Сказка про варенье

Из цикла «Сказки тетушки Магды»
Холодной, затяжной весной кажется, что лето никогда не придет. Снег пополам с грязью, слякоть и ветер, зима, зима без конца и без края, ледяные пальцы, шерстяные свитера и шали. И это – май. А потом вдруг рраз! – и лето. Неожиданно – и каждый раз как впервые.
И ты шалеешь от тополиного пуха, бьющего в лицо. И оставляешь на ночь открытыми окна и балконную дверь, и ветер шевелит занавески. И удивляешься, глядя на бабушек, сидящих у магазинов – уже продают ягоды, надо же, как быстро. А ты и не заметил, как лето пришло.
И возвращаешься домой с полными ведрами ягод, достаешь из кладовки большой, потемневший от времени и жизни таз, ставишь его на плиту. Лето пришло. Время варить варенье.
Не всякое варенье одинаково ценно. О, это целая наука – наука о сладости, об аромате и запахе, наука о варке варенья. Оно разное, и попробуй угадай, какое из них тебе выдаст жизнь – полной ложкой.
На высшей ступени пьедестала почета стоит варенье из абрикосов. Ах, эта роскошь летнего заката на собственной даче, где смех и отсветы лампы с веранды, скрип шагов по деревянным ступеням крыльца, ночные бабочки бьются в стекло. Прозрачное, тягучее, янтарное на просвет абрикосовое варенье неторопливо, по-королевски стекает с ложечки, тянется, наслаждаясь бездельем, летом, солнцем, всем своим золотистым очарованием. Оно может себе это позволить, ему торопиться некуда. Абрикосовое варенье – это озеро в высокой траве, зеркально-неподвижное, манящее в июльский полдень; это пряный, медовый запах трав в степи, крутобокие яблоки на расписном деревянном блюде. Абрикосовое варенье может быть густым, почти как джем, и жидким, стекающим с ложки, ему все простительно, оно вкусно всякое; оно – королева, окруженная придворными дамами, не затмевающими, а оттеняющими ее красоту.
Ступенькой ниже стоит варенье из клубники, лесной и садовой. Смешливая пятилетка, босая, в легком сарафане, лямка сползает с загорелого плеча, волосы выцвели на солнце – вот что такое садовая клубника, кипящая в сахарном сиропе в большом тазу. Окна настежь, по дому плывет упоительный ягодный запах, и эти же ягоды – в тарелке на столе, застеленном скатертью, крупные, темные, налитые спелостью и солнцем. И обязательно рядом – букет цветов в стеклянной вазе. Пенки осторожно снимаются на блюдце, а потом едятся наперегонки с братом большой ложкой и запиваются восхитительно холодной водой. Варенье из садовой клубники – это юность, это смех и ожидание встреч, каждый день в радость, и обещание нового, и в легком теле – веселая упругость.
Варенье из клубники лесной более сдержанно, оно не искрится и не брызжет весельем, его распробовать надо. Покланяйся-ка каждой ягодке на лесной поляне, прожарься на солнцепеке, а потом неси ее, одуряющее-ароматную, в ведрах, аккуратно укрытых марлей, вези домой в электричке, набитой усталыми дачниками. Развались на траве, погляди в высокое лесное небо, вдохни запах хвои и прогретой солнцем земли, запах жизни - полной, яркой, глубокой. Много работы, интересной, настоящей работы – по душе, по зову сердца, отдача «на все сто», усталость в натруженных мышцах, гордость за себя – «Я могу!», похвала друзей и скупое одобрение недругов – это варенье из лесной ягоды. Поезда, дорога, ночные станции, птицы на рассвете, Вселенная на твоей ладони – вот что такое варенье из лесной клубники.
Отдельно в этом ряду стоит варенье малиновое. Оно не для всех, а  только заболевшим и детям. Зимние долгие простуды, вечера в постели, горло, обмотанное шарфом, шерстяные носки с горчицей. Мама сидит рядом и читает сказки Андерсена, а на картинке Герда в красных башмаках бежит спасать своего Кая. Мысли путаются, Кай ускользает, смеясь, на новых «снегурках», дразнит в полубреду, морочит, путает… путаются мысли, мамина прохладная рука на лбу, затененная лампа, колючий песок в горле – и звезды, невообразимо высокие и равнодушные, такие же колючие, как кашель и боль, царят в вышине, уводят, заводят… Их холод пробирает до костей. И только малиновое варенье и чай не дают уйти, держат, тянут назад - к земле, к маме, к жизни.
