина в голосе.
- Здравствуй, Томас! – сдержанно сказал Джей, чувствуя на себе явную неприязнь хозяина квартиры.
- Здравствуй, Джей! Здравствуй, засранец! – сказал Томас, подчеркнуто оглянувшись по сторонам. - Ты что с моей квартирой сделал, а?
- Я… - помявшись, протянул Джей.
- По самый потолок засрал!..
- Прости!..
- А что с кроватью? – резко глянув на нее.
- А что с ней?
- Она воняет. И белье на ней желтое, будто ее кто-то обоссал, или обрыгал. Я понимаю, что белье твое. Но какой от этого здесь стоит запах! Ты чувствуешь его? А? Чувствуешь? А под кроватью – столько хлама! И еще больше вони, чем от постельного белья. Один мусор! Один хлам! – говорил Томас, подбуцнув одну из пивных банок, попавшейся ему под ноги.

Он был крайне возмущен. Джей молчал, пока тот вы-сказывался:
- Какой хозяин, такая и комната! Какой срач! А это… - взяв в руку электрогитару.
- Это не хлам! – подметил Джей чуть трепетно, опасаясь за то, что Томас может повредить ее в порывах своих эмоций.
- Я понимаю. Репетируй в другом месте! Ты мешаешь соседям!
- Я репетирую в гараже!
- Они мне сказали! Ты и дома репетируешь!
- Томас!.. – сказал Джей, пытаясь перевести разговор в более приветливое и терпимое русло.

С ним сложно было спорить. Тем более, квартира была его.
- Они мне все рассказали! Кого приводишь...
- Имею право.
- Имеешь, конечно. Если это не наркоманы, с которыми ты колешься! Или шлюхи, которых трахаешь, протрахивая соседям все мозги сквозь потолок и стены!
- Это они так сказали?
- Не важно!
- Это давно было, Томас! Я не колюсь! И шлюх не вожу!
- А как же!
- Это все в прошлом…
- Ты прав!

Томас стал перед самым носом Джея, с агрессией посмотрев ему в глаза. Что-то не так. Джей понял.
- Ты о чем? – спросил он настороженно.
- Джей! - начал Томас, заметно сделавшись терпимым и спокойным, будто понимающим, но все еще противостоящим ему. - Я почти бесплатно разрешаю тебе жить здесь! За гроши! И по знакомству! Пусть эта конура дерьмовая и не совсем моя, а лишь по документам. Но при этом, ты умудрился задолжать мне за пять месяцев, и сделать эту конуру еще дерьмовее.
- Я расплачусь…
- Ты сраный нарик…
- Скоро у меня будут деньги! Это точно! Зуб даю!
- Я больше тебе не доверяю, грязный ублюдок! Я не дурак!
- Пожалуйста!
- Проваливай из моей квартиры!
- Брось!

Джей не верил в то, что Томас готов выкинуть его на улицу посреди зимы. Он резкий тип, бескомпромиссный. Но он не мог так обходиться с Джеем! Или мог?
- У тебя есть одна ночь на то, чтобы собрать свои манатки, попрощаться со своим унитазом, с которым так крепко и любя обнимался все это время, и помахать мне рукой на прощание! – сказал Томас.
- Я заплачу тебе через неделю! – вопиюще сказал Джей.
- Я все сказал! – отрезал Томас.
- Ты серьезно? – с отчаянием в глазах и с последним огоньком надежды, молвил Джей, надеясь, что Томас изменит свое решение.
- Более чем, – уверенным голосом сказал тот, сложив массивные руки на груди.
- Не поступай так со мной! – с просящим взглядом сказал Джей.
- Как? И с кем? С куском дерьма? – сказал Томас, пнув разбросанные по полу вещи. - Я поступаю соответственно.
- Поверь мне! Я заплачу! – добивался своего Джей.
- Я все сказал, – оставаясь неумолимым, фыркнул Томас. - Если завтра в 10:00 я приду и увижу здесь тебя и твои вещи, я и мои парни спустим тебя с лестницы. Поэтому, у тебя есть шанс покинуть это место целым, с зубами и с ребрами, – угрожающим, но спокойным тоном завершил Томас.

Джей безнадежно опустил свой взгляд. Томас был неумолимым. Говорить ему что-то уже не имело смысла. Он смотрел на Джея как на кусок дерьма, без малейшей жалости. Даже ему Джей стал костью в горле. Он сам это отлично понимал. Вполне естественно выбросить кость, если она не съедобна.

Томас, взял свою куртку в руки, и вышел, не сказав ничего более. Джей не обернулся, оставшись молчаливым. Оставшись наедине с собой. Опять один.

