Дядя Адалет и дачные радости

   Дачный сезон в Бильгя у дяди Адалета и тети Шафиги обычно начинается с хорошего шашлычка для всей семьи. Однако в этом году дядя соригинальничал, решив притащить на дачу огромный газовый барбекю-гриль.
- Странно, - приподнимает брови тетя Шафига, с недоумением глядя на распластавшее хромированные крылья  заморское чудовище, - чем тебе не угодил мангал?
- Мангал стоит где стоял, - огрызается дядя Адалет, не выносящий критики в адрес своих покупок, - а гриль - совершенно другое дело. Будем готовить барбекю, хотдоги и прочие заграничные кушанья. Надо разнообразить рацион.
- Ты считаешь, что он у тебя недостаточно разнообразен? – с нажимом вопрошает тетя Шафига. Она, в свою очередь, с болезненной чувствительностью относится к замечаниям по поводу своих кулинарных талантов, - ну спасибо тебе, Адалет, большое.
- Я, между прочим, не для себя стараюсь, - обижается дядя Адалет, - вот посмотрим, что ты скажешь, когда внук запросится в Макдональдс, а я ему вместо гадкого фастфуда – вуаля! организую домашний свежий, экологически чистый гамбургер.
- Экологически чистый? Оригинально, – ухмыляется тетя Шафига, - ты что же, и скотину свою заведешь? И будешь пасти ее на альпийских лугах?
- Скотину я, может, и не заведу, - мрачнеет дядя Адалет, - но зато собственноручно куплю мясо в Маштагах, пропущу его дома через чистую мясорубку, посолю, поперчу и сам слеплю котлеты.
- Лук забыл, - ехидно говорит тетя Шафига, - и зелень.
- Вот тебе твоя хваленая кулинарная эрудиция, - торжествует дядя Адалет, - в гамбургеры лук не кладут! Я читал рецепт в интернете.
- Котлеты без лука? – морщится тетя Шафига, - они же будут жесткими. Хоть немного, но надо добавить.
- Шафига, - стонет дядя Адалет, - неужели хоть раз в жизни нельзя обойтись без комментариев?! Мангал и гриль – сугубо мужское дело.
- Нет, ну если в тебе так сильны первобытные инстинкты, - пожимает плечами тетя Шафига, - и ты не можешь жить без процесса разведения огня и жарки мяса - то пожалуйста. По крайней мере я избавлюсь на день от готовки и займусь собой.
- Вот и правильно, займись, - торжествует дядя Адалет, - звони дочке и зятю, приглашай их на завтра. Мы, мужчины, сами справимся, а вы, дамочки, можете расслабляться... Что с тобой? Что за выражение лица?!
     Тетя Шафига, держась за сердце, изучает товарный чек.
- Да на эти деньги... – страдает она, поправляя очки, - да я бы...
- Не люблю я, Шафига, эту твою мелочность,  - укоризненно качает головой дядя, - смотри на вещи шире. Один раз живем!
- Вот именно, - еще громче стонет тетя,  - да на эти деньги я... Мало тебе было новой плиты Бош? Встроенного мангала? При том, что на дачу мы ездим от силы несколько раз за сезон.
- Не может не испортить, - горько жалуется дядя Адалет своему отражению в зеркале,- удивительный человек! Ведь для нее же колочусь!
   Дядя поникает головой, не в силах вынести очередное проявление жениной неблагодарности.
- Ну хоть рыбки тогда завтра пожарь, - зудит тетя Шафига, - осетринки... а не свои дурацкие гамбургеры.
   Но дядя Адалет, нахохлившись, упрямо качает головой. Он явно нацелился произвести впечатление на внука, питающего пристрастие к заморской отраве, и не внемлет тетиным стенаниям.
   Тете Шафиге становится жалко мужа. Она, вздыхая, набирает номер телефона дочки и приглашает ее с семьей на обед.
- Только приезжайте завтра пораньше, - предупреждает она дочь, - пусть мужчины сами осваивают гриль, а мы с тобой позагораем на солнышке.