Яблоки и груши хороши не в варенье – в повидле. Оно густое, сытное, зимнее. Хоббитское - начинкой в пироги и кексы. Основательное и надежное – не ограниченностью и толстыми сумками мещан, но солидным спокойствием рабочих, молчаливо гордящихся своей профессией, делом и жизнью. Рабочих высокого класса, неважно, каких именно, но специалистов своего дела, плотно стоящих на ногах; в любую эпоху любых перемен в их доме найдется кусок хлеба, намазанный маслом и яблочным повидлом. Они прямы и честны, не умеют врать, но им и нужды нет – не чиновники, от лжи живущие, но люди, открыто смотрящие в глаза другим и своей совести. Холодным осенним вечером хорошо вернуться домой с работы, поужинать и выпить крепкого, густого чая с яблочно-грушевым повидлом.
Яблочное варенье – легкомысленная кокетка-девочка с кудряшками, живущая легко и беспечно, поющая песни не для кого-то – для себя, просто так, от полноты жизни и счастья. Светлые глаза, летящие юбки, легка на смех и на слезы, прозрачные дольки фруктов в сахарном сиропе, постоянная готовность улыбнуться, все беды летят мимо. Майская полночь и одуряющий запах сирени, растущая луна, выпускной бал и обещание чего-то хорошего – начало жизни, яблоки и груши дольками в тягучем и сладком отваре.
Смородиновое варенье – честный труженик с полной сумкой, который возвращается домой в час пик в переполненном транспорте. Не хватает звезд с неба и не мечтает о далеких странах, но исправно тянет свою лямку жизни. Предел желаний – выспаться и на озеро недалеко от города, предел роскоши – смородиновое варенье со своего огорода, предел  счастья – здоровые дети и уютный дом, и кто сказал, что это плохо? Пожалеет чужого ребенка, ревущего на улице, потерявшегося, замурзанного и несчастного, не станет мусорить у подъезда, а после работы еще на родительское собрание в школу, и дочери нужны новые туфли. Доброе и честное смородиновое варенье, не обещающее больше того, что может дать, честно выкладывающееся изо всех своих невеликих силенок. «Такой, как все» - это про нас, мы варим варенье из черной смородины и живем так, как живется. Соль земли, народ, население. И хорошо, что оно есть, мы есть – не было бы нас, не было бы и варенья из смородины, сваренного в старом тазу, вкусного, доброго и простого.
Нижняя строчка – варенье из вишни, на которое свысока поглядывают более удачливые собратья. Варенье из вишни с косточками. Лакомство бедняков и стариков с грошовой пенсией, всех, кто выживает за счет садовых участков и тянет «от зарплаты до зарплаты». Если она есть, конечно, эта зарплата. «Лихие девяностые» - вот что слышится в словах «вишневое варенье», в его сладости чудится горечь тех черных, трудных зим, когда пустые полки и по три часа стоишь в очереди за молоком, а дома - не сделанная геометрия, стирка и младший брат, а мама на работе. И только бабушкины запасы чая, гречки в кладовке да засахарившееся вишневое варенье – а другого нету, сынок, все съели! – помогают дотянуть до весны. Оно остается до последнего, до безденежья, до копеек на трамвай, зажатых в уставшей ладони. Гордым словом «морс» называется вода, чуть подкрашенная вареньем из вишни; раз в неделю, в воскресенье – оладушки из остатков кефира, а на них – по три маленьких ягодки в тягучем сиропе. Выплевываешь косточки, морщишься – и мечтаешь о шоколадке и о Вовке из пятого подъезда. Мы выросли на вишневом варенье, найденном мамой в конце зимы где-то на полке в погребе.
Впрочем, летом не хочется думать о плохом и вспоминать зиму. Пережили, живы, выжили – и слава Богу. Летом будет солнце – оно-то бесплатно для всех. Будет воздух, будут закаты над рекой, ожидание перемен и запах свежескошенной травы. И тяжесть забот отступит, уйдет, растворится… в сладком сиропе, в запахе варенья, сваренного по бабушкиному рецепту в тазу, потемневшем от времени.



29.06.2015