«Теперь – дно» - остаточно закрепилась мысль в голове Джея, после чего к его горлу подскочил ком. Глаза его намокли. Он сдерживал в себе порыв отчаяния, гнева, обреченности, чтобы не всхлипнуть. Но он не мог. Будто бурная река прорывала его плотину терпения. Сколько человек может вытерпеть? Он моргнул, и тем самым выдавил из глаз накатившиеся слезы, спустившиеся по его щекам. Повернув свой взор в сторону кровати, он заметил мобильный телефон Томаса. Он лежал на том месте, где до этого находилась его куртка – видимо выпал из кармана. Он не придал этому никакого значения. В нем было много других эмоций, затмевающих все мысли.

Джей вскипел. Он не смог держать в себе и крикнул с отчаянием так, что было слышно в подъезде. Взмахнув руками так, будто выбрасывая из себя все накипевшее. Вредно держать эмоции в себе. Как долго он терпел… все эти долгие месяцы…

Он пошел в ванную комнату, включил тусклое бра, и посмотрел на себя в зеркале, затем на кран, на умывальник, на свои венозные руки, на все вокруг. Его глаза нервно бегали со стороны в сторону, будто не мог сосредоточиться, думая о том, как же ему все это надоело. Одним движением руки он смел с умывальника зубную пасту с щеткой и с мылом, и те упали в ванну, издав легкий негромкий звук, цокнув об ее поверхность. Снова закричав, но в этот раз менее страдательным, но более агрессивным голосом, Джей почувствовал самое искренне отвращение к тому месту, в котором жил в последнее время. Грязная, мелкая, с омерзительными обоями и трещинами в стенах квартира; с этим битым кафелем в ванной комнате и ржавчиной повсюду; с этими длинноногими и жирными, словно бессмертными пауками по углам, и тараканами, живущими под умывальником; с ее одним единственным окном, как в камере пожизненного заключения, словно показывающего всю тщетность мира – того, в котором он живет, и за его пределами. Даже если ты будешь смотреть из этого чертова окна, что-то искать в нем, ты будешь видеть перед собой лишь ограничивающую тебя стену. У Джея ничего нет!

«Есть» - с протестом внутри подумал он, включив кран в ванне, чтобы набрать в нее воду. Он был настолько охвачен эмоциями, что даже не проверил, теплая ли вода льется из крана. Он подумал, что ополоснувшись, он сбросит с себя кромешность данного места перед тем, как покинуть его. Он знал, что все равно не пропадет. А вот со старой пылью жить – нет уж.

Он пошел на кухню. Такая же мелкая и отвратительная, как все остальное здесь. С пожелтевшими обоями, и невероятно бесившим Джея календарем на ржавом холодильнике. А эти холодные полы! Невыносимо! Как он жил здесь все это время? Джей будто прозревал с надоедливой усталостью.

Он стал рыскать по холодильнику, затем по ящичкам. Под столом он нашел недопитую бутылку красного вина. То, что нужно! Хорошая привычка – недопивать. Всегда пригождается. Немного, а  все-таки столько, сколько хватит, чтобы утолить в себе жажду успокоиться и привести в порядок нервы. Подобной мыслью, он опустошил бутылку, опрокинув голову, а затем бросив ее тут же.

Вдруг, зазвонил мобильный телефон Томаса. Джей вздрогнул от неожиданности. «Идите к черту!» - подумал он, пройдя мимо, даже не глянув. Он пошел в ванную комнату, чтобы посмотреть, насколько набралась вода. Вдруг, он увидел таракана, выбежавшего из-под ванны. Наверняка, спешил к остальным – под умывальник. Почему та тварь так стала бесить Джея? Он не выдержал, и с желанием раздавить его к чертям, приготовил ногу, пришагнув к нему. Таракан метался от щели к щели, бегая по кафелю на полу, стараясь втиснуться в швы. Резкий и быстрый, бегал в разброску, тем самым усложнял задачу Джею, который целенаправленно пытался раздавить его.

Топнул ногой. Промазал. Джей возмутился. Попытался еще раз. Снова мимо. Если с третьего раза не получиться, то таракан скроется.