    Встав спозаранку, дядя Адалет садится в машину и едет в соседние Маштаги за мясом. Возвращается он весьма довольный собой, вываливая на стол помимо свежей вырезки красные лоснящиеся помидоры, кривобокие болгарские перцы, красный лук, вилок салата и банку соленых огурцов. Дядя переводит дух, сверяется со списком, ахает, потом бежит в машину и приносит ящик минералки, упаковку круглых булок, желтый сыр в нарезке, а также бутылку кетчупа.
- Вроде все, - пыхтит дядя Адалет, утирая пот со лба, - жара невозможная.
  Тетя Шафига, скептически улыбаясь, наблюдает за дядиной суетой.
- Ты же сказал, не надо лука, - комментирует она, кивая на стол.
- Нарезанный лук будем класть на бургеры, - отмахивается дядя Адалет, - и вообще... пойди почитай журнальчик.
  Тетя Шафига хмыкает, выходит в сад и ложится на шезлонг, обмазавшись предварительно солнцезащитным кремом. Не успевает она закрыть глаза, как раздается голос дяди Адалета.
- Шафига, а где мясорубка?
- В шкафу слева от плиты, -  не меняя позы произносит тетя Шафига.
- Здесь нет! – кричит дядя Адалет, - я уже смотрел.
- Посмотри еще раз, - советует тетя Шафига, - я кладу ее только туда.
- Я все вынул, - убежденно говорит дядя, - нет мясорубки.
- Кто тебя просил все вынимать! – раздражается тетя Шафига, сползая с шезлонга и направляясь к дому. На кухне ее застает громоздящаяся повсюду гора кухонной утвари. Дядя простирает перст в сторону горы  и укоризненно качает головой.
- Адалет! – ахает тетя Шафига, - что ты тут вытворяешь! Я сказала слева от плиты, а не справа! Вот, смотри!
   В шкафчике слева вызывающе сверкает боками начищенная до блеска электромясорубка.
- Так бы и говорила, - довольно усмехается дядя Адалет, вынимая дробилку для мяса и водружая ее на стол,  - сейчас займусь фаршем. А посуду можешь сложить обратно, она мне не нужна.
   Тетя Шафига, ворча, принимается засовывать обратно в шкаф подносы, блюда и тарелки, в то время как дядя Адалет всовывает штепсель  агрегата в розетку и, хмурясь, ищет кнопку включения. Наконец, кнопка найдена, но первый же кусок мяса, засунутый в жерло машины, выползает через него обратно в девственно целом состоянии.
- Не понимаю, - бурчит дядя, вторично запихивая непослушное мясо, которе снова выплевывается наружу, - по-моему, мясорубка с дефектом. Что происходит? – он запихивает в отверстие еще один кусок и придавливает его проталкивателем.
   Мясорубка взвизгивает, мясо с ревом и рыком возвращается назад.
- Выключи и нажми другую кнопку, - вздыхает тетя Шафига, - неужели не понятно, это функция для очистки, а не промалывания. Отойди, отдай мне мясо. Ты его мыл?
- Мясо для гамбургера? – возмущается дядя Адалет, - в интернете  написано, что это лишит его вкусовых качеств. Котлета опалится на огне и все микробы будут уничтожены.
- Ну уж нет, - решительно говорит тетя Шафига, отходя к раковине, - немытое мясо мы есть не будем.
   Тетя Шафига врач, и спорить с ней на санитарно-гигиенические темы опасно. Дядя Адалет мимикой выражает свое отношение к тетиной дремучести, но в целях безопасности держится поодаль. Фарш готов, тетя тщательно мылит и споласкивает руки, после чего вновь водружается на шезлонг.
   В это время приезжают дочь с зятем и внуком Анарчиком. Дочь недоверчиво оглядывает отцовы приготовления и устраивается загорать рядом с матерью. Внук Анарчик с гиканьем несется в сад. Дядя Адалет радуется приходу зятя, усаживает его перед собой, сует в руки айфон и велит читать с интернета рецепт приготовления бургеров.