Сейчас! Джей размахнулся, быстро и небрежно ступив, сильно ударившись коленом об умывальник. Таракан скрылся. А Джей схватился за больную чашечку, вопиюще чертыхая мелкого шестилапого подлеца. Ему было так больно, что он не обратил внимание на то, как небрежно ступил назад в сторону ванны, перецепившись через ее бортик. В мгновение ока он плюхнулся в наполовину наполненную водой ванну, и ударился затылком об противоположный бортик. Так сильно и неожиданно для него, что сначала его сковала боль в затылке, а по прошествии нескольких секунд почувствовал, как в глазах стало темнеть, при попытке встать, но лишь перевернувшись, и повиснув на животе через борт, еще больше усугубив свое положение в ванне.

Джей плавно потерял сознание от боли, которую его организм уже не смог стерпеть. И таким образом он подверг опасности свою жизнь в совершенно нелепой ситуации. Его голова и шея, его плечи вместе с туловищем оказались под водой. Он замер, как подводный камень. Мгновенно у него в глазах возникла темнота.

Также мгновенно он, вдруг, понял что он жив. Он в ванне. Но он не упал в нее, и не ударился головой. Он словно был в ней и до этого, купался. Осознанно, с привычкой. Как и раньше. Как всегда. По ощущениям не в той, конечно. В другой ванне. И это настораживало его, так как ему казалось, что сейчас происходит что-то не то. То ли сон, то ли бред в его исканиях.

Вода в ванне была чистая, и приятная, со множеством пахнущей пены. Все вокруг пахло, и было светлым, насыщенным жизнью и любовью. Как в ванной комнате в доме Мери-Энн. Когда-то они принимали ванну вместе. Это было таким трогательным воспоминанием для Джея. Но сейчас – наверняка не воспоминание! Ему все это кажется? А как? Слишком реалистично. Может быть, он никогда не покидал Мэри-Энн, и с ним никогда не происходило того, что видел он и помнил? Это он сейчас проснулся с ложным чувством, заснув прямо в ванне. Ему все приснилось. А реальность – вот она. Он лишь отвык от нее, пока пребывал во сне. Хоть он и чувствует себя обманутым отчасти, пребывая здесь, и размышляя обо всем этом первые полминуты. Джей настраивал себя, что все хорошо. Жизнь не менялась. Он не портил ее себе и людям. Ему так хотелось. Может быть так? Вполне! Нужно проверить! Позвать Мэри-Энн, наверное…

Как только Джей допустил себе эту мысль, так сразу же его прервал голос его любимой. Такой приятный и прекрасный. Как лепет ласточек, по возвращению из теплых краев. Он доносился к нему из-за двери:
- Все в порядке, Джей?

Как он соскучился по нему. Будто не слышал его не-сколько месяцев.
- Да, – отозвался он.
- Точно?
- Да. А что? – удивлялся Джей.

Мэри-Энн больше не смогла общаться с ним через дверь и открыла ее, показав свое милое белоснежное лицо, сверкнув своими изумрудными глазами. Она сказала, умиленно глянув на него:
- Ты громко закашлял. Будто водой поперхнулся.
- Водой? – спросил Джей с намыленным лицом, выглядев смешным; Мэри-Энн улыбалась.
- Да. Затем, я сама подумала, что как такое может быть? Но, все равно, решила проверить. Человек и в ложке утонет.

Джей улыбнулся ей, сказав:
- Наверное, я заснул.

Мэри-Энн ничего не ответила. Лишь умиленно смотрела на него.

Джей сказал:
- Я сейчас приду.
- Отлично. Я почти приготовила обед, – сказала Мэри-Энн, захлопнув за собой дверь.

«Обед?» - подумал Джей. Он этого не помнил. Происходит что-то странное, определенно. Находясь в ванне, он стал осматриваться в поисках полотенца. Найдя его, он вылез из ванны, вытер себя полотенцем и окутался им по пояс. Странное чувство… Будто он и не голый вовсе…

Он стал перед зеркалом. И когда он глянул в него, он понял природу своего недомогания. У него в сердце екнуло, и скрутило кишки. Лицевой нерв так передернулся, что он испугался от своего испуга, не только от того, что увидел в зеркале. Настороженно, будто это должно пройти, он прогонял из головы то, что видел, с любопытством заглядывая все дольше, и все больше моргая, вдруг пройдет. Не проходило.

Это казалось ему безумством. Точно. Оно никогда не покидало его. Смотреть в зеркало и видеть в нем – по ту сторону, ванную комнату своей съемной квартиры. Будто он смотрел в окно отсюда, из дома Мэри-Энн, и видел все, что в ней; так, будто она за стеной. Ему было не по себе от этой мысли, которую он все больше признавал. Он сумасшедший…

Там, в ванной комнате его съемной квартиры, он увидел прозябающую его до самих костей картину. Он видел там себя. Совсем немного. С краешку. Большего обзора не получалось. Он лежал в ванне и умирал. Ему все это не привиделось. Оно происходило там, с ним. И происходит сейчас. Что это? Джей думал, вспоминал слова Мелиссы. Ему казалось, он начинал понимать…

Донимал один вопрос: долго ли он лежал в ванне. Минуту? Полторы? Столько, сколько занял времени разговор с Мэри-Энн. И если он все еще там. Но уже здесь. Если все это не сон. Он скоро должен умереть. И Джей не знал, пугает ли, или тешит ли его такая перспектива.

Он нервничал. Сердце стучало, вырываясь в пропасть. Что это все значит? По ту сторону зеркала что-то есть?
- Любимая! – крикнул он, оставшись скованным в движениях стоять напротив зеркала с прикованным к нему взглядом. - Дорогая, подойди скорее! – более громким тоном, чтобы Мэри-Энн услышала.

Он понял, что Мэри-Энн услышала, так как отозвалась. Но, видимо, не спешила, так как не появлялась.
- Скорее, Мэри-Энн! – нервно крикнул он, не отрывая взгляда от зеркала.
- Да, милый! – сказала она, поспешно открыв дверь, после чего шутливо добавила. - Умм… Ты уже вылез из ванны, а все еще такой мокрый… - глядя на его спину.

Джей промолчал. Лишь озабоченно смотрел в зеркало. Мэри-Энн заметила это, и чуть обеспокоилась его со-стоянием, подойдя к нему, и сказав:
- Все в порядке? Ты зачем-то звал меня?
- Да. Смотри!
- Что? – спросила Мэри-Энн, вплотную подойдя как к Джею, так и к зеркалу.

Она видела, что он не отрывал своего взгляда от него. Будто смотрел насквозь, и что-то видел в нем.
- Взгляни! – говорил он.
- Куда? – спросила она непонимающе, и так глядя на зеркало.
- Что ты видишь? – спросил Джей, будучи напряженным, слегка нервным.
- Тебя. Меня. Наши отражения. И нашу комнату. А что? – сказала она, наблюдая все то, о чем поведала.

Мэри-Энн заметила, как Джей сделался еще более взволнованным. В его глазах появилась обреченность, трагичность, невиданность. Он пытался таковым не выглядеть, как всегда, сдерживал чувства. Но такое было видно ей. И ее это тревожило.
- Что-то случилось, Джей? – спросила она обеспокоенно, глядя на него.

Затем она снова перевела свой взгляд, чтобы посмотреть в зеркало. Она видела в нем то, что и до этого. А Джей… Точно также. Видел все то, что и до этого – ванную комнату в своей съемной квартире. Мэри-Энн не знала этого. Не знала причины недомогания Джея. Что он видел в нем.

А в нем стала меняться картинка. Она оживала. Джей с повышенным вниманием не переставал наблюдать. Теперь в ней появился кто-то. Мельтешил в дали, сначала в самой комнате, видимо только вошел, затем у кровати. А затем остановился. Что-то заметил, обратив свой взор в его сторону. Стал двигаться к тому, что видел. Теперь и он стал узнаваемым. Это был Томас. Наверняка, вернулся за мобильным телефоном.
- Черт! – тихо выговорил Джей.
- Что? – почти испуганно спросила Мэри-Энн, не зная, что происходит с Джеем, что на него нашло, для нее он вел себя крайне странно.

Томас подбежал к ванне. Через ее края стала переливаться вода. Его взгляд был охвачен испугом. Без замедления, он стал доставать тело Джея, вытягивая его из ванны.
- Что с тобой? Скажи мне! – сильно разнервничавшись, сказала Мэри-Энн, хорошенько встряхнув его за плечи.

Джей видел, как Томас вытягивает его из ванны по ту сторону, и пытался что-то сказать Мэри-Энн. Пытался найти в себе силы, чувствуя, что теряет их. Он перевел свой взгляд на нее и блеснул слезой в уголке глаза. Теперь он схватил Мэри-Энн за плечи, и сказал:
- Послушай меня! Только слушай внимательно! Сделай все точно так, как я тебе сейчас скажу! – пытаясь говорить быстро и внятно, что пугало Мэри-Энн. - Вечером, в канун Нового Года, ты придешь на озеро!
- На озеро? – переспросила девушка.
- Да. На наше озеро!
- Но, Джей… - пыталась что-то сказать она, искренне не понимая всего этого.