- Посолить и поперчить, - послушно бубнит зять, - на ваше количество мяса- , - он оглядывает миску с фаршем, - две чайные ложки соли без горки.
- Без какой еще горки? – столбенеет дядя Адалет.
- Тут так написано, - пожимает плечами зять, - зачерпните, посмотрим... ага, видете, наверху горка соли, ее надо стряхнуть.
   Дядя Адалет послушно стряхивает содержимое ложки обратно в банку.
- Не все, только верхушку, - поправляет зять.
- Сейчас еще раз попробую, - мычит дядя Адалет, однако вторая и третья попытки заканчивается аналогично. Дядя пробует набрать соли поменьше, но ложка попеременно оказывается то наполовину пустой, то все с тем же, пусть и небольшим, холмиком на макушке. Жена с дочерью с интересом наблюдают за его манипуляциями, хихикая и обмениваясь комментариями.
- Послушай, это же технически невозможно, - рычит выбившийся из сил дядя, - я думаю так – если горку принять за пол-чайной ложки, то достаточно будет прибавить к этому количеству еще половину и получится искомая величина.
   Дядя Адалет по образованию математик и выкладки свои делает обстоятельно и солидно.   
- Смотря какую горку, - перечит зять, вспоминая студенческие годы, - горка – величина неизвестная. Если принять ее за N...
- Не надо ничего принимать за эн, - не выдерживает дочь. Она подходит к дяде, зачерпывает из банки полную ложку и легким движением срезает горку ножом.
   Дядя Адалет с зятем застывают с открытыми ртами.
- И перца поменьше кладите, - кричит им из сада тетя Шафига, - вы этой ерундой ребенка кормить собираетесь!
- Я просил не вмешиваться! – нервничает дядя Адалет, - так, что дальше? Лепить котлеты? Начинаю.
  Дядя, сопя и вздыхая, начинает собирать фарш в шары.
- Сначала так, - приговаривает он, - потом мы их сплющим...
  Мясные изделия, выходящие из под рук дяди Адалете мало похожи на аккуратные круглые гамбургеры. Форму они имеют произвольную – от трапеции до размазанной кляксы и разваливаются при первой же попытке выложить их на тарелку.
   Вокруг крутится внук Анарчик, пытаясь стащить кусок фарша и накормить им умильно глядящего вверх кота Мистона.
  Зять с сомнением качает головой и вновь углубляется в интернет.
- Мясо вначале надо вымесить с небольшим количеством воды, - читает он, - причем вымешивать не менее пяти-десяти минут. Добавить соевый или барбекю-соус.
- Что ж ты раньше молчал! – взрывается дядя Адалет, зашвыривая с трудом слепленные ранее произведения мясоприкладного искусства обратно в миску и начинает с остервенением мять их руками.
   За этим занятием его застает зашедший на минутку Салман киши.
   Салман киши работает охранником на соседской даче; в отсутствие дяди Адалета он присматривает также и за его участком. Невысокого роста тщедушный Салман киши с огромной круглой кепкой на голове менее всего подходит на должность секьюрити. Его роль в охране недвижимости сводится к созданию эффекта присутствия хозяев – включению в доме света по вечерам, прополке сорняков и врубанию время от времени на полный ход передач местной радиостанции.
   Визиты Салмана киши часты, спонтанны, целенаправлены, но имеют обыкновение затягиваться на неопределенное время в зависимости от степени занимательности текущей ситуации.
   В данный момент Салман киши прибыл за мотыгой, оставленной им накануне у ворот. Не исключена возможность, что его скорее заинтересовал факт присутствия у ворот машины зятя.
- Адалет, - бурно приветствует дядю Салман киши, расставшийся с ним не далее как пару часов назад, - салам, ай Адалет! Как дела, ай Адалет! И зять здесь? Как дела, ай зять?