Джей наблюдал за тем, как Томас стал откачивать его по ту сторону. Он спешил сказать:
- Не перебивай! – казавшись резким, чуть сумасшедшим, также для себя, не понимая, отчего он все это говорит. - Мы должны увидеться там! Ты слышишь меня? – хорошенько встряхнув ее за плечи, затем, будто забывчиво. - Мне кажется… Я стал понимать…
- Что?
- Не важно! Ты придешь на озеро! Понятно?
- Зачем? – пыталась добиться от него ответа Мэри-Энн.

Но Джей и сам не знал до конца, зачем.
- Не спрашивай! Просто  сделай это… - с верой и надеждой в голосе сказал он, после чего резко остановился, перестал говорить, и замер.

Что-то охватило его глотку, мысли и движения. Он стал чувствовать, как теряет себя. Что-то тянет его изнутри – скрыться вовнутрь. Трепетным взглядом он посмотрел на Мэри-Энн, пустив слезу, после чего с силой, но любовью в голосе выговорил:
- Какая ты красивая!

Джей хотел провести своей ладонью по ее щеке. Но как только он подумал, что прикоснется к ней кончиками пальцев, тут же почувствовал, как провел ими по воздуху, вдруг потемневшему, сгустившемуся, вырывающимся из него вместе с водой. Наружу. В свет. Он будто заново родился. Тьма сменилась привычно надоевшей ванной комнатой в его съемной квартире. В один момент, до которого Джей ничего не чувствовал, он оказался на полу. Откашливался так, что в горле дерло, и от этого возникал порази-тельный гротеск: в мыслях ему хотелось умереть, а организм спасал его потому, что хотел выжить. Вот, почему тело с душой не пара. Лишь коллеги….

Ему резало в глазах. Ему казалось, что в них воды не меньше, чем было у него в легких. А в ушах, и в носу… Она повсюду. Он избавлялся от нее с разрывающей болью внутри. Превозмогая ее, все больше сосредотачиваясь на окружающей его действительности, Джей понимал, что он до сих пор в этом убогом мире. Долго откашливался и приходил в себя, чтобы сказать что-то вразумительное. В глазах все резало. А что главное он стал замечать, так это то, что ему становилось невероятно холодно. Будто и было холодно, но лишь сейчас он это стал чувствовать. Сидел на полу, облокотившись спиной об ванну. На холодном полу.
Рядом на корточках сидел Томас. Беспокойным и заботливым взглядом он смотрел на него, все спрашивал, как он себя чувствует. Но у Джея все кружилось в голове, сдавливало в висках, тошнило, чтобы ответить что-либо сейчас. Долго приходя в себя, он стал понимать, что вода была холодной. Вот, почему так холодно было ему. Он про-был в ней около двух с половиной минут. Таких вечных, и таких ничтожных…

Он с трудом смотрел на Томаса. Тому казалось, что у Джея шок. Поэтому, расспрашивал, волнуясь:
- Парень, ты чего? С тобой все в порядке? – будучи глубоко впечатленным от увиденного, сам с трудом понимая, что случилось, - Настолько плохо стало? Настолько отчаялся? Решил свести счеты? Зачем? – спрашивал он, чувствуя себя виноватым.
- Я… - пытался что-то сказать Джей с болью в горле, но снова несдержанно закашлял.
- А если бы я не зашел? Если бы я не забыл телефон!.. – говорил Томас, затем сочувствующе. - Не делай так больше! Это не выход!..
- Я не… - пытался донести свою мысль Джей.
- Прости! – стал извиняться Томас. - Я перегнул палку. Я признаю это. Если для тебя это так важно, как я заметил, оставайся. И живи. Я тебе верю – заплатишь, когда сможешь. Я не выселю тебя.

Томас действительно думал, что виноват. У Джея просто не хватало сил в голосе, и боль его в горле была слишком сильной и сковывающей, чтобы объяснить ему, что все не так, как он подумал, и как ему могло показаться. Это всего лишь случай. Каждый смотрит на него по-разному. Кто-то, как на случайность. Кто-то, как на предписанное. Впрочем, нет разницы. Важно нечто другое…

Все еще чувствуя себя бессильным, он с трудом поднял свои глаза на зеркало. Настороженно. Оно отблескивало отражением ванной комнаты. И ничего, кроме него. Одно отражение. Джей с опасением смотрел. Боялся, что-либо в нем увидеть. Отвел свой взгляд от него, снова почувствовав боль в груди. Ему все еще нужно было отдышаться, не зная – чем. Легкие он уже выплюнул с водой. Очень сложно…
Отражение… все то же… жалкое… надоевшее… как пропасть в грязи. Отражение грязного мира.

Морган Роттен © Там, где вечный холод (2014-2015гг.)