   Салман киши имеет обыкновение называть людей согласно их семейно-функциональной принадлежности, при этом тетю Шафигу он величает «невесткой», намекая на теплые, почти братские отношения с дядей Адалетом. Тете Шафиге это действует на нервы, но она терпит манеру общения Салмана киши по причине трудности найти в наше время честного и порядочного охранника.
- Я смотрю, вся семья в сборе... - продолжает Салман киши, но в это время взгляд его натыкается на дядю Адалета, производящего энергичные толчки в миску.
- А что вы это тут делаете? – с испугом спрашивает он, вытягивая шею.
- Котлеты делаем, - бурчит зять, яростно поскребывая пальцем экран айфона в поисках нужной информации.
- Котлеты? – ахает Салман киши и переходит на шепот, - а... женщины где? Заболели, что ли? Уехали?
  Салман киши дипломатично опускает глагол «умерли», хотя, по его мнению, это единственная уважительная причина, по которой можно простить позорные дядины экзерсисы с говяжьим фаршем.
- Женщины там, - отмахивается дядя Адалет в сторону распластавшихся под тутовником фигур жены и дочери, - подожди, Салман киши, сейчас заканчиваю. Так, вроде лепится...
- Покруглее, покруглее форму,  - руководит зять, - и поменьше, чтобы на булку поместились.
- Поместятся,  - снисходительно, тоном знатока говорит дядя, - вот, пожалуйста. Как на картинке.
    Салман киши брезгливо морщится, снимает кепку и вытирает вспотевший лоб.
- Да... – неопределенно говорит он, - куда катится этот мир...
   Пока Салман киши тоскует о падении моральных устоев общества, дядя Адалет вспоминает, что нужно приготовить сыр, нарезать овощи и промыть салат.
- Папа, помощь нужна? – кричит с шезлонга дочь.
- С места не сдвинусь, - фыркает тетя Шафига и устраивается поудобнее, - сам затеял, сам пусть и нарезает.
- Нет, дочка, не нужна, - откликается дядя Адалет, косясь в сторону супруги, - папа все сделает сам.
- Ненешка, я голодный! – орет Анарчик.
  Тетя Шафига мигом ракетой взвивается с лежанки и бежит на кухню разогревать запеченную накануне курицу.
- Не надо курицы,  - возмущается дядя Адалет, - Анарчик, дедушка готовит тебе Макдональдс. Потерпи, скоро все будет на столе.
- Пока твое все будет на столе, ребенок, не дай бог, умрет с голоду, - возражает тетя Шафига, растопыривая руки и вынимая из духовки блюдо.
- Хочу Мадонакс! – радостно вопит Анарчик, - деда, Мадонакс!
- То-то, - победно выпячивает грудь дядя Адалет, - подготовим помидорчики с перчиком, огурчики... где доска для нарезки?
   Дядя с зятем, переругиваясь по поводу степени наточенности ножей и толщины помидорных ломтиков, нарезают все необходимые ингредиенты. Салман киши втягивается в процесс и подбадривает мужчин советами на тему четкого закрепления за каждым членом семьи определенного места в семейной иерархии, при этом он предлагает примеры из народных эпосов и личной жизни, а также цитирует восточных поэтов. Суть сказанного сводится к тому, что женщина для мужчины, конечно, что роза для соловья, но надо знать меру, иначе до матриархата рукой подать, а все начинается с таких мелочей, как приготовление котлет, пусть даже и на заморской сковородке с круглой крышкой.
- Кстати, пора разжигать гриль, - напоминает зять, и снова лезет в телефон, - который нужно смазать кисточкой, смоченной в масле.
- Шафига, где у тебя кисточка? – вопрошает взмыленный дядя Адалет в сад, где мать с дочерью попивают под деревом холодный компот, в то время как внук Анарчик пытается окатить их водой из шланга.
- Свою надо иметь,  - отвечает тетя Шафига,  - я новую силиконовую тебе не дам, расплавишь еще.
  Дядя Адалет кидается к ящику с хозяйственными принадлежностями и достает оттуда новенькую малярную кисть в упаковке. Зять одобрительно кивает головой и процесс разжигания гриля начинается.
- Кладите на стол тарелки,  - кричит дядя Адалет, - через десять минут все будет готово! Можете сфотографировать меня у гриля.
   Дядя выглядит шикарно – на нем бежевые шорты, полосатая рубашка-поло, на поясе болтается секундомер, в одной руке он держит малярную кисть, с которой капает оливковое масло, в другой – новенькую хромированную лопатку для переворачивания бургеров. Дочь несколько раз щелкает дядю на телефон.
- А секундомер-то зачем, ай Адалет, - удивляется Салман киши.
- Не думай о секундах свысока, - бормочет дяд Адалет, - на каждую котлетную сторону – 46 секунд, при красном режиме... Наступит время – сам поймешь... наверное.
- Я-то все понимаю, - обижается Салман киши, - уж меня-то котлеты никто лепить не заставит.
  Ровно через 46 секунд дядя приподнимает крышку, под которой жарятся бургеры, и производит несколько энергичных телодвижений, призванных перевернуть мясопродукты на другую сторону. Бургеры скворчат и плюются жиром. Рубашка – поло расцвечивается букетом масляных брызг. Дядя Адалет призывает на помощь зятя и совместными усилиями производит манипуляцию.
- Уф, - тяжело вздыхает зять, - я уже и есть не хочу. Пропал аппетит.
  Дядя Адалет тревожно следит за секундомером.
- Адалет,  - нежно говорит тетя Шафига, - по-моему, там что-то пригорает.
- Еще тринадцать секунд, - сдавленным голосом хрипит муж, - двенадцать... десять.. семь... три... – кажется, будто дядя Адалет готовит запуск баллистической ракеты, - один, все!
- Мадонакс, - ревет вконец оголодавший Анарчик,-  кууушать хочу!
-  Готово! – торжествующе произносит дядя и ставит на стол блюдо с дымящимися, несколько обугленными кругляшами. Домочадцы торопливо рассаживаются вокруг стола. Салман киши, приглядевшись к еде, наотрез отказывается от приглашения отобедать и обещает заглянуть в следующий раз, когда дядя Адалет надумает сделать приличный шашлык.
   Глава семьи неспешно заполняет каждую из круглых булок листиком салата, кусочком желтого сыра, котлетой, ломтиками помидора и овощей... Тетя Шафига вынимает запотевший кувшин и разливает по стаканам компот из вишни, черешни и абрикосов. Все вожделенно берут в руки по гамбургеру.
- Это не Мадонакс! – плюется Анарчик, - не бууду!
- И вправду, папа, - извиняющимся тоном говорит дочь,  - вкусно... но что-то, кажется, не то.
   Зять кидается к айфону и проверяет рецепт.
- А булки с сыром вы поджарили? – вопрошает он,  - булки надо было предварительно посушить на гриле.
   Наступает тишина.
- Отдайте булки обратно, - ледяным голосом говорит дядя Адалет. Что-то в его тоне заставляет тетю Шафигу сделать в сторону присутствующих легкое движение бровей и, спешно вытряхнув из булок все содержимое, передать их дяде.
   Дядя Адалет дожаривает на гриле булки с сыром. Спина его выражает крайнюю степень негодования. После этого он молча раскладывает их по тарелкам, предоставив всем самостоятельно завершить процесс наполнения содержимым. Все едят и бурно хвалят шефа. Лицо дяди Адалета, наконец, проясняется.
- Вот видишь, Шафига, как все быстро, просто и вкусно, - благодушно произносит он, - а тебе только бы проблему из ничего сделать.
   Тетя Шафига, улыбаясь, кивает дяде Адалету и выкладывает на стол лаваш, сыр, зелень, дыню, помидоры, курицу и холодную довгу. Трапеза продолжается до глубокого вечера.